Перерождение. Зург.

1000 с лишним лет спустя

Мистер и миссис Дёрсли, обитатели дома № 4 по Бирючинному проезду, всегда могли с гордостью заявить, что они, к их невероятному счастью, самые наинормальнейшие люди. Невозможно было заподозрить их в причастности к чему-то необычному или загадочному — они терпеть не могли подобной чепухи. Мистер Дёрсли возглавлял фирму «Граннингс», производившую дрели. Он был крупным, упитанным мужчиной, практически без шеи, но зато с очень пышными усами. Миссис Дёрсли была тощей и светловолосой, с шеей, напротив, почти вдвое длиннее обычного, что приходилось как нельзя кстати, — большую часть свободного времени эта дама проводила, шпионя за соседями из-за забора. У них был маленький сын по имени Дадли, — родители считали его самым чудесным ребёнком на свете. У Дёрсли было всё, чего они только могли пожелать, — однако имелась у них и тайна, и больше всего они опасались, что рано или поздно её раскроют. Они бы не перенесли, узнай кто-нибудь о Поттерах. Миссис Поттер приходилась миссис Дёрсли родной сестрой, но они не виделись вот уже несколько лет; по правде говоря, миссис Дёрсли делала вид, будто у неё нет никакой сестры, поскольку та и её бестолковый муж были настолько «не-Дёрсли», насколько это вообще было возможно. При одной мысли, что скажут соседи, встретив Поттеров на Бирючинном проезде, супругов бросало в дрожь. Они знали, что у Поттеров тоже подрастал сын, но никогда его не видели. Этот мальчик был отличным предлогом держаться от Поттеров подальше; ещё не хватало, чтобы их Дадли общался с такими детьми. Когда мистер и миссис Дёрсли проснулись серым, пасмурным утром вторника — дня, с которого начинается наша история, — ничто, в том числе и затянутое тучами небо за окном, не предвещало, что вскоре по всей стране произойдут странные, таинственные вещи. Мистер Дёрсли что-то напевал себе под нос, выбирая на работу наискучнейший из своих галстуков, а миссис Дёрсли радостно досказывала ему свежие сплетни, силясь усадить орущего Дадли в высокий детский стульчик. Никто из них не заметил крупной неясыти, промелькнувшей за окном. В половине девятого мистер Дёрсли, захватив портфель, чмокнул миссис Дёрсли в щёчку и попытался поцеловать на прощание Дадли, но промахнулся, потому что сын в истерике швырялся в стены овсянкой. — Маленький разбойник, — посмеивался мистер Дёрсли, выходя из дома. Он сел в машину и задним ходом выехал на улицу. Первый знак того, что вокруг творится что-то странное, он заметил на повороте, — это была кошка, изучавшая карту. Мистер Дёрсли даже не сразу осознал, что именно только что увидел, — но затем резко обернулся взглянуть ещё раз. На углу Бирючинного проезда сидела полосатая кошка, но никакой карты не было видно. Что это он выдумал? Должно быть, игра света. Мистер Дёрсли моргнул и уставился на кошку. Та буравила его пристальным взглядом. Направляясь вперёд по шоссе, мистер Дёрсли наблюдал за кошкой в зеркало заднего вида. Теперь она читала табличку с надписью «Бирючинный проезд» — то есть, смотрела на табличку; ведь кошки не способны изучать карты и читать. Мистер Дёрсли потряс головой и решительно выбросил из неё мысли о кошке. Вскоре он уже не думал ни о чём, кроме крупного заказа на дрели, на который в тот день очень рассчитывал. Однако на подъезде к городу кое-что заставило его забыть о своих дрелях. Стоя в привычной утренней пробке, мистер Дёрсли не мог не заметить, что вокруг полно странно одетых людей. Людей в плащах. Мистер Дёрсли на дух не переносил тех, кто носил такую нелепую одежду, — что только порой не напяливает на себя молодёжь! Вероятно, очередная дурацкая мода. Он забарабанил