***
...В тот день после ухода Сехуна, он сразу же покинул больницу, предупредив об этом медсестру и врача, после чего позвонил брату. — Гэ... Приедь, пожалуйста... Даже пары слов было достаточно, чтобы Ифань всё понял — надломленный голос на том конце не нуждался в объяснениях. И конечно же старший приехал. Забрал Тао у ворот больницы, но поехали не к нему — они поехали в Ланфан, к матери Ифаня. Именно там весь вечер провёл Цзы. Сразу по приезду госпожа Ву попыталась узнать, что произошло и почему её названный сын настолько печален. Но так и не смогла разговорить, да и Фань тихо попросил её оставить расспросы на потом — лишь сказал, что некоторое время Тао останется у них. Сам же старший на следующий день вернулся в столицу и договорился и том, чтобы ненадолго перевезти Бэйбэй в клинику в Ланфан, чтобы госпожа Ву смогла присматривать и навещать девочку. Тао нужно было время смириться с утратой и успокоить вдребезги разбитое сердце. Медленно, собирая по кусочкам... Первое время получалось из рук вон плохо — Цзы не мог спать и почти не выходил из комнаты, перестав отвечать на любые звонки. Засыпать тогда у него выходило лишь под утро и лишь на несколько часов. В остальное время лишь лежал, бессмысленно глядя в пустоту. В такие моменты Ифань пытался быть рядом. ...Тот разговор вечером глубоко задел его чувства, заставляя смотреть на мир иначе. Из того недолгого разговора Сехун представился совершенно в ином свете, как и их отношения с Тао. Это было нечто, выходящее за рамки любви между двумя людьми — куда прочнее и глубже. Это стало понятно сразу, стоило посмотреть в глаза Цзы — рядом с Сехуном он сиял, как никогда раньше, и в глазах как будто зажигались звёзды, способные согреть любого, но теперь в этих глазах был лишь бесконечный океан тоски и боли, похожий на тот, что был семь лет назад. Как будто без любимого увядала сама душа подобно цветку под палящим солнцем без воды. Лишь спустя неделю Тао наконец решился поговорить с братом, когда тот снова постучал в его комнату. — Гэ, после смерти Дасон я думал, что никогда и никого не полюблю больше... Но Сехун... Он был другим... Так похожим на мою Дасон... Но и его я не смог удержать... — Ты же понимал, что он уйдёт? — Конечно понимал, Сехун прямо сказал, что не может остаться... И тогда...тоже... Но я всё равно... Всё равно наивно надеялся, что возможен вариант, где мне не нужно будет выбирать между двумя самыми дорогими мне людьми... Я так жалок, гэ... ...Спустя месяц у Бэйбэй наступила ремиссия и Тао наконец официально объявил о творческом перерыве, после чего уехал вместе с ней за границу, чтобы отвлечься. А уже через год вернулся — с прежней спокойной улыбкой и даже дал концерт с выпуском нового альбома. В новый альбом вошли пять новых песен и три старых в новых версиях. Клип на заглавную песню Reluctantly сразу же собрал миллионы просмотров, а лайв-запись бонус-трека "Yesterday" стала едва ли не популярнее других песен. Вторая песня вышла с посвящением "ангелу, сошедшему с небес", а текст недвусмысленно отражал чувства самого Тао, сумевшего спустя столько времени полюбить: "Я уверен, Что любовь позволит мне узреть самый голубой океан, Ведь любовь дала мне силы пережить эту боль. Ты была со мной во время взлёта, Ты была со мной и во время падения. Пожалуйста, храни свою драгоценную любовь ко мне. Любовь заставила меня поверить в вечное, Любовь позволила мне верить в людей, Ты подарила мне крылья, и теперь я парю*..."***
