Вне времени

— Развлекаетесь?        Тони резко дёрнулся, отрываясь от бумаг, и обернулся к месту, где, предположительно, стоял источник голоса, странно смешивающегося с лёгким гудением. Питер, продолжая обиженно дуть губы, помахал Роуди и снова уткнулся в свой телефон. Роудс удивлённо кивнул в сторону насупленного ребёнка, будто спрашивая, о что же это с ним такое? Тони лишь небрежно махнул рукой на кресло, предлагая присесть. — Шкет наказан, — Питер презрительно фыркнул. — Не начинай, у нас с тобой был уговор — твоя красно-синяя задница и горящие здания не должны взаимодействовать. — Я не удивлён, — Роуди ухмыльнулся, складывая ноги на столик под неодобрительное фырканье Тони. — Скажи, что я летел через полмира не для того, чтобы слушать, как ты воспитываешь Паучонка.        Тони ухмыльнулся, когда Питер возмущённо посмотрел на Роуди. В его глазах будто бы читалось: «Ты должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему». Тони тихо захихикал, глядя на то, как в глазах ребёнка весь мир становится против него. Роудс выжидающе, но со смешинкой в глазах, смотрел на Тони, надеясь, что ему всё-таки ответят. — Мои родители внизу. Живые, — наконец сказал Тони, а Роуди удивлённо выгнул бровь. — Уже пять дней, как они живут несколькими этажами ниже. Мы всё проверили — это точно они, ошибки нет. — Но мы же видели то видео, на котором их убила ГИДРА, — Роуди немного нахмурился. Тони только пожал плечами. — Ты говорил с ними? Кто знает?        Тони рассеяно кивнул, послав Питеру, прислушивающемуся к разговору, взгляд «Только попробуй сейчас сказать какую-нибудь глупость и лишишься этой отвратительной пиццы с ананасами». — Нат, Пеппер, Хелен, Брюс и все, кто в этой комнате, — Питер собирался ещё возразить, но вспомнил, что он, вообще-то, обижен, так что просто сморщил нос. — Да, Хэппи и Мэй, разумеется. Хочу взять тебя, чтобы с ними поболтать. Знаешь, ты один из немногих, кого они знают. Ну, по-крайней мере, мама. — Почему Роуди можно разговаривать с ними, а мне нет? — Возмущение взяло вверх над обидой, поэтому Питер сделался ещё более насупленным, понимая, что проиграл эту битву. — Потому что ты наказан, — спокойно сказал Тони. — А ещё я, чёрт возьми, не хочу, чтобы мой папаша приближался к тебе, пока я не решу, что настолько сильно внушаю ему уважение, что он не посмеет влиять на твою хрупкую, или мою, куда более шаткую, психику. И, опять же, мы это уже обсуждали.        Питер явно был не согласен с данным утверждением, поэтому надул щёки ещё сильнее, готовясь бить аргументами. Но в итоге промолчал. К тому же, спорить всё равно бессмысленно — у Тони всегда есть контраргумент, разбивающий все его доводы: «Пит, ну, Бога ради, у меня сердце больное». Давит на жалость. Вредный старик.        Тони экспрессивно махнул рукой, типа, давай, друг, вставай на ноги, побежали к моим родителям. Пока Роуди, притворно стеная, что он, вообще-то, инвалид, вставал, прощаясь с очень удобным креслом, Старк успел взъерошить ребёнку волосы, заслужив один очень презрительный взгляд, дойти до лифта и теперь с осуждением смотреть на друга, угрожая закрыть дверцы.        Иногда Джеймс рад тому, что Пятница выросла достаточно адекватной, чтобы не пойти чувством юмора в своего папашу. — Кстати, я вроде как устроил пост-подростковый бунт, — Роуди хотел спросить, а заканчивал ли Тони этот бунт, но промолчал. — И, наверное, забыл упомянуть, что Капитан Сосулька живее всех своих сверстников. И я хочу, чтобы так всё и оставалось. По-крайней мере, до появления наших красавчиков.        Взгляд Роуди выражал что-то вроде «Чувак, да ты, блять, издеваешься?», но Тони его просто проигнорировал, весело похлопав по плечу.        Ещё до того, как лифт открылся, Роуди понимал, что встреча с этими людьми будет странной. Но когда он увидел Марию, замершую посреди комнаты, а затем приветливо улыбающуюся им, осознал, что слово «странная» не подходит. Ощущение, будто ты увидел призраков.        Последнее воспоминание Роуди о живой Марии — она встречает его на крыльце их особняка и, строго улыбаясь, говорит, чтобы они с Тони не разрушили дом. Следующее — Тони, распсиховавшись после возвращения из Сибири, сидит на полу в своей мастерской, пьёт виски прямо из горла и мучает себя, раз за разом смотря то видео, на котором Зимний их убивает.        