Одна из восьми

Молодая рыжая собака — помесь такса с дворняжкой — очень похожая мордой на лисицу, бегала взад и вперед по тротуару и беспокойно оглядывалась по сторонам. Хозяин её, столяр Лука Александрыч, как обычно, покачивавшийся на ходу и бормотавший что-то невнятное, снова куда-то исчез, бросив её посреди шумной городской улицы. Пропал и сын его, Федюшка. Она была бы рада увидеть сейчас даже его, хотя Федюшка горазд был её помучить. Она изголодалась, дрожала от страха и холода, тихо скулила и жалась к обочине. Пыталась уклониться от шаркающих мимо десятков пар человеческих ног, скрипящих колёс извозчичьих пролёток и лошадиных копыт. И каждый раз, уворачиваясь, в отчаянии думала, что это грохочет её погибель, что вот-вот она не успеет увернуться. И когда это произошло, она даже не удивилась. Боль, острая и яркая, распорола ей левый бок, пока колесо пролётки ломало ей рёбра, волоча по булыжной мостовой. Она услышала какой-то пронзительный свист и тонкий звон. Она не знала, есть ли где-то наверху собачий рай и кто её там встретит. Собачий бог? — Кучиёсе-но дзюцу! Громовой голос, голос собачьего бога, раздаётся у неё над головой. Собачий бог смотрит на неё — сурово, но не сердито. Половина его лица скрыта под тонкой чёрной маской. Наверное, так нужно. Она — одна из восьми нинкенов, боевых псов-ниндзя. На ней — синяя курточка с какой-то эмблемой, она не знает, что это обозначает, но узнает непременно. «Супротив человека ты, Каштанка, всё равно, что плотник супротив столяра», — вспоминает она мельком, но воспоминание тут же выветривается у неё из головы. Она — в собачьем раю, и её настоящий бог стоит перед нею, строгий и добрый. Она больше никого и ничего не боится.