Глава 36. Фотография
Март 2017 года Хельсинки, Финляндия
Невероятное чувство радости прошибает меня, когда Юдзуру замирает в финальной позе, распахивая руки в таком жесте, словно дарит всем нам своё сердце. Его улыбка, похожая на самодовольный оскал, вызывает во всем теле трепет и напоминает, кто действительно находится сейчас перед нами. Это не просто рядовой фигурист, это Юдзуру Ханю — Олимпийский чемпион, теперь уже двукратный чемпион мира и человек, который не знает собственных пределов. Я подскакиваю вместе с публикой, даря ему свои аплодисменты, и в какой-то момент встречаюсь с ним взглядом: он ничем не выдает этого, лишь задерживается на мне, а потом скользит глазами дальше, но этих секунд мне хватает для того, чтобы ощутить всю его силу. Его новый мировой рекорд вызывает во мне неудержимое желание кричать и плакать одновременно, когда я понимаю, что он точно будет на пьедестале: сумма его баллов, даже с учетом неудавшейся короткой, настолько велика, что вряд ли кто-то сегодня способен к ней приблизиться. И эта мысль сопровождает меня последующий час, пока я смотрю выступления оставшихся фигуристов этой группы, но толком не могу сосредоточиться, все время мысленно возвращаясь к прокату Юдзуру, чья произвольная напрочь вошла в моё сердце, разбивая его на миллион осколков и заново склеивая. Улыбка появляется на моем лице, когда официально объявляют, что новым чемпионом мира становится Юдзуру. Он дает небольшое интервью, смущенно улыбаясь и временами путаясь в английских словах, пытаясь сосредоточиться на вопросах, но от него исходит аура человека, который не просто рад своей победе, но и знал о ней. И я в него верила так же сильно, как и он в меня. Ухожу с трибуны с Даней, который смотрел прокаты вместе со мной, и готовлюсь уже направиться в сторону выхода с арены, когда он придерживает меня осторожно за локоть, отводя в сторону. — Давай пропустим толпу, а то сметут ещё тебя, чемпионка, — он незатейливо кладет мне руку на талию, удерживая в небольшой закутке. — Да, мужчины, конечно, сегодня были хороши. Но, как по мне, так женская одиночка намного интереснее. — Потому что ты работаешь с девушками? — смеюсь, с сарказмом посматривая на него. — Не переживай, я не передам Этери Георгиевне, как ты восхищался прокатами сильнейшей разминки, ты не лишишься работы. — Ой, кто бы говорил, — закатывает глаза, — ты вообще чуть ли не визжала на прокатах Ханю и Фернандеса. И что ты в них такого нашла? — Дай-ка подумать, — прикладываю палец ко рту и делаю вид, что серьезно раздумываю, — может быть четверные, невероятные триксели и крепкие задницы? — Ой, нашлась мне тут ценительница мужских ягодиц, — Даня закатывает глаза и делает небольшой шаг ко мне. — Неужели тебя интересует только мужское тело? — Не только, — совершенно искренне произношу, смотря на него, — меня интересует мужское тело исключительно в комплекте как минимум с тремя разными четверными прыжками и пролетным трикселем. Даня чуть наклоняется ко мне и неожиданная мысль о том, что он хочет меня поцеловать, прошибает, однако тело реагирует первее, отклоняясь в сторону, и я маскирую это за тем, что проверяю фойе. — Людей почти нет, — неловко выскальзываю, оставляя его одного, — идем? Я хочу вернуться в номер и отдохнуть, а то завтра репетиция Гала, надо собраться с силами и выспаться. — Да, конечно, — он неловко выходит следом, избегая смотреть мне в глаза. — Пошли, автобус должен быть уже у входа. Делаю вид, что ничего не произошло, и начинаю болтать о ничего не значащих вещах, которые попадаются на глаза, но