Jin Bubaigawara Моя любовь к тебе - шутка, только для тебя, конечно. Я страдаю, как побитая собака, ты бросаешь меня, играешься, будто я сам себе не принадлежу и никогда не мог. Меня разрывал сам я ранее, а теперь это делаешь ты, что же тогда мне сделать? Я умру, если так надо. Я умру. Ты слышишь?... Нет ответа.
Как началось: В данном конкретном случае гораздо интереснее, чем все кончилось, но, коли начинать с истоков, так Твайс не смог бы сам ответить. Причина в том, что мужчина всегда сам себе противоречит, он не помнит, взглянув на циферблат и повторив вслух, секундой позже, а сколько времени было, так он коротает свои деньги. Печально опосредованно относясь к порогу разумности, даже не ясно становиться, осознает ли он себя в том мире, где ему посчастливилось оказаться, по крайней в той мере, как все остальные, нет, такие, как Бубаигавара, персоны душевнобольные, не в себе. Когда и как появилась {Имя} блондин тоже сказать не мог, если честно. В его затуманенном разуме то и дело мелькал ее и всех остальных силуэт, однако, с каких пор - назвать не выходит - трудно. Она всегда с особым теплом и пониманием смотрела на блондина, заботилась, относилась нежно, он напоминал ей старшего брата, уже выросшего. Правда, тот, к сожалению, уже ее покинул - умер, когда она была еще девочкой, вот и хотелось сделать все, чтоб такому непутевому помочь, даже если это какая-то ерунда, не оставаться же в стороне, да и, если признаться, данная особа тяготела ко всяким видам уродств, из-за чего, в том числе, пошла к злодеям. К Твайсу редко кто относился по-человечески, он ценил отношения в Лиге как раз потому, что в нем не видели исключительно опасность, в нем видели человека, запуганного, измученного травмами своего ментального здоровья, но все еще личность. Поэтому был готов на все, даже пожертвовать своей жизнью ради столь доброго Шигараки, он питал к Тоге нежные чувства, когда она лишь решила ему помочь, но забыл, когда появилась она. Юная особа гладила его по голове, а затем желала удачной миссии. Говорить не стоило, что происходило в истерзанной душе Твайся, когда его так радушно принимали с распростертыми объятиями. Руки дрожали, голова закружилась, весь мир стал только ей одной. Блондин, как побитая собака, которую доселе угощали кипятком в бока и лапы, холодным воздухом, скуля, переваливаясь торчащими ребрами, хромая на все четыре лапы, все равно вилял своим оборванным, лохматым, безобразным хвостом, стоило на морозе появиться пряному аромату свежих булочек из пекарни. Миловидная девушка улыбнулась ему, а он, не зная, что сказать, уже на все готов. Симптомы: Ничего особенного не происходило. Вообще-то Джин - не мастер по сдерживанию своих собственных эмоций, даже, скорее, наоборот. Он не мог много врать, сразу же взял и признался в своих чувствах, часто, если не всегда, сводил тему только к своим любовным переживаниям, если, конечно, речь вел с {Имя} или с кем-то другим, но о ней. Одна часть полностью восхищалась этой девушкой, восхваляла ее, как личного ангела, что хранит его веру в человечность в других, эта сторона мужчины считала ее маной небесной, что снизошла специально для нее. Богиня. А он - ничтожество, которое имеет право лишь взглянуть на нее, одна мысль о том, чтоб распустить руки или, не дай все святые силы, вообразить, что они могут быть вместе, так сразу все: осуждение жалкого "раба твое" сразу же сдавливало горло. Это выглядело мило, иногда. То, как отчаянно краснея уже взрослый человек отводит взгляд, снова вербально умоляя о внимании и поднимаясь до небес, стоило этому сбыться. Другая же, противоположная часть Джина считала ее лицемеркой высшего разряда: якобы она издевается над блондином, как делали все прочие, не за чем доверять какой-то шлюхе, которая сейчас, втеревшись в доверие, воткнет нож в спину тогда, когда он будет ожидать это менее всего. Никакие аргументы на озлобленную часть Бубайгавары не действовали. Конечно, теперь он доверял Лиге, но был откровенно не готов к любви. Это означало, что ему придется кого-то действительно впустить в свою жизнь, в лучшем случае. В худшем? Ему откажут. Снова эта боль. Боль - вечная спутница, боль - преданная соратница, боль, будь она человеком, он бы ненавидел ее и любил за то, что она не предаст, даже с ее обезображенным лицом, он бы любил. И мужчина действительно любил. Та, что он называл музой и являлась страданием для его души в чистом виде. Никто не спас бы его ложью, не испугал бы правдой, а истина была такова: {Имя} хотела ему всего хорошего, но с кем-то другим. Как же Джин ненавидел это. Сам факт френдзоны не раздражал его, он любил ее и ненавидел за одно: доброту. Не смей быть нежной, если это для приличия, не смей говорить о том, что можно довериться во всем, если дистанция останется, не смей выказывать доброту тому, с кем всегда были злым, он может посчитать себя нужным и жестоко ошпариться на этом. - Я не хочу, чтобы ты умирал, Твайс,- произнесла она однажды, и запомнило это хорошо, поскольку это был единственный раз, когда ни одна из его сторон не взяла верх, он ответил так спокойно, что ее ужалило это куда-то очень глубоко. - И что ты будешь делать со мной? Может, позаботишься? Возьмешь к себе, мы будем жить, как счастливая пара, так?