Искусство сна

Кровать была огромной. Огромной и устрашающей. Азирафель скептически осматривал сие сооружение тёмного дерева. Оно было массивным, с резными опорами по сторонам и балдахином из достаточно тяжёлой ткани цвета хорошего коллекционного вина (к слову, того самого, которое и стало причиной всего этого незапланированного безобразия). Помимо того, что это грандиозное ложе занимало добрую половину комнаты, оно, к тому же, таило в себе угрозу похоронить своего нового хозяина под грудой немыслимого количества подушек разного размера и огромным пышным одеялом. Ангел с некоторой опаской обошёл этот сомнический плацдарм и коснулся рукой одной из деревянных опор. Под пальцы приятно легло мелкими выступами резьбы затейливого орнамента, полированное дерево было чуть прохладным и приятным на ощупь. " Настоящая", - с неким непостижимым сожалением подумал Азирафель и вздохнул, обводя взглядом комнату. Теперь тут всё, казалось, стало выглядеть по другому. И великолепные книжные стеллажи начала века у западной стены, и старомодное, но очень удобное кресло с подголовником, чья вытертая обивка внушала ангелу доверие больше, чем вся та новомодная и практичная синтетика, что предпочитали люди. И небольшое старинное бюро с открытой крышкой, притулившееся у окна на пару с небольшим стулом красного дерева - всё это теперь потеряло свой лоск гордой самодостаточности и становилось лишь аккомпанементом к основной партии сего пространству - кровати. Азирафель сжал губы, немного досадуя на то, что накануне его усилий так и не хватило на то, чтобы удержаться от искушения поспорить с Кроули. Ведь каждому уважающему себя ангелу известно - демоны коварны и изворотливы. А ещё невероятно везучи в азартных делах. Теперь же ему оставалось лишь успокаивать себя мыслями о том, что устроить в этой комнате хранилище книжных раритетов всё равно бы не удалось, так как первоизданиям, так милым его сердцу, обилие света вряд ли будет полезно. Как и сквозняки, и другие неприятности жилой комнаты. Комната действительно была самая светлая и претендовала на звание жилой. Находилась она в глубине магазина, а вернее - в самом его конце. Прежний хозяин некогда оборудовал тут рабочий кабинет - тихо, не беспокоила суета из основного зала, и, как самый весомый аргумент - тут было большое окно, выходящее не на вечно оживлённую улицу, а во внутренний дворик. Хорошее место для того, чтобы сосредоточенно поработать или просто подумать в уединении. Ангел с тоской вздохнул - то, что теперь в его букинистической цитадели, неприступной ранее для совсем уж мирского существования, появилась настоящая спальня, сомневаться не приходилось. Кроули постарался на славу. Азирафель снова бросил взгляд на кровать, пытаясь понять, что ему теперь с этим делать. Некоторое время он ещё продолжал разглядывать тяжелые складки балдахина, а затем неожиданно лёгкая улыбка тронула его губы, отозвавшись в мелких морщинках, разбежавшихся вокруг глаз. "Что ж, Кроули... Твой внезапный дар обязывает меня претворить теорию в практику." *** - И что же ты считаешь, по-твоему, что все эти твои книги, старые карты, астролябия вот эта вот... - Кроули экспрессивно ткнул пальцем на означенный предмет, - ...в общем, все остальные штуковины, столь милые твоей безупречной ангельской сущности... - демон театрально взвёл брови, и, чуть подавшись вперёд из кресла, махнул рукой куда-то в пространство вокруг. - Да тут полно всего, что можно назвать источником удовольствия! А вино, ангел! - Кроули понизил голос до заговорческого шёпота. - Шатонёф дю па 1838 года... Тебе ведь нравилось? А эти маленькие пироженки? Как их там? Шоколад в шоколаде, чёрт бы его... Кроули воздел взор в потолок, чуть прикрыв глаза и водя кистью в воздухе, словно пытаясь оттуда выцепить название лакомства. - Птифур! - на этом демон щёлкнул пальцами, словно запустив этим словом в уже порядком расслабившегося ангела. - Птифур, бламанже и другая изысканная хрень, от которой тебя так сложно оторвать... - Кроули вдруг замер и в упор уставился на ангела. - И ты хочешь сказать, что готов назвать всё это грехом? Азирафель не ответил. В его голове уже достаточно сильно шумело от выпитого, но это было, скорее, приятно. Так же приятно, как и вести все эти споры с Кроули. И конечно, было бы полнейшим враньём утверждать обратное - ангел любил дискутировать с демоном, и это всегда доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Наблюдать, как Кроули выразительно реагирует, как его жестикуляция становится ещё более выразительной, как меняются интонации его голоса, а сам он весь вспыхивает, словно живой огонь. Прекрасное зрелище. А вот как раз сейчас думать особо ни о чём не хотелось. Хотелось просто расслабиться, позволив себе приятную степень опьянения. Но Кроули ждал от него другого. Он ждал ответа. - Ну... - неохотно начал ангел, уже испытывая некоторое сожаление о том, что поднял тему прописных грехов. - Не всё.. На губах Кроули появилась саркастическая ухмылка. - Не всё, ангел? Или не для всех? - ехидно осведомился он. Затем протянул руку к столику, сграбастал уже на две трети опустевшую бутыль с вином и небрежно плеснул себе в бокал. - Ведь послушать ваших.. - палец Кроули резко ткнул в сторону потолка, - ...