Усы, хвост... Ножик?!

       Из-за моей внезапной эволюции поход было решено ненадолго отложить. И пока всё моё проснувшееся утром семейство лапало мои новые конечности, Влад погнал всех на плац. Магов взял в оборот вернувшийся из Рифтена Кеша, ненадолго заглянув в нашу квартирку чтобы поржать над жопными крыльями и тщательно их осмотреть, после чего сопроводил мастеров и троицу каджитов на стрельбище, предложив им попрактиковаться в касте при ношении их облегчённой брони. Я же, сидел посреди трахадрома и думал. Было над чем.        Для начала, я смог уснуть при включённой системе. Раньше я мог только немного подремать, но мозг полностью не выключался. Полноценный сон на три-четыре часа у меня был максимум два раза в неделю, и то, если я пытался заставить себя уснуть. Теперь же, хоть набора ментальной усталости всё так же нет, я могу уснуть в любой момент, когда пожелаю. За ночь проверил трижды, проспал каждый раз ровно два часа — таймер необходимого секса не даст соврать.        Во-вторых, и в главных — моя психика стала более уравновешенной. Это особенно заметно на фоне того, что происходило в Крепости последние дни. А если обобщать, то я вовсе перестал сдерживаться и мне это нравилось! Что такого в том, чтобы навестить питомца или служанку и при раздаче указаний отпердолить в глотку? Или проходя мимо зверинца, присоединиться к окучиванию сутулых сучек? Или оприходовать четвёрку хирсиновских охотников? Была ли в этом необходимость? Нет. Но, я сознательно, с полной самоотдачей воспользовался тем, что мне доступно. Просто по желанию левой пятки. Даже находил вполне логичные обоснования для этого.        И в результате это привело к тому, что я нарвался на очередной выкрутас «системы». Нет, пропуская через себя произошедшее, я не вижу в этом ничего особо плохого, но сейчас я бы не стал так упиваться сексом. Разве мне мало моего семейства? Мало моего гарема? Нет. Я четко ощущаю, что приближённых к генеральскому телу разумных достаточно с немалым запасом. С другой стороны, полностью отказываться от этого, так же уже не имеет смысла. Просто, стоит серьёзно сократить свои похотливые похождения вне трахадрома, иначе я рискую просто потеряться в похоти.        Да, резкая прокачка моей сущности неплохо прочистила мозги. При том, это не последствия стресса, а особенность эволюции. Это уже удалось узнать с помощью «познания» и «оценки» через обновившуюся систему.        После трансформации в «системе» так же произошли перемены. Помимо сильно расширившегося даэдрического, суккубского, инкубского и атронархского древ перков, произошло небольшое изменение с системой очков. ОД, ОС, ОП и ОР были преобразованы в ЛО которые их и заменили. ОГ остались без изменений, что радует. В целом, это даже полезное обновление, сильно облегчающее использование «системного магазина».        И последнее, из очевидного, но не по значению, я получил более полный контроль над своим даэдрическим флером и понимание того, что это вообще такое. А как осознал, то шерсть дыбом встала.        Флер похоти — моя гнилая мана. Именно что гнилая. Моя сущность постоянно вырабатывает ману, но псевдотело не может её удерживать само по себе, непрерывно выплёскивая вовне. А вот её разрушительное воздействие поистине страшно. Медленный, на уровне тонкого воздействия ментальный коррапт любого живого существа. Именно из-за этого мне и сносило крышу, так как я всё сильнее пропитывал флером похоти себя и своё логово и любой проживающий в таком месте разумный медленно но верно слетает с нарезки. А я ещё удивлялся возросшей похотливости Дар’Пала, дурень… Но хуже того, что мой флер заносит в детскую. Впрочем, вся Крепость наглухо отравлена. Радует лишь то, что это обратимо. Кеша как-то сделал мне амулет, подавляющий даэдрические эманации, и на его основе можно сделать накопитель.        Оставив спящих, полусонных и расползающихся по своим делам домашних, выскользнул с трахадрома и телепортировался монеткой в свой кабинет. Погром я устроил знатный… Благо, палочковое «Репаро-Максима», отожравшее у меня четверть магического резерва, вернула всё в первозданный вид. Ещё парочка бытовых чар, и мясные ошмётки с клочками меха и кровь на полу были убраны. Шикарный рисунок кровавых брызг на стене я всё-таки решил оставить.        