Месть Кама дева или страдания пачалийской стервы

Скоро тебя я съем, Станешь моим совсем… (детский стишок про апельсин)

И вознамерился Мистер Тэ экранизировать «Махабхарату», и мысленно оповестил об этом Вселенную. Все боги и герои решили принять участие и, так сказать, оттянуться. Пережить и отыграть всё по-новой. Но чтобы оттянуться по-настоящему, от всей души, не просто поработать надо, а вселиться в ткань сериала. А это не так-то легко… Уж как все полны энтузиазма, но в последний миг выясняется, что бог любви Камадэв участвовать не будет. Кастинг был суров, и он его не прошел. А потому что эпос — дело серьёзное, и вступать в брак здесь следует с похоронными лицами. И вообще, всем полагается СТРАДАТЬ! Но Камадэв точно помнит, что в эпосе он был, и преисполнен решимости выполнить свой долг любой ценой! …Поначалу ему это удавалось. Панду умертвился романтично и без болтовни. Под неизъяснимую музыку. Но после того Камадэва грубо вышибли. Но, как говориться, не на того напали! Его в дверь, а он в окно! Преисполненный решимости, достойной лучшего применения, Камадэв влезает в сериал при каждом удобном для него случае — к великой радости зрителей всей Земли. Как? А хоть вот так… Запершись в дальней гримёрке, мстительный бог Любви готовит ментальный удар. Ласково смотрит на фотографию Эхема в роли Карны и нежно поглаживает на изображении его бедренные косточки. — Прекрасный, прекрасный… Пусть только попробуют натянуть тебе дхоти до пупа… …Сутин сын стоит посреди Сабхи в сползающих дхоти (сползающих потому, что рейтинги. И зрители жаждут его бедренных косточек) и толкает пламенную речь, осуждая жён развратных. При этом его никто толком не слушает. Все, как намагниченные, уставились на его дхоти и ждут… — Не слушай Карну. На Карну надо смотреть. С него сейчас дхоти свалятся. Смотри, не прозевай! — вкрадчиво нашёптывает ментальный Камадэв на ушко Арджуне. И Арджуна смотрит неотрывно глазами лемура. От этого взгляда у бедного Радхеи сдавливает горло, но он героически продолжает свою пафосную речь. Пусть хоть сто Арджун на него пялятся! Он не уйдёт, как побитая собака, поджавши хвост. То есть, он не уползёт на место, подобравши дхоти, как какая-нибудь застигнутая в реке пастушка! Нет! Он будет стоять гордо и неколебимо, как колонна из чистого железа! За ним не заржавеет! Лопни, но держи фасон! Вот его девиз! А коварный ментальный Кама уже спешит к Драупади: — Чего сидишь? Сорви с него дхоти, и он твой! А Кауравчики… Кто такие Кауравчики? Это неженатые младшие братья Дурьодханы, им всем от 15-и до 18-и, стройные, длинноволосые и немного ехидные. Всем этим царственным юношам дан наказ от старшего брата, чтобы мельтешили перед Драупади, отвлекая тем самым Панчалийку от её пятерых мужей. Вот они меж тем и кокетничают со всей беспощадностью неотразимой юности. Звенят браслетами, встряхивают своими мытыми во всех шампунях мира роскошными волосами, сверкают подведёнными очами. От этих вот сверканий и перезвонов Драупади уже сама не своя и готова на любую дерзость… «Ах, эти целомудренные ресницы… Эти глаза лучника… Ах, эти дхармические речи! Только песнь тетивы, говоришь? Сейчас посмотрим, как ты запоёшь!» Она подлетает к Карне и дергает уже совсем никакое дхоти… Прекрасный Сута стоит без порток, но в короне. Положение ужасное, но Ангарадж решает держать марку до конца. Ледяным голосом он надменно чеканит, глядя прямо в полыхающие очи Панчалийки: — Рабыня Драупади, я вас не звал! «Вот ведь бесстыжая рожа! — дивится Пандавская жена. — Всё ему нипочём!» Взвыв от ярости: «Смерть тебе, смерть!», — она сворачивает из дхоти петлю и, накинув ему на шею, пытается задушить. Последнее, что она видит сквозь кровавую пелену гнева — его прекрасные глаза, в которых нет ни тени любви или вожделения к ней. Победил! Опять он её победил! Ускользнул, как