Усы, хвост... Ножик?!

       Такими неспешными темпами мы добрались до охотничьей стоянки к вечеру. Хотелось быстрее, но тогда бы мы рисковали захлестать Яблочко до смерти, а коня нам было всем жалко. Горм даже озвучил то, что не верит что этот конь доживёт до Вайтрана. Ну, такое не исключено. Даже я, человек который плохо разбирается в здоровье этих животных, могу сказать что Яблочко выглядит очень хреново. Не смотря на зелья, его все равно шатает по сторонам, да и всхрапывает он очень тревожно, будто болит что-то. Особенно громко это слышно когда конь спотыкается на ровном месте. Сразу шерсть дыбом, громкое ржание, и широко расставленные конечности, будто конь попросту боится упасть и сделать себе ещё больнее.        Вот за этими мыслями, мы и встретили Бофаса. Оборотень превратился в сугроб, из которого торчала голова в шапке ушанке. Яблочко зверюгу испугался, и сперва даже заупрямился, но когда мы с Гормом спустились с повозки, и встали по бокам лошадиной головы, то калич немного успокоился. Бофас же, отряхнувшись от снега, повел нас к стоянке. Его жена спала в небольшой рукотворной пещерке из снега, а даэдра же попросту прикопали, чтобы не отсвечивал. Погрузив пленника на пол телеги, и накормив жену Бофаса, я передал оборотню мед и одежду. Норд тут же перекинулся в человека, и сперва приложился к жёлтой глиняной бутылке, и только потом оделся.        — Ох, не знаю как тебя и благодарить, каджит. — Расслабленно выдохнул Бофас, опустошая вторую бутылку.        — Сочтемся мохнатый. — Отмахнулся я, снова озаботившись здоровьем нашего тягача. Веса в повозке прибавилось изрядно, и Яблочко начал как-то странно похрапывать.        Остановки делали каждые два часа, давая коню передохнуть и обдирая с ближайших кустов кислые ягоды. Яблочку они внезапно понравились, и тот жрал их из плошки, после добавления зелий как не в себя. И это при том, что конюх говорил что конь отказывается от еды. Или это благодаря зельям?        На третий день стало совсем печально. У нашего доходяги начались газы… От него и так пахло не очень хорошо, но теперь, когда раздавалась узнаваемая трель, все морщились и зажимали носы, а пленник начинал неистово мычать. Скорость резко упала, зелья подходили к концу, и я, понимая что конь действительно не дойдет, подготавливал план «Б», стругая имбирный корень. Разделив жир тролля на две порции, из одной сделали свечу и поставили в лампу висящую сбоку от лавки на крюке. Во вторую же половину я насыпал сочные стружки имбиря, вылил половину найденного в сумке Аскеля зелья здоровья, и принялся перетирать каменным пестиком все это в ступке до однородной массы.        — Не знал что ты алхимик. — Удивился Горм, дожёвывая остатки сырного пирога, пока наше Яблочко не разразилось очередной трелью и не испортило аппетит.        — Это не алхимия, просто баловство.        — Да не скажи. Движения у тебя уверенные, будто ты этим всю жизнь занималась.        Я хмыкнул. Ну, в чем-то он прав. Когда я в прошлой жизни занимался созданием миниатюр, постановок и просто лепил миньки персонажей, приходилось частенько перерабатывать некоторые материалы, дробить камни в гальку или песок, резать мох на траву, и прочее. Так что опыт тут у меня имеется.        — Кто знает… — Я со вздохом оглядел обструганный имбирь. — Скажи, нам далеко до Вайтрана?        — За перевалом будет мост, после него будет медоварня. Думаю, мы могли бы там остановиться и закупить немного меда. Потом будут фермы, но с такой скоростью, мы будем ползти дня два.        — Не знаю как вы, но я так уже не могу. Придется прибегнуть к плану «Б».        — И в чем же заключается этот план? — Устало вздохнул Аскель с лавки.        — В том, что вы все должны будете крепко держаться, чтобы не вылететь, а я буду немного издеваться над Яблочком. К сожалению, шансы на его выживание после этой процедуры, резко уменьшаются.        — Но как так можно то? — Тут же возмутилась жена Бофаса, и конь издал очередную трель.        Пленный сорокопут снова задёргался и принялся мычать, Бофаса чуть не вывернуло, а братья зажали носы латными перчатками. Я же, сижу и не дышу, лишь глаза слезятся как у остальных.        — Ладно! — не выдержал Аскель. — Делай с ним что душе угодно, лишь бы мы добрались поскорее!        — Вот и ладно. — достал из сумки немного льняного полотна, порезал и скрутил вдвое, обмотал льном имбирный колышек с одной стороны, с другой поцарапал когтями и принялся обильно смазывать смесью из жира тролля и зелья здоровья. Со стороны обмотки закрутил штопор, и полез на лавку.        — Аскель, останови нашего калеку, и держи меня за пояс.        — Ты чего удумала? — Изумился норд, но задрав мой плащ, схватил за пояс.        — На дорогу смотри! — Рыкнул я, когда понял что норд следит за моей пятой точкой с хвостиком, а не за движением повозки.        Ну, а мне пришлось делать противное. Конь и так неприятно пах, а я теперь навис прямо над его крупом. Лишь бы не пернул.        — Ну, ключ на старт…        Задрал хвост-веник, на что Яблочко тревожно всхрапнул и, прицелившись, погрузил стимулирующую палочку в выпуклые губы конской дырки так, что снаружи остался лишь штопор. При этом погружение инородного тела сопровождалось совсем неестественным чавканьем, а мне на миг показалось что конское отверстие само начало всасывать затычку. Бррр…        Калека сначала оглушил нас ржанием и не реагировал ни на что, пытаясь осознать что там у него сзади произошло. Я же не живодёр какой, потому и подсказал коню, немного покрутив инородный предмет внутри с помощью штопора.        Я, признаюсь честно, впервые вижу чтобы конь-подозревака с такой гаммой чувств на морде становился конем-ох*евакой. Яблочко помялся переступая с ноги на ногу, видимо ощущая как имбирный сок медленно, но уверенно начинает жечь внутри.        Оглушительно заржав, наш калека рванул вперёд с такой скоростью, что я лишь благодаря хватке Аскеля улетел на лавку, а не, к примеру, через бортик, куда-нибудь назад. Все происходящее дальше я помню отрывками. Мы, вроде как проскочили мост, задавили стайку из трёх членоволков по которым яблочко попросту протоптался, снеся часть забора, пересекли земли фермеров, и шугнули каджитов, вылезших из своего лагеря посмотреть на то, что там так оглушительно ржёт и тарахтит. Братья норды смогли остановить Яблочко только вдвоем, натянув возжи. Я же болтался на лавке между ними как говно в проруби.        Остановились мы очень удачно — аккурат перед конюшнями. Яблочко тут же упал на колени, поджав передние ноги и не прекращая ржать, задрал круп к небу. И тут я понял три вещи. Первое — это то что Яблочко фетишист. То что ему происходящее нравится, ярко демонстрирует здоровенный елдак сочащийся конской смазкой. И второе, что штопор начал прокручиваться, намекая на то, что конь тужится изо всех сил, и скоро, снаряд очко-земля покинет свои теплые объятия. И третье — корень всех бед Яблочка. Учитывая то, что сейчас конь испытывает жуткий стресс, и все его тело напряглось, и стал виден шар в виде живота. Я не придал значения круглому животику коня раньше, так как думал что Яблочко просто старый, и его брюшко просто провисло. Но сейчас я осознал что это не просто конское брюшко, а самый настоящий говнобак, а у коня приличный запор. И вот сейчас, после того как туда вошёл инородный предмет с разбавленным жиром тролля, конский кишечник наконец готов освободиться от своей ноши благодаря такой нехитрой смазке.        — Срочно отстегивай телегу! — рявкнул я, слетая с лавки. — Сейчас рванет!        Братья не поняли, но спорить не стали, в две пары рук отстегнули телегу, и отволокли ее метров на десять. К этому моменту, до нас добежал стражник от ворот.        — Вы все арестованы за превышение скорости! — орет он на бегу.        — Придурок, вали оттуда! — Я только сделал шаг навстречу стражнику, что полностью игнорировал коня, как раздался характерный «Чпок» и неистовое ржание коня.        Имбирная затычка в элегантном пируэте, помахивая штопором, пролетела перед шлемом стражника Вайтрана, привлекая его внимание. Следом, в шлем врезался практически черный кирпич конского того самого, сшибая невнимательного стражника на землю. Конь игнорируя все происходящее продолжал неистово страдать, а мы… Ну… Я так и замер не закончив шаг, братья пораскрывали рты, Бофас вцепился когтями в повозку едва не перекинувшись в оборотня, его жена выпучила глаза, а наш пленник принялся неистово мычать потому, что плато заполнил сногсшибательный запах конского навоза с терпкой ноткой имбиря. Первыми очнулись стражники на стенах и начали спускаться, любопытные каджиты незаметно засеменили в сторону кустов, а пролетающий над плато орел, благодаря порыву ветра уловив убойный аромат, как мне показалось, закашлялся, и совершив эквилибристический кульбит прямо в полете, рухнул в стог сена под городской стеной.        Яблочко поднялся с колен, тряхнул головой, и весело заржав, бодренько поцокал по каменной дороге к нам. Кажется, там где он стоял, осталась внушительных размеров блеслая лужа, а конское достоинство в полуобмякшем виде радостно мотылялось под хозяином из стороны в сторону. Резко выздоровевший конь подошёл ко мне и излил всю свою радость от внезапного излечения. В общем, об меня обтерлись, зализали так что мех топорщился во все стороны и закусали одежду, порвав в двух местах.        — Валите всю вину на меня! — Рыкнул братьям, видя что от ворот уже бежит толпа стражников с оружием наголо.        — Но, Джек! — Тут же возмутились хором братья.        — Не спорить! — уже громче рыкнул на нордов. — Коня дали мне, план «Б» мой. Я каджит, мне все равно попадет на орехи, а вам нет. Поберегите деньги. Лучше потом за меня выкуп дадите, если там штраф будет не большой, это куда дешевле чем за всех платить.        Братья переглянулись, Бофас едва заметно кивнул и придавил нашего пленника ногой. Мычание стихло.        — Стоять, вы арестованы! — рявкнула… Айрилет? Да ладно! Глава стражи почтила меня своим визитом? Круто. А с модом эта эльфийка выглядит весьма симпатично! Крепкая железная броня с гербом Вайтрана на всю грудь… Так, стоп… Герб ванильный, а значит ярл у нас не Элтон Джон. Слава яйцам!        — Сдаюсь на вашу милость, госпожа. — Вливаюсь в роль нашкодившей кошки. — Каджит виновен.        Айрилет зависла с открытым ртом. Она явно не ожидала что каджит примет обвинения прямо так, сразу. Из дальних кустов удивлённо кашлянули в шесть глоток.        — Ну… Это… За нападение на стражника полагается штраф… — Промямлил рядом стоящий стражник.        — Каджит понимает свою вину, о благородные стражи Вайтрана. — сладким тоном каджитов тяну слова. Мои друзья в ахтунге следят за представлением, не ожидав что я так резко могу изменить свое поведение на более привычное для местных.        — За нападение, пускай и произошедшее по стечению обстоятельств, — отвисла Айрилет. — Две сотни золотом.        — К сожалению этот каджит не сможет сейчас заплатить. — Протягиваю руки перед собой. — Ведите в тюрьму.        Ох*евшие в конец от происходящего стражники, даже не вспомнили про моих спутников. Мне перевязали руки веревкой и под конвоем повели в город. Яблочко порывался за мной следом, но Горм подхватил вожжи, и конь с возмущенным ржанием остался позади. А дальше примитивная бюрократия. Меня провели через главную улицу, протащили через рынок, завели в крепость, где управитель, окинув презрительным взглядом, подписал указ о заключении. Возвращались снова тем же путем, и тут я заметил группу соратников, возвращающуюся в Йоррваскр.        — Бравые соратники! — Не сбавляя темпа ходьбы привлек их внимание.        — Заткнись, каджит. — огрызнулся за моей спиной, судя по голосу, молоденький страж.        — Пусть говорит. Она идёт с нами добровольно, мы же не звери какие. — Осадила зарвавшегося парня Айрилет, решившая посмотреть представление до конца.        — Так точно! — Спохватился страж, и перестал тыкать мне в спину древком копья.        Тройка бойцов в вычурной броне с гербом Йоррваскра обратили на меня внимание.        — Бофасу не помешает помощь. Он с женой и друзьями недалеко от городских ворот. Но вы не слушайте каджита, лучше услышите его историю сами.        Норды переглянулись и коротко кивнув, развернулись в сторону городских ворот, а мой конвой потащил меня на соседнюю улицу. Мда… Вайтран разросся. Раз в двадцать. Я ещё в Ривервуде заподозрил неладное, но теперь понимаю что весь Скайрим увеличился. Не скажу что это плохо, просто… Просто нужно принять то, что мне нужно средство передвижения. На своих двоих я точно задолбаюсь пилить по скайриму.        — Мама, смотри, ещё одну кошку ведут! — визгливый голосок окатил как ушат холодной воды. Дети… А ведь и правда… Учитывая окружающий зашквар мне их даже немного жалко. Тяжко вздохнув, я проигнорировал то что меня обозвали кошкой.        Городская тюрьма… Впечатлила. Так же как и все вокруг, она увеличилась. Сначала на входе раздели до трусов, поудивлялись тому что я не совсем женщина, после чего выделили некое подобие рваной юбки и перевязь для груди. Все вещи отобрали и спрятали в сундуке. Минут пять неспешного шага, только затем чтобы пересечь коридор с общими камерами. Где-то нет-нет, да сидели лица бандитской наружности. Кто по одиночке, кто группами. Кто-то не подавал признаков жизни лёжа на полу.        — Хозяюшка, куда такое добро тащишь? Давай ее к нам! — а вот и оголодавший контингент подтянулся. В одной из общих камер попался глазастый бандит.        — Молчать! — Рявкнула Айрилет.        — Ну хозяюшка! Мы тут уже три месяца сидим, ни света белого не видим, ни бабы, уваж мужиков, а?        — За три месяца мужики и сами друг друга уважить могут, раз так изголодались по ласкам. — Тяну я каджитским акцентом.        — Ууу… Сука языкастая! Ну попадись мне только!        — Попадалка отсохнет. — Пожал плечами.        Айрилет едва заметно улыбнулась, и прибавила шаг. Нижние ярусы выглядели не так опрятно как групповые камеры. Те же камеры, только одиночные, втрое меньше по размерам. На полу навалено сено, в углу решетка ведущая сразу в канализационный сток здесь заменяла туалет. Небогато. И хоть общий вид был так себе, пахло здесь не в пример лучше чем на верхнем этаже.        Вести далеко не стали и завели меня в клетку у лестницы. В соседней клетке кто-то уже был. Каджит. К слову, клетки были условными — стенки были из штырей вбитых в пол, и зафиксированных деревянными брусьями на потолке. В целом, раздвинуть толстые прутья и сбежать явно не получится — примерно на уровне груди они окованы железной полосой.        — Располагайся. Теперь это твой дом на ближайшие две недели. — Совершенно спокойно сказала Айрилет, замыкая замок за моей спиной.        — Хорошо. Можете веревки снять? Кисти рук ужасно ноют. — С совершенно честной мордой протянул руки к решетке.        — Ладно. За то что шла без выкидонов я позволю снять веревки. — Она достала меч из ножен, и просунула лезвие сквозь решетку. Не теряя времени принялся перерезать бесячие веревки об острую кромку.        — Каджит благодарен за проявленное понимание. — немного поклонился, и на показ разминая пальцами запястье, уселся в углу на сено.        — Счёт твоего срока начнется с завтрашнего дня, так что не скучай.        — Доброй службы. — махнул рукой.        Мда. Две недели. Даже материться не хочется. Застрял здесь в самое неудачное время… Ну и поделом мне. Надо было головой думать сначала.