И вот она стоит и улыбается, а Тони, по нему видно, думает о том же, о чём и сам Роуди. — Тони, Джеймс, как мило, что вы заглянули, — они подходят поближе, и Роуди видит, как Тони немного паникует, когда его обнимают. Это немного грустно, если подумать, но все уже привыкли к такому Старку, так что вряд ли даже замечают это. — Ты вчера не пришёл, дорогой. Я переживала, что что-то случилось, особенно после твоего, весьма неординарного, способа покинуть помещение.        Роуди замечает, что она не говорит «мы», так что его опасения о том, что Говард остался таким же, каким его помнит Джеймс, оправдываются. А ещё он украдкой посылает Тони взгляд «Ты что, вышел из окна при своих родителях, ты, тупой кусок придурка?», на что тот лишь показывает язык. Пост-подростковый бунт, Тони, ты точно уверен насчёт приставки «пост»? — Я уверен, что упоминал про то, что у меня летающий костюм, — Тони мягко улыбается, а Мария неодобрительно качает головой. — Мы узнали, что ты в порядке, только когда Пятница включила телевизор, — Мария идёт в гостиную и присаживается на диван, замечая, что оба гостя немного нервно озираются в поисках её мужа. — Говард скоро подойдёт. Он читает о современных технологиях, насколько я поняла. Так, и почему же ты вчера не зашёл, милый? — Единственный способ убедиться в том, что Питер понимает значение слов «наказан, сиди в башне» — не отходить от него ни на шаг, — вместо Тони говорит Роуди, немного улыбаясь. — Ох уж эти подростки, вечно бунтуют.        Тони закатил глаза, стараясь не рассмеяться. Мария не стала спрашивать о том, почему же он не взял ребёнка с собой сюда, очевидно, прекрасно понимая в чём было дело. А точнее, в ком. — Он не бунтует, просто вредничает, — фыркнул Тони, смерив Роуди недовольным взглядом. — Не очерняй карапуза, если не хочешь потом бегать от его фанатов. — Я дождусь, когда у тебя закончатся эти глупые каламбуры и подам в суд, — Тони только обворожительно улыбнулся. — Посмотрим, как пойдёт, — Роуди закатил глаза, а Тони, заметив, что его мама не очень понимает, что происходит, легонько пнул друга по ногам. Тот, разумеется, не среагировал. — Боевая травма, я сделал ему протезы, чтобы этот болван мог бегать, но шутить-то мне никто не запрещал. Особенно после того предательства, что ты совершил. — Тони «Карк» вовсе не предательство. Я не виноват, что тот дед был таким убедительным, — Роуди ухмыльнулся. — К тому же, вставь ты чёртовы парашюты, я бы бегал и без этого гудения. — А что тебе не нравится? Восхитительное же гудение.        Тони и Роуди посмотрели друг на друга одинаковыми «Ты такой придурок, люблю тебя, да чтоб ты сдох уже, пожалуйста» взглядами, одновременно рассмеявшись, пока Мария, весело улыбаясь, неодобрительно цокнула.        Она послала Тони заварить чай, принявшись расспрашивать Роуди обо всяких мелочах. Так необычно — буквально недавно он был чуть старше двадцати трёх, а теперь стоит перед ней, всего лет на пятнадцать младше её самой. Да и её собственному сыну уже не двадцать один. Хотя, судя по его поведению, вряд ли он стал гораздо серьёзнее, чем был.        И, после всего, что случилось — Мария этим не очень-то расстроена.        Тони вернулся в гостиную и упал на диван, включая телевизор. Не успела Мария поинтересоваться, а где же чай, как из комнаты, тихо жужжа, вылетел поднос с чашками чая. — Антигравитационные панели и сто двадцать тонн вибраниума от наших африканских друзей, — фыркнул Тони, смотря за Роуди и Марией. — Это была длинная ночь, а я устал покупать новые подносы, после того, как некоторые индивидуумы ломают их. — Ты сделал подносы из самого редкого металла в мире? — Тони дёрнулся, услышав голос отца, а Роуди рефлекторно выпрямил спину, что не укрылось от Марии, которая тут же недовольно прожгла мужа взглядом. — Чтобы их не ломали? — Это была действительно длинная ночь, — фыркнул Тони. — И он уже не такой уж редкий. Пару лет назад я купил тридцать тонн и мне одна принцесса на день рождения подарила сто двадцать. И если бы мой шкет не был так влюблён в свою подружку, то, вполне вероятно, женился бы на той принцессе, и мне не пришлось бы тратить такую кучу денег на этот вибраниум. К тому же, красно-синяя задница всё равно умудрилась сломать один поднос. — Да ладно? — В голосе Роуди слышались искорки веселья. — Как ему это удалось? — Действительно. Я видел, как от щита из вибраниума отскакивают пули, — Говард тоже выглядел заинтересованным. — Он запаниковал. Моё появление в комнате так влияет на всех, — Тони ухмыльнулся, листая каналы. — А Морган умудрилась превратить тот щит, о котором ты не устаёшь напоминать, в ледянку. И чуть не разбила, когда влетела в дерево.        