Иллюзорна мгла. Часть вторая. Игра даэдра

      На улице уже стемнело, когда четверо искателей приключений вышли из таверны «Вайлмир» и решительно направились по указанному маршруту в поисках призрака. Эдриан возглавлял шествие, гордо приосанившись, подобно полководцу. Лидия твёрдо топала справа от него, держа руку на эфесе меча, готовая выхватить его в любой момент. Мы с Эрандуром плелись позади, время от времени переглядывались и скептически посматривали на новых знакомых.       Я замечала в них нечто вычурное, больше свойственное героям из эпических сказаний, нежели из реальной жизни. При попытке соотнести поведение довакина и его подруги с повседневностью, на ум приходили только Соратники, о которых мне восторженно поведал бард Свен.       – Эдриан, – я нарушила молчание первой, – а ты с Соратниками не знаком?       – Тренировался у них пару месяцев, – пробасил норд. – Ты их знаешь?       – Видела как-то раз. Издали, – картина прояснилась, и стало понятно, откуда в нём такая спесь.       – Так ты один из Соратников? – поинтересовался Эрандур.       – Нет. Я ушёл от них, – голос Эдриана поутих, когда мы приблизились к сугробу-кургану на холме. Два прямоугольных обледеневших хода, выдолбленных в камне, вели внутрь строения.       Вскинув руку, я призвала огонек над головой и заметила, под ногами наледь, образованную вечными сквозняками, пронизывающими круглый зал руины.       – Тут, надеюсь, нет спригганов, – прошипела я, припомнив остановку у Фолкрита. Под укрытием каменного строения оказалось темно и жутко. Тишина и холод поселились среди покатых стен, соседствуя друг с другом. Кое-где висели сухие патлы бородатого мха. Под ногами похрустывали черепки древних разбитых урн, шуршали мелкие камни. По стенам перетекал холодный блик магического огня, перемежаясь с нашими размытыми тенями.       Довакин остановился, прислушиваясь.       – Тут никого, – заключил он. Я хотела было фыркнуть, что и так ясно, но за спиной с раскатистым эхом прогремел вопль:       – Джулия! Подожди!       Вилхельм догнал нас уже в кургане. Остановился, чтобы отдышаться, боязливо оглядел зал и светящийся шарик над моей головой.       – Я с вами! – выпалил он, переводя дыхание.       – Это слишком опасно, – предостерег его жрец. – Тебе лучше вернуться…       Лидия тихонько хмыкнула. Похоже, воительницу совсем не пугало то, что может встретиться внутри. Даже Эдриан, несмотря на всю героичность, выглядел осторожным. Присматриваясь к нему, я начинала понимать – не такой уж он и бесстрашный, каким пытался казаться в таверне.       – Я пойду, – Вилхельм ступил внутрь зала, но увидев огромную тень от магического света, вздрогнул и втянул голову в плечи. – Это моё дело прогорает из-за призрака. Я должен знать, что происходит и, если могу помочь…       Эрандур с надеждой обернулся ко мне, чтобы я попыталась увести отсюда трактирщика. Но у меня вовсе не было желания кокетничать с ним и переубеждать.       – Хорошо, пошли, – согласилась, поглядев на бледное перепуганное лицо Вилхельма. – Только держись за нами.       Довакин пожал плечами, прошёл вглубь зала, где обнаружилась чёрная, покрытая узорами металлическая дверь. Норд толкнул её, и одна из массивных створок открылась внутрь. Снизу потянуло затхлым воздухом с нотками пыли и сушёных трав.       Прежде чем шагать в полную темноту, я запустила в курган огонёк. Магия запрыгала вдоль лестницы, достигла небольшого холла, и в белом переливчатом свете проявились резкие черты иссушенного мертвеца: перекошенный безгубый рот, белесые ввалившиеся глаза, угловатые плечи с торчащими ключицами и проржавевший насквозь остаток нагрудного доспеха.       – Бояться нечего, – умозаключила Лидия, храбро отправившись вперёд. Я вытащила из ножен Сияние Рассвета и размотала ткань. Пусть думают о даэдрическом артефакте, что хотят, но меня он выручал уже не раз. К тому же, даже если мы не встретим призрака, в темноте может притаиться бешеный больной злокрыс, от которого можно с лёгкостью схлопотать большие заразные проблемы.       