"Автобусный стояк"

Сегодняшнее утро начинается также банально, как и вчерашнее, позавчерашнее и другие, бывшие до сегодняшнего. Сухость во рту, эта тупая челка, вечно закрывающая левый глаз, перенеслась на правый, прилипнув вместе с потом, на моем лбу. Будильник, словно сигналящий автомобиль, перед аварией, проорал мне практически в ухо, находясь на рядом стоящей у кровати полке. Похоронный марш. Специально поставил, чтобы помнить, что утро добрым не бывает. Мама кричит с кухни, как всегда: «Выключи этот ужас!..» Забиваю на нее, но будильник выкидываю, не как обычные люди, в стенку, а просто слегка толкаю с полочки, не сумев сориентироваться и нажать на кнопку, поэтому тот со звоном бухается о линолеум, царапает его, от него отлетают всевозможные детали, на которые я через минуту наступаю, босыми ногами, и начинаю шипеть себе под нос. Встал. Голова резко закружилась, я мысленно еще целуюсь с подушкой, прощаюсь с кроватью, словно любимой девушкой и обещаю всенепременно в нее вернуться как только, так сразу, тысячу раз обещая себе как только освободиться, так сразу в постель. Я неформал. Металлист. Гляжу на себя в зеркало: рваная челка, наконец-таки пришедшая в себя и закрывшая левый глаз, опухшие, с мешками, зеленые большие и выразительные глаза. Люблю свои кошачьи окулы, на которые ни одни линзы покупать не надо. Мурлыкаю себе в зеркало, вспоминая котиков. Люблю живность. Широкие плечи, я достаточно накачан, ну как накачан?! По мере возможности, не сильно так, не выделяющиеся, но животика нет, кубики... еле-еле видны, но имеются, член работает исправно, а значит, я вполне себе в форме. Ползу без тапок в ванную, чтобы хоть как-то прийти в себя после вчерашнего... А что было вчера? Знаю, что что-то было, но что, мне сегодня кто-нибудь расскажет... вечером... чтобы завтра кто-нибудь рассказал, что было сегодня. Неважно. Тяжелая музыка поглотила мою душу уже достаточно давно, мне 19 лет, я совершенно полон жизнью и энергией (не сейчас, конечно), я молод, у меня вся жизнь впереди, я поступил в универ, на физико-математический факультет. Нахрен? Отец. Он сказал, мне всего одно предложение: «Поступишь, разрешу делать, что хочешь, а нет - выкину из дома!». И я как-то почувствовал перспективу... Я главный басист, беру основу, многие соло тоже на мне, играю охрененно, скриминг пою, так вообще зашибись, ах да, играем мы метал-рок. Девки визжат как резаные, в особенности меня бесили тупые малолетки, одевшиеся в готические наряды и готовые в любой момент прыгнуть в мою постель, в чем я им и себе никогда не отказывал. Ну, а что?! Да, я против. Школота должна дома сидеть и хранить свою девственность до вполне детородного возраста, а не бегать по койкам таких, как я. Но мир не изменить, да я и не пытаюсь. Окунув свою челку в холодную воду, а потом и умывшись вполне нормально, я выжал чуть ли не полтюбика на свою щетку и сунул ее в рот с таким видом, будто сожрать собираюсь. Неохота так... По всей квартире распространился запах маминых пирожков с картошечкой, которую ей не лень было с утра чистить, варить и мять, чтобы пропихнуть в тесто. Это ж во сколько она встает? Я в это время только домой прихожу. Сходив в туалет и как-то странно посмотрев на свой член, пока он изливал весь вчерашний алкоголь в унитаз, я буквально задавал свой молчаливый вопрос: «Ты где был? Чем занимался, пока я был пьян? Только попробуй, сволочь, без презика куда-нить соваться!» Детей мне не надо, болезней тоже, да и вообще мне ниче не надо! Натянув на себя слегка узковатые черные джинсы, нацепив на них 2-х сантиметровой толщины в ширину и около 60 см в длину цепь, я подумал, что этого мало и одел еще один, вообще люблю, когда эта сопля сбоку звенит, прям успокаивает. Свободная черная футболка с нарисованной гитарой, вполне нормальная, серебряная цепь на шею, напульсник на руку, перчатки без пальцев, кожаные, на ногтях черный лак, убью Ленку нахрен за ее проделки. Все хорошо, но лак?! Я че, гот? Нафиг мне оно, не хочу я так выделяться! Хотя какая разница? Хуже уже не будет. Уложить вставшие волосы вообще казалось просто героизмом, финиш! Сунул расческу в портфель, чтобы где, не дай бог, не встали волосы, сунул салфетки и презик, ну... это чтобы другое не встало, а точнее, чтобы упало. Присмотрелся в зеркало, три серьги привычно стоят на своем месте, в левом ухе, в правом одна и с шипами. Как я до такого докатился? Я ж просто хотел играть рок, но... я