На рабочий стол из «системного магазина» вывалился камень Варла. Здоровенная айлейдская люстра была установлена в металлическую третью руку и обточена скиллом в форму рисового зерна, лишаясь совершенно мне ненужных вставок из металла и приобретая зеркальную полировку. С этим можно работать. Резанув клинком запястье, сцедил немного крови в алхимических тигель и достал связку кистей из волос моих подручных тварюшек. Данный камушек не имел заряда маны, да и не нужен он, так как наносимые моей кровью руны, питаясь моим же флером, стягивали разлитый вокруг флер похоти и заключали в камень. Всего полчаса работы и столько же занял тест накопителя. Камень треснул, но накопленное вовне не выпустил. Более того, даже после слома я смог впитать содержащийся внутри флер в хранилище внутри кинжала.        Скинув осколки в ящик, приобрёл через «систему» ещё два десятка камней Варла и за четверть суток изготовил накопители. С установкой решил не запариваться, делая в стенах углубление под камень и вклеивая их на смолу. Эффективно и симпатично. И если десяток ушёл только на моё логово, так как именно там случаются большинство всплесков похоти, то остальные я расставил по Крепости, подсчитывая сколько мне нужно сделать ещё. В итоге я до ночи просидел в кабинете, рисуя на камнях рунные вязи, что от ядовитости моей даэдрический крови с парочкой едких присадок протравливали витиеватый рисунок на космическом стекле. Всё это время вокруг меня крутилась троица доппелей, с интересом наблюдая за тем, что я делаю, но даже то, что они липли ко мне вплотную, подсовывали носы к кисточке, они совершенно не мешали. Сейчас они воспринимаются как собственный хвост — контролировать можно, но проще игнорировать его инстинктивные шевеления.        Моё семейство, конечно, беспокоилось за моё психическое состояние, но я благодарен им за то, что они не дергали меня каждые пять минут. Только котейка пришёл с книжкой и уселся в кресло неподалёку, да так и просидел там, пока я не унес его спящего в логово.        За ночь накопители трижды заполнялись, и мне вместо приятных скачек на мясных палках приходилось бегать и выкачивать заряды флера, пока я не додумался подвязать к каждому камню нить воли и не привязать их напрямую к моему кинжалу. С того момента я смог наконец отвлечься и в «редакторе персонажа» в «системе» нанёс себе на кожу под чёрным мехом генами котейки розовый рисунок в виде рунической вязи, собирающий весь мой даэдрический флер и отправляющий его в клинок. Конечно, это стоило бы сделать намного раньше, но все мы крепки задним умом… А мне противно от того, что я просто не придавал этому значения. Хотя эта розовая масса и снижает критичность мышления, но всё равно тошно.        Вторую ночь я провёл поверх мохнатого клуба тел, широко расправив крылья и накрывая изредка шевелящихся супругов и любовников горячими крыльями. Стоило всем пообвыкнуться, и мои новые конечности тут же были определены в качестве тёплого одеяла, а я молча балдел от того, что к ним прикасаются, трутся и тискают. Более того, когти на крыльевых пальцах были хоть и остры, но не могли никого поцарапать без моего на то четко оформленного желания. В обычном состоянии кончики когтей будто оплавлялись но это было чем-то среднем между иллюзией и прямым контролем над формой моего тела. Занятная штука, это следует в будущем изучить получше.        Все это время я следил за тем, как моя гнилая мана медленно выветривается из окружения. Если сравнивать это ощущения с чем-то более понятным, то я находился в наглухо пропёрженной комнате, в которой есть окно и там открыли форточку. То есть, грубо говоря, в логове становилось буквально легче дышать. К утру концентрация флера немного снизилась. Примерно на одну сотую. Мана, особенно такая грязная, сильно изнашивает любую материю в которой накапливается, а потому я не могу сразу превратить форточку в вентилятор — мои поделки мигом сломаются. А с заклинаниями нужно идти к Кеше, а он и так загружен по самые ноздри.        Лениво вытянул руку из-под Дар’Пала, которого я всю ночь тискал как плюшевую игрушку, призвал хризолитовую палочку и метнул «магический вестник». Энергетический сгусток в виде птички впитал мой мысленный пакет и выпорхнул из комнаты через вентиляцию. Напрягать лишний раз фалмера не стоило, но сообщить о похотливой угрозе я обязан.        