Лидия выглядела так, словно на своём веку таких курганов перевидала не один десяток и прекрасно разбиралась в драуграх. Она спустилась вниз, осмотрелась, вытащила добротный нордский клинок из ножен и перекинула со спины стальной щит.       – Да хранит нас Мара, – пробурчал за моей спиной Эрандур, подпалив факел.       – Что не так? – полуобернулась я.       – Нас слишком много. Мы потревожим покой мёртвых, – пояснил данмер, зловеще сверкнув глазами.       Вчетвером мы сошли по ступеням, остановившись подле драугра. В его скрюченных руках я разглядела тёмный меч, с гарды которого призрачным шёлком свисали нити паутины. Вилхельм мешкал на лестнице, нерешительно спускаясь следом, но оставляя себе шанс сбежать в случае чего.       – Уходите! – провыло глубокое эхо. – Убирайтесь прочь!       Я покрутилась перед драугром с клинком, выставленным перед собой, случайно чиркнула острием по стене, а жрец с факелом даже не шелохнулся. Довакина и Лидию напугать оказалось не так просто, как спускающегося по лестнице Вилхельма. Трактирщик принялся боком подниматься по ступеням, медленно переставляя ноги и придерживаясь за стену. Страх, обуявший меня всего на долю секунды, сменился любопытством, но от разгадки тайны призрака нас отделяли два коридора, тянущиеся от холла в противоположные стороны.       Послав магический огонек направо, увидела, как узкий коридор плавно поворачивает налево. Из черных квадратных ниш вдоль стен оскалились встревоженные светом, коричневые от времени черепа. От взглядов пустых глазниц, устремленных, казалось, только на меня, по спине пробежал неприятный холодок.       – Назад… – прошипело эхо, отражаясь от стен гробницы.       – Вперёд! – громко скомандовал Эдриан, обойдя меня. – Оно где-то там.       В его голосе, на первый взгляд уверенном, проскользнули нотки сомнений в правильности принятого решения, но драконорожденный упрямо шёл по коридору, заслоняя широкими плечами почти весь проход. За ним направилась Лидия, обеспокоенно покосившись на меня. Эрандур остался в холле, хмуро оглядев драугра и удаляющуюся героическую парочку.       – Иди чуть поодаль, – изрёк жрец тоном, не подразумевающим ответные возражения. – Не нравится мне здесь.       Я кивнула, обернулась на Вилхельма, возобновившего осторожный спуск по лестнице. Трактирщик нерешительно улыбнулся мне, но по перекошенному лицу становилось понятно, насколько ему страшно.       – Джулия, моя леди, неужели ты совсем не боишься? – полушёпотом спросил Вилхельм, преодолев, наконец, препятствие.       – Боюсь, – призналась я. – Только идиоты без страха заходят в такие места, но, зная слабости врагов, можно надеяться на победу...       – Это очень мудро, – восхитился трактирщик, следуя за мной по пятам.       – Это был первый урок, который я выучила у своего учителя.       Эрандур не заметил, что я с улыбкой смотрю на него, однако и Вилхельм, озирающийся в ужасе, тоже не понял, к кому именно обращены эти слова.       Пыльный воздух разрезала яркая вспышка молнии. Громыхнуло так, что у меня загудело в ушах. По коридорам гробницы прокатилось рокочущее эхо. Заклинание призрака ударило в стену, отколов от неё небольшой кусок камня, прямо над головой Эдриана. Довакин закричал, но вовсе не от ужаса – так ревут разъярённые звери, загнанные в угол. Из-за спины данмера я увидела, как довакин исчезает в коридоре за поворотом, и как следом за ним устремилась Лидия, воскликнув призывное:       – Стой!       Эрандур вернулся на несколько шагов назад и передал факел Вилхельму. Жаль, что руки несчастного трактирщика дрожали так, что он едва смог справиться с порученным ему делом. Огонь мелко затрясся вместе с перепуганным мужчиной.       – Оставайся здесь, – сказала я Вилхельму и, покрепче вцепившись в рукоять Сияния Рассвета, пошла, превозмогая парализующий ноги страх.       