Петля для двоих

Говорят, вкус победы сладок. Он затуманивает сознание плотной дымкой, подчиняя и убивая. Капля за каплей проникая в наш усталый организм. Должно быть вы видели это. Но приходилось ли вам когда-нибудь видеть, как враг становится чем-то большим. Когда его потерю пережить гораздо сложнее, чем потерю близкого человека. Видели вы это? Хоть раз. Взгляды, что пропитываются болью, страхом и осознанием этого ужасного момента. Нет, вряд ли. Тогда вам не понять страха сковывающего сознание. Вы не сможете понять разочарование, промелькнувшее в чьих-то глазах. Вам этого не дано, увы... — В конце концов я не так слаб Сенджу, не так ли? — мягкий, хрипящий голос укутывал, обволакивал в какой-то кокон, заставлял слушать, вникать. Этот холодный, насмехающийся баритон впитывался, приказывал, овладевал. Взгляд надменных темно-алых глаз пронзал, нанизывал каждую клеточку организма, словно на вертел, доставляя неимоверную боль обладательнице ярко-карих глаз. Темная фигура прикована к земле, некогда яркие, а сейчас тусклые доспехи не отражают ничего. Они разбиты, как и он. Как и она. В хлам. Алые осколки небрежно разбросаны по земле, не привлекая к себе внимание чужих глаз. Густая шевелюра беспорядочно раскидана по земле, челка прикрывает глаза, столь глубокие, в которых, как в зеркале отражаются совершенные им преступления. Хрупкая блондинка с выдающимся бюстом прижимает к сырой земле Его. На бледных руках не единого живого места: ссадины, кровавые рубцы и синяки. Глухая боль где-то на уровне ребер, дышать становится сложнее. На таком же бледном лице выступила испарина, из-за чего шелковистые блондинистые пряди не приятно липнут ко лбу. Дорожки запекшийся крови на щеке и искусанных губах женщины. Еще у нее были... карие, затуманенные глаза, печальные, но чаще пустые,— казалось еще чуть-чуть и она пропадет, просто исчезнет в косых лучах заходящего солнца. Сейчас, они выдавали ее, они выдавали каждый год ее жизни, весь груз, что она пережила. Правду говорят, что возраст выдают глаза. Бывает, удается напрочь стереть с лица все индивидуальные черты, все признаки возраста, остается лишь гладкий белый лист. Но глаза никуда не денешь... Они смотрели, казалось друг на друга, но на самом деле сквозь. Тешат себя мнимыми надеждами. Тишина становилась все громче и ощутимее. Такая бьющая и разрывающая барабанные перепонки. — Ты в моей власти... — нарушает тишину блондинка. Голос надорванный и тихий. Взгляд перемещается на губы мужчины, что скривлены в презрительной ухмылке. Что он скажет? А нужно ли ей это?.. —Не тешь себя ложными надеждами. Это бессмысленно. — мужчина проговорил эти слова слишком громко, непростительно громко. Она вздрогнула. Руки, что сжимали бархатную материю изодранной кофты мужчины дернулись слишком быстро, выдавая все, что сейчас было на душе женщины. Он лгал. Его ложь была приторной, горькой и такой разочаровывающей на вкус. Он врал всегда. Из его уст редко можно было услышать правду, но по сколько ее практически нет, определить всегда сложно. —Замолкни. Чем безрассуднее надежда, тем она долговечнее. — она взглянула на него с многообещающей ненавистью, граничащей с чем-то недосягаемым для него. — Дура, — шипит он. — Я сильнее тебя, был и буду!!! —Ты... Скоро все закончится. Совсем скоро. Больше не будет кровавых дорожек, что окрашивают землю в унылые тона. Жизнь будет идти своим чередом. Она забудет растерзанные тела других правителей стран. Как сон, страшный сон. Забудет безликие лица. Чуть прикрытые глаза Кадзекаге и изрешеченное тело Райкаге. Лишь улыбку Мизукаге она увидит еще раз. Спасла. Блондинка медленно заносит руку для удара над головой этого надменного ублюдка, что взирает на нее с язвительной улыбкой. Тупая боль меж лопаток эхом отдается в теле женщины. Осталось чуть-чуть. "Покончим с этим быстро” — читается во влажных глазах. До по беления костяшек сжав кулак, Сенджу выдохнула. Запекшаяся кровь, не приятно липнет к мокрому телу — грязные разводы. А он смотрит на нее, прямо в глаза. Выворачивает на изнанку душу, открывая самые сокровенные тайны. Кулак срывается с места... и замирает в нескольких сантиметрах от лица этого человека. Глаза женщины широко раскрыты, а с губ срываются громкие вдохи-выдохи, вдохи-выдохи... Бледная полоска губ Учихи расплылась в улыбке, казалось дальше некуда. Такая ядовитая и как бы говорящая: "Ты проиграла.". Сильная женщина сломалась в самый последний момент... — Мадара... Забери же реальность мою, — отрешенно шепчет Цунаде, всматриваясь в насмешливые глаза теперь уже Победителя. — Она выпита мною... до дна. Он приподнимается на локтях, чувствуя, как рука блондинки все еще сжимает материю кофты. Правда, не уверенно. Лишь ради того, чтобы не упасть. Теперь их лица находятся друг от друга в опасной близости. Его обжигающее дыхание опалило ее щеки: — Я попробую. — и победное, довольное слово с надменной улыбкой, касающейся губ, добивающее Цунаде. — Ведь я оказался не так слаб Сенджу, не так ли? “Это война. И одно предательство... Отнюдь не цена за мир.“