Тони даже не взглянул на отца, поэтому, наверное, не видел, как его лицо вытянулось от удивления. Хотя, судя по улыбке на его лице, он точно предугадал такую реакцию. Не успел Говард сказать что-либо, как Тони резко вскинул руку и указал на экран. Роуди посмотрел туда, ожидая увидеть что-то необычное — от нового инопланетного вторжения до видео с Человеком-Пауком, который точно должен сидеть дома.        На экране была прямая трансляция какой-то конференции, на которой выступала Пеппер. Роуди даже не удивился — на каждом третьем канале в любой момент времени так или иначе показывали её. А Тони всегда так реагировал, что было так в его стиле, что просто не могло не заставлять улыбаться.        Пеппер отвечала на вопросы о каких-то новых тонкостях в политике компании и выпускаемой продукции, задорно улыбаясь и иногда убивая некоторых репортёров взглядом. Тони с восторгом пару секунд смотрел на неё, а потом залез в свой телефон. Роуди даже не нужно знать, кого он набирает, потому что с экрана было слышно, как зазвонил телефон Пеппер.        Она, немного покраснев, потому что рингтон «Я — железный человек», который заставил толпу бесноваться, мог быть только у одного человека. И все прекрасно знали, что если она сама не возьмёт трубку, то Тони взломает её телефон. — Мистер Старк, ты как всегда очень вовремя, — Пеппер мило улыбнулась.        Роуди поразился её терпению. Жить с Тони и не убить его — величайшее достижение. — А ты, как всегда, абсолютно очаровательна, — Тони ухмыльнулся. — Выглядишь прекрасно, кстати. — Ты без понятия, прекрасно ли я выгляжу, Тони, — она улыбается, и машет рукой в камеру. — Срываешь мою конференцию. Но ты ведь уже это знаешь, верно? — Что ты, откуда? Я же не запоминаю твоё расписание, верно? И не мог же я, ну, скажем, увидеть тебя в телевизоре, резко соскучиться и позвонить, — Тони немного отодвинулся, когда Роуди попытался отобрать у него телефон. — Слишком коварно с моей стороны, не находишь? Роуди тут пытается отобрать телефон, вот ведь нехороший человек.        Пеппер усмехнулась, а затем внезапно будто что-то осознала. Она закатила глаза и тяжело вздохнула. — Боже, Тони, ну что за цирк ты тут устроил, — под «тут» и «цирк» она подразумевала что-то вроде «не говори, что сейчас ты сидишь со своими родителями и позоришь меня не только перед всем миром, но ещё и перед ними». — И, полагаю, наш сын сидит в одиночестве, потому что он точно остановил бы тебя от подобных глупостей. Кстати, Джеймс, ты тоже мог бы ему помешать. — Кстати о «нашем» и «одиночестве», дорогая, — Тони ухмыльнулся, отползая подальше от Роуди. — Где Морган? — Морган с Хэппи, — Пеппер качает головой. — Учти, теперь ты лишён доступа ко всем банкам кофе. Пока, дорогой.        Пеппер весьма чётко, чтобы было видно на записи, отвела телефон от уха и нажала на «сбросить вызов». Тони сунул телефон в карман, а затем обиженно надулся, смотря, как жена спокойно улыбается репортёрам и предлагает продолжить, не обращая внимания «на всякие мелочи».        Мария неодобрительно качает головой, но улыбается. Тони украдкой смотрит на отца, чтобы узнать, как же он отреагировал на Пеппер. Ему, в общем-то, без разницы, понравится ли она Говарду, потому что его мнение не очень-то важно. Но, всё равно, было бы неплохо, если бы родители разделяли его любовь к этой женщине. — Поздравляю, теперь она точно тебя бросит, — флегматично замечает Роуди, на что Тони ухмыляется. — Как она тебя вообще терпит? — Я идеален, — спокойно сказал Тони, а затем посмотрел на родителей. — Это была Пеппер, если что. И, предвосхищая ваши комментарии, мой социальный имидж позволяет даже танцевать на Статуе Свободы в День Независимости, а люди всё равно будут обожать меня за это. — Он так делал, — тут же говорит Роуди, на что Тони укоризненно на него смотрит. — Мир без ума от Тони «Спасителя вселенной» Старка. Мстителям присылают столько писем с благодарностями и подарков, что можно открывать галерею. Не знаю, стоит ли это говорить, но вы уже давно не «Великий изобретатель Говард Старк», а просто «отец величайшего героя Земли».        