пальцами по рулю, и тут взгляд его упал на группу тех чудаков совсем рядом. Они взволнованно шептались о чём-то. Мистер Дёрсли пришёл в ярость, увидев, что двое из них вовсе не были молоды; да тот мужчина, кажется, даже старше него, а вырядился в изумрудно-зелёный плащ! Вот нахал! Но потом мистера Дёрсли осенило, что, возможно, это была какая-то глупая акция, — очевидно, эти люди собирали пожертвования на что-то… да, наверняка так и есть. Движение возобновилось, и через несколько минут мистер Дёрсли прибыл на парковку фирмы «Граннингс», — его мысли вернулись к дрелям. В своём офисе на девятом этаже мистер Дёрсли всегда сидел спиной к окну. Если бы не это, в то утро ему, пожалуй, было бы непросто сконцентрироваться на работе. Он не видел сов, носящихся за окнами средь бела дня, но зато их видели прохожие на улицах. Они показывали пальцами и таращились, пооткрывав рты, на сов, одна за другой пролетавших над их головами. Большинство до этого не видело совы даже ночью. У мистера Дёрсли, впрочем, выдалось совершенно нормальное, не омрачаемое какими бы то ни было совами утро. Он наорал на пятерых подчинённых. Сделал парочку важных телефонных звонков и ещё немножко покричал. До обеда он пребывал в прекрасном настроении, пока не решил поразмять ноги и купить булочку в пекарне через дорогу. Мистер Дёрсли не вспоминал о людях в плащах до тех пор, пока не наткнулся на компанию этих самых личностей около булочной. Проходя мимо, он бросил на них сердитый взгляд. Непонятно почему, но рядом с ними ему становилось неловко. Эти тоже возбуждённо перешёптывались, и мистер Дёрсли не приметил ни одной жестянки для пожертвований. Когда он, вцепившись в пакетик с большим пончиком, направлялся обратно, до него донеслось несколько слов из их разговора: — Да, верно, это Поттеры, как я слышал… — Да, их сын Гарри… Мистер Дёрсли застыл на месте. Его охватил ужас. Он оглянулся на шепчущихся, словно собираясь у них что-то спросить, но передумал. Он ринулся через дорогу и поспешил в офис, на ходу рявкнул секретарше не беспокоить его, схватил телефон и, уже почти закончив набирать домашний номер, внезапно остановился. Он положил трубку и пригладил усы, размышляя… нет, это глупость. Поттер — не такая уж редкая фамилия. Существует, скорее всего, множество людей по фамилии Поттер, у которых есть сын Гарри. Коли на то пошло, он даже не был уверен, что племянника зовут именно так, ведь мистер Дёрсли даже и не видел мальчика. Может, он Харви. Или Гарольд. Ни к чему беспокоить миссис Дёрсли, — она и так всегда расстраивается при упоминании о сестре. Он не винил её — будь у него такая сестра… И всё же, все эти люди в плащах… В тот день ему было значительно труднее сосредоточиться на дрелях, и, собираясь домой в пять часов, он всё ещё был так встревожен, что столкнулся с кем-то, выходя на улицу. — Извините, — нехотя буркнул он старичку, поскольку тот споткнулся и едва не упал. Прошло несколько секунд, прежде чем мистер Дёрсли понял, что старик был облачён в фиолетовый плащ. Казалось, он вовсе не расстроился оттого, что чуть не растянулся во весь рост. Напротив, он широко улыбнулся и заверещал так, что прохожие начали оборачиваться: — Не извиняйтесь, дражайший мой, ничто сегодня не может огорчить меня! Радуйтесь же, ведь Сами-Знаете-Кого больше нет! Даже такие магглы, как вы, должны праздновать этот счастливый, счастливый день! После этих слов старик крепко обнял мистера Дёрсли за талию и ушёл прочь. Мистер Дёрсли буквально прирос к месту. Его только что обнял абсолютно незнакомый человек. Мало того, его обозвали магглом, — что бы это ни значило. Так и не оправившись от потрясения, он бросился