Десять способов умереть

В голове стали вставать на место события. Почему Казе но Нинфу не хотела, чтобы я принимала это задание и почему ей не нравился этот человек. Но тогда почему она ничего мне не сказала? Я с удивлением уставилась на маленькое деревце, цветущее у небольшого домика. Было тяжело признать, но я ощущала опустошение и некое разочарование. Люди существа самые отвратительные из всех населяющих нашу планету, я всегда это знала. Тогда почему я разочарована тем, что она мне ничего не сказала? Это нормально, все так, как должно быть... За время пока я училась в академии и здесь, в Сейрейтей, я настолько привыкла, что она вечно со мной говорит, что она буквально стала моей второй личностью. Звучит глупо, но ощущать предательство от человека, что внутри тебя? Но это ведь не является предательством? Я сжала голову руками, стараясь унять себя. Казе но Нинфу, ощущая мои эмоции, стала пытаться докричаться до меня, но это вызвало во мне лишь негативные эмоции и я закрылась ещё сильнее. Пыталась сделать все, чтобы больше никогда не слышать её и не видеть. Но при этом, узнать... я должна? Но ведь не мое дело. Это знание необходимо для моего задания, - поняв это, я направилась назад к Сейрейтей. Да, только для выполнения этого задания я должна узнать её участие в этом. Проходя мимо тренировочного поля, я замерла на месте, где видела капитана в моем сне, как я себя убедила. Трава была примята, повинуясь порыву я села туда, обняв свои колени руками, стала медленно раскачиваться. Видеть Казе но Нифу удивительно сильно не хотелось и в тоже время, так отчаянно хотелось узнать. В последнее время столько противоречий в моей голове. Видеть всех людей такими какие они есть, доказать, что даже хорошие ужасны и в тоже время, доказать, что они же все хорошие. Из кармана выпали фотографии, я косо на них посмотрела, мне весело улыбалось удивительно живое лицо Казе но Нинфу, но если присмотреться, то разница между ними была видна, я взяла в руки фотографию приближая к глазам. Лицо полное счастья и веселья, в моем мире она тоже бегала вечно радостная, я бы сказала раздражающе радостная, и глаза горели. И только сейчас я поняла, что в них не было и следа этого счастливого блеска, она очень часто была грустна. Сходит с ума от одиночества в моем мирке? Ничем не могу помочь. - Минори? Добрый день, - услышала я голос капитана, теперь он стоял на моем месте и вежливо мне улыбался, своей отвратительной доброй улыбкой. - Добрый, - сквозь зубы прошипела я. В этот момент я уже жалела, что поддалась моменту ночи и рассказала ему свои истинные мысли, словно после этого он мог понять меня. Теперь я ощущала отвращение к нему и хотелось держаться на расстоянии. Но я спокойный человек и могла подавить свои эмоции. Он наклонился и поднял рассыпанные фотографии. С легкой улыбкой стал их рассматривать, но уже на второй фотографии улыбка замерла на его лице. Я поднялась со своего места, на фотографии была моя нимфа с другом Орочи. - Откуда у тебя эти фотографии? - спросил капитан поворачивая взгляд на меня. - Вы знаете их? - я не стала отвечать, сейчас мне хотелось услышать ответ. Капитан долго смотрел на меня, и казалось, что он действительно мог посмотреть сквозь черноту моих волос. Что-то решив он кивнул. - Это давняя история, - мягко произнес он. - Насколько давняя? - спросила я, забыв себя одернуть от излишней агрессивности. - Довольно, чтобы забыть, - с улыбкой произнес Укитаке. - Но вы помните, - это не было вопросом, я смотрела ему в глаза, понимая, что хотела услышать ответ. - Это Хироши Каваками шестой офицер тринадцатого отряда и Сачи Коике восьмой офицер седьмого отряда, - ответил капитан, он отвернулся от меня. - И что с ними стало? - спросила