мысленно раз за разом возвращаюсь к этому эпизоду. Я знала, что ему нравлюсь, но у меня не было и мысли, что он будет предпринимать какие-то действия. *** Лежу на кровати, гипнотизируя телефон в ожидании сообщения от Юзу. Он сейчас, естественно, раздает миллион интервью по случаю собственной победы, и я это прекрасно понимаю, проведя вчерашний вечер точно так же, но все равно скучаю и хочу с ним увидеться. Однако, смотря на часы, понимаю, что нам обоим нужно выспаться перед завтрашней репетицией Гала-шоу. Юдзуру, наверняка обессиливший после произвольной и ответов на миллиард вопросов, сейчас мечтает о теплой кровати и долгом сне, а не о том, чтобы вести со мной разговоры. И телефон, словно устав от моих взглядов и тяжелых вздохов, оживает, освещая темноту комнаты ярким экраном и приглушенным звуком уведомления. Юдзуру 00:03:17 Ты спишь? Евгения 00:03:22 Нет Юдзуру 00:03:29 Приходи ко мне. Наверное, будучи приличной девушкой, я не должна бежать к парню по первому его зову ночью, забывая обо всех правилах приличия, но… Но это Юдзуру, а видимся мы с ним пару раз в год, поэтому я вскакиваю с постели и натягиваю спортивный костюм поверх очередной пижамы, совершенно не заботясь о том, что выгляжу сейчас не так, как стоило бы. Молча хватаю ключи от номера и телефон, а потом тихо выскальзываю из номера, стараясь не потревожить спящую Катю. Тем же путем, что и в прошлый раз, проскальзываю на другой этаж, и едва стучусь в дверь, как она распахивается, а Юдзуру втягивает меня в свой номер, сжимая в крепких объятиях. — Спасибо тебе, — он шепчет мне это в губы, а потом накрывает их своими, прижимая к себе так, словно не видел меня целый год. — Я видел тебя там. Это было так приятно. Мы прижимаемся друг к другу, цепляясь за плечи, и просто смотрим в глаза, замирая в этом моменте. Я ощущаю тепло и даже жар, исходящий от его тела, аромат геля для душа и неуёмную энергию, которая до сих пор циркулирует по телу. Юдзуру похож на человека, который готов прямо сейчас выйти на арену и откатать еще раз свою нереальную произвольную, но, вместо этого, он подхватывает меня под бедра, вызывая этим приглушенный писк, и несет к кровати, довольно улыбаясь. — Ты хочешь спать? — осторожно укладывает меня в кровать, нависая сверху. — Надо отдохнуть перед репетицией? — Выспаться я и в Москве смогу, — шепчу ему в самые губы, замечая опасный огонёк в его глазах. — А у тебя есть предложения? — Да, у меня всегда есть предложения, — слышу его усмешку, когда Юзу наклоняется и касается губами моей шеи. — Хочешь посмотреть фильм или аниме? Или, возможно, тебе интересно будет пересмотреть своё выступление… — Ммм, — цепляюсь руками за одеяло, когда Юдзуру прикусывает чувствительное местечко на моей шее, — мы… мы можем просто поговорить. — Поговорить, значит? — он усмехается, сжимая рукой мой бок. — Поговорить — это шевелить языком во рту, чтобы издавать звуки? Он снова приподнимается так, чтобы видеть мои глаза. Растерянно киваю, понимая, что он поймал меня в очередную ловушку. Но я не противлюсь этому, с такой же силой желая оказаться в этих тисках, как он ловит меня. И позволяю ему целовать себя, вызывая приглушенные стоны, скользить руками по телу, касаясь чувствительной кожи. Я забираюсь в ответ руками под его футболку, ловя его стоны каждый раз, когда делаю что-то ему приятное. Юдзуру не скрывает, когда ему приятно, и это подталкивает меня действовать активнее, лаская его кожу и ерзая под ним, стараясь нам обоим доставить удовольствие. Это происходит быстро и хаотично, когда Юдзуру избавляет