Через пять минут в ответ прилетел уже фалмерский вестник и стукнувшись мне в висок, согнал сонную пелену и выплюнул записку. В ней хитрожопый эльф писал что о чем-то таком подозревал, а потому ходит обвешанный своими хитрожопыми амулетами, которые отталкивают мою энергетику. Что, впрочем, не мешало ему в виде мохнатого колобка настраивать иерархию среди выводка белошерстых колобков с писюнами и сиськами.        Помимо этого эльф сообщил, что взял вопрос на карандаш как только заметил новые украшения на стенах. Ибо если уж я подорвался и с горящей жопой принялся что-то мастерить, то это как минимум важно. Ну, пораскинув мозгами, пришел к выводу, что он в чём-то прав.        — Отпустило? — Каджит сладко зевнул, щелкнув челюстью и сонно потянувшись подо мной.        — Немного. — Я лёг обратно и потёрся щекой о его грудь, получив поглаживание спины.        — Что случилось?        — Моё присутствие отравляло окружение, медленно принуждая всех к беспричинному совокуплению.        — Снова система? — Кот оплел своим хвостом мой.        — На этот раз, не иначе, как ради разнообразия, моя даэдрическая суть. Но, с этим можно бороться. Только, это не быстро.        — Каджиту и так нормально. — Сильные руки подтянули меня повыше и легли мне на задницу.        — Да знаю, что нормально. Просто я терпеть не могу промывку мозгов. Я с этим два с лядом года мучаюсь и никому такого не пожелаю.        Дар’Пал задумчиво промолчал, начав тискать мой нижний бампер. Приятно…        Утро неспешно перешло в доброе. Наигравшись с моей пятой точкой, каджит немного поёрзал и его мясное бревно покинув ножны, уткнулось мне в нижние губы. Не желая оттягивать неизбежное и приятное, аккуратно приподнимаю и складываю крылья за спиной, после чего, соскальзываю вниз и насаживаюсь на всю длину каджитского члена, упираясь руками в плечи мужа и прогибаясь в спине с довольным шипением. Новые, более яркие ощущения мигом затопили разум розовой пеленой, но не привычно отодвинув рассудок, а затопив его удовольствием.        Сажусь на паху каджита. Каждое движение, каждый мягкий шип, что сопротивляется извлечению члена, каждая пульсация обалденного члена в моём жадном до этого влагалище, каждый шип на капюшоне звериной головки члена, что цепляется за растянутый до безобразия вход в матку… Приносит своё, особое наслаждение, от которого я не смогу отказаться уже никогда. Был бы я обычным человеком, каждое такое проникновение заканчивалось болевым шоком и в лучшем случае, посещением гинеколога, но не здесь, не в магическом мире, не в демоническом теле, созданном исключительно ради совокуплений…        Движение вверх, и нежные шипы «дерут» не менее нежную плоть, шибая волной удовольствия, а вход в матку простреливает лёгкой, но безумно желанной болью. Это не нормально, это не естественно, но любой, кто скажет что-то против будет насмерть забит тапком.        Движение вниз, и мои мышцы будто сами сдавливают вторженца, но они слишком скользкие, слишком смазанные выделениями и не в силах его удержать и остроконечная головка снова пронзает вход в матку, натягивая кольцо плоти на себя и проскользнув внутрь, вновь цепляется толстыми шипами за края. Хорошо…        И никакого улёта в нирвану. Всё чувствуется, всё помнится, всё хочется снова и снова. Меня передёргивает от оргазма, воздух с шипением выходит сквозь зубы, чтобы не будить остальных… Впрочем, рыкнувший от удовольствия Дар’Пал избавил меня от необходимости сдерживаться, разбудив самых чутких, выплескивая глубоко в матку горячую сперму.        Пригибаюсь, и меня притягивают положив ладонь на затылок, нежно целуя и вымывая из головы лёгкое недовольство. Вкус чужой слюны и активный, настойчивый каджитский язык… Утро определённо доброе.        Всего одного раза мне явно не хватило, да и Дар‘Палу тоже, но мы не спешили. Незачем. Он немного поваляется, полюбуется окружением, пока ко мне сзади пристраивается котейка. Безмолвный котик, видя свободное место и не видя препятствий, разбуженный нашими шевелениями, решил получить немного своего удовольствия, пока я снова не убежал по делам. Осторожное давление, и мне в задницу проскальзывает член.        