к машине и помчался домой, надеясь, что попросту выдумал все эти странности, — чего с ним, кстати, раньше никогда не случалось, — он не одобрял буйное воображение. Первым, что мистер Дёрсли заметил, подъезжая к дому, — и это его отнюдь не обрадовало, — была полосатая кошка, которую он уже видел этим утром. Теперь она восседала на их садовой ограде. Было ясно, что это та самая кошка, — у неё были точно такие же отметины вокруг глаз. — Брысь! — прикрикнул мистер Дёрсли. Кошка не сдвинулась с места и строго воззрилась на мужчину. Разве нормальные кошки так себя ведут? Мистеру Дёрсли стало не по себе. Пытаясь взять себя в руки, он зашагал к дому, по-прежнему не собираясь ничего рассказывать жене. День миссис Дёрсли прошёл прекрасно. За ужином она подробнейшим образом рассказала мужу обо всех проблемах в отношениях госпожи-за-забором с её дочерью, а также, что Дадли выучил новое слово: «Не-а!». Мистер Дёрсли старался вести себя естественно. Уложив Дадли спать, он вернулся в гостиную и как раз успел к последнему репортажу вечерних новостей: — И наконец, орнитологи по всей стране твердят о крайне необычном поведении сов. Хотя эти птицы охотятся ночью, и днём их едва ли можно встретить, сегодня были отмечены сотни случаев появления сов, летающих повсюду с самого рассвета. Эксперты пока не в состоянии объяснить, почему эти совы внезапно изменили своим биоритмам, — репортёр усмехнулся. — Более чем загадочно. А теперь Джим Макгаффин с прогнозом погоды. Ожидаются ли сегодня ещё ливни из сов, Джим? — Что ж, Тед, — отозвался метеоролог, — насчёт этого не уверен, но странно сегодня ведут себя не только совы. Очевидцы из таких далёких мест, как Кент, Йоркшир и Данди, звонили мне, чтобы сообщить, — вместо дождя, обещанного мной вчера, у них прошёл настоящий звездопад! Может, народ уже отмечает Ночь Фейерверков? Люди, рано, ещё целая неделя! Но уж эта ночь точно будет дождливой. Мистер Дёрсли замер в кресле. Звездопад над всей Британией? Совы средь бела дня? Таинственные личности в плащах повсюду? И все эти люди шепчутся, шепчутся о Поттерах… Миссис Дёрсли вошла в гостиную с двумя чашками чая. Молчать больше не было сил. Нужно рассказать ей. Мистер Дёрсли нервно прочистил горло: — Э-э… Петуния, дорогая, ты в последнее время ничего не слышала о своей сестре? Как он и ожидал, миссис Дёрсли была поражена и разозлена. В конце концов, они всегда притворялись, что её сестры не существует. — Нет, — отрезала она. — А что? — Всякую чепуху в новостях передают, — промямлил мистер Дёрсли. — Совы… падающие звёзды… и в городе сегодня было много странно одетых людей… — И? — перебила миссис Дёрсли. — Ну, я просто подумал… может быть, это как-то связано с людьми… ну, ты понимаешь… её круга. Миссис Дёрсли отхлебнула чая, поджав губы. Мистер Дёрсли в это время задумался, осмелится ли сказать ей, что слышал фамилию «Поттер». Решил, что не осмелится. Вместо этого он как можно непринуждённее осведомился: — Их сын, он ведь того же возраста, что Дадли? — Должно быть, так, — сдержанно ответила миссис Дёрсли. — А как бишь его? Не Говард, случайно? — Гарри. По-моему, мерзкое, простонародное имя. — Да-да, — с упавшим сердцем отозвался мистер Дёрсли. — Я с тобой полностью согласен. Больше он не заговаривал об этом; вскоре супруги поднялись наверх, в спальню. Пока жена была в ванной, мистер Дёрсли подкрался к окну и выглянул в сад. Кошка и не думала уйти. Она следила за Бирючинным проездом, словно дожидалась чего-то. Мерещилось ли ему? Связано ли всё это с Поттерами? Если так… если обнаружится, что они были в родстве с двумя… вряд ли он сможет вынести это. Они улеглись в постель. Миссис Дёрсли