нас от верхней одежды и, задрав мои ноги себе на талию, повторяет то, что произошло в наш первый раз. Его движения быстры и не оставляют мне ни малейшего шанса, особенно когда его рука прихватывает мой сосок, стимулируя и без того напряженные нервные окончания. Он ловит мой стон губами, продолжая движения бедрами в поисках собственной разрядки, и я, едва придя в себя, скольжу руками по его бокам, чуть царапая его кожу. Юдзуру кончает со стоном, чуть сильнее наваливаясь на меня, и я ощущаю, как его сперма растекается по нашему белью. Целую его в щеку и, чуть сильнее повернув голову, касаясь губами его руки, замечая напряженные мышцы и вены, опоясывающие их своеобразной сеткой. Слушаю его сбившееся дыхание мне куда-то в плечо, и провожу рукой по голой спине, мечтая не отпускать его и дальше. Мне приятно и хорошо в его объятиях, но знаю, что нам необходимо привести себя в порядок и постараться поспать этой ночью. Мы лежим еще несколько часов в постели, болтая обо всяких мелочах. На мне шорты Юзу, которые он предоставил мне в качестве извинения, не слишком искреннего, конечно, если судить по его лукавой ухмылке и довольному выражению лица. Говорим о фильмах, книгах и учебе, обсуждаем тренировочные дни и любимые блюда, наперебой называя то, что мы хотим завтра скушать в МакДональдсе. Иногда прерываемся на быстрые поцелуи, полные нежности и ласки, но не позволяем себе заходить дальше, ощущая подкатывающую усталость. И, кажется, прямо так и засыпаем, смотря друг на друга. *** Очередная репетиция начинается с того, что, несмотря на усталость, мы не можем дождаться момента, когда у нас будет возможность потренировать свои номера и посоревноваться в прыжковом баттле. Юдзуру жестами показывает мне, что в этот раз он возьмет победу и никаким образом не отдаст мне её, а Хави позади обхохатывается с этого и ставит на меня. Мы оба готовимся, тщательно разминаясь и стараясь экономить силы, чтобы не выдохнуться в ответственный момент, учитывая усталость после соревнований, поэтому просто готовимся, мысленно выстраивая свой план. — Готовы, птенчики? — Хави кладет руку мне на плечо, притягивая и Юдзуру. — Я буду вашим судьей, чтобы никто не жульничал. — А сам прыгать не будешь? — удивленно смотрю на него. — Хави, ты чего? — Нет уж, увольте, — он звонко смеется, катясь вместе с нами вдоль бортика, — я уже стар для такого, так что давайте как-то сами, без меня. Я устал, я хочу немного расслабиться. — Ты просто собираешься поглазеть на танцорш, которые смотрят сейчас на нас? — Юдзуру с усмешкой смотрит на друга. — Хави-Хави, опять ты за старое. — Ой, уж кто бы тут говорил, — он сверкает глазами в мою сторону, заставляя смутиться. — Давайте, птенчики, раунд первый. Тулуп-тулуп. Количество оборотов на ваш вкус, но каскад два-один я засчитывать не буду, так и знайте. Имейте совесть, чемпионы! — Как скажете, командир! Мы проводим в веселой компании как минимум следующие полчаса, подсмеиваясь друг над другом и дразня после неудачных попыток, и это одни из лучших мгновений, которые согревают моё сердце. *** — Оу, мисс Медведева, вы решили совратить всех мужчин-фигуристов на банкете? — Катя улыбается, осматривая меня. — Мне нравится. Жанна, она у нас просто красавица! — Однозначно, — мама улыбается, с нежностью смотря на меня. — Катюша, присматривай там за ней, пожалуйста, а то я знаю эту молодую мисс… — Мама, все будет в порядке, — осторожно обнимаю её и отстраняюсь, стараясь не повредить макияж. — Я же не одна там буду, а с Катей. — Ох, знаю я вас, девушки, — мама качает