Выход за текстуры

Кадзуто повертел круглую камеру в руках, проверяя её на наличие повреждений. - Приготовься, Юи, - сказал он, зная, что их с Асуной дочь слышит их, потому что он подключил гарнитуру на своей голове к ALO. Наладить такой интерфейс с помощью подручного оборудования оказалось не самой простой задачей. Но туториал от какого-то Чаппи-Паппи помог. – Стартуем. ИИ сдвинула брови ближе к переносице, выказывая тем самым свою серьёзность и решительность. Подключение не всегда происходило приятно для неё, потому что пакеты данных и распределение их по формам отправки и принятия иногда давали сбои. Но Юи не первый раз проходила эту процедуру, поэтому была готова к любым «багам», которых, к счастью, на этот раз не случилось. Почти. - Сработало! – бодро оповестила она Кадзуто уже через динамик круглой видеокамеры, которую то Кадзуто, то Асуна иногда носили на плече, чтобы их виртуальная дочка имела возможность проводить с ними время в реальном мире. Хотя, наверное, для Юи реальный мир Кадзуто и Асуны был виртуальным. Это же ей к нему надо подключаться. - Как изображение? – заботливо поинтересовался молодой отец виртуального ребёнка. - Откалибровала. Какие-то полоски… Я не вижу маму! - Сейчас, - Кадзуто водрузил камеру на плечо и подошёл к кровати, где лежала Асуна. - Мамочка, - проговорила плаксиво Юи, прижимая кулачки к груди. – Я так соскучилась. - Я думаю, что Асуна тоже соскучилась по тебе, - Кадзуто, ещё раз через телефон, на котором отображался обзор видеокамеры, удостоверился, что Юи может видеть Асуну. – Наверное, она видит тебя во сне. - Мама, - пикнула Юи, и Кадзуто понял, что ИИ плачет. - Юи, малышка, - позвал он, не смея обвинять её в такой реакции. – Я знаю, это тяжело, - машинально Кадзуто слегка погладил видеокамеру. – Прости, что я не заходил в ALO с того самого дня… прости, я… не был рядом с тобой. - Всё хорошо, папа, - как обычно ответила Юи. – Ты был с мамой. И это важнее. Меня навещала Лифа. И Шинон тоже. Они рассказывали мне обо всём. Я знала, что ты… думаешь обо мне. - Конечно, Юи. Конечно, - мягко повторил Кадзуто. – Я всегда думаю о тебе. И я обещаю, что мы с Асуной скоро вернёмся к тебе. Тогда я смогу обнять тебя и её снова. Но сейчас мы должны оставаться терпеливыми. Сколько бы ни потребовалось Асуне времени для выздоровления. - Да, - бодро ответила Юи, размазывая слёзы по щекам. – Папа, а можно я немножко полежу с мамой рядом? - Кхм… конечно. Я положу тебя на подушку с краю, - отыскал Кадзуто лучшее место для «просмотра». - Хорошо. Кадзуто аккуратно снял видеокамеру с плеча, зная, что это доставляет Юи определённые неудобства вроде полосок и дикого треска из динамиков. А затем продавил ладонью маленькое углубление в подушке Асуны и положил прибор туда, проверив, что Юи может видеть девушку. - Я оставлю вас наедине, - проговорил он. - Спасибо, папа. Кадзуто посмотрел на происходящее со стороны и отошёл к письменному столу, чтобы просмотреть документы, которые ему прислали из страховой компании. Он старался сдерживать свои чувства, когда слушал всё то, что говорила Юи своей маме. Это было больно. - Мамочка, мне так грустно, что ты не можешь поговорить со мной, - полушёпотом говорила Юи, думая, что их никто не слышит. – Впервые за долгое время я снова чувствую себя так же, как в том лесу, где вы с папой нашли меня. Впервые я понимаю, что никто не сможет заменить мне тебя или папу. Я никогда не думала об этом, но сейчас думаю, - созналась она. - Не знаю, что мне делать? Ведь я ничего не могу сделать. Впервые я такая слабая. Без тебя и без папы я слабая. Ты мне всегда говорила, что я маленькая девочка, которая должна полагаться на своих родителей. И я так и поступала. И