***
Кормак никогда не сталкивался с подобным — на улицах, в братстве — там не было места для чувств и цветов. Никто не говорил об этом. Ханахаки — страшная, далекая сказка — всегда с хорошим концом. Никто не говорил о смерти, боли, вечном кашле — о цветах. Никто не говорил о страхе перед цветами — сладко пахнущая неизвестность: роза была негласным символом болезни, вестником смерти, острые шипы. Болезнь легко скрыть — существует лекарство. Ряд пустых склянок на столе бросал тень на бумаги. Джордж не отвечал, качал головой, мягко отмахивался — нет причин для тревоги. Белый клевер тревожным знаком зеленел в складках шейного платка, забивался в ремни формы — молодой тамплиер видел в нём талисман, память о семье, доме. Все изменилось после первого приступа — громкий, болезненный — Полковник остановился, прикоснувшись к горлу спешно поклонился, отступал к подворотне. Спешка встревожила Шэя, заставила перехватить чужое запястье — приблизить к себе, защитить, ответить помощью на помощь. Клевер вырвался из легких. Падшим символом упал на мостовую — на каменную простыню — Кормак не раз замечал зелёные завитки на подушке, сколько он был слеп, как смог упустить? Портрет — молодой тамплиер с вынужденным любопытством всматривался в лицо женщины: тонкие, строгие черты лица, вымученная улыбка — бледные руки, скрещенные на коленях сжимали букет — полевые цветы. Болезнь — ответ на все вопросы, просьба больше не произносить её имя. Что он нашёл в ней? Были ли у них дети? — он не должен был думать об этом, спрашивать, тревожить старые раны, но сдавливающее сердце чувство собачьей привязанности иглами розы кололо мысли — глупо — глупо завидовать мертвым. Все начинается с привязанности — одержимость утопающего; одержимость получившего запретный плод — протянутая рука. Кормак знал — его любят. Ханахаки — проклятье неразделённой любви — чувства, тепло Монро не давали цветам прорасти. Первый поцелуй. Щекочущий, колкий вкус трав. Кончиками пальцев Шэй провёл по губам Полковника — Джордж отступил — подобные отношения отрицались обществом — пугливый жар, оставляющий ожоги. Неловкий танец опытных мечников на поле цветов — боязнь раздавить, позволить сорнякам подобраться к горлу, задушить. Четырехлистный клевер — молодой тамплиер нашёл его, поймал — угасающий, тронутый разложением, но обещающий удачу. Дающий надежду. Он распался в ладони, оставив след.***
— Легенда о бумажных журавлях, — Кормак осторожно опустил подбородок на плечо Монро, — Осталось, так мало, — слепая, выдуманная вера. Соберешь сотню четырёхлистников, освободишься. Сказка — смысл жить дальше. Полковник не понимал его. Болезнь стала его частью — вечной раной — её не исцелить: ни поверьем, ни верой, ни пустой яростью — только заглушить боль. Иногда, прислушиваясь к чужому дыханию Джордж спрашивал себя почему Шэй выбрал его, почему отказался от мысли завести семью — от своего будущего — однажды, он спросит вслух. Клевер рос на коже — Монро чувствовал это. Зелёные усики клевера ласкали края свежей царапины — торопливо раскрывались — трехлистный. «Вы сведете себя в могилу, Полковник» — слова Кристофера стучали в висках, эхом отвечали на далекие выстрелы. Полковник обернулся — тяжесть манускрипта. Добраться до корабля — «Морриган». Сердце певчей пташкой билось о клетку ребер. Решение — он знал — его убьют. Он умрет медленно, задыхаясь от крови и цветов — братство позаботится об этом — месть — месть, подлый подарок, напоминание Шэю — всё что тебе дорого будет уничтожено. Страх смерти — нет, опасение — Кормак останется один. Он совершил ошибку подпустив его ближе. Ответил. Ему показалось — обвивающие сжимающую его запястье ладонь молодого тамплиера цветы. Чертополох. Он коснулся его? — последняя мысль — Шэй осторожно, цепляя пальцами кружевной манжет — шагнул. Остановил — избавил от выбора. «Нет» Старость; общество; братство; смерть — что-то обязательно углём упадет на их путь — мало времени. Все смешалось, переплелось — запах, голоса, шум, треск пожирающего Нью-Йорк пламени. Водоворот — мир стал скоплением размытых пятен, словно соты — они окружили его — перед глазами расцвели пахнущие гарью и задыхающимся полем чёрные розы. Приступ — четырёхлистник. Росток лежал в грязи — был раздавлен следующим шагом.