драгоценная рыба в священном озере. Взбесившаяся Панчалийка изо всех сил затягивает петлю: умри, непокорный! Ангарадж стоит как памятник самому себе. Сопротивляться и устраивать смешную потасовку с женщиной у всех на глазах он считает ниже своего достоинства. Лопни, но держи фасон! Даже ценою жизни! Слишком горьки ему ядовитые насмешки Бхишмы. И он погружается в медитацию на Сурью Нарайану, мысленно читает Гаятри… Но Дурьодхана хорошо знает своего митра! — Брат Духшасана! — кричит он, — беги, спасай Радхею! И несётся преданный Духшасана на помощь Карне. Левой рукой он хватает Драупади за волосы, а правой зажимает ей рот и нос, чтобы перекрыть доступ кислорода. Дхоти-петля выскальзывает из ослабевших рук женщины. Сомлевшая дэви томно роняет голову на плечо Духшасане. И того посещает ещё небывалый в его жизни грандиозный стояк. Но ронять Драупади он не собирается. Дурьодхана не велел. Тем временем подоспевшие Кауравчики незаметно наматывают дхоти обратно на Ангараджа. И вся Сабха вместе со Вселенной наконец-то выдохнула, только сейчас осознав, что всё это время не дышала вовсе. А придушенную слегка Панчали накрывают странные видения… …Она стоит всё в той же Сабхе, но что-то поменялось. Теперь она — хозяйка положения. На ней удивительная одежда: белая плотная полотняная куртка и такие же штаны. А её точёную талию перетягивает чёрный пояс. Это чёрный пояс по каратэ. А сама она проводит мастер-класс, потому что крутой чемпион и супермодель. И все, кто был в Сабхе, стоят перед ней навытяжку. Причём половина из них девушки, потому что в новой реальности юные неженатые Кауравчики превратились в прекрасных дэви. Этаких нежных, но сильных созданий с тёмно- и светло-русыми волосами. Их гибкие талии перетянуты зелёными поясами. На величественном Бхишме чёрный пояс. Дурьодхана и Карна тоже здесь. И они самозабвенно смотрят на неё, готовые выполнять любые её приказания. О, упоение верховной властью! Они добровольно признали её право распоряжаться! Она знает, что её божественный образ транслируется сейчас на весь арийский и не арийский мир. Вот она подносит к губам какой-то невиданный предмет, похожий на маленькую раковину. Раздается резкий повелительный звук — и тренировка начинается. Она производит сильный удар ногой, и при этом штанина её кимоно резко хлопает. Одобрительный взгляд Бхишмы. Более ста человек синхронно повторяют её движение. Громкий, словно выстрел, хлопок звучит в стенах здания. Она продолжает демонстрировать удары. А вся династия Куру их повторяет. Агни Дэви снова подносит к губам свисток. Резкий звук — и начинается пробежка. Это совместная тренировка мужчин и женщин разных возрастов. Каратэ без границ. Снова свисток — и все замерли. О, власть! О, совершенство человеческих тел! Но вот шоу окончено. — О, дорогая, это было восхитительно! Нежные, но сильные руки с точёными пальцами протягивают ей изящную лаковую коробочку. — Серебряный, как твой голос. Она открывает блестящую крышку. На алом бархате — спортивный свисток из чистого серебра с тонкой гравировкой. Такой подарок может сделать только очень любящий человек, который очень хорошо её знает. …Но видение истаивает, и она не видит его лица. …Кислород наполнил легкие. Драупади посреди Сабхи делает вдох… и тот час же тонет в очах Духшасаны. Как же это она не видела его раньше? Эти светло-карие глаза, чистые, как родник. И так близко-близко его губы. Она трепетно ожидает поцелуя. А ещё в неё что-то упирается. Что-то такое, от чего по всему её телу проходит сладкая дрожь ликования. Она его узнала! Молодые люди стоят, обнявшись, погрузившись взглядами друг в друга. Влюбленность обрушивается на них, как цветочный дождь. Вокруг летают камадэвчики и осыпают их лепестками роз. Звучит нежная музыка, которая уносит их к иным берегам… …Огромный благоустроенный город, утопающий