это делало меня сильной. Я не думала, что мне нужно делать как-то иначе… Но теперь ты не со мной, и папа остаётся с тобой, потому что… ты, наверное, тоже чувствуешь себя слабой. И я тоже, - Юи опять плакала. От тоски. От жалости к самой себе. От волнения за Асуну. От беспокойства за Кадзуто. Она хотела сохранить свою семью. Приложить к этому все усилия, но сохранить самое важное, что имела. Семью. - Я люблю тебя, мамочка. Я хочу вернуть тебя. Потому что без тебя я не могу оставаться маленькой девочкой. Не могу оставаться прежней Юи. Но я хочу… мамочка, я не знаю, что мне делать. Совсем не знаю. Но… но я с тобой. И папа тоже. Мы тебя любим. И… когда ты проснёшься, я буду прежней… я буду прежней. Кадзуто промолчал, не пытаясь ответить на вопрос, как ИИ может говорить подобное. У него давно не получалось понять, кем стала Юи за эти годы. Но в ней развилось то, что любой бы назвал человечностью. Она – настоящая маленькая девочка, которой нужны её родители. Кадзуто не знал, стали ли они с Асуной хорошими родителями. Получалось ли у них делать всё то, что необходимо детям. Но они очень старались, вкладывая в свои действия и поступки самое лучше и светлое, что хранилось в их сердцах. Они верили в семью, которую обрели. «Мы… вырастили чудесную дочку, Асуна. Давай… давай продолжим в том же духе?» Кадзуто на несколько секунд закрыл глаза, чтобы остановить бурный поток своих мыслей. Затем он медленно вдохнул и перенаправил всё внимание на бумаги, лежащие перед ним. Объяснения в картинках там не предполагалось, поэтому прошлось подключать воображение, которому не хватало сна и позитивных эмоций. «Так, посмотрим, что они тут нам пишут», - попробовал дать команду мозгу Кадзуто. - Папа? – позвала Юи, разрушая решительность своего игрового отца заняться действительно важными делами. Бюрократия не прощала игнорирования. Но и Юи тоже. Поэтому Кадзуто отозвался и пошёл к ней. Точнее, к видеокамере, через которую девочка могла всё видеть. - Ты думаешь, что мы сможем найти того человека? – спросила она. - Ты о том парне? - Угу. Его могла заснять городская камера, - предположила Юи. – Или кто-то из персонала. - М-м-м, - отрицательно промычал Кадзуто. – Полицая расспросила всех по нескольку раз. И очевидцев тоже опрашивали. Двое парней отправились в больницу с Асуной. Они посчитали своим долгом помочь врачам и остаться после этого, чтобы дать показания. Я хотел поговорить с ними лично. Но… в общем, меня отговорили. И, наверное, это правильно. Сейчас я не смог бы разговаривать спокойно. - Тогда, мне стоит поискать через камеры, - рассудила Юи. - Нет, не надо, - устало ответил Кадзуто. – Если я узнаю, кто это сделал, то точно попытаюсь задушить его. Я бы не смог остановить себя мыслью, что это случайность. Не в этот раз. На самом деле с каждым разом мне всё сложнее и сложнее остановиться, если что-то касается Асуны. Последнее время отношения с её родителями сильно потрепали меня. Боюсь, что я стал каким-то агрессивным. И могу наделать глупостей. - Папа, не говори так, - мягко промолвила Юи. – Ты не агрессивный. Просто устал. Наверное, нужно немного отдохнуть. А то у тебя страшное лицо, - неаккуратно, совсем по-детски сообщила девочка. - Может быть, - Кадзуто попытался улыбнуться. – Может быть, - повторил он, пропустив слова о том, что с его лицом снова что-то не так. – Ладно, я думаю, надо уделить время твоей маме. Посмотрим, что у нас сегодня по плану, - Кадзуто аккуратно поставил видеокамеру на прикроватную тумбочку, чтобы Юи могла со стороны наблюдать за ним. Он снова прошёл к своему столу, рядом с которым на стене висел листок бумаги с расписанием ухода за Асуной. - Массаж, - Кадзуто попытался вспомнить, что