Сколько лет

Глава 11. Ночь. Я наконец-то возвращаюсь домой. Мы возвращаемся. Я сомневался. Знал, что любит, но сомневался, что пойдет за мной. Она сомневалась. Я видел, как она принимала решение в тот самый момент, когда успокаивала меня. И теперь я надеялся, что она не пожалеет о своем выборе. Нам предстоял нелегкий путь. Но сейчас ее рука в моей руке, и мы возвращаемся домой. Едва мы вошли в квартиру, и за нами захлопнулась дверь, Надя скомандовала: - Так, садись, давай я посмотрю твою руку. Где у тебя аптечка? - Да брось, Надюш. Заживёт. - Ее нужно хотя бы перевязать, весь бинт в крови. Где аптечка? - Да вон, на кухне, на столе. Я и сам могу. - Ты зачем меня вернул? Чтобы все сам? - Ну уж точно не для того, чтобы ты перевязала мне руку. - Это бонус. Дай мне позаботится о тебе. Я уступил. Мне была приятна ее забота. Просто я не хотел, чтобы она это видела. Она усадила меня на диван, взяла аптечку, размотала мою руку и стала заново обрабатывать раны. - Что же ты наделал, глупенький. - Дурак, знаю. Сорвался. Видишь, какой я без тебя. - Тебя прям и на пару часов одного оставить нельзя. - Ни на минуту. Я свободной рукой коснулся ее щеки. Она подняла взгляд. - Я боялся, что ты ушла навсегда. - Когда я уходила, я сама ещё не знала. Но куда же я от тебя денусь? – она улыбнулась. - Правильно, никуда. Потому что я тебя не отпущу. - Да, я заметила. А ты стал настойчивым. - Научился бороться за свое. А ты - моя. - Я тоже тебя люблю. Слушай, Валер, ты уверен, что это не нужно зашивать? Порез глубокий. Может, съездим в больницу? - Пустяки. На мне заживает, как на собаке. Просто намажь чем-нибудь и замотай. - Чем-нибудь? – она рассмеялась – Валер, у тебя поразительно наплевательское отношение к себе. Но при этом - ты крайне внимателен к окружающим. - Но я же знаю, что ничем плохим ты меня не намажешь. Доверяюсь твоему таланту целительницы. - Ты так уверен, что он у меня есть? - Точно знаю. - Ну смотри, потом пеняй на себя. Надя снова забинтовала мою руку, а потом просто прижалась ко мне, крепко обнимая. Я тоже обнял ее и поцеловал в макушку. Так мы просидели может 5 минут, а может и полчаса, но я почувствовал, как начинаю засыпать. - Надюш, ты не спишь ещё? В ответ тишина. Уснула. Мне было жалко ее будить, у неё сегодня был трудный день. У нас обоих. А сейчас на ее лице читалось спокойствие. Я бережно взял ее на руки. Она сквозь сон обвила мою шею руками и удобнее устроилась на моем плече. Я улыбнулся. Как же хорошо было от того, что она рядом. Я понес ее в спальню. Снял с нее концертное платье, в котором она по-прежнему была, уложил, укрыл одеялом, быстро разделся, устроился рядом и обнял ее. Через несколько минут отключился и я. Утро. Где-то вдалеке звонит телефон. Открываю глаза - Надя ещё спит, обнимая меня одной рукой. Глянул на часы - 7 утра. Телефон продолжает звонить. Бережно целую Надю и аккуратно встаю, чтобы не разбудить ее. Телефон нахожу в гостиной. Альбина. - И что же случилось, что ты звонишь в такую рань? - Ты же жаворонок. - Это не отменяет того, что сейчас 7 утра. - Я стала настолько тебе неприятна, что ты в таком тоне со мной разговариваешь? - Аль, ты мне не неприятна. Но я знаю, что ты не просто так позвонила. И я чувствую, что этот разговор не предвещает ничего хорошего. - Смотря, как ты настроен. - Что ты имеешь ввиду? - Может приедешь? Поговорим нормально, не по телефону. - Чтобы ты снова вешалась мне на шею? - То есть помириться ты не хочешь? - Я с тобой не ссорился. И не собираюсь. Просто наши пути разошлись. - Как ты аккуратно назвал свое предательство. Даже ради спокойствия сыновей не хочешь сделать над собой усилие? - Мы это уже обсуждали. И не раз. Я люблю наших детей, и они это знают. Но я люблю другую женщину. И ты об этом знала. - Я всегда говорила мальчикам, какой у них прекрасный отец. Я и сама в это верила, несмотря ни на что. А может им пора узнать правду? Раз их папа забил на семью. - Какую правду? - Да всю! Что ты обманщик, предатель и трус, Валер. - Ты головой думаешь вообще? Ты не посмеешь. Это твои дети! - А ты? Это ты от нас ушел! Если хватило смелости уйти, найди в себе силы принимать последствия. - Ты пытаешься сделать больно мне, а на самом деле, навредишь им. Внезапно я почувствовал Надины руки у себя на животе, как она прижимается ко мне со спины. Стало одновременно приятно, стыдно и