то всё, что связанно с удовольствием, или желаниями удовольствия так или иначе может быть приравнено ко греху! - он отхлебнул хороший глоток из бокала. Вино было терпким, немного пряным, породистым. Азирафель всегда умудрялся следить за "винной картой" этого мира и не забывал оставлять за собой некоторое количество бутылок с лучших урожаев. - Однако... - продолжил Кроули, - ... что-то я не заметил положенного смирения и принятия в глазах вашего исполнительного идиота Гавриила, когда он понял, что внезапно просрал Армагеддон. Зато я прекрасно заметил у этого напыщенного хлыща признаки явного желания предаться греху смертоубийства. Независимо от возможности решить всё иначе. Азирафель едва заметно поморщился - после того, как архангел показал свою истинную сущность, контакты с Гавриилом он старался свести на нет. Хотя, по долгу службы, тот и должен был всё ещё "приглядывать" за бывшим Стражем, Азирафель ясно дал ему понять, что он в этом больше не нуждается и что это решение было поддержано наверху. - Это к разговору не относится.. - и заметив уже рождающееся возражение на устах демона, Азирафель поспешно продолжил, - ...ведь мы говорили о людях и о том, насколько за века всё НЕ изменилось! Ведь если подумать, то основные заповеди были даны людям именно затем, чтобы те смогли просуществовать до сего дня... - Что-то не вижу, чтобы человечество в своей массе особо к ним прислушивалось, - беспардонно прервал его Кроули, вновь припадая к бокалу. Сделал неспешный глоток. - Превосходное вино... А знаешь, ангел? Готов поспорить, что ты познал далеко не все удовольствия этого мира. Азирафель почувствовал, как лёгкое напряжение всколыхнуло его. Он всегда немного напрягался, когда Кроули так резко менял тактику ведения беседы. Это могло означать лишь одно - сейчас всё встанет с ног на голову и пойдёт совсем не так, как он мог предположить. Но Азирафель старательно не подал вида, что это его взволновало, и как можно более буднично спросил: - Что ты имеешь в виду? Кроули снова смотрел на него в упор немигающими глазами и под этим взглядом Азирафель вдруг почувствовал себя смущённым. То ли взгляд собеседника был слишком пристальным, то ли благословенная лоза возымела свой эффект в свете разговоров об удовольствиях, но его словно жаром обдало. Так, словно демон что-то такое знает про него, что сам ангел узнать ещё не готов. - Кровать, - вкрадчиво произнёс Кроули. Азирафель опешил. - Что?? Кроули ещё какое-то время гипнотизировал его взглядом, а затем вдруг обворожительно улыбнулся и вальяжно откинулся назад, в удобные недра старого кресла. Выглядел он при этом настолько бесстыдно соблазнительным, что Азирафель сглотнул, отмечая, что в горле у него как-то странно пересохло. Он приложился к бокалу и, сделав добрый глоток, старательно попытался изобразить вид, что все эти перемены его ничуть не взволновали. Кроули продолжал смотреть на него, и создавалось впечатление, что демону доставляет удовольствие наблюдать его замешательство и растерянность. - Ты никогда не задумывался, почему люди так часто не горят желанием покидать свои ложа по утрам? Почему так ценят отдых тела и почему такое значение придают сну? - Тут всё просто, - Азирафель постарался улыбнуться в ответ. - Сон - естественный физиологический процесс для человека. Но ангелам сон не нужен, если ты к этому... - Ага, ещё скажи "сон для слабаков!", Страж... - огрызнулся Кроули, но продолжил. - Так вот, хочу тебя облагодетельствовать новым знанием - сон это тоже удовольствие. Причём, одно из самых непознанных для смертных, но и одно из самых сладких. Почти аналогия с запретным плодом, не находишь? Азирафель с сомнением качнул головой. - Да-да, ангел, - невозмутимо продолжал Кроули. - И если ты сейчас мне скажешь, что физиологические потребности людей не распространяются на тебя, потому что ангелам не свойственно испытывать эти самые физиологические потребности - ты уже заведомо проиграл. Свойственно! Ибо как-бы вы не творили чудеса с поддержанием ресурса своих человеческих тел, всё равно природа возьмёт своё - сон рефлекторно вырабатывает такую же нейронную дугу, как и вкусная еда, созерцание прекрасных картин или прослушивание хорошей музыки. И от этого удовольствия просто невозможно отказаться. - Мне не нужен сон, чтобы восполнять ресурсы своего тела, как это делают люди. - Азирафель мягко улыбнулся, уже свободнее и без ощущения того напряжения, что возникло было в начале. - И я так же могу спать, как и любое другое живое существо в этом мире. Просто я не вижу в этом смысла. - Смысла? - брови