Созерцание

Впервые попав в комнату с космосом, Стэнли был ошеломлен. Раньше он восхищался лишь комнатой отдыха, но это место было намного, намного лучше. Имитация звездного неба, танцующие цветные огоньки, успокаивающая музыка и, наконец, заткнувшийся Рассказчик. Это место было по-настоящему прекрасно. Стэнли не знал, как долго он пробыл в этой комнате, но это было и не важно. Он хорошо отдохнул, и ему стало интересно, что находится за ее пределами. Какие еще локации он не исследовал. Стоило ему покинуть комнату, как Рассказчик снова заговорил, упрашивая Стэнли вернуться и предупреждая, что дальше его ждет только смерть. Работник 427 не доверял Голосу, не смотря на то, что тот не соврал когда вел его в это место, и упорно продолжал подниматься по лестнице. Остановившись на краю обрыва, Стэнли колебался. Умирать совершенно не хотелось, пусть он и знал, что это всего лишь вернет его в начало игры. Для него не существует, настоящей, окончательной смерти, но он все еще чувствует боль. Еще немного поколебавшись, Стэнли вернулся в комнату под одобрительные слова Рассказчика, который попросил его дать обещание оставаться внутри. Но Стэнли не мог этого сделать. Не только потому что не имел голоса, но и как минимум из вредности. Ощущение времени окончательно растворилось в красочных бликах. Стэнли действительно мог бы находиться здесь вечно, как и просил Рассказчик, но вместе с этим его терзало любопытство, подбивавшее узнать, что ждет его на других, не изученных маршрутах собственного офиса. И в итоге он поддался. Пока Стэнли шел по серому коридору и поднимался по ступеням, Рассказчик вновь попытался уговорить его вернуться, но Стэн его не слушал. Повернувшись спиной к обрыву, чтобы было не так страшно, он спрыгнул. К удивлению их обоих и облегчению Рассказчика, работник номер 427 не умер. Он даже не потерял сознание. Голова кружилась, все тело пульсировало от боли, но на нем не было и царапины. Это было странно, но Стэнли старался не заострять на этом внимание, пытаясь принять правила зацикленного мира, в котором он застрял. Слегка пошатываясь, Стэнли снова направился к лестнице. Просьба остановиться превратилась в мольбу, которую он игнорировал, поднимаясь наверх и снова падая с высоты. Все еще жив. Боль усилилась, а перед глазами расплывалось. Стэнли в третий раз направился к лестнице. Слезы в голосе Рассказчика придавали ему сил. Таким образом, он мстил ему за все прошлые издевки и оскорбления. Прыгая, Стэнли отбирал у Рассказчика то, что ему было дорого. Они словно поменялись местами, и сейчас именно Стэнли впервые полностью контролировал ситуацию, наслаждаясь тем, что Рассказчику так же больно, как и ему самому, а может, даже больнее. Вновь и вновь поднимаясь по лестнице, он чувствовал садистское удовольствие от отчаянья Рассказчика. Стэнли не знал, сколько еще придется прыгать, хотя чувствовал, что осталось немного. Падая в четвертый раз, он довольно улыбался, а через несколько секунд вновь очутился в своем кабинете. ХХХ Второй раз Стэнли пришел в комнату с космосом считая, что все осмотрел, плюс хотел немного задобрить Рассказчика после того, как выбесил его сидением в кладовке. Стэнли все еще беззвучно посмеивался, вспоминая негодование своего невидимого компаньона. Спустя множество перезагрузок Стэнли больше не задевали придирки и оскорбления Рассказчика. Он просто привык к его тяжелому характеру, воспринимая извечный сарказм как должное. Выводить Рассказчика из равновесия даже стало для него своего рода забавой, вносящей разнообразие в постоянное петляние по коридорам огромного здания. Более того, найдя способ избавиться от надоедливого голоса, он осознал, что ему его не хватает. Какая ирония - привязаться к тому, кого так люто ненавидел. Тишина, о которой он мечтал все это время давила, вызывая тревогу. Стэнли бежал по коридорам и темным лестницам, поднимаясь все выше и выше пытаясь найти способ вернуться в начало. Своей бесконечной болтовней Рассказчик занимал собой все внимание Стэнли. В нем кипело множество эмоций, что отодвинули на задний план страх одиночества. Но стоило голосу замолчать, страх вернулся, накрыв его словно цунами. Наблюдая за танцующими огоньками, Стэнли прокручивал в голове все произошедшие с ним события. Некоторые воспоминания были как в тумане, но он осознал, что поторопился с выводами и многое упустил. Например, он мог не ответить на звонок "жены" или даже выдернуть шнур телефона. Он не прыгнул в открывшийся проход, когда Рассказчик прервал игру с пазлами. Он, черт побери, не спасал ребенка от пожара положенные четыре часа, потому что как бы он не любил нажимать кнопки, в тот момент ему больше хотелось позлить Рассказчика. Так почему бы не узнать сейчас, что будет, если он все это попробует и внимательнее изучит офис еще раз? Стэнли не надеялся, что какое-либо из этих и других возможных действий откроют ему настоящий выход. В нем просто проснулся дух исследователя. Падая с обрыва в этот раз, Стэнли больше не чувствовал удовлетворения от страданий Рассказчика, более того, ему было жаль, но к сожалению менее болезненного способа уйти из этого места не существовало. Подниматься по лестнице стало вдвойне тяжело, потому что сейчас мольбы Рассказчика тронули сердце Стэнли и он чуть было не поддался на уговоры, но взяв себя в руки продолжил прыгать. ХХХ Несколько раз перепроверив, и наконец, убедившись, что в игре не осталось места, в котором бы он не побывал, Стэнли вновь спрыгнул с подъёмника и направился к красной двери, что вела в космическую комнату. Его все так же манила феерия красок и имитация звездного неба. Теперь, он наконец согласен с Рассказчиком - им пора остановиться. Единственное о чем Стэнли до сих пор жалел, - что не может говорить. Ему хотелось выразить свою благодарность Рассказчику за то, что тот создал это место специально для него. Но надеялся, что тот и так это знает. Именно под куполом фальшивого неба Стэнли по настоящему ощущал присутствие Рассказчика, не как голос в голове, а как живого человека. Это чувство окончательно прогоняло одиночество, пусть Стэнли и не видел своего болтливого спутника. Им больше не нужно никуда идти. Наконец здесь, рядом с Рассказчиком, Стэнли был действительно счастлив.