Некий гаремный реванш: третья сила

— Мисаке-Мисаке холодно, пожаловалась Мисака-Мисака, бегая и разминаясь, дабы согреться. — Говорил же тебе — нацепи пальто. — А в нём Мисаке-Мисаке жарко, крикнула Мисака-Мисака, обиженная несправедливым миром! — Кости предков, устроить обогрев всему замку. — Эстер даже оторвалась от книги ради тяжёлого стона. Она сидела прямо на траве и вопреки ближайшему гаму читала. — Я думала, обратный портал сложно вышел, но это… — Главное что никого не потеряла. — Акселератор неотрывно смотрел в сторону поляны, где куча одинаковых девушек на полном серьёзе собирались устраивать рыцарский турнир. Пока дело стопорилось на том, что всем было жалко лошадей, а «Мисака, скачущая на Мисаке, вызывает совсем не рыцарские воспоминания, облизнулась побывавшая у одной брюнетки Мисака». — Хорошо, учитель, что вы сообразили про портальную комнату. Я так устала тогда, что чуть не забыла про неё. — Наверное, в твоём замке ещё куча странных комнат. Сегодня же вечером ещё раз его обойду, всё равно нам сейчас план нужен для утепления. — И общего комфорта, учитель. — выдохнула Эстер. — Они все потребовали себе мягкие роскошные кровати. — Так и счёт в банке предоставили. — Да, но это столько работы… а мне надо учиться. — она вновь посмотрела в книгу. — Мистер Иззард и так уже больше не принимает меня. — Сходить к нему, поговорить? — Только хуже сделаете, учитель. Обучающий из-под палки куда страшнее и вреднее обучаемого.  — Найди уже себе кого-нибудь… — фраза немного повисла в воздухе. А затем эспер воспользовался тем, что Ласт Ордер рванула к ближайшей группе Мисак, и тихо спросил: — Эстер, ты бы согласилась встречаться с парнем, у которого уже есть девушка, и оба они не против? — Вы иногда задаёте такие странные вопросы, учитель. — спокойно ответила девушка, перелистывая страницу. Клоны тем временем подрядили нарядить в лошадь Мисаку Ворст за то, что она их всех материт, и кто-то на полном серьёзе предлагал вставить ей в задницу палку для хвоста. — Знаешь, братик, это очень смахивает на Тому, так же сбегающего от проблем. — Никаких сбеганий! — возразил Цучимикадо, поправляя солнцезащитные очки. — Я отправляюсь в заслуженный отпуск вместе со своей сестрёнкой! Которая наконец-то избавилась от костюма горничной. Он мил, я как парень подтверждаю, но ты удивительно не любишь разнообразие нарядов. — Одежда должна приносить пользу, а не красоваться. — буркнула девочка, действительно переодевшаяся в простенькое льняное платье и нацепившая на голову столь объёмную белую шляпку, что та скрывала глаза. Цучимикадо же надел гавайскую рубашку и прихватил веер, которым сейчас старательно обмахивался. Самолёт обещался ещё нескоро, а жара уже доканывала. Кондиционеры работали с перебоями, а снаружи было ничуть не легче. Вторая бутылка воды заканчивалась, третья покорно ожидала своей участи. — Поверить не могу, что говорю такое, но когда найдёшь парня — найдёшь и пользу в том, чтобы красоваться. — Цучимикадо допил остатки и открыл новую. — Чего поверить-то не можешь. — Майка потянулась следом. — Я же хочу, чтобы ты нашёл себе девушку. — Дык поди найди, когда каждый вариант Ками-ян себе забирает. Только Мусуджиме, наверное, и осталась, но разве она увидит во мне парня? — Ты-то во мне девушку точно не видишь, раз уже три минуты тут сижу и хоть бы голову повернул. Цучимикадо изумлённо взглянул на соседнее сиденье. Там спокойно уместилась рыжеволосая девушка в лёгком белом платье, прикрывающем грудь и выглядящим скорее как наряд какой-нибудь прекрасной эльфийки, чем как её обычное открывающее всё. — Всё, Мусуджиме, тест на маскировку ты сдала точно. — пробормотал он, и девушка хихикнула. — Тоже на Гавайи выбираешься? — А ты как думал, Цучимикадо, сможешь на отпуск без меня смотаться? Нет уж. Теперь оплатишь мне ныряние с аквалангом, катание на слоне и огромную пиццу с мясом, сыром и оливками! — Ради всего святого, Мусуджиме, оливки — это уже чересчур! Оба хохотали, пока Майка с подозрением смотрела на них, пытаясь разобраться, значит ли это хоть что-то. — Унубара-то как, не поедет с нами? — поинтересовалась