***
— Он мёртв! Дорогой, он мёртв! Мы можем больше не скрываться! — молодая женщина весело кружила в танце посреди тёмного леса. — Наконец-то мы сможем увидеть… — Нет! — оборвал её мужчина, подпирая спиной дерево. — Ты же знаешь, что нам нельзя. Мы дали обет, слишком рано. — Но… — голос женщины задрожал, — но ты же понимаешь, что мы больше его не увидим?! Ещё столько лет! — Но ты же понимаешь, что в противном случае мы умрём? — эхом отозвался мужчина. — Понимаю, — потупив взор, произнесла она. — Дорогая, нам пора уходить. С ним всё будет в порядке, верь мне! — он протянул любимой свою руку, а через минуту они трансгрессировали.***
Наконец-то она смогла найти их. Ничем непримечательный домик, расположился среди тысячи таких же: два этажа, синяя крыша, красная дверь, небольшой деревянный забор и маленький участок земли за домом. Молодая женщина с лёгкостью открыла калитку и вошла на задний двор. Посреди двора стояла резная кованая скамейка, на которой расположилась пожилая пара. Рыжеволосая дама полулежала на зелёной траве, положив свою голову на колени мужа. Он же в свою очередь нежно поглаживал любимую по шелковистым медным волосам, слегка тронутым сединой. Пара сидела спиной к незваной гостье и любовалась бликами осеннего солнца на поверхности искусственного прудика. — Как ты нас нашла? — вдруг нарушил тишину мужчина. — Я… Я оторвала пуговицу от вашего пальто, — потупив взгляд, произнесла девушка. Мужчина довольно прыснул со смеху. — Я же говорила, что она умная девочка, — улыбнулась своему мужу рыжеволосая женщина. — Я хотела поговорить с вами! — выпалила гостья в спину, всё также недвижимой паре. — Мы тоже, — ответила хозяйка. — Чаю?***
— Посмотри, как они выросли! Они уже такие взрослые! — мило улыбалась женщина. — А наш сын, по сравнению с ними просто старик, — рассмеялся мужчина. — Я так хочу с ним поговорить! Нам ведь уже можно, — она посмотрела на своего мужа жалобным взглядом. — Дорогая, но может не стоит? У него уже другая жизнь, своя семья. — Но мы тоже часть этой семьи! — не успокаивалась женщина. — Я не хочу больше скрываться, пора открыть нашу тайну. Они заметили, что поезд тронулся. Гарри шёл рядом с ним по платформе, махал вслед детям и улыбался. — С ним всё будет в порядке, — тихо сказала Джинни. Взглянув на неё, Гарри рассеянно опустил руку и прикоснулся к шраму на лбу. — Конечно. Шрам не болел уже девятнадцать лет. Всё было хорошо. Люди потихоньку начали покидать платформу, а густой пар от поезда стал рассеиваться. Силуэты стали приобретать знакомые очертания, у незнакомцев появились лица. — Гарри! Сынок! — из толпы раздался противный женский голос. Гарри, Джинни, Рон и Гермиона с недоумением стали озираться по сторонам. — Что это было? Мне послышалось? — удивилась Гермиона. — Или тебя звали? — закончил за свою жену Рон. Гарри резко вцепился в руку Джинни и уставился в сторону дальних колонн. Он увидел, как оттуда на него с радостной улыбкой надвигалась тётя Петунья, а за ней и дядя Вернон. — Только не это… — выдохнул Гарри. — Но как? — проследив за взором своего мужа, отозвалась Джинни. — Это что твоя тётя? — с ужасом заметил Рон. Худая блондинка бросилась на шею Гарри. — Сынок, как долго я этого ждала! — женщина сильной хваткой обнимала Гарри. — Сынок? — только и смог выдавить Гарри. — Мама, а это кто? — удивилась маленькая Лили, рассматривая вновь прибывших. — Это… — начала было Джинни. — Я твоя мама, Гарри, — гордо произнесла тётя Петунья. — А это твой отец — Джеймс! — Кажется, я сошёл с ума, — тихо произнёс Рон. — Не ты один, — поддержала брата Джинни. — Нам так много тебе надо рассказать! — не унималась Петунья. — Мне показалось или ты назвала дядю Вернона Джеймсом? — освобождаясь от цепких рук тёти, поинтересовался Гарри. — Да, сын, я — Джеймс Поттер, твой отец, — вмешался дядя Вернон. — Гермиона, не могла бы ты последить за Лили, — нарушила звенящую тишину Джинни. — Нам нужно срочно поговорить с этими Дурслями. Гермиона кивнула и потянула за собой сопротивляющегося Рона и