счастлив! Забегаю на кухню, мама вздыхает, ее сын странный, она до сих пор считает, что я гот и буду впоследствии убивать людей и трахать девиц где-нить в темных переулках. Ага, щас... Сую в рот пирожок, наспех запиваю чаем, целую маму в щечку, она привычно улыбается, она же знает, что я хороший, эт с виду я плохой, а так я хороший! Убегаю. Мои любимые бабуленьки у подъезда с утра пораньше, все крестятся, видя меня любимого; моя соседка молоденькая девушка, тихо тащущаяся от меня, но все равно не подходит. Она — девочка домашняя, тихая, боится. Моя любимая остановка, в которой все ко мне привыкли, а те, кто не привыкли, пусть привыкают. Есть еще люди, который омывают меня презренным взглядом, есть те, кто насмехается за моей спиной, все так же путая меня с расой готов. Как я люблю эти взгляды! Я просто в них нуждаюсь, они меня боятся, но в то же время ненавидят! Эта сладость того, что ты вызываешь в них чувства, не пустоту, не серую массу, а чувства, и остаешься в памяти, и прибегая домой, они садятся в сети и начинают писать, что видели гота, он такой-то... такой-то... такой-то... Блядь, о чем я? Оно мне надо ваще? Мне б пары отсидеть да ночь отыграть! Мой автобус приполз в свое время, там и так была теснотища, куча народу, так еще и с нашей остановки, целая орава каким-то образом запихнулась, прилепляясь друг к другу, как селедки в банке, воняя потом, ужасными духами бабушек и разной другой блевотинской ерундой. Я привык. Стою, прижимаюсь к стойке, отдаю деньги, мне дают билет, кондукторша, молоденькая девушка, которую и так зажали-пережали, так она еще и дальше протискивается, поправляя шухер. Пару остановок. Морально я еще в постели. Думаю, как бы сегодня отыграть. Пальцы привычно болят, я вчера переусердствовал, и теперь опять мозоли появятся. Меня колбасило после трех банок пива, и прямо на сцене я вытворял невесть что... Да простят меня мои святые тапки за мой юношеский максимализм. В мои ноздри вбивается терпкий аромат, который пробивает мне нос и, кажись, ударяет прямо в мозг, мужские... приятные... дорогие, что ль?! Ну да, конечно, в автобусе и дорогие духи. Чувствую, как в шею отдается горячее дыхание, настолько насыщенное, как у быка в период возбуждения. Моего роста? Автобус резко отдает влево, я подаюсь вперед, а тело позади меня практически надавливается на меня... я чувствую. Чувствую, как мне в зад упирается что-то твердое, непонятное, вроде острое... длинное... и... Я охереваю от собственных суждений, мое лицо щас отражает полную степень моего охеревания. Я, кажется, бледнею пуще обычного... Моя рука просто впивается в этот чертов держатель до онемения. Ничерта подобного... не может быть! Э... А че сразу я-то? Слегка ерзаю на месте, пытаясь поощущать, что там сзади... Ну, не может это быть член, чуть выпираю зад, чтобы плотнее ощутить, что это там такое... Мне хочется повернуться, но если я повернусь, то растолкаю стольких людей, что упирающийся в меня член мне покажется просто маленькой шуткой по сравнению с целой толпой, готовой меня размазать по ближайшему стеклу. Нащупал, слегка надавил попой, от ощущения, что мне в зад через джинсы что-то втыкается, стало вообще хреново... Больновато. Сразу попросилось в туалет! И как это педики трахаются??? Я б на месте пересрался... от одного этого ощущения. Причем пересрался в самом прямом смысле. Озлобленный. Возмущенный. Готовый убить суку, я разворачиваюсь с такой силой, что вся толпа волнообразно отталкивается от меня. Стоит баба... с хмурым выражением лица, в котором было четко написано: «Либо выходи на следующей остановке, либо, тварюга мелкая, так и стой и не двигайся более!..» А стоять так невозможно, от ее сисек прет так, словно она нихрена не моется, хоть они и у нее впечатлительных размеров, ее это нихрена не спасает, я прослезился от этого «аромата». Тот терпкий, приятный одеколон куда-то исчез. И... я, кажется, сдох... морально. Универ встретил меня ноющими, сонными, убитыми после выходных студентами, досыпающими во всех углах, на всех лавочках и подоконниках. Учителями, которые с довольными видами ходили из кабинета в кабинет, чтоб их... Неужели они нихрена не устают? Я б сдох, если бы рассказывал о квантовой физике по шесть часов в день сотням студентов, которым эта квантовая физика нахрен не нужна, половина из них морально спят, половина трахают кого-нить в своих грезах. Ну, и смысл?! Я делаю и то и другое, и вместе и сразу. - Диман, вчера какая-то