- она молчала, не зная, как тактично отказать,- Нет.- произнес он главную реплику за нее. - Я п-просто хочу... - Мне не надо "просто". Мне не нужно то, что ты хочешь предложить. Что спровоцировало приступ: Одиночество стало невыносимым. Слишком тяжело находиться на самой отвратительной дистанции, то есть, той, в которой они близкие друг другу люди, даже больше, она заботиться о нем, но все еще как о члене семьи, тем самым, которым вовсе не хотелось быть. На Джина буквально натянули чью-то чужую роль. Пропади пропадом этот глупый брат, постоянно мелькающий образом перед глазами столь очаровательной девушки, когда она общается с ним. Разве Бубаигавара ее родственник? Нет. И быть им парень не особо то хотел. Раздражает. Все муки свели блондина в итоге на самое дно, что раньше казалось секундами, на деле являющиеся часами, просто общения, стали долгой вечностью, что раньше вызывало радость, теперь нагоняет страх и тревогу, что раньше виделось водоворотом ярких чувств, стало темным омутом усиливающихся эмоций, камнем утягивая на дно и без того зыбкой болотной топи. Твайс даже постоянно признавался ей в любви, но неизменно получал отказы. В какой-то момент {Имя} перестала говорить "нет", но всегда именно это имела в виду, ей думалось, что она достаточно говорила о том, кем видит его в своей жизни. Но раз Джин не мог похвастать благоразумием, зацикливающиеся идеи для него норма, хоть он и сам признавал, что понимает правду, постоянно повторять столь обидные слова она, если честно, попросту не видела особого смысла. {Yandere-dere} С точностью Твайс мог сказать только одно: он сходил по ней с ума. И нет, это не для крепкого словца, а так, по-настоящему. Фактически молясь, состроив себе маленький алтарь, он тихо боготворил ее, так, чтобы никто и никогда не услышал. Почему? Да потому что претендентов на нее сердце уже достаточно. Ровно так же безумен Даби, который может держать себя в руках, что несомненно пугало Бубаигавару, какие-то шашни с ней крутил ястреб, судя по всему, ах да, и еще, конечно, последний, но далеко не по значению, Шигараки, яростно требующий ее к себе внимания. Девушка не могла отказать, Джин не мог дать отпор любому их них, не говоря уже о том, чтобы выступить сразу после всех. Он не настолько умен, чтобы скрывать какие-то секретные планы, чтоб поссорить их друг с другом. Он просто жертва обстоятельств, жалеющая о том, что не может остаться вместе с Тогой, чувства к которой уже прошли совсем. Ах, как же было прекрасно на душе тогда, когда мужчина еще не находился в рабстве ни у кого, кроме своего же сознания, конечно. Единственный выход из тяжелого положения, который видел Джин - дистанция. Пусть она развлекается со всеми, не зачем ревновать, если есть своя личная, такая добрая {Имя} в голове. Она не откажет в помощи, всегда будет рядом, а еще она всегда готова поддержать его не только словом, но и поцелуями, лаской, заботой и всем таким прочим. Он устал от всего, по взглядам этих злодеев он понимает, что у него ничего не получиться, мужчина стал часто оборачиваться, потому что понимал - против него сгущаются тучи, а те, кто ранее был товарищем, ныне напоминает скорее зверя. *** - Идем со мной, Твайс, у тебя еще есть шанс... - Нет!- чуть ли не плача, проныл Бубаигавара Ястребу, которого считал другом до последнего.- Быть героем... Только здесь меня приняли! Все, Шигараки... и Тога... - {Имя}, так? Все, что ты делаешь, чтобы остаться с ней? Она того не стоит... - Замолчи. - Вы с ней не будете в отношениях, хотя бы потому, что твой любимый Шигараки засматривается на нее, да и Даби - тоже, брось... - Замолчи. - Идем. - Замолчи!- он уже взревел.- Ты понятия не имеешь, что происходит, я... я так хочу убить себя, когда думаю об этом! Я самый крутой в мире мужчина и ни одна подобна ей шлюха меня недостойна, я бы не хотел отношений. Блядь. Я люблю ее!- он бы хотел сказать что-то еще, но его прервал ворвавшийся в комнату Даби. Последнее, что видел перед собой мужчина - улыбающуюся ему одному девушку, затем агония сменилась пустотой.