девушка, закончив хохотать и вынув из сумочки небольшое зеркальце, в которое сразу начала смотреться. — Не. Я временно передал его Гунхе, дабы всю старую дурь выбил. Пусть хоть отвлечётся от ежедневного дежурства у Кадзари-тян. — Ладно ещё не еженочного. — А, вряд ли они с этим затянут. Теперь, когда главный герой-любовник вне города, остальным хоть что-то перепадёт. — И скоро вернётся? — Мусуджиме откинулась на спинку сиденья, весёлая, счастливая и без единого следа депрессии. Цучимикадо лишь мягко улыбнулся. — Пусть поживёт в раю. — Мисаке действительно очень нравится обстановка, смущённо призналась Мисака. Тома согласно кивнул. Обстановка и впрямь располагала — темень за окном, тщательно запертая монастырская келья с непередаваемым ароматом и ощущением благородной старины, горящие на стенах свечи из рогов неких животных, полная тишина вокруг и создаваемый всем этим интимный полумрак. Для интимных же дел. Девушка уже осталась лишь в украшенных цветочками трусиках, однако грудь старательно прикрывала руками. Не стесняясь — скорость раздевания говорила об обратном — но скорее красуясь. — Пока братик Тома раздевается, Мисака хотела бы выразить свою благодарность за день, превращённый в свидание, искренне поблагодарила Мисака. — Я всего лишь провёл тебя по Лондону. — парень наконец снял футболку через голову, и девушка заинтересованно придвинулась. — В самые разные места. — Одно посещение Бейкер-стрит, 221б сделало день Мисаки по-настоящему незабываемым, восхищённо ответила Мисака. А сейчас её ещё и ждёт незабываемая ночь, дрожит от нетерпения Мисака. — Особо не завышай ожидания, а то мало ли… — Братик Тома боится неудачи, понимающе спросила Мисака. — Неудачи не будет. Сегодня твой день, не мой, и моя неудача ничего не изменит. — Кстати, изящно наклонила голову Мисака. У Мисаки есть пожелания насчёт следующих часов, хочет побыстрее рассказать о них Мисака. — Давай, хотя про часы ты загнула. — они сели на кровати лицом друг к другу. — В таком случае, Мисака хочет начать с шестьдесят девятой позиции, выступила за полное равенство Мисака. Затем братик Тома должен войти в Мисаку в миссионерской позиции, и быть максимально нежным и ласковым, радостно предвкушает Мисака. Затем братик Тома может поставить Мисаку на четвереньки и войти в неё уже грубо, не менее радостно предвкушает Мисака. Братик Тома может полностью удовлетворить свою похоть и даже кончить Мисаке на лицо, заинтересованно разрешает Мисака. Затем Мисака для второго раунда будет сосать братику Томе, пока не… почему братик Тома закрыл лицо руками, с подозрением спрашивает Мисака. — Слушай. — сдавленно выдавил парень. — Ты ведь это не шутишь? — Нет, растерянно сказала Мисака. Мисака просто предлагает сценарий типичных постельных утех, вспомнила просмотренные фильмы Мисака. — Ну раз уж фильмы… — Тома вздохнул, а затем резким движением притянул девушку к себе. Та даже ойкнула, но тоже обняла его, прижалась и впрямь слегка дрожащим, но ничуть не отличающимся от человеческого телом. — Братик Тома станет первым человеком, у которого будет секс с искусственным интеллектом, тихо напомнила Мисака. И, формально, с девятью тысячами девушек сразу, одна из которых десятилетний ребёнок, не могла не поднять тему Мисака. — Ох, лучше молчи. — Мисака не хочет молчать, упрямо сказала Мисака. Мисака хочет тяжело дышать и стонать, тренировалась стонать Мисака. И Мисаке жалко лишь то, что её грудь совсем не большая, удручённо прижалась Мисака. — Ладно, урок номер один. Хочешь знать один из главных мужских секретов? — Хочу, заинтересовалась Мисака. — Когда мы держим девушку в таких вот объятьях, то нам совершенно всё равно, какая у неё грудь. И затем он поцеловал её. Опять спать одной. Хоть Джунко зови на мини-девичник, да и придётся. Ибо когда ещё Тома вернётся. Серья рекомендовала ему оставаться в Лондоне и ни ногой никуда, при этом не особо объясняла, почему. Шокухо даже заподозрила, что лишь бы навредить ей. Но зачем? Обе они и так устают, разбираясь в последствиях «сражения» двоих эсперов, которому ещё даже названия не придумали. Благо последствия