я, стараясь сделать голос более мягким и ненавязчивым. - А с чего ты взяла, что с ними что-то произошло? - он повернул ко мне голову, на лице заиграла привычная добрая улыбка. - У меня шикарная интуиция, - не моргнув произнесла я твердым голосом. - Вот как... Неприятная ситуация произошла в то время, это было относительно недавно, очень хорошие люди и удивительная пара, - он с грустью посмотрел на Казе но Нинфу, - смелые люди, они... умерли, - он не отрывал взгляда от них. - Так откуда у тебя эти фотографии? - он спокойно посмотрел как Орочи обнимается с Хироши Каваками. - Я выполняла ваше задание, - уклончиво ответила я, но капитан заметив мое нежелание отвечать не стал настаивать. Я забрала у него фотографии. - Извините, капитан, - произнесла я, - мне нужно, - я махнула в неопределенном направлении и поторопилась оставить его в одиночестве. Он хотел меня остановить и что-то сказать, но его сбил кашель, очень сильный кашель. В тайне порадовавшись возможности уйти - я сбежала. Оставшаяся часть дня прошла в привычных для меня размышлениях и рассуждениях. На следующее утро я решила, что пришло время поговорить со своей зампакто, и сев в уединенном месте, на крыше чьего-то здания, я вошла во внутренний мир. И тут моя выработанная в академии шинигами реакция показала просто необычайное мастерство, ибо Казе но Нинфу решила воплотить мои мечты в реальность, и как только я оказалась в моем мире, сразу перешла к атакам. - Хей! - я вытянула руку вперед, пытаясь остановить её. - Ты! - она сильно ударила меня в живот, я тут же скрючилась на земле на приличном расстоянии от сумасшедшей зампакто из-за силы удара. Подниматься я не торопилась, поскольку надеялась на правило - "лежачих не бьют". Казе но Нинфу действительно не стала перемещаться ко мне и пинать, но медленно направилась в мою сторону, зло наступая на цвета и звеня колокольчиками на ноге. - Я два дня пыталась до тебя дозваться! - зло говорила зампакто. Интересно, все зампакто обожают избивать их обладателей? - Достаточно! - воскликнула я, - лучше скажи кто такой Орочи Сато? Она в удивлении остановилась, синие глаза широко раскрылись. - А я откуда знаю? - спросила она. Ха... вновь разочарование, при виде лицемерия. Мы всегда знаем, что все лгут, но почему-то всегда больно видеть эту ложь. - А кто тогда Хироши Каваками? - спросила я, смотря ей прямо в глаза. Вот тут как она не пыталась, а эмоций спрятать не могла. Её лицо исказилось буквально на глазах. Она смотрела в пустоту и казалось, что вот-вот возникнут слезы в глазах, но Казе но Нинфу их сдерживала. Гримаса боли, что никак не сочеталась с человеком из фотографии. - Видимо ты знаешь о ком я? - довольно холодно спросила я, не испытывая никакого сочувствия к столь очевидной боли. Руки сжались, она смотрела прямо перед собой в пустоту. - Как? - выдохнула она, срывающимся голосом, отвернулась от меня и некоторое время стояла так. Когда она повернулась на лице стояла легкая улыбка и в привычном танце она закружилась по поляне, приветствуя ветерок, с которым произошло заметное изменение и вместо слабого привычного ветерка, на меня дул сильный ветрюган. - Казе но, - позвала я, но она меня не слушала - она кружилась в танце, пока через какое-то мгновение синие глаза не оказались прямо перед моими. - Уходи, - донесся до меня её голос и сильный порыв ветра сдул меня с моего места, когда я открыла глаза и резко подпрыгнула, то уже находилась на крыше в Сейрейтей. И сколько я не закрывала глаза и не пыталась заговорить с ней или попасть обратно доступ был закрыт. Я часто дышала, и только осознав безрезультатность своих попыток осмотрелась и заметила ленивую тушу не далеко от меня жующую травинку. Он лежал на крыше, и кажется