Звезда ты моя сумасшедшая

Ван Со, четвертый принц Корё, покидал тронный зал Чондокджона в смешанных чувствах. Вместо приватной аудиенции, которую он ждал, его ждало полное собрание министров, а стоило ему войти, как его взяли под стражу. Стоявший возле трона Му нахмурился, глядя, как младший брат морщится от боли, когда его схватили за раненную руку, и, поклонившись и не разгибаясь, громко сказал: - Пэа! Умоляю! Проявите милосердие к четвертому брату! Разговоры министров тут же стихли. Сидевший на троне Император без интереса смотрел на упрямо уставившегося в пол Со и чуть придвинулся вперед. - Ван Со! - Да, Пэа. - Знал ли ты о затеваемом твоей матерью, королевой Ю, заговоре против крон-принца Ван Му? - Заго… - Со вскинул голову. – Что?! Министр Пак, пожевав тонкими губами, после кивка императора заговорил: - Этой ночью, - гнусаво проговорил он, - были получены доказательства того, что королева Ю заплатила наемным убийцам, чтобы они во время Ритуала напали на его Высочество. Знали ли вы об этом? Му наклонился еще ниже: - Пэа! – Отчаянно позвал он. – Четвертый брат рисковал своей жизнью, чтобы защитить мою! Будьте снисходительны! Император повернулся к нему и негромко проговорил: - Клан Ю предал тебя. Я не могу упускать это из виду. Ты – будущее этой нации. Королева Ю и ее сыновья будут лишены всех титулов и бессрочно сосланы в Чонджу. Это мое милосердие и мое последнее слово. - Пэа! Разве четвертый брат принадлежит клану Ю? – Подняв голову, спросил крон-принц. Со не отрывал от него взгляда. Возражать императору в присутствии всего совета! Его затопила горячая благодарность. Пусть он и рисковал своей жизнью, но это было не зря. Му действительно того стоил. – Разве четвертый брат не признан сыном клана Кан? Разве четвертый брат не был ранен за меня? – Му опустился на колени. - Милосердия для четвертого принца, Пэа! Император медленно перевел взгляд на Со и, промолчав минуту, он, наконец кивнул. Стражи отпустили Со и отступили назад. - Четвертый принц Ван Со. - Да, Пэа. Император долго молчал. - Ты вернешься в Шинджу, - наконец сказал он. - Твоя ссылка продлится два года, и лишь по истечению этого срока ты сможешь вернуться в Сонгак. Ты услышал меня? - Я подчиняюсь, Пэа, - ответил Со, поклонившись, вдруг успокоившись. Ссылка. Разве он не этого хотел? Конечно, теперь, когда матери не будет рядом, он мог бы остаться в столице… Если бы не Хэ Су. Он так и не назвал отцу ее имя при разговоре совсем недавно. Со не знал, что император мог сделать с женщиной, смущавшей разум принца, и решил, что безопаснее будет не раскрывать ее личности, а император не стал настаивать. А сейчас… Он медленно поднял глаза. - Что касается того факта, что ты спас жизнь крон-принца Ван Му… - Задумчиво проговорил Ван Гон. - Назови одно свое желание. Это не может быть отмена твоей ссылки, но иное желание я исполню. Со мимолетно улыбнулся Му, пытаясь успокоить его тревогу, и сам медленно пустился на колени. - Пэа. У меня нет иного желания, кроме как быть верным вашим слугой. Кто-то из министров фыркнул. Ван Гон остро на них взглянул, и воцарилась тишина. - Но ведь есть что-то, что желает твое сердце? – Вкрадчиво спросил он. – Может быть… Это женщина? - Прозорливость Пэа безгранична, - «восхитился» Со и тут же опустил лицо ниже. – Я прошу руки Хэ Су из клана Хэ, - громко объявил он. - Из клана Хэ? – Вскрикнул министр Хан. - Немыслимо! - Это подкосит положе… Император кашлянул. - Я не стану брать свое слово назад, - угрожающе тихо произнес он. – Девица из клана Хэ будет твоей женой. Придворный астроном Чхве рассчитает ближайшую благоприятную дату свадьбы, - тон императора подразумевал, что это «благоприятная» дата должна возникнуть чуть ли не назавтра. - На следующий же день после свадьбы вы оба покинете Сонгак и отправитесь в Шинджу. Такова моя воля. - Щедрость Пэа не имеет границ. Долгой