Я в этот момент даже зажмурился — прибор Дар’Пала всё ещё напряжен и пульсирует, массируя шипами влагалище, а другую дырку аккуратно распирает непривычно не крупный, но с новыми ощущениями, обалденный гладкий инструмент. Тут же ко мне сзади прижимаются всем телом, руки котейки ложатся на мои большие даэдрические груди и начинают играться с чёрными и очень чувствительными сосками, сильно сжимать пальцами пушистые бидоны, выжимая из них тоненькие струйки молока… Дар’Пал не мог просто смотреть на это, и приподнявшись на локтях, в частном бою (аккуратно прикусив пальцы паренька) отвоевал себе правую грудь и впился в неё губами, начиная тянуть своё угощение.        Мне только и оставалось, что прикусить язык и прерывисто дышать, плавясь от удовольствия, до тех пор, пока не началась мягкая долбёжка моего ануса, что крепко сжимал крайне настойчивый член котейки.        Финишировал громко, мокро и с крайне счастливой рожей. Гиперчувствительность — балдёжная вещь. Главное, поскорее привыкнуть и начать брать себя в руки — мне не очень хочется изображать безвольное бревно, хотя по первой это мне простительно, ибо накрывает меня не слабее чем раньше, но не до потери адекватности. Будто я перерос некий блок, который защищал мою психику от полного выгорания. А такой вариант вполне реален, вон, не совсем живой пример в пещерах с моего перерождения на собачьих х*ях без устали скачет.        Сыто отвалившись от разрядившихся в обе мои дырки котов, которые улеглись в обнимку, сместился к краю трахадрома, любуясь тем, как моё семейство потихоньку просыпается. Вон, Сераби с Тсией занимаются наглым отлизательством друг дружке, Гарэн, коего затащили на кровать, улыбаясь тискает сонно жмущихся к нему по боками гепарда и рыську, в душевой тихо хихикают мои нимфоманки — Лисанна и Тариха, драконя друг дружке писечки пальчиками, Солнышко совершает полусонные поползновения к торчащему колом мясному тарану спящего Карджо. Идиллия.        Сладко потянувшись, решаю навестить девочек и отменив сокрытие члена, захожу за прозрачную стеклянную ширму, отделяющую душевой закуток от комнаты с мягким полом, который ошибочно можно назвать кроватью. К слову, мой даэдрический дрын слегка видоизменился, слава всему святому, не в размерах. Головка члена стала ярко красной, как и нижние губы, я еще вчера осмотрел себя через доппелей — выглядит неплохо. Хорошо, что все мои физические изменения ограничились в основном крыльями и анатомией, с которой, кстати, придётся позже разбираться отдельно.        Девочки, мазнув по мне взглядами, повернулись попками и демонстративно задрали хвостики. Слева шикарная смуглокожая львице-девушка с соломенной короткой шерсткой на руках и ногах, а справа розовокожая от горячей воды золотистая кицунэ и у обеих в их упругих попках объёмные серебряные пробки весом по килограмму каждая.        Вот зачем они совершают набеги на Вайтран — моё семейство постоянные клиенты в «Бронесиськах». На колечках секс-игрушек клеймо владелицы заведения. Хмыкнув, продеваю пальцы в эти самые колечки и слегка тяну вверх, от чего две полулюдки упираются ручками в каменную стенку издавая довольный стон. А я любуюсь видом того, как задние дырочки девушек старательно обжимают металлические изделия. Немного провернуть влево, потом вправо убеждаюсь, что разработанные попки явно хорошо смазаны. Слегка потянуть колечки вниз, вызывая очередные протяжные стоны.        — Ах! — слышу скрип коготков и ногтей о камень, стоило лишь потянуть колечки на себя.        Не сдержалась Тариха. Хоть из-за включённого тропического душа не видно, но по её бедрам обильно потекли соки, а всё тело напряглось в от нахлынувшего оргазма. Значит, первой будет лисичка. Мягким движением тяну её пробку на себя, бежевый анус сильно растягивается выпуская горячее металлическое изделие с мягким рельефом «шишечка». Чистое, без нечистот, но я всё равно призвал палочку и наложил на девушку чары, но та и не заметила, довольно жмурясь.        Понимая, что сейчас будет, Лисанна лишь сильнее выпятила свою попку, приглашающе помахивая мокрой мохнатой конечностью, основание которой я уже привычно сжимаю у самого основания и подводя даэдрическую колбаску к призывно распахнутому анусу.        