недоумевающих Хьюго и Лили. — Предлагаю, всё обсудить и во всём разобраться в кафе, — взяла шефство над оставшимися Джинни. — Поддерживаю, — согласился дядя Вернон и подхватил под руку свою жену. До ближайшего кафе они дошли в полном молчании. Гарри переваривал полученную информацию, Джинни думала о том, как маглы смогли попасть на волшебную платформу без сопровождения, а семейство «Дурслей» переживало о том, что их сын не поверил им. Разместившись за самым дальним столиком, скрытым от глаз посторонних людей, Поттеры и Дурсли сделали чисто символический заказ и уставились друг на друга в надежде, что кто-то заговорит первым. — Рассказывайте — кто вы? Почему выглядите как Дурсли? И что вам от меня нужно? — не выдержал Гарри. — Мы твои родители, — тихо произнесла тётя Петунья. — Я — Лили Поттер. А это — Джеймс, — женщина указала на своего спутника. — Я это уже слышал, — процедил сквозь зубы Гарри. — Это правда, сын, — вмешался в разговор дядя Вернон. — Не называйте меня так! — взбеленился Гарри. — Дорогой, пусть они выскажутся, — положила свою руку на плечо мужа Джинни. — Спасибо, — благодарно кивнула Петунья. — Как я и сказала, мы твои родители. — Мои родители мертвы! — Гарри! — Джинни сильно сжала плечо любимого. — Мы не умерли, как видишь. Всё это время мы скрывались под личиной Дурслей. — Всё это время? Все эти 36 лет? — не смог сдержаться Гарри. — Почти… — произнесла тётя Петунья. — Дайте-ка, я догадаюсь — Оборотное зелье? — Гарри сверлил незнакомцев своим взглядом. — Да, — ответил дядя Вернон. — А что с Дурслями? Где они? — продолжал свой расспрос Гарри. — С ними всё в порядке, если можно так сказать, — продолжил Вернон. — Они попали в автомобильную аварию… — начала было говорить тётя Петунья. — Я где-то уже это слышал! — прыснул со смеха Гарри. — Я же говорил, что всё это будет бесполезно. Любимая, нам пора, — начал вставать со своего места дядя Вернон. — Ну, уж нет! Я не отпущу вас, пока не узнаю всё! Сядьте! — рыкнул Гарри. Тучный мужчина подчинился и с шумом приземлился на своё место. — Продолжайте, я больше не буду перебивать. — Они попали в автомобильную аварию, — вновь начала тётя Петунья, — чуть не погибли, но остались живы. Очень сильно пострадали и долгое время не могли самостоятельно передвигаться. Со временем врачи могли поставить их на ноги, но вот их разум… — женщина тяжело вздохнула, — к сожалению, они не могут отвечать за себя и свои поступки. На данный момент они находятся под контролем врачей в одной из клиник, проживая свою новую жизнь. Тунья не помнит ни меня, не своего мужа, она даже Дадли не помнит! А Вернон вообще не разговаривает… — Мы не могли оставить вас с Дадли одних. Нам пришлось прибегнуть к Оборотному зелью и незаконной подмене документов, — продолжил рассказ мужчина. — Сколько нам было лет, когда настоящие Дурсли разбились? — поинтересовался Гарри. — Тебе только исполнилось четыре года, а Дадли было ещё три, — ответила женщина. — Но как же тогда вы до этого скрывались? — неожиданно вмешалась в разговор Джинни. — И кто тогда похоронен на кладбище вместо вас? — До этого мы были никому не известными маглами. А похоронены в нашей могиле родители Джеймса — бабушка и дедушка Гарри. В тот день, когда Волан-де-Морт напал на них, мы с Джеймсом хотели сделать тайную вылазку. Так получилось, что я подговорила родителей мужа изменить облик и последить за малышом Гарри. Но, это было ошибкой… — Лили, скрываемая под личиной Петуньи, вдруг разревелась. — Всё хорошо, дорогая, — Джеймс нежно поглаживал свою любимую по спине. — Всё хорошо, это было давно. — Тридцать шесть лет назад… Тридцать шесть лет назад! — взревел Гарри. — Вы понимаете, что я столько лет думал, что вас нет! А всё это время меня воспитывали ненавистные мне Дурсли, а не собственные родители! Боже мой, мои родители презирали меня и всячески унижали! — Гарри вдруг неистово рассмеялся. — Мы не могли раскрыться, мы дали Непреложный обет! — громом прозвучал голос Джеймса. — Непреложный обет?! Кому? — всё также яростно кричал