И вот теперь мы вновь возвращаемся в наше время, где Цзы уже ехал домой после интервью, вновь заезжая в ту самую кафешку. Именно здесь в течении тех ста дней Сехун всегда покупал ему по утрам кофе... Он и сам не понимает, почему та привычка вновь вернулась по возвращении домой, но отказать себе в этой призрачной связи с теми мгновениями счастья не может. В этот раз заказывает кофе и садится за один из свободных столиков. Из посетителей на удивление никого сейчас, поэтому можно расслабиться. Медленно снимает очки и устало трёт переносицу. Смотрит в окно, думая о том, что вот уже год прошёл, но стоило вернуться в столицу, где будто бы каждая улица напоминала о нём, как память вновь подбрасывает моменты и терзает старые раны на сердце. В зал зашёл новый посетитель, быстрыми чеканными шагами проходя к кассе и заказывая кофе. Но вдруг... — Тао? Это ведь ты, Тао? — давно забытый голос из прошлого заставляет дрогнуть и обернуться. В глазах отразилось удивление и некая радость. — Хён? Минсок-хён? — переспрашивает Цзы, глядя в знакомые кошачьи глаза мужчины в форме. Тот мило улыбается, подходя к нему ближе и пожимает руку. — Рад тебя видеть, какими судьбами в Китае? — Да вот, я же сейчас на службе, — кивает на свои погоны Минсок, — меня перебросили сюда в корейское посольство вроде как на полгодика. А ты, я смотрю, тут очень известен. Всё же смог осуществить мечту? — Это точно, — смущённо улыбался Тао, после чего решил задать ответный вопрос: — Хён, а как там наши? Сухо-хён, Пакчан, Бэкхён, Чондэ, Кёнсу, Чонин и Лэй? Вы смогли дебютировать? — А, да, — услышав последнее имя, заметно сник, но ответил: — Ну, я, Кёнсу, Чондэ, Чонин, Бэкхён, Сухо и Чанёль через год дебютировали вместе. Мы тоже знаменитости, кстати! E! X! O! — смешно жестикулируя, изобразил название группы. Цзы хихикнул на это. — Кстати ребята уже и сольно дебютировали — у Пакчана вон своя студия, я тоже себе такую хочу! — Хён... — Тао посмеивался с мимики и тона старшего, но заметив его ставшее серьёзным лицо, перестал. — Что-то...случилось? — Да, — Мин сцепил руки в замок. — Лэй... Он погиб. — Что? Когда? — Сразу...как ты уехал. Он... — Минсок жестом поманил к себе и прошептал на ухо: — Он говорил мне, что видел того, кто убил Дасон... И хотел пойти в полицию. — Хён... — сердце больно сжалось от этой новости. — Мне жаль... — Полиция сказала, что то был несчастный случай, но... Думаю, слишком подозрительно, что его сбили почти под полицейским участком. В любом случае... В любом случае, — наконец лицо старшего смягчилось, — убийцу всё же нашли и посадили надолго. — Ясно, — вздохнул Тао, подпирая лицо ладонью и оборачиваясь к окну. — И всё же... Хён, если бы ты тогда не помог мне... Думаю, сейчас у меня ничего бы не было. Ты спас мне жизнь. — Да ладно, чего уж там, — немного неловко улыбнулся Минсок, проводя рукой по коротко стриженным волосам. В этот момент к их столику подошёл официант, принося заказанный кофе. — Простите за ожидание, хорошего вам дня, — голос буквально током прошедший по всему телу ознобом прошиб мужчину. Цзы медленно опустил руку, оборачиваясь на этот голос, и замер, шокировано глядя в глаза. — Тао? Что-то не так? — поинтересовался Минсок, помешивая ложкой в своей чашке с кофе. А Тао лишь продолжал смотреть в те самые глаза, что уже и не мечтал увидеть. — Се...Сехун... Парень, что был, кажется, удивлён не меньше, тепло улыбнулся. — Рад нашей новой встрече...Тао.***
На крыше соседнего с кафе здания, аккурат напротив, сидели двое молодых людей, с интересом наблюдая за тем, что происходило за столиком у окна. В одном из них можно было узнать того самого Лу Ханя, а вот второй... — Только посмотрите на этих детей, — мечтательно улыбнулся парень, чьи чёрные волосы ворошил ветер. — Всё ещё не верится, что вы смогли их убедить, Хань. — Ну есть такое, Лэй, — несколько неловко улыбнулся посланник Смерти, облокачиваясь на свои колени. — Уж я-то умею убеждать. — Мне стоит спрашивать, зачем вам помогать...моему подопечному? — всё же спросил ангел, не отрывая взгляда от окон кафе. Лу лишь вздохнул, ложась на крышу, не забыв подложить руки под голову. — Наверное... Потому, что задолжал ему слишком много... Сначала забрал его любимую, отца, тебя... — на последнем осёкся, глядя в спину ангела, на потом поднял взгляд в небо. — К тому же я сам... Был против, и если на то пошло... — Мрачный Жнец чувствует вину за свою работу? — насмешливо заметил Лэй. — Впервые такое слышу. — Возможно... — согласился Хань, прикрывая глаза. "На самом деле... Я задолжал Сехуну... Очень много. Примерно одну жизнь и одну любовь. Надеюсь, в этой жизни ты сможешь быть счастливым, Сехун~и... Даже если...не со мной."