Тони пожимает плечами, раздумывая, стоит ли напомнить Роуди о том, что у них есть такая галерея. А ещё он старается не смотреть на отца, потому что не представляет, как тот отреагирует на такие слова. Да и Роуди, конечно, молодец — вот кто его просил? Тони не то чтобы способен испытывать смущение, но сейчас близок к этому. — Я знаю, — внезапно говорит Говард, на что Тони оборачивается так резко, что тут же начинает ругать себя. — Мы знали, что однажды он станет гораздо лучше нас, но я не представлял, что это коснётся не только науки. — Спасибо, — Тони коротко улыбается.        Мария тоже улыбается, радуясь, что Говард, наконец-то, сказал сыну что-то хорошее. Потом она с пристрастием допрашивает Тони и Джеймса о Пеппер, искренне радуясь тому, какая чудесная у её ребёнка жена. Говард тоже спрашивает о ней, но, в итоге, всё равно задаёт больше вопросов про современность.        Это, в какой-то степени, даже хорошо, потому что Мария видит то, с какой опаской Тони говорит на личные темы. Когда она встречается взглядом с Джеймсом, то сразу же понимает, что он тоже замечает это.        Через час Тони поднимается на ноги, отправляет свой летающий поднос обратно на кухню, а затем задорно смотрит на Роуди. — Ну, что, Роудс, побежали? — Мария улыбается, когда Джеймс посылает её сыну убийственный взгляд. — Простите, нам действительно пора. Питер, наверное, уже на стенку лезет от скуки. Или притащил своих друзей, и теперь они втроём громят всё вокруг.        Роуди, с недовольством поднимающийся с кресла, напоминает Тони, что с Питером ему придётся разбираться в одиночку, потому что ему самому уже пора бы лететь домой.        В этот раз, когда Мария обнимает Тони, он даже не дёргается, просто глубоко вздыхает. С Говардом он прощается словами, а затем срывается к лифту, говоря что-то про «Побежали на перегонки, кто последний, тот Железный Патриот». Иногда Роуди действительно хочет убить этого болвана.        Роуди улетает до того, как Тони успевает предложить ему поучаствовать в поисках Питера, которого что-то не наблюдается в гостиной. Он просто не выдержит ещё большей концентрации своего друга в воздухе.        Тони находит Питера в его комнате — ребёнок лежит на кровати и прорисовывает детали двигателя внутреннего сгорания. Это странное хобби, но прикольное, так что Старк даже запрещает себе смеяться над этим.        Питер улыбается, когда кровать прогибается под весом Тони, и поворачивает к нему голову. В глазах читается «Я видел, как ты звонил Пеппер и надеюсь, что она тебя прикончит». Ещё сильнее желание убивать просыпается в нём, когда Тони, весело фыркая, взъерошивает ему волосы и целует в макушку. По-крайней мере, он пытается выглядеть грозно.        У него, разумеется, не получается. — Я ещё раз проверил свою теорию, так что она, похоже, правдивая, — Питер мечется между желанием продолжить строить из себя обиженного паука и необходимостью залезть в объятия Тони. Выигрывает второй вариант, Старк победно улыбается. — Как они? — Сам завтра увидишь, — выдыхает Тони, а Питер поднимает на него недоверчивый взгляд. — Я думал, что мне нельзя, потому что…        Тони шикает, не давая ребёнку закончить предложение, и просто пожимает плечами. Питер довольно улыбается, а потом снова смотрит на Старка. — А ты как?        Ну, конечно, он подслушивал. Тони даже не удивлён. Он снова небрежно пожимает плечами, не зная, что он должен ответить. Он ещё не переварил это. Теперь, когда Тони здесь, а не с ними, ему с трудом верится в то, что отец, кажется, действительно похвалил его.        Поэтому Питер остаётся без ответа.        Тони внезапно вспоминает кое о чём, предвкушая реакцию ребёнка. Небольшая месть за то, что этот маленький далек постоянно подслушивает. Это, конечно, не очень-то его вина, дело ведь в сверхслухе, но какая разница? — Будешь называть их «дедушка» и «бабушка», — Тони говорит, стараясь скрыть смех в голосе.        Питер вздрагивает и немного приподнимается, округлившимися от ужаса глазами смотря на Старка. На его лице молниеносно пробегают мысли, начиная с того «Как мне этого избежать» и заканчивая «Что со мной случится, если я не буду так делать». Тони, почему-то, так и думал.        А Питер решает, что будет дуться на Тони ещё один день, потому что он просто начинает смеяться. Или не день, а час. Или несколько секунд, потому что у Тони действительно заразительный смех.