Прости, Алекс.

Привет? Эм... Меня зовут Ника, Ника Грин, мне 17 лет и недавно я перевелась в старшую школу Либерти. Мой папа работает в ФБР, и поэтому мы частенько переезжали, но с рождения моей сестры всё изменилось, и переезд в этот городок был нашим последним. Если честно, то у меня не всегда были проблемы со психикой, *смеётся* нет, не всегда, в старой школе меня хорошенько потрепали одноклассники, да так, что на восстановление мне понадобилось несколько месяцев реабилитации, но ничего мы с моей семьёй выкарабкались из этой проблемы: несколько месяцев в больнице, потом таблетки, из-за которых у меня чуть не развилась зависимость, но потом мой психолог посоветовал мне завести дневник боли. Да, странно, но очень даже эффективный способ избавиться от пустоты внутри. Всё что от меня требовалось — это фотографировать себя когда мне больно, неважно физическая или душевная боль, главное, что больно и всё. Легко ведь правда? Но не об этом. Когда я перевелась в Либерти, то узнала, что месяц назад ученица этой самой школы покончила жизнь самоубийством, вены себе скрыла. Её звали Ханна Бейкер. И знаете что? Мне достался её шкафчик, когда я об этом узнала, то... холодок по спине пробежал, это жутко, серьёзно. Я всё больше вливалась в жизнь школы, записалась в оркестровую группу, ходила на баскетбольные матчи, но чем больше я вливалась, тем больше узнавала о Ханне. Я общаюсь с её другом Клэем, он винит себя в её смерти, мне его жаль, ведь он... любил её, мысль об этом разрывает мне сердце. В общем я познакомилась со всеми кто был на касетах, и, да, я знаю про кассеты и, да, лучше бы я их не слушала. Но эти проклятые кассеты мучили не только меня и Клэя, но и ещё одного моего лучшего друга — Алекса, и именно к нему я хотела бы сейчас обратиться. Да, да, к тебе, Алекс, именно к тебе, мой друг, я хочу сказать... прости меня, Алекс, мне очень жаль, что так вышло, я не хотела, чтобы... чтобы ты пострадал, Алекс, правда, то что ты тогда говорил, когда злился, ты был не прав, и это вывело меня из себя, я тоже разозлилась. Да я была просто в бешенстве! Я потеряла контроль, я не должна была кричать на тебя, нет! Я должна была успокоить тебя, переубедить или найти ультиматум в конце-то концов! Но... не вышло. В этом только моя вина и ничья другая, я твой друг, я всегда была с тобой, пыталась поддержать тебя, подбодрить. Я хотела помочь тебе! Ты — мой друг, по крайней мере я так считала, а сейчас ты не помнишь меня, но ты жив и это главное. Но знаешь, тебе всё равно расскажут, как я "спасла" тебя, поверь, мне тоже рассказывали, но потом я вспомнила, но лучше бы не вспоминала... После того ужасающего дня не только ты проходил реабилитацию, Алекс, его последствия остались и на мне... После нашей ссоры я пошла к тебе домой, извинятся, конечно, как всегда наговорю с пылу с жару, а потом иду извиняться, я отходчивая. В общем, я очень долго шла к тебе, не решалась, я продумывала каждое слово, которое скажу тебе, боялась увидеть взгляд отвращения на твоём лице или того, что, на худой конец, ты меня прогонишь, но... нашего разговора, как знаешь, не случилось. Я подходила к твоему дому, когда прогремел выстрел, я очень испугалась, ну, а какая реакция должна была быть? Моё сердце заколотилось, как бешенное, и я, не медля, понеслась в дом, дверь была открыта. Я звала тебя, но ответа не было, я продолжала звать и побежала вверх по лестнице... я остановилась около двери, ведущей в ванную. И... знаешь, что там было? Кровь... Кровь, Алекс! Это была твоя кровь! Дверь в ванную была тоже не заперта, я дрожащей рукой открыла эту проклятую дверь... И увидела тебя... Алекс... тебя. Ты был весь в крови, моё сердце в тот момент, наверное, просто остановилось, все мои последующие действия были, скорее, инстинктивными, чем... моими. Я набрала 911, и быстрыми движениями начала отрывать от своей футболки куски ткани, я перевязала тебе ранку, из которой лилась кровь,всё повторяла... глупая! Мол, "Алекс, Алекс, не умирай, прошу тебя, ты не можешь... нет, прошу тебя, умоляю, всё будет хорошо, Алекс, я с тобой, держись, только держись". Вот, видишь? Говорю же, глупая. Зажав руками злополучную рану, я села около тебя, я чувствовала твою тёплую кровь у себя на руках, ты был жив, твоё сердце билось... оно всё ещё билось... Последнее, что я видела, это пробитую плитку на стене, от неё отскочила пуля, пролетевшая через твою голову. И пустота... я отключилась. Потом по рассказам твоих родителей, меня нашли с тобой на руках, тебя увезли, меня тоже, но наши дороги разошлись, тебя в —реанимацию, меня — в палату. Я снова не смогла быть с тобой, прости меня, Алекс, прости. Знай, я люблю тебя... Люблю. Прости, Алекс...