Дядя Чарли

У дяди Чарли деревянная нога. Соседские ребята смотрят на нее с восторгом и страхом. Дядя Чарли может собрать невероятные механизмы из обрезков фанеры и кусков жести. Окружающие только головами качают от удивления. Дядя Чарли побывал в разных странах и знает тысячи захватывающих историй. Когда он рассказывает их, даже много повидавшие старики заслушиваются как дети. Но кое о чем дядя Чарли говорит только с ней. Например, о том, как дедушка и бабушка встретились и полюбили друг друга. Но между их странами шла война, и потому они сбежали — далеко-далеко, сюда, в Канзас. А потом их сын захотел повидать те места, где они росли, и стал моряком… — И попал на остров Куру-Кусу, где его съели? — Нет, от людоедов он сбежал. — А потом? — А потом он встретил меня. У дяди Чарли деревянная нога. И деревянная рука. Он весь — деревянный. Только в груди слева, где у людей сердце, пульсирует то единственное живое, что у него есть. Дядя Чарли — тогда его звали по-другому, конечно, — сам сделал из себя куклу. И меняет их время от времени — когда предыдущая ломается или если надо скрыться, притворившись мертвым. — Покажи, чему научилась, пока меня не было. Элли прикрывает на миг глаза, сосредотачиваясь. От кончиков пальцев к разложенным перед ней игрушкам протягиваются нити чакры. Первым встает, плавно изгибаясь, человечек, которого она сплела из надерганной из огородного пугала соломы. Вторым — найденный на городской помойке солдатик. Он дергается, скрипит шарнирами, то и дело кренится в сторону, но в конце концов выпрямляется и застывает на месте. Третью игрушку несколько лет назад сшила мама — из кусков разных тканей, поэтому котенок получился пестрым. Он мягко переваливается с лапы на лапу, поднимаясь с земли. Управлять сразу несколькими куклами трудно. Элли закусывает губу, пытаясь удержать контроль. Игрушки медленно делают несколько шагов. — Неплохо, — роняет дядя Чарли. — Но ты зря пытаешься гнаться за количеством. Научись сначала в совершенстве управлять одной, а потом уже присоединяй вторую. — Да, — кивает Элли, — я так и сделаю. Щенка ей тоже дарит дядя Чарли. — Нинкена из него не получится, но помощником, может, и станет. И родители спокойнее отнесутся к долгим прогулкам. «На которых ты будешь тренироваться. Подальше от посторонних глаз», — он не говорит этого вслух, но Элли и без слов понимает. Щенок радостно гавкает, будто соглашаясь с ним. — Спасибо, дядя! Да, он не ее настоящий дядя, но того, другого, Элли не помнит. А этот стал родным, даже несмотря на то, что почти всегда отстранен и задумчив. — Хорошо, что ты пошла в деда, — говорит дядя Чарли, наблюдая, как щенок черным мохнатым кузнечиком скачет у ее ног. — Техникам Инузука я обучить неспособен. Вскоре дядя Чарли снова уезжает, оставив ей потрепанный блокнот. В нем — план тренировок на следующий год и обещание «Постараюсь вернуться в срок». Элли улыбается: дядя и сам не любит ждать, и заставлять ждать других — тоже.

***

Старушка-волшебница говорит, что великий Гудвин вернет ее домой. Но для этого Элли должна добраться до Изумрудного города и помочь трем существам исполнить их заветные желания. Помогать ей самой — хотя бы дойти живой через все эти «темные леса со страшными зверями» — никто, видимо, не собирается. Спасибо, хоть жевуны принесли еды, а Тотошка разыскал новые башмачки. «Нет, — думает Элли, — так не пойдет. Не время трусить и жалеть себя». Она не маленькая испуганная девочка. Она шиноби, который получил задание. И она его выполнит.