Гарри. — Альбусу Дамблдору, — еле слышно отозвалась плачущая Лили. Гарри замолчал и с неверием посмотрел на Джинни, надеясь найти хотя бы в ней поддержку и опору посреди разрушающегося мира его жизни. — Кто-нибудь ещё знал, что вы живы? — Нет, только Дамблдор, — подтвердил слова своей жены Джеймс. — Моя жизнь — сплошной обман! Чья-то злая шутка, разыгранная без меня моими родителями и другими волшебниками… — с горечью осознал Гарри. — Я не хочу вас видеть! Больше никогда не смейте появляться в моей жизни! Мои родители умерли ночью 31 октября 1981 года, пожертвовав собой ради спасения моей жизни. А вы для меня незнакомцы, которые нагло врут в глаза! Убирайтесь! Гарри подскочил со своего сидения и твёрдым уверенным жестом указал людям, притворяющимся семейством Дурслей, на дверь кафе. Тётя Петунья уже рыдала в голос и, не видя от слёз, слепо цеплялась за руку своего мужа. Дядя Вернон, с нежностью поддерживая свою любимую под руку, поднял с соседнего сидения рядом с Джинни своё пальто и направился в сторону выхода. — Я же говорил, любимая, что это плохая идея, — тихо шептал Джеймс на ухо Лили. — Не плачь, дорогая, всё будет хорошо. Он уже большой мальчик, он справится без нас, а мы без него. Лили громко всхлипнула на выходе из кафе и через секунду вышла со своим мужем на улицу. — Гарри… — было начала Джинни. — Не надо, — перебил её муж, — Ничего не говори! Джинни кивнула и начала потихоньку собираться, дома их ждали сгорающие от любопытства друзья.***
Прошло несколько недель с того момента, как Гарри узнал о своих родителях. За это время он успел обдумать многое, и с одной стороны — он радовался, что родители живы, с другой же — чувствовал себя преданным и обманутым. Гарри так и не смог определиться с чувствами, что бурлили в его душе. Джинни, Рон и Гермиона больше не поднимали тему о родителях, чему Гарри был благодарен. Он сидел в своём кабинете и наслаждался одиночеством. В его голове роились тысячи разных гениальных и бесполезных идей, выуживая нужные, он делал пометки в своих тетрадях. За окном постепенно темнело, создавая приятный полумрак в комнате. Дверь кабинета слегка заскрипела, и в помещение лёгкой походкой вплыла раскрасневшаяся Джинни. — Как тренировка? — оторвавшись от своих записей, поинтересовался Гарри. — Как всегда отлично, — Джинни присела на край стола и с дьявольскими огоньками в глазах припала к губам своего мужа. — У меня для тебя сюрприз! — Это интересно, — заулыбался Гарри. — Только придётся довериться мне, — и Джинни вытащила из кармана толстую непроницаемую повязку для глаз, — И не подглядывай! — Кажется, я начинаю бояться, — пошутил Гарри, подставляя своё лицо любимой. — Удиви меня! — Не сомневайся! — Джинни потянула Гарри за собой и весело засмеялась. Идти неведомо куда, всё время подчиняясь командам жены, было довольно трудно. Гарри то и дело хотел стянуть надоедливую повязку с глаз, но Джинни каждый раз пресекала любые попытки. За тёмным бархатом были различимы лишь звуки, проезжающих машин и голоса, куда-то спешащих людей. Среди городского шума Гарри вдруг понял, что отчетливо различает звуки, доносящиеся с вокзала: женский голос объявлял время прибытие поездов, люди то и дело искали нужные им платформы, а стук колёс тяжеловесных составов нельзя было спутать ни с чем другим. — Только не говори, что мы сейчас на вокзале Кингс-Кросс, — взмолился Гарри. — Тебе невозможно устраивать сюрпризы, — полушутя, полуобиженно заметила Джинни и сильнее потянула мужа вслед за собой. Почувствовав лёгкий холодок, Гарри понял, что они пересекли барьер и сейчас находятся на волшебной платформе. — Садись, — скомандовала жена. — Теперь можешь снять повязку. — Наконец-то, — облегчённо вздохнул Гарри, часто моргая, пытаясь привыкнуть к яркому свету после кромешной тьмы. Оглядевшись, он понял, что находится в Хогвартс-экспрессе. Напротив него сидела Джинни, всё также хитро улыбаясь. — Мы едем в гости к детям или профессору Долгопупсу? — попытался съехидничать Гарри. — Не то и не другое, — отозвалась