Мягкое движение вперёд, и мои каджитские шары с мокрым шлепком ударяются о набухшие нижние губки лисички, вызывая не просто томный вздох, а переводя его в сдавленный но довольный всхлип.        Как выяснилось достаточно скоро, с этой стороны мои ощущения тоже усилились, так что процессом я наслаждался с небывалым энтузиазмом, растягивая сладкие мучения заведенной ещё до моего появления в душе лисички. Как и с другими, я прекрасно ощущаю её похоть и желание, как и осевший в её теле флер похоти, что постоянно мягко воздействует на девушку, порождая желание. Так как она в гареме совсем недавно, то в отличие от балдеющей по соседству Тарихи, её ещё не корраптило, но процесс уже начался. Хорошо, что во время совокупления, флер похоти выступает в качестве топлива, позволяя растянуть приятный процесс и когда я тут всё очищу, со временем мои домашние сами избавятся от него. Останется только разобраться с самим корраптом, хотя некоторые могут встать в позу и заявить, что им и так хорошо, ровно так же, как это сказал Дар’Пал. Он, как самый частый участник моего натягивания, попадал под всплески похоти чаще остальных, но забавно то, что его раскорраптило слабее того же Карджо. Эх, не о том думаю во время такого прекрасного процесса…        Сладкий стон лисички обласкал мои ушки, её задняя дырочка крепко обхватила даэдрический член у основания, массируя и будто выкачивая из него горячее семя. Голодная лиса… Покидаю горячие гостеприимные недра и вставляю серебряное изделие на его законное место, чем заставляю девушку густо покраснеть. Или она от оргазма ещё не отошла?        Тариха… Моя пузатенькая фелида. Её пробку я не вынимал, вместо этого, прижавшись сзади, проскользнул глубоко в её лоно, мягко остановившись в конце её влагалища. Секс с беременными — дело очень осторожное и нежное, от чего племенная кошечка млела и плавилась в руках. Она, конечно, тоже может словить анальный оргазм, но больше всего любит традиционным способом, хотя в процесс добавляло остроты лёгкое натяжение анальной пробки. Долгий, нежный и чувственный секс. Если раньше я обычно драл её соблазнительную задницу, то сейчас мне больше удовольствие доставляет считывать и удовлетворять желание моих девочек, хотя я изначально рассчитывал получить облизывание моей даэдрический колбасы двумя нимфами с хвостиком, но… Так тоже хорошо.        Спустив глубоко в нежную дырочку темнокожий фелиды и доведя её до пика снова, сытым и довольным куском каджита принялся натирать их тела мылом с помощью мочалки. Немного отдохнувшие девушки хотели продолжения, но я уже наигрался, хотя и не без удовольствия натер их промежности мягкими мыльными мочалками до повторного мокрого финиша. Девочки покинули душевую крайне довольными а я наконец смог спокойно помыться.        Уже обтираясь полотенцем, заметил на моих новых конечностях один интересный момент. На ребре крыльев там, где кость, практически отсутствует чувствительность. Постучал пальцами, потыкал когтями, снова постучал, но уже хризолитовой палочкой, а потом, и каменной вазой, что стояла на декоративном столике, задумчиво почесал волосатую голову. Отвлёкшись на непривычное ощущение, замерив по пальцу длину отросших волос, наложил на голову продолжительное и прожорливое заклинание «регенерации», заставляя волосы поскорее расти, чтобы их можно было наконец заплести во что-то приличное. Вернулся к мысли. Снова почесал бестолковку и натянул на себя повязку и шортики из мутанта Хирсина, и одев поверх простой но вполне приличный комплект вещей, понял, что мне теперь придётся перешивать часть одежды — крылья мешают. А я люблю дома разгуливать в даэдрическом виде. Эх…        Подрезал рубаху где надо, побрёл на выход и выйдя в коридор, направился на плац. Позднее утро, так что народ там уже разминался. Я вытащил со склада тренировочного болвана, и оттарабанив его в пустующий угол вставил его в дырку в полу. Специально надырявил такие отверстия, чтобы можно было спокойно ставить столько манекенов, сколько надо или макивары, для особых ценителей. Влад что-то подсчитал, и прикинув толщину деревяшек, часть сделали с такими жердочками, которые переламываются при получении манекеном удара, способного свалить с ног. По ощущениям, вышло очень похоже.        