жизни Пэа! Ван Со по-прежнему говорил в пол, но его торжествующий голос заполнил весь тронный зал. Мысль о матери наполнила его смесью тоски и нерешительности, но эти чувства исчезли, стоило ему покинуть Чондокджон – едва он только вышел из ворот, как на него налетел целый вихрь – в розовом ханбоке, с косынкой на шее и вечно холодными руками. - Ну что? – Прошипела она, затащив его за угол. – А? Ну? – Она даже подпрыгнула от нетерпения. Со усмехнулся. - Ну-у! – Заныла она. – Айщ! Ваше Высочество! - Какая ты вежливая, - поддел он. Ха Джин надула губы: - Ты такой самодовольный. - Дорогой. - Что? Ван Со фыркнул: - «Ты такой самодовольный, дорогой». - Ты такой дурак, дорогой! – Воскликнула она, сияя, и повисла у него на шее. *** Кванджон, государь Корё и третий император династии Ван, нахмурившись, стоял перед серебряным зеркалом и пытался заколоть собранные верх волосы шпилькой-донгот. Нывшая после покушения рука – опять левая! – просто отказывалась подниматься. Его единственная супруга, императрица Хэ, не обращая внимания на императора, лежала на боку на кровати и смеялась. Мягкий свет, исходивший от ее кожи, освещал подушки и почивавшего на них пухлощекого младенца, агукавшего и пытавшегося сунуть в рот прядь маминых волос. - Давай я сделаю, - не поднимая глаз, словно в десятый раз произнесла она, но император только отмахнулся: - Неужели я не в состоянии справиться с такой мелочью? - Айгу-у, какой папа у нас упря-я-ямый, - проворковала императрица, наклоняясь и дуя на круглый животик. Крон-принц засучил ногами и счастливо взвизгнул. Ван Со оглянулся на него и улыбнулся, однако, когда он вновь повернулся к зеркалу, улыбка пропала. - По-моему, у меня начала пробиваться седина, - изумился он. – Су-я, посмотри. - Седина – это сексуально, - наставительно произнесла Ха Джин, с умилением глядя, как крон-принц пытается засунуть в беззубый рот ногу. Ван Со закатил глаза: - У тебя что ни возьми, все сексуально. А если я лысеть начну? Она засмеялась: - Не все. Когда ты начал отращивать усы, это было ужасно. Ты был похож на печального сома. - Неправда! – Возмутился император. - И потом, знаешь, что говорят про лысых мужчин? Ван Со скептически на нее оглянулся: - И что? – Все-таки спросил он. - Что у них тестостерон повышенный. Двенадцать лет брака, четверо детей, а она по-прежнему умудрялась вставлять непонятные ему словечки. - Они в три раза мужественнее волосатых мужчин, - привычно расшифровала она его взгляд. - Меня моя мужественность вполне устраивает, - проворчал он, глядя на шпильку в своей руке, вздохнул, подошел к кровати и наклонил голову. Ха Джин, ничего не сказав, встала на колени, и за секунду донгот оказался на месте. Ван Со так же молча поцеловал ее в губы. Принц пискнул, недовольный, что родители от него отвлеклись. Со уронил голову ей на плечо и хмыкнул: - Что ты там говорила про еще одного ребенка? - Я? – Изумилась она. – Это ты который год намекаешь на собственное одиночество. Ван Со поднял голову и возмутился: - У меня три дочери! И ты! Су открыла рот, обернулась, подняла на руки закряхтевшего крон-принца и вручила его мужу. - Я пойду к моим дочерям, - сообщила она, дернув бровями. – А вы тут сидите… Мужской компанией. - У меня вообще-то есть страна, которой надо управлять! – Напомнил он ей, но Ха Джин притворно развела руками: - Вот вдвоем и управляйте. Фыркнув, она откинула назад выбившуюся из узла прядь и вышла. Со тихо рассмеялся. Он чувствовал, как намокает от слюны ткань на плече и тихонько похлопал сына по спинке. - Слышал, Хён-а? Не волнуйся, я смогу убедить твою маму, что тебе нужен братик. Или два. Ван Хён, крон-принц Корё и будущий великий, знаменитый четвертый император Инджон, зевнул. Он не знал, что в будущем, кроме трех старших сестер, у него появится еще две. Сейчас ему было тепло и уютно, и, едва заметно светясь, он закрыл глаза и заснул.