головой, — ладно, отдохните и повеселитесь, но не делайте ничего из того, за что утром будет стыдно. Договорились? — Договорились, — смеюсь и беру сумочку и телефон в руки. — Я утром к тебе приду, как проснусь. — Буду ждать, — она выходит с нами из номера, и тут же встречается с Даней, который, как покорный слуга, ожидает нас. Вот черт! — О, Даниил, как хорошо, что вы тут! — Что такое, Жанна? — он выпрямляется во весь в рост, но замирает, когда видит меня. — Женя, ты просто прекрасна сегодня! —Спасибо, — придвигаюсь поближе к Кате, которая пытается сдержать усмешку. — Кажется, мы все опаздываем уже. — Да-да, нам пора идти, — та поддакивает и берет меня под локоть. — Жанна, до завтра! И мы практически сбегаем в сторону лифтов, оставляя маму с Даней. Катя в курсе этих знаков внимания, оказываемых им, и не задает лишних вопросов, когда мы, оказавшись в банкетном зале, стараемся затеряться в толпе иностранных фигуристов. Она не выпускает моей руки до самых пор, пока я, пытаясь найти в толпе кого-то из знакомых, не врезаюсь, практически теряя равновесие. — Я тоже соскучился, но не надо опускаться передо мной на колени, — тихий шепот раздается у меня над ухом так, что слышу только я, — по крайней мере перед всеми. Краска смущения заливает мои щеки, когда я встречаюсь взглядом с Юдзуру, который осторожно придерживает меня за талию, чтобы я снова не упала. Он прекрасно выглядит в своём костюме, широко улыбаясь и смотря на меня. Мы виделись всего пару часов назад на Гала, но я уже успела соскучиться по нему сильнее, чем представляла себе это. Юзу осторожно опускает свои руки, пока на нас не обратили внимание остальные, и незаметно проводит пальцами по моим ладоням, заставляя меня внутренне вздрогнуть от этого теплого жеста. — А, вот ты где! Я закрываю глаза, неосознанно морщась. Даня. Он все-таки нашел меня, впрочем, по-другому быть и не могло: если он себе поставил такую цель, то он нашел бы меня в этом ограниченном пространстве. — Да, я тут, — поворачиваюсь к нему. — Куда ж я сбегу? — О, Юдзуру, — Даня кладет левую руку мне на талию, притягивая к себе, а вторую протягивает Юзу, — поздравляю тебя с победой. Твоя произвольная была просто прекрасной! Мы с Женей были в восторге после нее. Такое катание… Юдзуру вежливо кланяется в ответ на слова, но успевает бросить на меня сложный взгляд, от которого становится не по себе. Ему неприятно, что я там была с Даней? — Спасибо большое, — Юдзуру еще кланяется, изображая смущение, — мне очень приятно. Это было моей целью — донести до всех людей глубину истории, которую я рассказываю. — А давай сделаем фото двух чемпионов мира и тренера? — все так же не отпуская меня, он достает телефон и ищет кого-нибудь, кто нас сфотографирует, пока Юдзуру сверлит мое платье взглядом, избегая глаз. Только не это, пожалуйста. — Да, конечно, — словно из ниоткуда возникает Катя, беря телефон. — Женя, вставай в центре между двумя мужчинами. Юдзуру, если можно, то поближе к Жене, чтобы вы полностью вместились в кадр. Юзу послушно приближается, практически вжимаясь своим бедром в мое, и прижимает свою руку к моей спине. Катя делает несколько снимков с разных ракурсов, а потом отдает телефон. В этот самый момент, пока Даня рассматривает получившиеся кадры, Юдзуру незаметно притягивает меня к себе за ладонь и шепчет в самое ухо слова, от которых снова становится жарче: — Я надеюсь, ты понимаешь, что сегодняшнюю ночь ты проведешь не с ним, а в моем номере. И просто растворяется в толпе, оставляя меня наедине с этой фразой, безостановочно крутящейся в голове.