уснула быстро, но мистер Дёрсли ещё долго прокручивал в голове все события прошедшего дня. В конце концов, он успокоился тем, что, пусть даже Поттеры и были как-то замешаны в этой истории, — у них нет оснований беспокоить его с женой. Поттеры отлично знали, что они с Петунией думали о них и подобных им людях. Им с супругой нет никакого дела до всех этих странностей, — он зевнул и повернулся на бок, — их это не касается… Как же он ошибался. Мистер Дёрсли уже давно забылся тревожным сном, а кошка на ограде до сих пор не выказывала ни малейших признаков усталости. Она сидела неподвижно, словно статуя; её немигающий взгляд был направлен в сторону дальнего поворота Бирючинного проезда. Она не обратила внимания ни на громко хлопнувшую дверь автомобиля на соседней улице, ни на двух сов, пронёсшихся над её головой. Уже приближалась полночь, когда кошка, наконец, пошевелилась. На том углу улицы, куда пристально смотрела кошка, появился человек, — так внезапно и бесшумно, будто вырос из-под земли. Кошка повела хвостом и сузила глаза. Таких людей никогда ещё не видели на Бирючинном проезде. Он был высок, худощав и очень стар, судя по серебристым волосам и бороде, которые он мог с лёгкостью заправить за пояс. Одет он был в лиловую мантию, край которой волочился по земле, и сапоги на каблуках с пряжками. Его ясные, ярко-голубые глаза сверкали за полукруглыми стёклами очков; нос его был очень длинен и крив, словно его ломали по крайней мере дважды. Звали этого человека — Альбус Дамблдор. Казалось, Альбус Дамблдор решительно не понимал, что на этой улице всё от его имени до сапог было совершенно не к месту. Он торопливо шарил в плаще, пытаясь что-то найти. Но, похоже, понял, что за ним следят, и внезапно поднял взгляд на кошку, всё ещё наблюдавшую за ним с другого конца улицы. Почему-то вид кошки позабавил его. Он усмехнулся и пробормотал: — Следовало догадаться. Наконец Дамблдор отыскал нужную ему вещь во внутреннем кармане мантии. Она напоминала серебряную зажигалку. Откинув крышку и подняв её повыше, он щёлкнул кремнём. Ближайший к нему фонарь погас с негромким хлопком. Щёлкнул ещё раз, — потух следующий. И так двенадцать раз он щёлкал гасилкой, пока единственным источником света на улице не остались два горящих уголька — глаза кошки. Выгляни в тот момент кто-нибудь из окна, он при всём желании не смог бы разглядеть, что происходит, — даже миссис Дёрсли с её превосходным зрением. Опустив гасилку в карман, Дамблдор направился к дому № 4, где устроился на ограде рядом с кошкой. Не глядя на неё, секунду спустя он промолвил: — Не думал встретить вас здесь, профессор Макгонагалл. Он с улыбкой обернулся к кошке, но та исчезла. Вместо неё он улыбался женщине строгого вида в прямоугольных очках, точь-в-точь повторяющих отметины вокруг глаз кошки. Она была в плаще изумрудно-зелёного цвета. Её тёмные волосы были стянуты в тугой пучок. Дама была заметно раздражена. — Как вы догадались? — хмуро поинтересовалась она. — Моя дорогая профессор, я в жизни не видел кошки столь сурового вида. — Посуровеешь тут, проведя весь день на каменной ограде, — парировала профессор Макгонагалл. — Весь день? Когда же вы праздновали? По пути сюда я миновал, должно быть, дюжину банкетов и вечеринок. Профессор Макгонагалл сердито фыркнула. — О, разумеется, все веселятся, — возмущённо подтвердила она. — Казалось бы, им следовало бы быть чуточку осторожнее, но нет, — даже магглы заметили, что происходит нечто странное. Об этом говорили в их новостях, — она кивнула в сторону тёмного окна гостиной Дёрсли... А в летящей по небу коляске мотоцикла открыл глаза годовалый мальчик и пробормотал: - Шо, опять?