Примерившись, на всякий случай, сцепив зубы, расправил правое крыло, и прицеливались, рубаю ребром крыла. Боль, конечно была, но я ожидал большего. Почесал тыковку, поднял болвана и заменил жёрдочку. Осмотрел. Сделал рывок вправо, рывок влево. Почесал загривок снова.        Помимо изменившегося центра тяжести, к чему привыкнуть можно достаточно быстро, обнаружилась куда более страшная проблема — крылья слишком большие, и они мешают двигаться. Даже прижав их к спине, когда чёрные кожистые локти плотно поджимаются к лопаткам, перепончатые пальцы все равно телепает из-за встречного ветра и инерции. Дико отвлекает. А если их вовсе не контролировать, я рискую банально зацепиться крылом за всякое разное. Неудобно. Теоретически — фатально.        — Б*ядь. — Вздохнув, со зла втащил манекену.        С удивлением наблюдаю, как деревянная голова весело постукивая попрыгала по полу. Рука, загривок, давно не виделись. Я даже осмотрел место слома на повалившемся от сломавшийся опорных жёрдочек манекена — там бревно толщиной с мою руку. Место слома красивое, с расщепленными волокнами. Разминающийся неподалёку Джубо, с осторожностью косится в сторону манекена.        Обречённо вздохнул, смиряясь с надвигающемся фронтом работ и убрав поломанного болвана, влез в своё каджитское тело и ушел в портальной зал, а оттуда вышел через портал в Поместье в Вайтране. Хорошо хоть погодка сегодня нормальная, солнечная.        Выйдя через ворота и отойдя достаточно далеко от глазеющих местных мимо крокодилов, которые уж больно «любят» таких необычных соседей, скинул тело в хризолитовое хранилище и припустил бегом. Сперва по дороге, потом срулил влево, направляясь к основанию скалы на которой раскинулся город. Вот уже там я бегал и прыгал по каменным выступам, заново изучая и привыкая к своему телу. Это в любом случае пришлось бы делать, и уж лучше так, чем рисковать в бою.        К вечеру, выбежал на стоянку каких-то мутных типов. Кто из нас сильнее охренел, я так и не понял. Рефлекторно напрыгнул на первого, выхватившего меч, повалил и свернул руками шею, после чего перекатился через голову, и балансируя крыльями, ушел от рубящего удара топором. Отскок в сторону, рывок, и подсечка, которая произошла случайно — я сосредоточился на противнике и забыл о крыльях, от чего они расправились и случилось то, чего я боялся. Я зацепился, пытаясь прошмыгнуть мимо противника, пригибаясь под несущемся топором. Расправленные крылья чиркнули когтями на перепончатые пальцах по камню, и приникли к земле. Зацепом меня немного довернуло, но мужику было хуже — его повалило лицом в камень, от чего тот явно сломал носопырку. Взревев раненым в жопу медведем, тот пытался подняться, но я был гораздо быстрее, и приземлил кулак в затылок его шлема. Противный хруст, и «обнаружение жизни» перестало фиксировать его в качестве цели.        — Нет, это ху*ня какая-то… — задумчиво чешу мохнатый загривок.        Тела отправились в пространственный карман. Найденные неподалёку рюкзаки дали понять, что эти ребята занимались контрабасом скумы. Земля им стекловатой. Дрянь, я, конечно, притырил, как и всё остальное имущество, и отправился монеткой в Поместье. Оттуда в Крепость. На автопилоте добрался до своего кабинета, в котором сейчас Солнышко варила явно не первую кастрюлю противозачаточного. Это мне хорошо — после того как меня избавили от участи родить варгёныша после добровольно-принудительного посещения одного увеселительного заведения инкубаторного уклона, «система» наделила меня перманентным бесплодием до тех пор, пока я не вкачаю фертильность выше штрафа. Вкачивать его я, конечно, не планирую. А вот остальным приходится хлебать молочного цвета бурду, благо мы доработали формулу и от тошнотворного привкуса удалось избавиться, но всё равно, ощущения там не самые приятные. Но, что делать, трахаться хотят все и часто. Вот и мучаются.        Рухнул в кресло. Подорвался, выматерился. Расправил крылья, чтобы снова не сесть на них и сел обратно, повесив новые конечности на подлокотники. Сука. Нет, крылья — это прикольно, но как же они с непривычки мешаются. И летать я пока не могу. Я как дебил прыгал с уступа и махал ими, но в результате едва не пи*данулся с горки при приземлении. Пока рано об этом даже думать. Росли бы они из нормального места, то в теории, было ясно что надо делать. Но тут смещённый центр тяжести и распахнутые опахала тянут жопу назад, а е*ало накреняется вперёд. И как с этим бороться я не понимаю. Но я бы хотел летать, раз уж мне их дали.        