странно минимальны. Падающие самолёты подхватил Акселератор, а во всех важных учреждениях оказались запасные генераторы. У больницы же словно из ниоткуда вылез второй комплект оборудования, даже лежащих под капельницами спасли без проблем. Обычным людям пришлось пару деньков посидеть без света, но и там уже почти всё восстановили. Вся проблема была в утере данных. Огромнейший пласт от личных фотографий с котиками до всей базы Анти-Навыка канул в небытие. Вместе со всем этим канул и архив с информацией, собранной Интри. Никто не успел её прочитать, а если кто и успел — заимел столько проблем, что вряд ли потом вспомнит. И даже если пойдёт теория заговора, то станет лишь одной из бледных сотен. Да и… новые компьютеры, ноутбуки, телефоны запоявлялись быстрее электроэнергии. И были сделаны из какого-то странного материала, Шокухо даже не рисковала брать свой в руки. Хотя тогда пришлось. Тома позвонил ей совсем не для телефонного разговора. Возможно, и к счастью — в один момент она почувствовала, что будь рядом, и дала бы пощечину. Тем не менее, договорились. На магии любви с её пониманием, принятием и прощением договорились. Тома рассказал ей, что увидел в той иллюзии, и она поняла. Раньше, при чтении романтических историй, никак не могла сообразить — что вообще значит, когда возлюбленного оставляют ради того, чтобы он «двигался дальше». Не лучше ли было остаться с ним, ведь тогда и тебе счастье, и ему двигаться легче? Но сейчас сидевшая на кровати и грустно смотрящая в ночное окно блондинка всё понимала. Однако оставлять не желала. Пусть Тома встречается с другими девушками. Пусть спит с ними. Пусть собирает гарем. Она просто не может позволить себе лишиться его. Даже прекрасно осознавая ловушку, в которую загоняет себя — не может. Да и хорошо. Статусу Королевы не помешает. А теперь, когда она полностью встанет на защиту города, этот статус только усилится. Такая атака должна была стать концом Академия-сити, но оказалась не более чем слабым укусом комара, вздутие от которого уже прошло. И теперь даже без Томы, Мисаки и Акселератора город будет готов к новым укусам. Ицуве удалось уложить Индекс без приключений, взяв с неё слово не мешать Камидзе-сану. Девочка, судя по кислой мордашке, сама прекрасно всё понимала, но стоит перебдеть. После этого Ицува закрылась в своей келье, зажгла слабую лампу, надела наушники, включила телефон — и открыла видео, пришедшее сегодня от Камидзе-сана. Парень, похоже, снимал где-то в Лондоне — сидит у незнакомой каменной стены. Снимает клон — ни к кому из них он за помощью не обращался. — Привет, Ицува. — начал он, внимательно глядя прямо в камеру. — Да, странно отправлять такое видео, когда я сейчас, возможно, в соседней комнате… келье, да, келье. Но один разговор напрямую уже вышел… э, ладно, не об этом. Волнуется. Невероятно волнуется. — В общем, Ицува… пока мы нормально не общались, много чего произошло. Я многое сказал, мне многое сказали, и в общем… для тебя не секрет, что я привлекаю девушек. Ни для кого не секрет, если уж честно. И просто теперь, когда я вроде бы понял… я хочу ответить взаимностью всем. Включая тебя. И чтобы поняла… я не знаю насчёт варианта лучше. То есть… любовь, это ведь не просто так всё, она определяет нашу жизнь, а плохая любовь может и разрушить. А я не хочу, чтобы любовь ко мне разрушила чью-то жизнь, потому что… — он молча несколько секунд смотрел в небо. — Это уже произошло. Он как-то резко опустился, но затем встряхнулся и даже сделал голос бодрее. — Да, я понимаю, как это звучит и выглядит. И полагаю, что для христианской морали это неприемлемо — хотя не знаю, вот честно. И что тут просто сотни проблем возникнут, причём у всех. Но… я не знаю, как бы это нормально сказать… но любовь всегда приносит проблемы, и её всё равно ценят, так что если в ней будет несколько человек, то… как-то так. Тома вздохнул и даже покачал головой. — Прости. Я не хотел писать речь заранее, потому что тогда зачитаю один текст несколько раз, просто меняя имена, а я… хочу обратиться к каждой из вас. Чтобы каждая из вас поняла, что… ну… даже не