Кроули медленно поползли вверх. - О дьявол, неужели ангелы никогда не устают причинять своё долбанное добро во имя непостижимого смысла всего и во всём? - демон отчаянно иронизировал. - По-моему, этот самый уровень божественной игры в непостижимость мы с тобой уже прошли и вроде поняли, что мир не рухнет, если дать живущим в нём просто жить, наслаждаясь самим фактом жизни. Людям свойственно быть искателями, с тех самых пор, как они вкусили от Древа Познания. - С твоей подачи, между прочим, - заметил Азирафель, весьма довольный своей шпилькой в сторону демона. - Это не так важно, - отмахнулся Кроули, выливая в свой бокал остатки вина. - Важно то, что ты, страж Восточных врат, непогрешимый ангел Господень, вовсю предаёшься тем самым человеческим удовольствиям, которые вроде отрицаешь, как самостоятельные проявления. Твои гедонистические пристрастия дадут фору любому демону, ты так не считаешь? Азирафель вспыхнул. - Я живу в этом мире среди людей, поэтому я не должен ощутимо отличаться от них! И то, что ты мне вменяешь... - Но согласись - я ведь прав? - Кроули самодовольно растянул губы в улыбке и не дожидаясь ответа, продолжил, - Тебе НРАВИТСЯ так существовать. Тебе всегда нравилось получать удовольствие от жизни, брать от этого своего воплощения самое лучшее. Ты ведь коллекционер, ангел! Так почему бы не пополнить свою "коллекцию"? - он отмечал, как с каждым его утверждением Азирафель меняется в лице. Кроули видел.. Нет, он чувствовал... - Сон стоит того, поверь мне, - демон томно прикрыл глаза и откинул голову назад, на подголовник кресла. - И то, чему ты так противишься, называя грехом, на самом деле им не является. Удовольствия - это изобретение вашей благостной конторы. Просто кто-то не слишком хотел этим делиться в своё время.. Азирафель насторожился, уловив как-будто налёт горечи в словах Кроули. Словно тот о чём-то сожалел. Или тосковал. Но нет, должно быть показалось. Слишком много вина на сегодня... - Хорошо, - внезапно для самого себя проговорил Азирафель и улыбнулся. - Пожалуй, я готов в очередной раз поддаться искушению. *** Вечер был неприютным и вполне себе в традициях поздней осени. Тяжёлые облака словно придавили собой город, и пронизывающий ветер как попало распылял водяную взвесь в воздухе, не позволяя никому и ничему укрыться от стылой влаги. Люди спешили поскорее покинуть улицы и оказаться в благословенном тепле помещения. Неважно, собственного ли дома, огромного торгового центра, или небольшого зала ближайшего паба. Азирафель вошёл в полутёмный холл своего магазина отфыркиваясь и неловко отряхивая промокший тренч. С некоторой укоризной он бросил взгляд в угол у дверей - конечно же, забытый им зонт стоял там, где и положено, в корзине для тростей. Азирафель проворчал что-то себе под нос про то, что ничто человеческое и ему не чуждо (видимо, имея ввиду склероз), и сменив вымокшую обувь на домашние туфли, протопал в зал. В магазине было уютно и тихо, если не считать мерного тиканья больших напольных часов в восточном углу зала, рядом со стеллажами для каталогов по древним рукописям. Азирафель взглянул на часы, машинально отмечая без четверти девять, и подумал было, что сегодняшний вечер можно было посвятить разбору Закинсфкого кодекса. Он даже с лёгкой тоской бросил взгляд на свой рабочий стол, где лежали листки с выведенными словами-фразами незаконченной реставрации древнего текста. Но ангел миновал и его, уверенной поступью направляясь в заднюю комнату своего магазина, с утра внезапно превратившейся в спальню. *** Он не мог заснуть. Азирафель провёл ритуал подготовки ко сну по всем правилам - терпкий травяной чай с мёдом ( в иных сладостях пришлось себя ограничить), омовение в душе, переодевание в удобную пижаму. Но несмотря на это всё он сидел на краю кровати и тоскливо рассматривал книжные стеллажи, утопавшие в полумраке. Сон не шёл. Всё, буквально всё вокруг говорило ему, что совсем недавно эта комната претендовала на звание кабинета. И те долгие часы, которые он проводил здесь за подбиванием очередного каталога или же просто вдали от официозности большого зала, потягивая вино и созерцая порядок на книжных полках, никак не способствовали восприятию этого места, как спальни. Казалось, вся эта затея заранее обречена на провал. И зачем он вообще на это согласился? Ведь подумать только - снова заключить соглашение с Кроули! С тем, с кем он уже множество раз зарекался что-либо делать вместе! "Однако, ты снова оказался искушён им", - не самая желанная мысль острой иголочкой кольнула сознание. "Нет! Ничего подобного!" - запротестовал было Азирафель, но быстро опомнился - какой смысл спорить с самим собой? Да и имеет ли это теперь такое значение, как раньше? Времена слишком изменились. Да, он снова поддался. Но теперь он мог думать об этом без излишней рефлексии. И наверно, в этой их игре даже не столько происки Кроули теперь были