неловко. - Раньше об этом надо было думать. Ах, да, чуть не забыла - я сделаю все, чтобы они не общались с твоей "новой любовью". Я знаю, ты захочешь, чтобы у них были хорошие отношения. - Вы ведь были подругами. Ладно я тебе жизнь испортил... - Ключевое тут - были. Пока она не прибрала к рукам чужое! Она бросила тебя, разбила сердце. А я тебя отогрела! Все эти годы была рядом. А теперь ей стало скучно, и она вдруг вспомнила о бывшем. Думаешь, ты ей нужен? Поиграется и снова выбросит. Только второй раз - я тебя не приму! У тебя был шанс. Но все - поезд ушел. - Ты ничего не знаешь. Можешь делать со мной, что хочешь. Я виноват перед тобой, всегда буду. Но не втягивай в это Надю! - Наконец-то осмелился назвать ее имя. Она сама в это втянулась. - Это только моя вина! Это наше с тобой дело. Она здесь ни причем. Ты сейчас поступаешь ничем не лучше Иры! А помню, так возмущалась ее поведением. - Видимо я действительно, ничем не лучше. И сейчас, я ее понимаю. Я прошла через это, и не собираюсь давать поблажек ни тебе, ни Наде. Все, пока. Совет Вам, да любовь. В трубке раздались гудки. Я стоял, опустив голову, крепко сжимая челюсти. Меня поглощала злость, но я всеми силами пытался противиться этому. Я сжал телефон так, что он начал потрескивать в моем кулаке. Надя погладила меня по напряжённой руке и нежно коснулась сжатого кулака. Я ослабил хватку. Она обошла меня и попыталась заглянуть в глаза. Я сделал попытку отвернуться, отстраниться. Она сделала шаг, сокращая дистанцию. Одной рукой коснулась моего плеча, а второй - нежно погладила по лицу. Я несмело поднял взгляд. В ее глазах были забота и сочувствие. А ещё - тревога и любовь. - Если тебе нужно ехать, поговорить с ней - езжай. - Я никуда от тебя не уеду. - Я так поняла, дело касается детей. - Это пустые угрозы. Она хочет вывести меня из себя. И, надо сказать, у нее получается. - Может тебе стоит все же встретиться с ней? - Это ничего не даст. Ее не устроит ни один вариант, кроме моей полной капитуляции - чтобы я приполз на коленях, и просил прощения. Но этого не будет. - Ты уверен, что мы поступаем правильно? Наши семьи, наши дети... Стольким людям больно из-за нас. - Я - уверен. А ты разве нет? Мне казалось вчера - все решилось. - Не все. Впереди сложное расставание. У нас тоже дети. Я не знаю, как это скажется на них. Я надеюсь, Миша не будет так себя вести, но от этого не легче. Это твои дети, Валер. Я пойму, что бы ты ни решил. - Я уже все решил. Это сложно, больно и, увы, это коснется и тебя. Но с тобой - я другой. И не хочу этого терять. Ты сама видела, во что я превращаюсь без тебя. Но если для тебя это слишком... Я не вправе о стольком просить. - Я вчера сделала свой выбор. И буду рядом, как и сейчас. Я схватил ее в охапку. Если бы я только мог защитить ее от всего. Она была моим балансом. Моей любовью. Моей гармонией. Она делала меня самим собой. И я готов был через все пройти, чтобы не потерять ее. Чтобы не потерять себя. - Надь, давай уедем! - Куда? - Куда-нибудь. Главное вместе. - Ты предлагаешь уехать совсем? - Боюсь, мы не сможем все бросить: работу, родных, друзей. Поэтому - хотя бы на недельку. Только вдвоем. - Типа отпуск? - Ну да, точно, отпуск. Совсем слово из головы вылетело. - И куда же ты хочешь поехать? - Не знаю. Куда-то, где мы ещё не были. Выбери ты. Только не торопись, подумай. - Ближайший месяц, а то и больше, я все равно не смогу никуда поехать. Так что будет время подумать. - Вот и замечательно. Уже вечером Надя уезжала, и надолго. Завтра на гастроли уезжал и я. У нас был всего день. И тот с испорченным с утра настроением. Я старался не подавать виду, но вся ситуация, и с Мишей, и с Альбиной - грызла меня изнутри. Только близость Нади, ее улыбка, огонь в ее глазах - не давали мне провалиться в бездну сомнений. Мы счастливы вместе. По-настоящему счастливы. Значит, это стоит того. Наверное, стоит. Один день. Кто-то скажет, что это немало. Кто-то, что достаточно, для определенных вещей. А я скажу - это мгновение, когда рядом любимый человек, который должен уехать. Но это одно из самых ценных мгновений в жизни. Вечер. Она собирает вещи, и я отвожу ее на вокзал. Снова прощание. Снова долгие поцелуи и объятия, которые просто невозможно разомкнуть. Но нужно. Ещё один короткий поцелуй и она уходит. Ещё несколько минут, и поезд увозит ее за тысячу километров от меня.