именно ему показывала медсестра в последний раз. – Руки, стопы… сначала обтереть. А, точно. Влажные салфетки для тела. Где-то они были здесь. Разговаривая с самим собой, Кадзуто пошёл к столику на колёсиках, куда медсёстры складывали всё необходимое для ухода за Асуной. Конечно, они сами могли взять на себя эту обязанность, что являлось частью их работы. Но Кадзуто решил, что займётся этим сам. Поэтому он уверенно взял салфетки для тела и массажный ролик для стоп. - Я не особо хорошо умею это делать, - вздохнул он, аккуратно убирая одеяло с Асуны. – Надеюсь, тебе не холодно, - обратился он к ней. - Я подправила температуру в комнате, - отозвалась Юи. – Маме должно стать немного теплее. - Спасибо, - поблагодарил Кадзуто, оголяя ноги Асуны, закрытые её больничной рубахой до колен. – А, мне же нужно ещё взять ту сыпучую штуку, - вспомнил он и пошёл за банкой с тальком. – Вот, сначала протереть, затем присыпать сгибы на руках и ногах. Начнём с лица и шеи, - резко поменял свои планы Кадзуто, понимая, что зря раскрыл ноги девушки. Парень удобно пристроился на кровати Асуны, начиная обтирать её лицо и шею. Затем он аккуратно перешёл на плечи и грудь. Это было волнительно, но лишь от того, что Кадзуто казалось, что он делает всё неверно, и это доставляет Асуне неприятные ощущения. Например, потому что салфетки оказались холодными из-за влаги, которая их пропитывала. Но этого не изменить, поэтому Кадзуто продолжал. А когда закончил с протираниями, то перешёл к массажу рук и ног. Кадзуто сначала растирал руки Асуны, затем аккуратно массировал их круговыми движениями, чтобы расслабить мышцы, и только потом сгибал и разгибал их, как показывала медсестра. Всё это должно было помочь телу Асуны сохранить подвижность. Но вот вес она теряла. И с этим он ничего поделать не мог. - Человеческое тело такое хрупкое, - проговорила Юи, наблюдая за своим родителем. – В ALO такое бы с мамой не случилось. - Да, это так, - согласился Кадзуто. – В ALO от падений такого не бывает. Лишь теряется XP. Ни слабости, ни головокружения. Пара дебаффов, которые сковывают движения. В Подмирье ситуация чуть хуже, потому что человек чувствует боль, но всё равно быстро восстанавливается. В SAO… не было даже дебаффов. Но там так же страшно, как и здесь. Прямо сейчас. Юи промолчала. Она помнила о том, как игроки SAO кричали перед тем, как умереть. Настоящей физической боли практически не чувствовалось, потому что её параметры занижались по максимуму руководящими программами. Но люди кричали, потому что испытывали другую боль. Страх и желание жить на пороге смерти. Не было тех, кто бы умирал тихо, полностью принимая это. Они хотели жить. И будто бы боролись. В этих последних криках. Но Асуна молчала. И Юи это пугало. - Папа? – тихо спросила девочка. - Что? – отозвался он, разминая стопы Асуне. - Как ты думаешь, сейчас мама борется за жизнь? Внезапно тело Кадзуто свело какой-то судорогой. Его пальцы замерли, будто онемели. А в ногах задрожали мышцы. Если бы он стоял, то определённо упал бы. - Юи… - еле шевеля губами, выдавил из себя он. – Асуна… Асуна, - добавил он громче. – Асуна не умирает! Кадзуто вскочил со своего места, часто дыша. - Она не умирает. Не умирает. Понимаешь? Понимаешь? – его голос начинал дрожать. – Асуна не умирает. Пожалуйста, не говори так. Асуна… останется со мной. И… мы снова будем жить, как раньше. Или иначе, - он потихоньку брал себя в руки, приводя голос в порядок. – Просто, Юи, дай ей время. И она вернётся к нам. Мы снова… всё будет хорошо, Юи, - Кадзуто сел обратно, беря в ладони стопу Асуны. Руки изрядно дрожали, но он терпел. – А сейчас мы должны позаботиться о ней. Хорошо? - Да, папа, - ответила Юи тихо.