тому причиной, сколько его собственные желания. Азирафель сам захотел ввязаться в этот спор. Захотел что-то доказать. Только вот кому? Демону? Себе? Небесам, Аду или самому Создателю? Да уже неважно - что и кому. Главное, что таким образом он мог позволить себе взаимодействовать с Кроули более... Приватно? Азирафель почувствовал, как что-то в нём тоскливо сжалось в ответ на такие размышления и на миг полоснуло привычными опасениями - нет, он не может! Он - ангел, Кроули - демон. Они слишком разные... Чушь! Тысячу раз чушь! Они могли быть разными в своих привычках и точках зрения, но всегда было то, что их объединяло в делах и стремлениях. Всегда было то, что было ценно обоим. То, что они оба знали, только никак не могли признать. И по чести говоря, Кроули так и не удалось за многие тысячелетия убедить его в том, что он - один из самых коварных и опасных демонов, посланных на Землю сеять смуту и хаос. Конечно, Кроули являлся демоном и вовсе не был преисполнен благостью и желанием творить добро направо и налево, но многие его свершения делали его ничуть не хуже любого ангела. "А может, даже, получше многих", - подумалось Азирафелю с какой-то странной гордостью. Он вспомнил недавние события, в которых демон Кроули проявил гораздо больше благородства, чем вся небесная братия, вместе взятая. Вспомнил он так же, что несмотря на все свои заслуги, Кроули так и остался Непрощённым. Мысли... Целое сонмище мыслей о том, что уже свершилось, о настоящем и о том, что только грядёт. Он оглянулся через плечо на широкий простор кровати позади него, ещё раз поразившись её размерам, и решительно откинулся на спину, позволяя себе, наконец, просто расслабиться. Сон никогда не занимал в жизни ангела хоть какое-либо важное место. Так, краткий перерыв на отдых, когда уже совсем истощалось тонкое нервное волокно его земного тела. Азирафель не лгал - он действительно мог спать. Мог, но не умел. Он делал это крайне редко и на уровне "часок на диване между одной важной миссией и вторым завтраком". И прежде он никогда не находил в этом ничего особенного - так, простая формальность, сугубо в целях поддержания видимости земного существования. И теперь он лежал и думал о том, что же именно имел ввиду Кроули, говоря об удовольствии сна. Кровать была удобной. Было видно, что несмотря на чудовищную помпезность и внушающую ужас монументальность, над её комфортом думали с величайшей заботой и тщательностью. Матрас был вполне себе современным и подобран с учётом всех возможных требований под расслабление и отдых тела - никаких стародревних перин, или ватных набивок, как могло показаться с первого взгляда. Подушек для сна тоже было много, с пол-дюжины. Но и это при ближайшем рассмотрении оказалось не вычурным излишеством, а лишь возможностью выбрать удобнейшую. И легчайшее одеяло, пушистое, тёплое и уютное. Губы Азирафеля тронула улыбка. Он прикрыл глаза и ладонь его скользнула по шелковистой ткани - постельное бельё тоже явно было подобрано с учётом самых лучших ощущений. Ткань была мягкой, чуть прохладной и приятно льнула к подушечкам пальцев. Касаться её было упоительно хорошо и ангелу вспомнились те далёкие времена в древней Финикии, где было тепло и он имел возможность носить лёгкую одежду из тончайшего шёлка почти постоянно. " Кроули всегда был весьма прозорлив, во все времена" - со странной теплотой подумалось ангелу. В памяти всплыл один из жарких дней, когда Кроули водил его неисчислимыми лабиринтами Восточного рынка Карфагена, вырывая из рук велеречивых торговцев, предлагающих всё, что только можно пожелать - от свежайших фруктов и заморских вин до запретных трав и специй и прекраснейших рабынь для плотских утех. Азирафель тогда был уже не рад, что согласился на эту прогулку с демоном, но в конце он был воистину вознаграждён. Небольшая лавка, хозяином которой оказался пожилой, чуть глуховатый перс по имени Гамил, была кладезем прекрасных тканей из тонко выделанной шерсти, расписного хлопка и тончайшего, почти невесомого шёлка, так редко встречающегося в городе в последнее время. Мысли о Кроули в привычном виде демона-искусителя действовали на Азирафеля странно умиротворяюще. Словно сам факт его существования являлся краеугольным камнем Вселенной - вот он, демон, есть, значит всё в порядке. Есть добро - есть и зло, равновесие и гармония, мир не рухнет и всё такое прочее. А ещё Азирафель вдруг понял, что был бы совсем не прочь повторить те самые ощущения приятной прохлады шёлковой ткани к телу. Он снова сел на кровати, но уже с чётким пониманием - зачем. Рука его протянулась к застёжке пижамы... *** Кроули стоял в дверях и смотрел на спящего. Вроде бы ничего особенного - ну да, Азирафель поддался на его провокацию. Ха! Будто раньше такого не бывало. Демон растянул губы в самодовольной улыбке - не зря он так подморочился с этим роскошным ложем. Так и знал, что ангелу не устоять против