Мы живем

Казама весь день мотался по городу с Чизуру в поисках «приличного», как она выразилась, полотенцесушителя. Для чего ей понадобилась эта штука, он не вникал, но выбирала она придирчиво: так, как свадебное платье не выбирала. Вообще-то свадебное платье для нее выбрал Казама, заняло это ровно час. Она молча кивала на все предложенные варианты, ей было все равно: она не хотела выходить замуж. В итоге свадьба так и не состоялась, и платье Казама сдал обратно в магазин. Но Чизуру так и осталась в его доме, он так и не понял, зачем. Но она была редкостью — женщиной рода демонов, не мог же он выставить ее за дверь, если она не хотела за него выходить. — Я не знаю. Их столько много, как тут выбрать? С точки зрения Казамы без полотенцесушителей вполне можно было обойтись, как они обходились без него все это время. К тому же все они выглядели одинаково. И вообще, как можно думать о какой-то ерунде, если сегодня возвращается с Хоккайдо Хиджиката? Казама так предвкушал эту встречу. Когда Хиджиката приезжал в прошлый раз… — Казама, ты слушаешь? Как тебе такой? — Никак. Может быть, вернемся? Хиджиката… — …взрослый человек со своим ключом. А этот тебе не нравится? Мне кажется, он впишется в дизайн кухни. Если подвести к горячему источнику… Или нет? Чизуру что-то еще говорила, а Казама думал: а что, если бы она была сейчас его женой? Сейчас она не жена, но ведет себя как хозяйка дома. Да она бы все вверх дном перевернула, дай ей волю! — Может быть лучше электрический? Нет, не такой. Нет, другой формы. Казама, мы можем позволить себе керамический? — Откуда взялось это «мы»? — не выдержал Казама. Чизуру невинно захлопала ресницами. — Ну мы же живем в одном доме. — Нет, Чизуру. Не «мы живем», а ты живешь у меня в доме. На лице Чизуру ничего не отразилось. — Да, дом купил ты. Тебе же надо где-то жить в мире людей. Однако должна заметить, что за твоим домом слежу я, а ты вечно где-то пропадаешь, так что ты прав: не «мы живем», а ты живешь у меня. Она гордо подняла голову и удалилась в следующий зал. Казама прислонился к холодной стене. Хиджиката, должно быть уже приехал, принял душ, поужинал. И даже если бы хотел узнать, где они, то ни у Чизуру, ни у самого Казамы нет мобильных средств связи.

***

Хиджиката встретил их в одном полотенце. Чизуру кинулась ему на шею, а Казама выронил коробку с новеньким полотенцесушителем, и там что-то загремело. — Где это вы были? — спросил Хиджиката после того, как Чизуру отлипла от него и убежала на кухню, начисто забыв о дорогом керамическом полотенцесушителе. — Я звонил Амагири, он сказал, ты так и не купил себе мобильник. Ну кто так делает? Вы мою телеграмму не получали? Казама завороженно смотрел, как вода стекает с мокрых волос Хиджикаты. Хиджиката проследил его взгляд. — У меня что-то выросло на голове? — Волосы отросли. Хиджиката подошел к нему и дружески потрепал по голове. — Готов сегодня к спаррингу или… чему-то еще? Если бы вопрос прозвучал до бессмысленного хождения по магазинам, Казама бы сказал, что готов к первому, а сейчас он был готов только к тому, чтобы уйти в свою спальню и просидеть там до утра без сна. — К чему-то еще, — сказал он тем не менее. Хиджиката понял. Озадаченно спросил: — А как вообще дела? — Ничего. Живем.