спал. - Что приснилось? - раздался ленивый тянущийся голос. Я с неудовольствием посмотрела на капитана восьмого отряда. - И почему вы на моей крыше? - почему-то со злостью спросила я. Хотя пока не понимала сама, на кого именно злилась. - Нет-нет, - протянул все тот же ленивый голос, - это моя крыша, я здесь всегда отдыхаю. Отлично теперь я буду с капитаном драться из-за крыши. Идея-то не казалось такой уж плохой, но почему-то я глубоко сомневалась, что этот капитан станет со мной сражаться. А если и станет, то заснет до того как достанет свой меч. - Но она-то была занята, в этот раз можно было найти другую, - упрямо произнесла я, скрещивая руки на груди и усаживаясь на пятую точку. По идее я уже должна была уйти, но почему-то мне страшно не хотелось остаться наедине со своими мыслями и полной пустотой в голове. - Ты мне не мешала, - заметил капитан, мне даже показалось, что его плечи немного шевельнусь. Тут я заметила, что он и не думал спать, он смотрел на плывущие облака. - Смотрите на звезды? - зачем-то спросила я, меняя тон с обвинительного на более располагающий к общению. Травинка в зубах капитана замерла на мгновение, он более внимательно посмотрел на ярко освещенное небо. - Да-да, именно на них, - неожиданно для меня согласился он все тем же скучающим ленивым тоном. - Я не вижу ни одной, - опять не к месту произнесла я, очевидный факт. - Я тоже, - он вдруг оживился и чуть приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на меня, - но ведь в этом и весь смысл, пытаться увидеть то, что не видно. - Ну, - я вновь посмотрела на голубое небо, глубоко сомневаясь, что в этом есть хоть какой-то смысл. - Ты вновь упустила своего капитана, - капитан восьмого отряда вновь улегся на свое место, - Джууширо уже ушел. - Пусть порхает мотылек, - закатив глаза, произнесла я, капитану восьмого отряда удивительно сильно понравилось мое сравнение. Он вновь приподнялся, смотря на меня. - Да на тебе лица нет, - он покачал головой. Конечно нет, я его почти полностью закрыла волосами, но в ответ лишь пожала плечами, - не дело это, - лениво каким-то философским голосом протянул капитан. - Вы правы, - согласилась я, кивнув, - нужно выпить, - я это сказала скорей самой себе, чем ему, совсем даже не задумавшись, что говорю с капитаном. Решила, что нужно найти Ренджи, видеть его конечно не хотелось, но с ним вполне можно было осуществить мой план. Однако, капитан восьмого отряда оживился даже больше, чем прежде. - Мне нравится ход твоих мыслей, - произнес уже совершенно не ленивый капитан. Резко исчезая из моего вида, я в каком-то огорчении посмотрела на место, где он находился совсем не давно. И эти мысли, с которыми мне в этот день так не хотелось оставаться, вновь полезли в мою голову. Но прочно обосноваться там они не успели, капитан уже вернулся, с бутылкой саке и двумя рюмками. И, кажется, он мне начинал нравится. Все же есть люди в этом мирке не до конца испорченные и понимающие. И начался обряд, капитан налил маленькие рюмки до краев, мы взяли их, чуть приподняв, не произнося ни слова поднесли к губам и осушили их. Только тогда я заметила, что закусить было совершенно нечем. Но расстраиваться не стала, тепло обжигающе охватило мое горло, неся с собой грусть. - Вот так-то лучше, - пропел капитан восьмого отряда, глубоко вдыхая воздух, - у тебя на лице цвет появился. Я могла лишь неопределенно пожать плечами, говорить совершенно не хотелось. Должна отдать должное капитану, он тоже много не говорил, налил ещё по одной, и ещё по одной. Голову стало охватывать привычная туманность, замедляющая мои мысли. Я печально посмотрела на небо, солнце нещадно палило, усиливая эффект от алкоголя. Облака медленно плыли по голубому