всех этих навороченных до невозможности штуковин. И балдахин в довесок, чтоб уж совсем от перебора помпезности у его оппонента не осталось шансов устоять. Он понимал, что рискует. Он не мог с точностью угадать, решится ли ангел сделать это сегодня, или же отложит на потом. Но, зная один совсем не ангельский порок Азирафеля (а именно, азарт в спорах), Кроули не смог отказать себе в маленьком чуде - подсмотреть. Чёрт подери, и почему он раньше никогда не удосуживался сделать это? Не удосуживался. Упорно убеждая себя, что ему, в общем-то, всё равно. У них разные пути, разные задачи в этом мире. В конце концов, у них разные сущности, полностью противоположные друг другу! И вот теперь Кроули смотрел на спящего ангела и испытывал ощущение, близкое к триумфу. Однако, это ощущалось не как банальное самодовольство своим демоническим талантом искушения (хотя, наверняка и это тоже имело место быть), а скорее это больше походило на странный восторг, лёгкое возбуждение и опустошающее облегчение одновременно - он вроде достиг того, чего желал. Ангел поддался - значит, он выиграл. Но всё это немного омрачалось некоторой лёгкостью, с которой он этого достиг. Ведь, по правде говоря, их спор не особо можно было бы назвать истинным - Азирафель просто согласился поучаствовать, словно и не был-то особо против. Эта мысль как-то не уживалась с самолюбием демона. Ведь в самой его сути, по факту, заложено было уводить невинные существа по пути греха и порока. И чаще всего ему это нравилось - за столько тысячелетий в этом мире Кроули не раз приходилось оказываться причиной многих неприятностей людского племени. Это тешило его демоническую сущность, подпитывало его тёмное начало, утверждая в том, что именно так и должно быть. Он ведь демон! Но всегда каким-то непостижимым образом их пути пересекались с Азирафелем. Рано или поздно, так или иначе. И вот тогда начиналось самое интересное - ангел часто был упрям, особенно если дело касалось их так называемого "противостояния" и борьбы за смертные души людей. В этом зачастую Азирафель был невыносим со всеми своими наивными суждениями о добре и зле. Хотя, всё же, надо отдать ему должное - за время, проведённое на Земле, ангел научился идти на компромиссы. Когда ему это было выгодно. По всему могло вполне выйти, что и сейчас Азирафель благоразумно выбрал путь наименьшего сопротивления? Мысль об этом до отвратительности всё портила, и Кроули, чтобы хоть как-то отвлечься, скользнул глазами по комнате, отмечая ожидаемые изменения, внесённые ангелом. О, Азирафель порой проявлял просто невероятную педантичность. Причём не всегда в нужных местах - вот и сейчас часть многочисленных подушек перекочевала с кровати в кресло у окна, аккуратными башенками сложенные по ранжиру, а массивное покрывало с кистями теперь с помпой покоилось на закрытой крышке старинного бюро работы Эбена. Того самого бюро, что ангел так бережно выписал в 1814 году с имения графа Фонбло, и тайно переправленного через Ла-Манш в Англию. Конечно же, не без его, Кроули, участия. Интересно, Азирафель долго боролся с собой, чтобы передвинуть хоть одну из своих драгоценных безделушек в этом антикварном секретере и вообще сделать хоть что-нибудь, чтоб его закрыть? Кроули незлобливо хмыкнул - никто лучше него не знал, как сложно было ангелу менять некоторые свои привычки. Однако, в этот раз, видимо, его старания увенчались успехом. Кроули нравилось думать об этом. О том, что даже такой консерватор, как Азирафель, решился пусть на крохотные, но всё же перемены. И эти перемены случились с его демонической подачи. Да, ему нравилось думать об ангеле. И быть сейчас в его магазине тоже нравилось. А что в этом такого? Он же демон, ему положено делать то, что сбивает с толку праведных созданий. Кроули вдруг с досадой отметил, что начинает оправдывать самого себя. Да какого дьявола? Ему же ни к чёрту не нужна вся эта тавталогия с его "демоническим" статусом, ведь всё намного проще. И здесь он совсем по иной причине! Он бросил раздражённый взгляд на стул, на спинке которого аккуратно висел домашний пиджак этого невыносимого небесного букиниста, из-за которого каждый раз оставался лёгкий привкус недоумения из серии "а что это было?" " Ты был бы хорошим другом, если бы не был таким прекрасным врагом... Как думаешь, может, нам уготовано нечто большее в этой непостижимой игре?" Слова ангела тогда, его взгляд, вроде бы, по-дурацки наивный, но с такой дьявольской хитринкой внутри, что любой из демонов обзавидовался бы самой чёрной завистью. И самое главное - никакого кокетства или игры Кроули в тот момент не почувствовал. Азирафель действительно был такой, какой он есть. Изначальный. Но порой его почему-то хотелось задушить. Кроули скользнул взглядом по аккуратно сложенной на стуле одежде, машинально и без особых эмоций - брюки, рубашка... И тут брови демона поползли вверх. Пижама! Этот старомодный