то, что меня хватит на всех, это как-то совсем не то… просто что я не хочу отбрасывать ничью любовь. И хочу вернуть её. Даже если это означает крутить сразу с… — Тома растопырил ладонь одной руки, затем второй, затем немного пошевелил губами. — С несколькими. Он как-то обречённо опустил руки и вновь посмотрел в камеру. — И да, Ицува… я понимаю, почему мы… наверное, это можно назвать «расстались»? Пусть даже мой двойник, но даже так жизнь со мной крайней неудобна и скорее неприятна, я сам это говорил не раз и буду говорить. Однако если вдруг что… если ты думаешь, что ещё ничего не закончилось… я готов. Он вновь пару секунд посмотрел на небо. — Думаю, я отправлю это послание нескольким сразу… а, подожди, уже ведь сказал это? — камера качнулась, словно снимавший закивал. — Ох. Столько продумывал в голове, и никак… прости, Ицува. Нет, не хочу никаких вторых дублей, пусть… пусть так. Дальше решай сама, это твоя жизнь, и я вовсе не хочу на тебя наседать. То есть это… мне будет приятно с тобой, как парочкой, и я сделаю всё для того, чтобы и тебе было приятно… но я ни за что не обижусь, если услышу «нет». Потому что прекрасно понимаю, чего прошу. Вот. — он немного посмотрел в камеру. — Ладно, давай на этом всё. Видео закончилось. Ицува сняла наушники и посмотрела на иконы, стоявшие небольшой группкой на тумбочке у её кровати. — Библейский царь Давид сразил Голиафа, куда более сильного и могучего воина. — наконец произнесла она. — И потом имел несколько жён сразу. Девушка легла на кровать, уставилась уже в потолок и немного полежала, а затем улыбнулась. — А если уж так, то я по крайней мере оставлю хорошие воспоминания. Интересно, Канзаки-сан согласится? Будет забавно с ней посоревноваться. — Тома, лучше бы ты мне хакера воскресил. — с чувством сказала Кумокава, закрывая ноутбук. — А то он от этой волны погорел, все компьютеры на базе Интри тоже, я сижу и плачу. Без Уихару вообще по нулям было бы. Эх… Девушка уставилась в пустое, тихое и одинокое пространство квартиры, а затем положила руку на грудь и пару секунд аккуратно помассировала. — А вот интересно. — сказала она пустоте. — Если девочка с мальчиками ни-ни, а с девочками охохо, то она ещё считается девственницей? Не помню, чтобы натыкалась на официальное прояснение. Разницы, конечно, никакой, но всё же нюанс… Кумокава уставилась на ноутбук, а затем хмыкнула. — Эх, что с тебя взять, Тома. Раньше ты в дурь вляпывался, а я разгребала, теперь же наоборот? Так точно придётся с кем-то ещё лечь… а хотя если с этой блондиночкой, то жестоко задоминатрю её. Будет знать, как руки распускать. Да, прекрасно, теперь я точно в деле. — А я думала, что про меня все забыли. — изумлённо сказала Химегами в планшет. Затем посмотрела на обшарпанные стены общежития. — Раз так, то пусть как следует запомнят. — До чего же проникновенно, Тома. — с чувством сказала Етцу, держа телефон в вытянутых руках. — Аж отсосать захотелось. Чую, теперь ещё и возможность будет. Эй, ты там не застрял? Труп Кайкине Тейтоку замотал головой, идя следом по длинному, тёмному и абсолютно пустому тоннелю. Одетая лишь в фиолетовое бельё Етцу глянула на него, хмыкнула и выключила телефон. — Хочется любви, но сначала дело. Как бы там оно уже не надоело. — пропела она, добираясь до конца прохода и открывая узкую дверь. Для того, чтобы пробраться внутрь. Етцу пришлось как следует ужаться и ненадолго всосать в себя живого мертвеца. — Фух. — наконец они очутились внутри, девушка вернулась в привычный для себя облик и уставилась в освещаемый лишь падающим сверху слабым светом зал. В одном из его углов стоял Аогами Пирс в чёрной школьной форме и задумчиво смотрел на тело в морозильной камере. От звуков выбирающейся Етцу он повернулся, взглянул недоверчиво — а затем радостно взвизгнул. — Сестрёнка-клон! — бросился он к ней. — Братик-клон! — та распахнула объятья, и оба слились в совсем не родственном поцелуе. Даже труп слегка нервно закачался. — Ты действительно умерла? — спросил Аогами, когда их губы наконец разъединились. — А то! — весело ответила Айхана. — И братик Тома воскресил. Пришлось, правда, около