Non enim quid amor

Ауран Уотерс смотрит на Дейнерис как на женщину, а не как на свою королеву, преклоняет колено, не отрывая взгляда от ее лица, и усмехается так нахально, что щеки Дени обжигает румянцем. Она размеренно выдыхает, держа ладони на подлокотниках трона; под нежной девичьей кожей — холодная твердость камня, но скоро Дени займет Железный трон, принадлежащий ей по праву, и пальцы будут касаться мечей, сплавленных воедино драконьим пламенем. Мысли о троне, который предательски отобрали у ее семьи, возвращают молодой королеве самообладание; она надменно смотрит на Аурана — бастарда лорда Велариона, — который до последнего поддерживал Станниса Баратеона, и склоняет голову набок. Локоны ниспадают ей на плечо, тяжелый дракон из темного золота, свернувшийся вокруг ее шеи, сверкает рубинами в глазах. — Я слышала, вы пиратствуете, — Дени уже сообщили, что Серсея Ланнистер пожаловала Дрифтмаркскому бастарду титул лорда, однако для королевы из дома Таргариен это пустой звук. Она видит перед собой сына предателя, перебежчика и вора; о том, что он вывел из Королевской гавани корабли в день ареста Серсеи, ей тоже известно. — Нынче непростые времена, ваше величество. Все выживают, как могут, — улыбка Аурана озорная, по-мальчишески открытая, и Дейнерис не может не признать, что он хорош собой, но не как Таргариен, в чьих жилах течет кровь древних валирийцев, а больше как лиссениец. Дени приятно на него смотреть, однако манеры бастарда Велариона кажутся слишком уж наглым, поэтому она решает осадить юнца: — На что только люди не пойдут, только чтобы спасти свою жизнь. Готовы даже предать своего сюзерена. Дважды, — королева говорит спокойно, не отводят взгляда; Ауран Уотерс на секунду мрачнеет, однако тут же сверкает глазами, бросая вызов Дени, будто бы она была ему ровней. — Нельзя винить меня за то, что я выбрал сторону сильного. Кто я такой? Всего лишь бастард, которому не досталось ни земель, ни имени. Приходится самому устраивать свою жизнь. — Вижу, вы в этом преуспели. Как называется ваш корабль? «Прекрасная Серсея»? — Дейнерис позволяет себе улыбку; Ауран вздрагивает подбородок, сузив глаза. — Серсея и правда была прекрасной, пока ее не обрили как овцу. Теперь в Вестеросе прекраснейшей будет другая королева, в чью честь я готов назвать все свои корабли. — А у вас есть корабли? — насмешливо осведомилась Дени. — То, что вы их украли, еще не значит, что они принадлежат вам. — Капитаны и матросы преданы мне, ваше величество, — тон Дрифтмаркского бастарда меняется, теперь он говорит серьезно, без прежней шутливости и неуместного для мужчины кокетства, — многие из них потеряли друзей в битве на Черноводной. Любить Ланнистеров им не за что, однако все они хотят мирной жизни. Я обещал им, что под вашими знаменами мы закончим войну и вернем весну в Семь королевств. — Да вы поэт, как я посмотрю, — Дейнерис, смеясь, всплескивает руками; Ауран молод и пригож, с ним королева чувствует себя совсем юной. Какой же девушке не понравится видеть мужчину, грозного пирата, обокравшего львов, у своих ног? — Не замечал за собой таких талантов. Но если ваше величество считает, что у меня есть задатки, я готов написать балладу в вашу честь и спеть ее перед вашим драконом. Если же ему не понравится, то пусть проглотит меня. Дени, развеселившись, откидывается на спинку трона; Безупречные хранят безразличное, глухое молчание, верная Миссандея тоже не вмешивается в разговор, двое мужчин с загорелыми обветренными лицами, одетые в простые кожаные дублеты, но при брошах в виде серебряных морских коньков, избегают смотреть на королеву, а Ауран Уотерс, облаченный в бархат и атлас, на их фоне выглядит как принц. Капля королевской крови в его жилах есть, однако он — незаконнорожденный; даже если лорд Веларион официально признает сына, он не сможет избавиться от клейма бастарда точно так же, как Дейнерис всегда в чужих глазах будет дочерью Безумного короля. В истории уже случались браки между Веларионами и Таргариенами; Дени пока не хочется замуж, но если бы она могла выбирать, то вполне могла бы сделать своим консортом Аурана. Не ради политики — юноша ее забавлял. С ним было бы не скучно; едва ли Дейнерис полюбила бы Аурана так, как Дрого или Даарио, но супруг из Вестероса помог бы ей окончательно укрепиться на Железном троне. Впрочем, об этом еще рано рассуждать; для начала нужно вытравить львицу из ее логова. Несмотря на щедрость предложения, Дени не спешит доверять Дрифтмаркскому бастарду: он уже дважды предал тех, кому служил; если армия Таргариенов потерпит поражение, Ауран Уотерс отвернется от Дейнерис так же, как от Серсеи. Однако ей нужны корабли; лучше сомнительный союзник, чем вовсе никакого. — Предлагаю обсудить вашу склонность к поэзии после взятия Королевской гавани, — произносит Дени со скрытым озорством, — споете перед всей столицей в честь моей победы. Кто знает, может, как бард вы окажетесь куда способнее, чем как капитан. — Уверен, у меня впереди немало возможностей, чтобы доказать вашей милости, что я хорош во всем, — дерзко заявляет Ауран, вскидывая подбородок, угловатый, разделенный ямочкой; Дейнерис хочется коснуться этой вмятинки на коже; пальцами для начала. Целовать каких-то там пиратов королеве не полагается, пусть манеры Уотерса и будоражат кровь.