пережиток в столь любимую ангелом клеточку, покоился поверх остальной одежды, красноречиво возвещая о том, что его хозяин всё же может весьма лихо изменить устоявшимся правилам. Кроули сглотнул. Мысли о том, что ангел может оказаться абсолютно нагим под одеялом, заставляли пульс частить. "Во имя Дьявола..." Кроули сделал несколько шагов в сторону кровати. Азирафель лежал к нему спиной. Он спал и выглядел бы очень мирно и уютно в сознании демона, если бы не одно "но" - пижама, оставленная на стуле. - Невероятно... - едва слышно произнёс Кроули и, сам того не осознавая, уже оказался рядом со спящим. Склонился, отмечая, что мягкое одеяло вовсе не полностью скрывает плотное тело, как могло показаться сначала, и открывает взору обнажённое плечо, правый бок и немного торс. Взгляд демона жадно скользнул ниже. - Кроули....- неожиданно проговорил Азирафель во сне и обезоруживающе-нежная улыбка на его губах подтвердила самые смелые догадки демона. Но домыслить он не успел, потому что ангел как-то совсем не по-ангельски вздохнул и мягко подался назад всем телом, вжимаясь в Кроули так, что у того перехватило дыхание от столь внезапного маневра этой чёртовой эфирной сущности. " Во имя всех святых и грешников! Дьявол!" - возопило что-то внутри, воспламеняя, сбивая и путая мысли, и Кроули почувствовал себя оглушённым. Тело среагировало быстро и чётко. И теперь он ощущал себя весьма напряжённым не только на ментальном уровне. "Чёрт! Чёрт!! Чёрт!!! ЧЁРТ!..." Только этого ему сейчас не хватало! Тайком припереться в постель к спящему ангелу и внезапно оказаться со стояком наперевес - более нелепую ситуацию представить было сложно. Но несмотря на это им вдруг овладело невыносимое желание использовать этот шанс и сделать то, за что он потом, конечно же, посмеётся сам над собой - мол, глупец, тебе же всё уже не раз было сказано, френдзона на несколько тысячелетий это нормально, какого чёрта ты пытаешься словить, и вообще, мы разные... Ладонь Кроули осторожно легла на округлое плечо и его пальцы впервые коснулись светлой кожи ангела. Вроде ничего особенного, небеса не рухнули и земля не разверзлась под ногами за такое святотатство, тем более, что он уже знал это тело. Апокалипсис сближает, знаете ли... Но тогда Кроули было не до удовлетворения своего любопытства, и теперь он впервые касался ангела по-настоящему, своей собственной рукой, ожидая в ответ чего угодно, кроме этого. Азирафель спал, но во сне он улыбнулся снова и ещё плотнее прижался к нему. Кроули вспыхнул и подался вперёд, зарываясь носом в светловолосый затылок и с удовольствием вдыхая запах. Тот самый, ни с чем не сравнимый запах, который он помнил с начала времён при их первой встрече на Стене. Свежий и лёгкий, словно первый летний дождь, тёплый и немного пьянящий. Тот самый, который он пронёс в памяти многие столетия, и вот теперь он может насладиться им сполна. Так близко и так восхитительно, нарушая все их негласные правила и отринув надоевшую осторожность. - Азирафель... - не сдерживаясь более, Кроули выдохнул имя ангела ему в волосы, наслаждаясь, наконец свободой вложить в эти звуки всё то, что он испытывал сейчас. Свою чувственность, сдерживаемые все эти века желания и подавленную нежность. Ангел едва заметно вздрогнул, дыхание его сбилось. Кроули замер. И в следующее мгновение на него уже воззрились удивлённые серые глаза - Что... - казалось, что Азирафель ещё не совсем до конца понял, что происходит и в чьих объятиях он сейчас пребывает. - Кроули? - и в следующее мгновение щёки ангела запылали стыдливым румянцем. Он растеряно смотрел на демона через плечо, не в силах пошевелиться и прекрасно ощущая, в каком состоянии тот сейчас пребывает - слишком уж тесно их тела соприкасались, чтобы не заметить. От этого понимания Азирафеля бросало в жар ещё сильнее. По идее, наверное, нужно было что-то сделать. Например, тактично отодвинуться и попросить Кроули подождать в зале, пока он оденется. А потом они обговорят, что за срочное дело пригнало демона среди ночи к нему в магазин, заставив нарушить все личные границы. Ведь наверняка же что-то действительно важное! Или, может, стоило наоборот, возмутиться, вскочить и выступить с нравоучительной проповедью на предмет нарушения их негласного договора "да не введи во искушение". Но Азирафель не смог сделать ни того, ни другого. Во-первых, он был нагим, а скакать голышом перед демоном в праведном гневе представляется как-то не особо внушительно. Во-вторых, его сон трудно отпускал его и он просто продолжал заворожённо смотреть в янтарные глаза своего извечного искусителя. И то, что он видел в них сейчас, было не просто огнём - оно пылало ярче звёзд. - Кроули, мы не должны... - сделал слабую попытку Азирафель. - Мы никому ничего не должны, ангел, - голос Кроули приятной вибрацией коснулся его слуха, теплым дыханием подразнил шею. - Уже несколько месяцев ты свободен в своих