небу, никуда не стремясь, просто блуждая по просторам неба, наблюдая за людьми и их действиями. Насмехаясь над людьми, и перемигиваясь друг с другом, меняли форму давая друг другу знаки, только им понятные. Я обратила мутный взор на капитана восьмого отряда, который к удивлению по-прежнему твердой рукой наливал очередную порцию. Однако и на нем появились знаки опьянения - румянец, мутные глаза, и язык все больше развязывался, рассказывая какие у меня хорошие щечки и ямочки, когда я улыбаюсь и это с учетом, что улыбка на моем лице - это было последнее, что можно было увидеть. Я слабой рукой опрокинула ещё одну порцию саке в себя. Мне часто хотелось, чтобы при опьянении я была способна совершать безумные глупые поступки, которые можно было бы списать на действие алкоголя. Поступки за которые обычным людям было бы стыдно. Испытать состояние, когда ты ничего не ощущаешь и не понимаешь. Но при опьянении мир становился все ужасней и не совершенней, без радостей и надежды. Серые краски окружающие нас от рождения, нещадно палящее солнце, или холод, что заставляет тебя мерзнуть. - Не стоит печалиться, - пропел ленивый голос капитана восьмого отряда, - и эта птица найдет свое счастье, - я удивленно замерла, туго соображающий ум стал пытаться осознать слова капитана. Он говорил много и до этого, но я его совершенно не слушала, а это предложение явно не входило в его прошлый словарный поток. Он сидел рядом, на голове его скрывала от солнца все та же соломенная шляпа, которая заставила меня начать ему завидовать, мой черный цвет волос только притягивал палящие лучи. - Что вы имеете ввиду? - спросила я, поднося, очевидно, лишнюю рюмку ко рту. Он указал по направлению, что я все это время своих раздумий смотрела. Там на углу крыши, которой мы сидели, находилась птица, но кажется у неё была сломана лапка и она хромала по краю. Я пару раз моргнув, удивилась, что раньше её просто не замечала, посмотрела на капитана на его лице была загадочная улыбка, и стало ясно, что он просто привлекал мое внимание. - О чем задумалось столь милое создание? - растягиваясь в улыбке, и растягивая слова говорил капитан Кёраку, он выглядел пьяным, но почему-то глаза его светились некой ясностью. - Завидую я вам, - ответила я, поднимая глаза к капитану. Он вытянул губы протягивая удивленное "о", я уперлась рукой об пол, который являлся чьей-то крышей, и пальцем указала на его шляпу, - от солнца спасает. Он поднял свои глаза вверх, и уставился на соломенный край, после по доброте душевной, снял её с головы и кинул мне. Наверное, он что-то хотел от меня, раз был таким добрым, я даже полагаю, что внутри он весь сжался в желании, чтобы я вежливо поблагодарив его вернула. Но у меня и мысли подобной не возникло, я положила шляпу на голову, она оказалась большеватой и прикрыла мое лицо ещё больше к моему удовольствию. Однако, плохой чертой этой шляпы было то, что теперь чтобы видеть капитана мне приходилось сильно поднимать голову. С улыбкой на губах капитан следил за тем как я пыталась найти компромисс с шляпой, чтобы и видеть, и носить. Я подняла голову посмотрела на человека сидящего на против меня, волосы капитана стянутые в хвост в беспорядке зашевелились от порыва ветерка, а лицо казалось ещё более похожим на лицо алкоголика. К сожалению, шляпа была не в состоянии спасти меня от влияния солнца, и я уже с трудом соображала, что происходит. - Капитан, - позвала я, он с загоревшимися глазами стал тут же осыпать меня лживыми комплиментами, я подняла руку, которая не до конца меня слушалась, останавливая его поток слов, - как вы думаете, в чем смысл жизни? - я посмотрела ему в глаза, шляпа из-за моих попыток почти слетела с головы, я стала её ловить и в итоге чуть не