в зелени. Цветущий летний день. Перед нею мост. И она знает, что ей надо на него подняться. Ибо там её ожидает счастье. Она выйдет замуж за любимого человека. Он даст ей всё: здоровую чувственность, ту свободу, которую дают лишь собственные деньги. Он из хорошей семьи, но не зависит ни от кого. Ей никогда не придётся упахиваться на чужую семью. Он не позволит ей перерабатывать. Вовремя остановит. Не позволит пренебречь ни одним из её многочисленных талантов. Увлечёт в сады наслаждений. Он так красив. Так умён. Он… Совершенство. Сегодня он подарит ей кольцо. Они пообедают с его родителями, поженятся и уедут в свадебное путешествие. К морю. Вдвоём. Навсегда вдвоём. Ей нужно только подняться на мост. Они договорились встретиться на середине. В самой высокой точке. Она начинает путь. Тёплый ветер приветствует её и зовёт вперед навстречу счастью. Очень скоро он заключит её в свои объятья. «Словно камни с небес, крепки его руки. Будет он верным тебе, не оставит…», — вспоминается ей цитата из «Гильгамеша». Откуда она знает такую замшелую древность? Да разве важно… «… крепки его руки…» Осталось лишь несколько шагов. Они вот-вот коснутся друг друга руками, и уже ничто не сможет разлучить их. Навеки вместе. Но вдруг неизвестно откуда появляется Бхима. Он выглядит запущенным и неопрятным. В резиновых шлёпанцах на босу ногу. В растянутых трениках и футболке. Небритый. Смиренно опустив голову, он говорит Духшасане: — Прошу тебя, не уводи у меня жену. Бхима не угрожает, он молит. Ему так плохо! Он тупо припёрся, не соображая толком, к кому обращается. Он просто потерявшийся ребёнок. Из глубин светлого дня проступают мрачные тени. Слишком всё было празднично и сладко. В глазах любимого растерянность. Он готов биться за неё с каким угодно Бхимой, но только не таким. Он готов пожертвовать жизнью, но перешагнуть через такого вот, смирённого и потерянного Бхиму не может. Иначе он не был бы Духшасаной. И она благодарна ему за это. Она и сама не смогла бы оставить Бхиму. Духшасана всё понимает. Но всё же… Если бы он любил её достаточно сильно… Бхима не посмел бы даже приблизиться! И так легко разрушить их будущее! Духшасана ещё не готов. Его решимость ещё не созрела. Мрак окутывает душу Панчали. Ей предстоят годы и даже целые жизни, полные безрадостных трудов, пока это ущербное существо не обретёт свою Форму. Ужасная судьба. Одиночество. Драупади разворачивается и идёт с Бхимой обратно. На свой берег. Она так и не смогла перейти Реку. Духшасана провожает их молча, а потом снова поднимается на мост и возвращается к себе один. Они снова в Сабхе. Стоят, обнявшись. Только из глаз их льются уже не слёзы радости узнавания, а слёзы боли. Духшасана отпускает Драупади. Так же, как тогда… «…будет верным тебе, не…» Оставит. И в этот миг женщина превращается в демона. Обстоятельства оказались сильнее его Любви! Не может она ему этого простить! Теперь она будет ненасытно жаждать крови! Его крови! Крови Духашасаны! Крови! Крови! Крови! Драупади возвращается на своё место и садится рядом с Пандавами. Никто ничего не заметил. Кроме Бхимы. Он ничего не понимает и не помнит, но ему больно. И он каким-то образом догадывается, что дело в нём, в Бхиме! Это по его вине она несчастна. Потому что глупый Бхима опять не был внимателен. Опять что-то напутал, сделал всё не так, как она хотела. Глупый, глупый Бхима! И он клянётся себе, что прямо с этого момента он будет неукоснительно слушаться, в точности исполняя все приказы и пожелания своей Богини. Убить всех Кауравов? Разорвать Духшасане грудь? Пить его кровь? Это всё ужасно, но он будет это делать! Ради неё! Раз она этого требует, значит, Духшасана виновен и заслуживает смерти! Поле Куру. Драупади и лежащий на земле умирающий Духшасана смотрят друг другу в глаза в последний раз в этой жизни. — О милый, я тебя съем!