выборах, но так до сих пор и не понял... - сухие губы ощутимо скользнули по виску, объятия стали крепче. - Считай это продолжением твоего сна... Горячий шёпот демона, осязаемость его тела так непростительно близко, его удовольствие и своё собственное вожделение... - К-кроули... - снова повторил Азирафель, понимая, что его тело становится слишком отзывчивым к касаниям демона. Ему стало как-то не по себе - слишком сильно он хотел того, чего ему хотеть не подобало. Вернее, кого. И именно это делало его совсем слабым, чтобы противостоять искушению. Ведь его сон... Ему ведь снилось, что они... Внезапно проснувшееся смущение растревожило почившие было сомнения и словно отрезвили его. Азирафель прекрасно отдавал себе отчёт о том, что Кроули - демон, и его притягательная энергетика является всего лишь спецификой его работы. Пылью в глаза, обманкой для смертных и ловушкой для ангела. Он отстранился от Кроули, освобождаясь из его объятий, и сел, глядя на того с укором. - Может ты всё-таки объяснишь, для какой надобности тебе потребовалось создавать всё это? - наконец произнёс Азирафель и выразительно обвёл глазами огромную кровать, напоследок стрельнув возмущённым взглядом в Кроули, как бы давая понять, что он имеет ввиду саму ситуацию. - Решил дополнить свою коллекцию соблазнённых? Кроули переменился в лице. - Да ладно, ангел, - глаза его стали холодными и непроницаемыми. - Не придавай большого значения тому, что сейчас было. Просто... - он скорчил одну из своих дежурных гримас. - Просто мне захотелось поскорее убедиться в своей правоте - ангелы вовсе не "агнцы божии не о пороке взятые"! Они так же подвержены искушению удовольствиями, как и люди. - Как и демоны, ты хочешь сказать? - Азирафель не удержался от поддёвки. - Я никогда и не отрицал этого, - с деланным равнодушием изрёк Кроули. - Демоны ведь заточены на искушение и погрязли в порочных удовольствиях. А ещё демоны по природе своей коварны и лживы, и с ними никогда ни при каких обстоятельствах нельзя иметь никаких дел. Так ведь вас наставляли на этих ваших небесных курсах для праведников? - в голосе его стали улавливаться злые нотки. - Но по крайней мере, демоны никогда не делали из себя рафинированных особей высшего порядка! "Мы слишком разные!" - Кроули, старательно передразнивая Азирафеля, отчеканил каждое слово последней фразы и уставился на ангела. - Так ты говоришь всегда, когда не можешь найти объяснение тому, почему мы ходим кругами уже шесть тысячелетий кряду! Потому что так тебе удобнее и безопаснее! Конечно, кому же хочется якшаться с Падшим, так ведь и гнев Небес навлечь на себя недолго! И даже сейчас, когда всё настолько очевидно, ты упрямо не хочешь принимать истину! - Истина в том, что ты... - Азирафель задохнулся от возмущения. - Ты - коварный соблазнитель! - он порывисто подался вперёд, уже готовый выдать новые блистательные аргументы в пользу своей правоты. Но внезапно замер, словно на невидимую стену наткнувшись на пристальный взгляд демона. - Истина... - досадливо прошипел Кроули и внезапно в его взгляде промелькнула горечь. - Истина в том, что ты - моё искушение... С этими словами Кроули отвернулся от Азирафеля, в мучительных попытках соображая, что ему теперь делать с образом ангела, отпечатавшимся в его сознании. Растерянным и нагим, таким притягательным и таким далёким. На какое то время в комнате зависла тишина, не нарушаемая ничем. - Кроули... - несмелый тихий оклик достиг его слуха. Кроули, так и не удосужившись обернуться, резко вскинул ладонь тыльной стороной вверх, давая понять, что разговор окончен и никакого продолжения не предвидится. А о чём ещё говорить? Получать очередную порцию недоверия? Или новых подтверждений ангельской теории НЕвероятности? Нет. Не сейчас. Не сегодня... И вообще никогда! Кроули поджал губы, досадуя на то, что он вообще позволил себе такую глупость, как затеять всё это. "Надо было быть круглым идиотом, чтобы за столь долгое время не уяснить одну простую вещь - истинное положение вещей ни одна непостижимая заварушка не изменит. Пусть это даже и Апокалипсис." Он уже собрался уходить, когда его руки коснулась тёплая ладонь. Как-то отчаянно сжала его пальцы. Кроули на миг замер, а потом молча обернулся. - Могу я попросить... тебя... остаться? - в глазах Азирафеля читалась почти мольба. Кроули, так же не говоря ни слова и не отводя взгляда от ангела, начал снимать пиджак... *** За окном неспешно занимался рассвет и тепло Азирафеля рядом умиротворяло. Оно было спокойным и уютным, приносящим тихую радость и наделяющее давно забытым ощущением счастья. А ещё это тепло напоминало о том, каким ангел был горячим некоторое время назад. Кроули лежал, удобно пристроив острый подбородок на его груди, и смотрел. Глаза Азирафеля были закрыты, щёки до сих пор багрянил румянец, а на губах застыла счастливая улыбка. Прямо истинная благодать небесная! Кроули едва заметно