него покрутиться, так что извини, что не сразу пришла. Зато вон, задание выполнила. — кивнула она на Кайкине. — Замечательно. — парень осмотрел труп с искренним восхищением. — Как ты думаешь, Хирург разберётся с результатом некромантии? — Не знаю, его спроси. Не запалил себя нигде? — Я отсюда даже не выходил. — Аогами растянул руки на всю ширину зала. — Да и отключение мозговой активности потребовало времени на восстановление. — Но ты все наблюдения записал. — Обижаешь. — Молодец! А то я им там кинула малюсенький намёк на случай, если бы у одного из нас не получилось. — Ну и зачем? — Аогами надулся сердитым шаром. — Они же догадаются. — Может. Мо-ожет. — пропела Етцу. — Но для этого надо нескольким людям собраться вместе, сопоставить знания и спросить «Хэй, если Етцу утверждает, что клон с рабочим мозгом невозможен, то почему тогда Мисака Ворст спокойно функционировала, ни разу не подключаясь к сети Мисак? Не могла ли наша милая подруга Етцу врать нам прямо в лицо, на деле создав полностью идентичного клона? Не мог ли этот клон действовать независимо от неё? Не могла ли Етцу в двух лицах всегда присутствовать при важных событиях каким-нибудь статистом? А то и подменять именных персонажей в случае, когда это было необходимо?». — она расхохоталась и посмотрела наверх. — К слову об именных персонажах… Её тело удлинилось подобно змее, и обвило кольцами огромную трубку, наполненную странной красной жидкостью и сверху опутанной настоящим хаосом проводов. Внутри вниз головой, не касаясь стенок, висел утончённый мужчина в зелёных одеяниях и с длинными белоснежными волосами. Его глаза были закрыты — и не открылись даже когда лицо Етцу прилипло к стеклу прямо напротив них. — Так, я поняла, что ты с Фиаммой Что Справа и Лаурой Стюарт просто затроллили этого чувака, заодно обрубив идею о крестовом походе. — пробормотала она. — И даже поняла, какой они профит из этого добыли. Но ты-то, Алистер? Твой город дважды ёбнули, няшу меня убили, много кто пострадал серьёзно. И, самое главное — Камидзе Тома начал подозревать, что он царь и бог этого мира. А ты словно бы совсем ни при чём. Что скажешь, Алистер? Прошло несколько минут, и только потом зелёные глаза Алистера Кроули открылись и посмотрели на продолжавшую обвивать колбу Етцу. — Камидзе Тома ошибается в той формулировке, что у него сейчас. — прошелестел он. — И потому это совершенно не играет роли для моего плана. — Как и куча убитых жителей? — Интри не понимал потенциала своей силы. Он мог уничтожить мир движением руки и разрушить всё. Его следовало приковать к Академия-сити, иначе последствия были бы неисчислимы. Отинус уже проявляла любопытство, и я не мог позволить ему убить её. — Уже проявляла? Тогда вопросов больше не имею, хоть ты и засранец. — Етцу начала сворачиваться обратно, пока вновь не обернулась обычной девушкой. — Но отомстить отомщу, и знаешь как? Раз Тома мне намекает, то обязательно потрахаюсь с ним, и в момент его оргазма обернусь тобой! Нет, ещё лучше — Тома кончит изо всех сил, откроет глаза, а под ним лоли-Алистер! Етцу и Аогами расхохотались на весь зал, но затем девушка резко осеклась. — Хотя знаешь, он после такого больше ни за что не захочет меня трахать. Ха. Стоит ли оно того? Надо подумать. А пока что… Етцу отвернулась от никак не прокомментировавшего её слова Алистера, подошла к морозильной камере, где ещё недавно стоял Аогами, и подобно невоспитанному ребёнку постучала пальцами по стеклу. — Проснись и пой, дорогая. — ласково сказала она. — Даже смерть не избавит тебя от обязанности служить. Алистер хочет эспера шестого уровня, и ему уже до чёртиков надоели провалы из-за личностей, которых так просто не осечёшь. Значит, нам нужна Такицубо, что сейчас греется где-то в России, недалеко от малюююююсенького проекта Фиаммы. — Етцу вновь расхохоталась. — Так что, дорогая, освобождай место, заставь работать свою киборгизацию и раздави всяких там. А я пока с Томой покувыркаюсь, да вновь ушами и глазами босса побуду. Ох и нравится же мне эта работа! И Етцу продолжила хохотать, глядя на вмёрзшее в лёд тело Мугино Шизури.