растянулась на крыше, пришлось держать её рукой, чтобы видеть его лицо. Признавая, что мне действительно был интересен вопрос. На самом деле меня довольно сильно волнует вопрос, видят ли другие смысл жизни. Шунсуй Кёраку смотрел мне в глаза, чуть-чуть приподнял глаза к небу. - Смысл жизни? - немного тихо произнес он, - а зачем? - он вновь посмотрел на меня, а я стала медленно обдумывать его ответ - Что вы имеете в виду? - громко икнув спросила я. - Зачем знать смысл жизни? - спрашивал капитан, скрестив ноги в расслабленную позу лотоса, он одной рукой уперся об колено. - Без смысла, зачем жить? - удивленно спросила я. Кёраку почесал затылок задумавшись, потом наклонился ко мне: - А зачем жить зная смысл? - Но ведь для чего-то мы живем? - я чуть нахмурилась и в этот момент шляпа окончательно слетела мне на глаза, психанув я её скинула с себя, схватила в руки и кажется собиралась разорвать. Но остановилась и судя по взгляду капитана, правильно сделала... или нет? Поняв, чем это могло для меня закончиться, я действительно собралась её рвать. На лице появилась счастливая злорадная улыбка, и в следующую секунду шляпа покоилась на коленях у капитана, а я лишь ощутила слабый ветерок. Я разочаровано вдохнула горячий воздух. - Живем, - протянул капитан соглашаясь, словно никто и не собирался убить его любимую шляпу совсем недавно. Он вернул меня к нашему разговору, который я уже успела и позабыть. - Ты думаешь в этом есть смысл? - я встретилась с его глазами, которые были удивительно чистыми, хотя ещё пару минут назад казались до жути пьяными. - Но тогда... - А если и есть, - продолжил капитан, - то зачем его знать? Не думаешь ли ты, - он подался вперед ко мне и заговорил более приглушенно, - что если мы узнаем смысл жизни, то будем разочарованы? Да и пропадет стремление искать, - он поднял глаза к небу, вдруг опускаясь на спину и закидывая ногу на другую. Я посмотрела, что мы с ним опустошили целую бутылку саке, и от знания этого факта стала ещё более пьяной и кажется меня начало мутить. - Если мы узнаем смысл жизни, то можем расхотеть жить, - произнес он, смотря в синее темнеющее небо, прерываемое полосками облаков. Я на его слова лишь неоднозначно хмыкнула, - а если задуматься хоть раз о нем, то это тоже может привести к тому же результату. - Почему? - я косо улыбнулась, думая о себе и о том как часто я на самом деле думаю о смысле происходящего. - Лучше просто позволять времени вести тебя по мирному течению жизни и наслаждаться ей, - говорил капитан, я отчаянно боролась с кружащейся головой, и почему-то болящим сердцем, которое в этот момент щемило от грусти. - Но эта жизнь, - я не стала договаривать мою фразу, поскольку в моем голосе было столько горечи, что цепкий взгляд капитана впился мне в лицо. Голова моя окончательно стала летать, и я с удивлением поняла, что падаю на спину и через секунду другую ударюсь головой об крышу, что приведет к ещё худшим последствиям в головной боли утром, если я ещё смогу уползти от сюда. Но упершись об нечто, я стала медленно поднимать голову. Мой взгляд первым увидел белое хаори, а следующим нахмуренное лицо капитана тринадцатого отряда, который смотрел на капитана восьмого отряда с осуждением. Но капитан восьмого отряда лишь руками развел. - Минори, - произнес капитан, чуть подталкивая меня коленом в спину, чтобы я поднималась, - пойдем, я доведу тебя до бараков. Я была в состоянии лишь усмехнуться, но попытки свершать стала, поскольку мне жутко не хотелось самой ползти до отряда, который мне было в силу моего состояния просто не найти. Хватаясь за хаори капитана, я прилагая уйму усилий пыталась подняться, пока капитан не помог мне это сделать. Что происходило далее я помнила с трудом.