Джинни. Гарри смотрел в окно и наблюдал, как за стеклом меняется пейзаж. Поезд вызывал приятные чувства, но в то же время было немного грустно. — Как ты думаешь, кто будет изображён на вкладыше? — Джинни вытащила из сумки упаковку с шоколадной лягушкой. — Может быть я? — засмеялся Гарри, радуясь спонтанному воспоминанию из детства. Когда поезд прибыл в Хогсмид, Джинни вновь попыталась завязать глаза своему мужу, но Гарри не дался. Поругав его некоторое время по дороге, они довольно быстро оказались под стенами замка. Хогвартс возвышался над ними так же как и в детстве, царапая своими шпилями небо, затянувшееся тучами. Пара под покровом наступающей ночи, тихо кралась по пустым коридорам школы. Сонные портреты недовольно следили за вновь прибывшими, а некоторые даже недовольно бурчали что-то вслед Гарри и Джинни. — И все-таки, куда мы идём? — поинтересовался Гарри. — Скоро увидишь, — отозвалась Джинни. Миновав несколько этажей, Гарри начал догадываться. — Выручай-комната? — Ага. — Но она же сгорела?! — Не совсем… — Джинни пожала плечами. — По крайней мере, она снова мне показалась. — А когда это ты успела тут побывать? — не унимался Гарри. — Не скажу, — хитро улыбнулась Джинни. — Пойдём! Только обещай, что не будешь сердиться на меня! — Я не могу сердиться на тебя. — Обещай! — как маленькая девочка заканючила Джинни. — Ладно, ладно. Обещаю. — Вот так-то лучше, — улыбнулась Джиневра. Зайдя в комнату, Гарри увидел разные фотографии и газетные вырезки, размещенные на стенах. А посередине помещения стоял Омут памяти. Внимательно присмотревшись к изображениям, Гарри понял, что на них запечатлён никто иной как он. — Что это, Джин? — не понимая, произнёс Гарри. — Воспоминания… — Чьи? — Твоих родителей, — шепотом произнесла Джинни и тут же выпалила, — ты обещал не сердиться! Гарри обиженно смотрел на свою жену. «И она туда же!» — мелькнуло в его голове. — Как это понимать? — холодным тоном поинтересовался он. — Гарри, я встретилась с ними. Эти фотографии и вырезки из журналов, принадлежат им. Они собирали всю информацию о тебе, когда не могли быть рядом. — Их никогда не было рядом! — Неправда, ты сам это знаешь. Они скрывались под лицами других людей, но это было нужно для твоего же блага! — Моего блага?! Они относились ко мне как к отбросу, принижали, оскорбляли. Делали всё, чтобы я чувствовал себя ничтожеством. — Иначе было нельзя… Если бы их обнаружили, то погибло бы много людей, не только волшебников, но и маглов. Ты бы погиб! — Они и так погибли! — Но не ты! — Но мог бы! — Гарри, неужели бы ты не сделал это ради своих детей? Ради Джеймса? Лили? Альбуса? — Джинни заглянула в глаза своего мужа. — Я бы сделала, зная, что потом возможно они будут меня ненавидеть… Сделала бы это, лишь бы сохранить им жизнь. Гарри смотрел на свою жену, в глазах которой читался вызов. Он хорошо знал этот взгляд. Взгляд человека, который был прав. — Только ради спасения детей… — согласился он. — Я бы и жизнь свою отдал. Джинни облегченно вздохнула. — Я понимаю, что тебе тяжело. Ты похоронил их и уже давно оплакал, но они живы, живы ради тебя. В этом Омуте памяти хранятся их воспоминания о тебе: о том, как они не хотели отпускать тебя в Хогвартс, боясь за твою жизнь; о твоих первых шагах и словах; о последней битве за Хогвартс, где они сражались тайно в лесу… Все эти воспоминания — то что ты не видел и не знал, то что ты считал ложным, то что является частью твоей жизни со стороны. Тебе лишь нужно отважиться принять их. Принять своих родителей. Джинни смотрела на отрешенного Гарри, явно обдумывающего её слова. Он нехотя бросал свой взгляд на магловские фотографии и живые вырезки. — Ты готов узнать о своих родителях правду? Готов ли ты с ними встретиться? — всё также вопрошала Джинни. Гарри, осматривая фотографии, развешанные на стене, заметил одну, где он был совсем маленьким карапузом, улыбался и тянул свои пухлые ручки к фотографу. «Интересно, кто это был: мама или папа?» — подумал он о фотографе и с твёрдой уверенностью сказал: — Готов!