телка твой номер сперла из моего фоника! Ты не против? – Смысл заданного вопроса до меня вообще не доходил. Васек, блондин, выше меня на полголовы, худощавый, совершенно обычный, без никаких рокерских тараканов. В его светлой голове есть рок, он тоже с нами часто тусуется, с моими рокерскими друзьями, но он как-то умеренно... что ли... Совмещает в своей жизни все, и это его не меняет. Зеленая длинная футболка, свободные джинсы, в правом кармане должен быть айфон, в левом вроде салфетки таскает. Все как обычно. Так вот, его вопрос уже проблему не решит, а не решаемая проблема — не проблема, а участь. Насрать. Пусть звонит. Мне хуже что ль? - Не-а! – отмахнулся я своим грубым голосом, тестостеронов переизбыток. Весь день из моей башки не вылазил член... слава богу, не мой, но чей, я, собственно, и не знаю. Но как только узнаю, так оторву его нахрен с корнями, с какими есть, и разобью в жопу яйца, пусть только попробует в меня тыкать еще раз. Во время физики, я мысленно думал о возмездии. Вспоминая этот член, который упирался в мой зад. Во-первых, больно, во-вторых, он, сука, большой... и... он как бы поглаживал мой вход и промежность, слегка надавливая при толчках, так, словно... ласка, а не пытался засунуть его по самые кишки. Я с ужасом осмотрел аудиторию, мое дыхание остановилось, а член уперся в джинсы. Скоро звонок. Под партой ничего не видать, но на перемене встать придется, и что? Что они подумают? Ага. У меня встал на квантовую физику? Сука! Почему? У меня даже мысли о грудастой телке в бикини и с черными ушками на голове не возникло. Блеа-а-адь! Представив себе еще и бабу в бикини, я думал, что мои легкие сейчас выжмут весь кислород, уши горели, губы будто ошпарили кипятком, я то и дело их облизывал, чтобы удостовериться, что они еще на месте, а не сгорели. Щеки вспыхнули, короче, организм готовился к бурному сексу, а мозг тактично отключался, не желая решать вставшую проблему. Звонок. Я схватил портфель, прикрыв им свой профиль ниже живота и на скоростях убежал в туалет. Не сосчитать, скольких людей я задел во время бега и услышал «пожеланий» в свой адрес, но мне не до этого... Забежав в кабинку, я расстегнул штаны и скинул трусы. Мой член набух, венки вылезли, он покрылся слизью, стоял он так непоколебимо, что о том, что без дрочки он упадет, и мысли у меня не возникло. Он мне просто орал: «Хрен тебе!». Черт. Полез в сумку, смазки нет, зато есть детский крем, на всякий случай... выплеснув его на руки, я сразу схватил свой член, провел по всей длине, смазывая его окончательно, он напрягся и стал пульсировать, а я - тонуть в блаженстве собственной ласки. Я слегка поиграл между пальцами головкой члена, провел пальчиком у дырочки и простонал так, что сравший в соседней кабинке паренек, видимо, даже не протерев ничего, вскочил и выбежал из туалета, мне было плевать. Я оперся спиной о стену, кусал свои губы, левая рука лазила где-то среди яичек, активно их массирую, а правая рука не отрывалась от члена. В голову все время приходил этот идиотский образ. Как не вовремя упирающийся член... Ну, нет, сейчас я должен думать о какой-нибудь обмокшей киске, в которую я вхожу, а не об этом... Рука взмокла и стала горячей из-за трения, я увеличивал темп, усиленно работая рукой. Останавливался только, чтобы надавить на член, головку, на венки, выступающие на нем, член пульсировал очень активно, я стонал, и было пофиг, что кто-то может войти: «Да... да... м-м-м-м-м-м-м-м!..». Воздуха уже не хватало, челка обмокла от пота, губы были искусаны, я вбивался рукой в яички и основание, растирал руку до онемения, сжимал ладонь, чтобы чувствовать тесноту в полной мере... еще немного и... Я буквально закричал и, в последний раз вбившись в свою руку, кончил. Дернулся. Меня чуть ли не судорога пробила, рука наполнилась, все закапало на пол, штаны тоже испачкались... я еле стоял на ногах, так хотелось лечь в постель или сдохнуть от мысли, что у меня встал на какого-то извращенца, тем более которого я не видел. Сука! Я найду тебя! И прикончу за свои приятные мучения в этом гребаном туалете... Найду... обязательно... пусть даже буду тереться жопой к каждому прохожему, но найду. Завтра же начну. Только... как? Напишу объявление: «Кто терся вчера в мой зад, позвоните!» - «У кого необузданная эрекция, активно проявляющаяся в общественных местах и упирающаяся в парней-нефоров, звякните!» О-О-О-О-ОХХХ!!! Как мне тебя найти, своло-о-о-о-о-очь?!