Обречённо вздохнул, откинул рогатую голову на спинку кресла. Ещё непонятно, что творится с моими статами. Во время эволюции, «система» наделала много делов. Она насильно апнула мне вторую сотню уровней, вырезав их прямо из души и самолично распределила все тщательно накапливаемые мною очки. Из-за этого весь билд пошёл по пи*де. Вот нахрена мне сила в семь десятков?! Я ещё понимаю уйди всё в магию, она мне нужна и полезна, а вот сила… Я повышал её понемногу, чтобы иметь возможность двигаться со своей завышенной скоростью и ловкостью. Просто для компенсации. А сейчас я ломаю бревна ударом кулака.        Ещё более обидно то, что мой второй перк легендарки так же был выбран за меня и был максимально ху*вым в плане бонусов. «Порождение» официально закрепляло мою суть как даэдра, слегка подправляя магический фон. И всё. А я так-то облизывался на легендарную мастерскую. Это ведь, сука, личное подпространство где я мог оформить целый станковый парк и получать огромные бонусы к крафту, а в итоге мне будто провели х*ем по моде и пошлёпали им же по губам. Сука. Теперь ждать третью сотню.        Из негативных мыслей меня вывело ощущение того, что мне расстёгивают сперва штаны, потом белые шортики и извлекают вялую даэдрическую колбасу на свежий воздух. Приоткрыв глаз, вижу Солнышко, что облизываясь и сосредоточенно смотря на чёрный дрын, активно мяла его руками. Судя по всему, она уже закончила — зелье стоит на столе в кастрюле, остывает, толстый кожаный фартук валяется тряпкой на полу как и рубаха со штанами. Видимо, чувствуя мой настрой, бывшая ебака решила поднять хозяйке настроение. Вот уж кому на коррапт насрать с высокой колокольни, так это бывшей похотливой твари, которая изначально закоррапчена миром.        Хмыкнув, расслабился в кресле и раздвинул ноги, чем тигровая варг-оборотница сразу же воспользовалась, подползая на коленях поближе и вбирая в волчью пасть напряженное бревно с ярко красной головкой, счастливо виляя пушистым хвостом. С придыханием кладу ладонь на мохнатый серо-зелёный в полоску загривок, слегка притормаживая, а то она тут же вышла на свою привычную скорость для прелюдий, а для меня это пока слишком — мозги на помойку не улетят, но и удовольствия от процесса было бы немного.        Финишировал обильным залпом в широко раскрытую зубастую пасть, забрызгивая нежно-розовый язык своей питомицы. Та дождалась, когда любимое угощение перестанет сочиться и проглотив всё в два глотка, слизала последние белые капли с красной головки даэдрического члена и облизнув черные звериные губы, хитро глянула снизу-вверх и одним движением запрыгнула ко мне в кресло, приседая и направляя большую даэдрическую колбасу себе под яйца, касаясь горячих и мокрых напряженых нижних губ, массируя свой вход во влагалище пульсирующей головкой моего члена. Интересно, где она этому научилась? Это уже не звериные повадки, которые из неё выбивали все, кому ни лень. Явно чувствуется опытный подход, ведь от такой ласки балдеем мы вдвоём и делает так она потому, что и ей это нравится, а не потому, что так надо.        Вот, прошло совсем немного времени и она не утерпела, сорвалась, нанизываясь на член, и даже не пытаясь сдерживать стон довольства. В ней, конечно, много что побывало, но магия в симпатичных бронзовых украшениях (явно Кеша с Дар’Палом постарались) замечательно справляется с поддержанием здоровья. Заужает где надо после заездов и залечивает повреждения, ведь Солнышко у нас любит болевые совокупления. Вот и сейчас она совершенно бездумно насадилась, мгновенно кончив от острой боли. Мою грудь и шею обдало пахучей спермой — как бы она не сдерживала шипасто-узловатый член в меховых ножнах, исторгать семя это совершенно не мешает. А отойдя от болезненного оргазма и начав ёрзать, моя питомица и вовсе его вывалила из ножен на всю длину, шлепнув нежно-розовым членом мне о мокрый живот.        