Глаза

POV shuU. Репетиция закончилась. Я очень не хотел, чтобы она заканчивалась, потому что поклялся себе в том, что после неё признаюсь тебе в своих чувствах. Я знаю, что в нашей группе все натуралы, мне стыдно за себя, но я ничего не могу с собой поделать, меня тянет к тебе. Я люблю тебя, хочу тебя, хочу быть всегда рядом с тобой, даже когда у нас выходной, хочу засыпать вместе с тобой и видеть твой спящее лицо на соседней подушке, освещённое утренним солнцем. Но ты только мило улыбаешься и не обращаешь внимания на мои чувства. Когда Сатоши и Нии ушли, я собрал всю свою волю в кулак и подошёл к тебе: — Рё, мне нужно поговорить с тобой. — Ты хочешь обсудить ритм новой песни? Ты мило смотришь мне в лицо и улыбаешься. — Вообще-то, я хотел сказать тебе кое — что, думаю, нам стоит присесть. Мы, молча, садимся на диван в углу репетиционной. Ты вопросительно смотришь на меня, а я виновато опускаю голову и тихим голосом говорю: — Я люблю тебя, Рё... Быстро придя в себя, ты кладёшь руку мне на плечё и говоришь: — Прости Шуу, но ты ведь знаешь, что я натурал. Мне очень приятно, я люблю тебя как брата, но между нами ничего большего быть не может. Я верю, что ты справишься со своей любовью, найдёшь себе милую девушку и у тебя всё будет хорошо. Улыбаешься, встаёшь с дивана, берёшь куртку и уходишь. А я остаюсь один. Отвергнутый и одинокий, бреду по улицам ночного Токио. Решаю справить своё одиночество в каком-нибудь ближайшем баре и утопить своё горе в кружке пива. В баре оказалось не так много народу, на моё счастье. Я устроился за столиком в углу, чтобы никто меня не узнал и не мешал мне. Ко мне подошла официантка и даже не заглядывая в меню, я заказал саке, пиво и закуску. Через несколько минут она принесла заказ и я начал медленно стирать свои неприятные воспоминания алкоголем. Выпив всё, я уже не мог сосредоточить своё внимание, голова кружилась, было приятно и в то же время отвратительно. Я решил, что мне хватит и просто молча, сидел. Вдруг двери бара отворились, и внутрь вошёл молодой парень. Я кое-как смог рассмотреть лицо. Его черты показались мне знакомыми. Он осмотрел посетителей и увидев меня, направился в мою сторону. Я, недоумевая, смотрел на него, дойдя до меня, он заговорил: — Шуу, почему ты не отвечаешь на звонки, что с твоим телефоном? Господи, да ты пьян! Пойдём, я отвезу тебя домой. Это Рё, промелькнуло у меня в голове, и я широко раскрыл глаза от удивления. — Что ты здесь делаешь? Как ты нашёл меня? Зачем ты приехал сюда? — поднимаюсь, шатаясь, чуть ли не падаю, но ты подхватываешь меня, помогаешь мне идти и мы выходим из бара. — Объясни мне? — сидим в твоей машине. — Я просто волновался за тебя, боялся, что ты сделаешь с собой что-нибудь. Твой телефон не отвечал, и мне пришлось оббегать все ближайшие бары, возле здания нашей репетиционной и я наконец, нашёл тебя. Мы, молча, поехали ко мне домой, и так как я был не в состоянии даже стоять, ты довёл меня до кровати. Пока мы шли, я чувствовал приятный запах твоего одеколона. Как же он мне нравится, а смешиваясь с капельками пота, выступившими у тебя на шее от волочения тяжёлой ноши в лице меня, этот запах сводит с ума. Дверь квартиры открылась, и мы вошли внутрь, ты посадил меня на кровать, а сам стоял у двери. — Моя задача выполнена, — устало вздыхаешь, — ну, я пошёл, а ты ложись спать. Увидимся завтра на репетиции. Открываешь дверь, хочешь сделать шаг вперёд, но не можешь. Мои крепкие сильные руки обхватили тебя за талию и не пускают. Удивленно смотришь на меня. Закрываю дверь ногой, тяну тебя в спальню. Бросаю на кровать и залазаю на тебя сверху. Пытаешься спихнуть меня, но у тебя ничего не выходит. — Что ты делаешь?! Пусти! — кричишь на меня. Снимаю с тебя куртку, потом футболку. — Не надо! Приди в себя, Шуу! — умоляюще просишь, но я не обращаю внимания на твои слова и целую тебя, сначала шею, потом щёки и добираюсь до желанных губ. Мой язык жадно входит к тебе в рот, углубляю поцелуй, чувствую, что руками ты пытаешься оттолкнуть меня. Ещё больше прижимаю тебя к кровати, мои руки расстёгивают ремень и ширинку на твоих штанах. Продолжая поцелуй, засовываю руку к тебе в трусы и уже держу твоего дружка, который на моё удивление, встал. Твёрдый и горячий, пульсирует у меня в ладони. Тру его. Твои руки уже не так сильно отталкивают меня. Сквозь поцелуй, слышно как ты тихо постанываешь. Отрываюсь от твоих губ, снимаю с себя всю одежду и помогаю тебе. Чувствую, что ты хочешь большего. Беру смазку, смазываю свои пальцы и растягиваю твою попку. Она такая узкая и желанная, что я резко вхожу в тебя до конца, от чего ты вскрикиваешь, и из твоих глаз выступают слёзы. Целую твои щеки, по которым скатываются маленькие слезинки, и медленно начинаю двигаться. Боль проходит, ты слабо постанываешь, сжимаю твой член в руке и тру в том же ритме, что и вхожу в тебя. Стоны стали чуть громче. Вслушиваюсь, они такие приятные, словно музыка для моих ушей. Ускоряюсь, подхожу к кульминации, целую тебя в губы, ты кончаешь мне в руку, сопровождая это длинным глухим стоном мне в рот. Как же давно я мечтал об этом. Наши горячие тела так близко и я в тебе, в таком маленьком, милом и любимом. Кончаю в тебя, вынимаю. Молча, лежу рядом, улыбаясь, смотрю тебе в глаза. — Шуу...ты как будто открыл мне глаза. Я никогда бы не подумал, что та любовь, с которой я люблю тебя, не просто любовь к брату, а что-то большее. Я люблю тебя! — Ты моё счастье! — крепко обнимаю тебя и прижимаю к себе. — Давай начнём новую жизнь вместе? — улыбаешься. OWARI.