хмыкнул - а не этого ли он хотел? Не испытать ли снова то самое ощущение благости, снисходящее на него, когда ангел распростёр над ним своё крыло тогда, на Стене Эдемского сада? Не этим ли самым причащением ангельской благодати он хотел стать снова хоть на чуточку ближе к Небесам? Нет. Не этого. Кроули уже давно перестал себя обманывать. За столь долгое время, проведённое среди людей, так или иначе выполняя свою работу, он многое переосмыслил, многое узрел в другом свете и другим взглядом. И сейчас, вспоминая всех этих правильных ангельских идиотов с их вечно натянутыми улыбочками во главе с Гавриилом (вот уж кого действительно можно назвать "блаженным"), Кроули понимал со всей ясностью - нет. Он уже давно не стремится к ИХ Небесам. Всё то, к чему он стремился, было постоянно рядом... Азирафель не спал, и Кроули был уверен в этом. Он всё смотрел на его лицо с забавно вздёрнутым носом и думал о том, как удивительно сплетались их судьбы на протяжении веков. О том, как впервые ему захотелось прикоснуться к ангелу ещё тогда, перед первой грозой, когда крыло Стража простёрлось над его головой. Уверенно и легко, словно Азирафель и не опасался вовсе гнева Господня за такую заботу о том, кто, вроде бы, являлся причиной страданий будущего человечества. Кроули помнил его безмерную наивность и веру в правильность добрых намерений Небес. И в этот непостижимый план, о коем постоянно твердил ангел и на предмет которого у них возникали самые жаркие споры ( не без некоторого удовольствия для обоих сторон, впрочем). Азирафель открыл глаза и улыбнулся ему. Немного смущённо, но настолько мило, что Кроули и сам почувствовал себя странно смущённым и счастливым, как идиот. Это было слишком непривычным, и демон, не терпящий излишних приторностей, не удержался. - Что ж, мистер Фелл... Думается мне, сегодня вы вполне оправдали целиком и полностью избранное вами имя, - Кроули лукаво прищурился и приблизил своё лицо почти вплотную к лицу ангела. - В объятиях Падшего. - Никогда не считал тебя Падшим в оскорбительном смысле, - мягко произнёс Азирафель, и его пальцы коснулись маленькой приметной змейки на лице Кроули, лицо стало вдруг задумчивым. - Ты ведь тоже был там, когда всё начиналось. На заре времён... - На заре времён я был уже там, - рука Кроули взмыла вверх, но лишь для того, чтобы потом более эффектно ткнуть пальцем вниз. - Но я не слишком сожалею об этом, - его губы расползлись в довольной улыбке. - Я тоже. Ни о чём не сожалею, - снова улыбнувшись ему в ответ, проговорил Азирафель. - Мой тёмный Ангел... Кроули опешил, но так и не успел ничего ответить. Азирафель скользнул пальцами дальше, в его взъерошенные волосы, чуть подтолкнул к себе и прижался губами к его рту. Жадно и, одновременно с непередаваемым трепетом. По крайней мере у Кроули не находилось других слов, чтобы описать это. Он просто остро чувствовал то, о чём так часто упоминал ангел. То что сейчас пронизывало их обоих. Наверно, это и называли Любовью. Пальцы ангела несильно сжимались на затылке, и Кроули млел от того, как искренне и открыто Азирафель проявляет свою чувственность. А потом ангел с заметным сожалением отстранился от его лица. Загадочно улыбнувшись, кивнул на окно и негромко проговорил: - Посмотри... Вопреки всем законам этого мира, в частности, законам первых этажей густонаселённого города, за окном полыхал рассвет. Невозможный рассвет. Тот самый, который можно увидеть лишь находясь где-нибудь далеко за городом, на просторе и вольном воздухе. Один из тех немногих рассветов, когда пронзительно-золотистые всполохи восходящего солнца прорываются сквозь багрянец низких слоистых облаков, в красоте своей заставляя задуматься о чудесах этого Мира. - Это мой подарок тебе, - голос ангела прозвучал мягко и немного смущённо. - Последний рассвет уходящей осени всегда прекрасен в своём предзнаменовании перемен, - Азирафель замолчал, и Кроули, с трудом гасивший в себе дурацкое волнение, всем своим нутром почувствовал, как ангел также взволнован. - Ты назвал меня... - начал было Кроули, но продолжить ему не дали. - Я часто утверждал, что мы разные, - торопливо проговорил Азирафель, чуть повысив голос. - Да, мы разные, но мы абсолютно равновесны по сути. Вспомни, что говорится в Писании? И это ведь непреложная истина на все миры - Бог есть любовь! А тот, кто умеет любить, не может быть Падшим, ибо Бог есть в сердце его... - он вдруг стушевался, замолчал. Кроули смотрел на него не спуская глаз. И ждал. - Мне бы хотелось, чтобы этот рассвет стал Началом для тебя... - проговорил ангел наконец и одарил Кроули взглядом, внезапно полным решимости. - Для нас... Рассвет набирал силу. Солнечные лучи истончили рдяную завесу облаков и врывались в мир яркими всполохами живительного света, заставляя истлевать последние клочья серого тумана не только у поверхности земли, но и в душе одного из тех, кого когда-то называли Падшим...