Начались активные скачки тигровой варг-оборотницы. От меня она хотела только наличия и разрешения, ментально телеграфируя, что сделает всё сама. Раньше я бы расслабился и поплыл на волнах похоти, как это обычно бывало, но сейчас я с удовольствием любовался зверофуткой, что с полной самоотдачей занималась излюбленным делом. И мне захотелось чем-то помочь. Просто тискать её упругое мускулистое тело, мять её шикарные пушистые груди с розовыми ореолами и торчащими от возбуждения сосками особо не имело смысла — её понесло, подобного она даже не заметит, так что наигравшись с непослушным крепким телом, подметил что её розовый член уж больно удачно трётся у меня между сисек. Ну я и сжал их с двух сторон, от чего та вывылив длинный розовый язык набок, задвигалась намного быстрее, едва не соскакивая с мясного шеста, но каким-то чудом вовремя останавливалась, а я с наблюдал за тем, как истекающий упругими струйками смазки звериный член то появлялся посреди черного пушистого поля, то исчезал в ложбинке и не успев среагировать, получил залп варговой спущёнки прямо в морду. И… Я кончил от этого. Просто схватил за загривок над стальным ошейником, засадил по самые яйца, вызвав болезненный вскрик и отпустил только тогда, когда закончил заполнять это публичное место своим семенем. Выдохнули мы одновременно.        И, пока я не без удовольствия мял упругую задницу своей питомицы, та заметила, что наделала делов и активно заработала нежным языком по моему лицу. Приятное ощущение… Если бы она в этот момент ещё не ёрзала сидя на члене и не прижимаясь своей грудью к моей… Понимая, что её языка тут явно не хватит, встаю вместе с сукой на члене, призываю из пространственной складки монетку и мы появляемся в купальне. Горячий влажный воздух заставил меня поморщиться, но это временное лёгкое неудобство.        Ранний вечер, так что купальни не пустовали. В горячей воде, после трудового дня на плацу, откисало моё семейство в лицах Карджо, Дар’Пала и котейки. Последний пока наблюдал за мужьями, но чует мой хвост, в его голове оформляется желание поучаствовать в размахивании железом. Девочки уже помылись и получив свою порцию ласки, рассосались по Крепости, а парни остались прикладываясь к винишку и пустив по кругу трубку с табаком. Увидев меня с Солнышком в таком виде, троица заинтересованно прищурилась, явно ожидая представления. Ну, стараниями одного мохнатого создания я не против кинуть ей палку ещё раз.        Сняв суку с члена, скинул её на деревянный шезлонг и та тут же перевернулась на живот, выпятив зад и задрав хвост, давая полюбоваться моим вытекающим из разведенного когтистыми пальцами влагалища на её мохнатые яйца семенем. Знает же, зараза, как мне нравится такой вид. Последствия, в виде пробития её тренированного ануса, не заставили долго ждать. И вот под сладкие повизгивания снова поплывшей тигровой оборотницы, мои домашние зашевелились. Котейка, не иначе как для разнообразия встал у нее перед мордой, за что его этериевые яйца тут же облизали а член с пошлым звуком был всосан в умелую пасть. Дар’Пал с Карджо встали у него про бокам и их готовые к бою орудия были схвачены цепкими лапками и начались сладкие пытки, ведь нормально отработать в таком состоянии Солнышко не может — мозги заливает удовольствием, по себе знаю. Но она старается. Ей хочется больше угощения, больше удовольствия. Её голову время от времени тянут за уши, и та послушно выплёвывает член и берёт по самые яйца другой, продолжая сосать и не замечая что что-то изменилось. Ну а я… Я сжав мохнатую талию наслаждался глубинами оборотнической жопы, хозяйка которой снова отдалась во власть инстинктов. Даже пришлось прикусить её серо-зеленую пушистую метёлку, ибо постоянные виляния хвоста жутко отвлекали от процесса.        Дотрахивал перемазанную в каджитской спущёнке оборотницу любуясь её грязным видом. Сука могла лишь вяло булькать на лежаке и дождавшись мой разрядки, упорхнула в страну снов. Ну, а я мягко покинул гостеприимные недра, мокро хлюпнувшие и выпустившие тугую струю спермы, и мои супруги унесли отстирывать после секса крайне счастливую полосатую шкурку. Со мной остался котейка, решивший помочь мне помыться ну а в итоге мы отвлеклись на поцелуй, который затянулся надолго. Вечер закончился уже без похотливых поползновений к моей тушке, так что я послал всё к чертям и просто уснул тиская котейку и прижимаясь спиной к груди Дар’Пала.