За поворотом коридор расширился, а в арочном дверном проёме покачивалась ощетинившийся шипами шар на цепи. Кажется, Эдриан, бросившись в бой очертя голову, снёс одну из установленных ловушек. Судя по реву, катящемуся по кургану подобно горному обвалу, далеко впереди довакин с кем-то сражался.       Я мчалась вприпрыжку, видя перед собой только часть тусклого коридора, слабо освещенного огнями жаровен, и спину бегущего Эрандура.       «Разве призракам нужен свет?» – отчего-то подумалось мне.       Данмер резко остановился. Я едва успела встать за ним и ухватиться за стену. Сбившееся дыхание резко перехватило спазмом, когда я увидела устроенную в недрах кургана алхимическую лабораторию – стол с бурлящей водой над горелкой, разложенные ингредиенты в чашках, развешанные пучки чертополоха, горноцвета и морозной мирьям. К терпкости трав примешивался стойкий дух чеснока в связках и свежей крови.       Сидящий на полу Эдриан душил уже посиневшего эльфа. Вытаращенные, сияющие красные глаза почти вылезли из орбит, рот исказился в последней попытке сделать вдох, взъерошенная голова запрокинулась.       – Эдриан, прошу тебя, – Лидия наклонилась к норду. – Он уже мёртв, хватит…       Довакин не разжимал хватки, шея мертвеца, казалось, становится всё тоньше, а костяшки Эдриана побелели от усилия.       – Остановись… – умоляла Лидия, но спутник её не слышал.       До моих ушей донёсся слабый хруст – шея эльфа все-таки сломалась, а может то был треск раздробленной гортани. От этого звука к моему горлу подпрыгнуло всё выпитое за вечер вино, но оторвать взгляд и закричать не получалось.       Лидия мягко дотронулась до плеча довакина. Он обернулся рывком, дёрнул на себя мертвеца. Я не решалась отвернуться, но с каждой секундой становилось всё сложнее смотреть на чересчур выпученные глаза убитого эльфа, которые выглядели так, будто вот-вот лопнут или выпадут из глазниц от давления. Лицо Эдриана, покрасневшее от гнева, стало безобразным. Образ красавца утонул под маской безумия и ярости, захватившей его сознание. Довакин не понимал, что происходит, не слышал, что ему говорят, не узнавал Лидию, которая отчаянно пыталась помочь.       – Уходи и уводи отсюда Вилхельма, – процедил сквозь зубы Эрандур. – Быстро.       Хотела поспорить, мол, а как же ты? Только до дрожи противный звук рвущихся жил на фоне тяжёлого дыхания убийцы погнал меня прочь по коридору, обратно к трактирщику. Меня шатало, а оскалы черепов в нишах превратились в жестокие сардонические ухмылки. В провалах костяных глазниц магический огонек проскальзывал, вырисовывая очертания фантомных сверкающих глаз и наслаивая на мёртвые лица образ задушенного эльфа.       «Беги!» – безмолвно смеялись черепа. И я бежала, гонимая их взглядами, хватаясь за стены, пока не врезалась в трактирщика и не упала в его объятия. Вилхельм выронил факел, со стуком упавший на пол.       – Что?.. – проговорил трактирщик, увидев, в каком я состоянии.       Мне не хотелось рассказывать, как легендарный герой утратил разум и кого-то убил. Возможно, даже невиновного. Горло сдавило спазмом тошноты, но я смогла невнятно сказать:       – Уходим отсюда. Пожалуйста.       Придерживая меня за плечи и постоянно оборачиваясь, Вилхельм вывел меня из кургана.       Холодный воздух и ветер ударили по лицу, очищая затуманенный взор. Я упала на колени, наскребла в горсть налетевшего в зал снега и потёрла пылающее лицо. Умыла глаза, силясь выгнать из разума отпечатавшийся образ.       – Это был призрак? – Вилхельм присел на колено рядом со мной и мягко положил ладонь на плечо.       – Не знаю, – я принялась нервно заматывать сияющую рукоять артефакта лоскутом ткани. Ритмичные движения подействовали успокаивающе. Я встала, натянула на лицо неестественно широкую улыбку, почти гримасу, и победно убрала меч в ножны.       – Думаю, твоему делу больше ничего не угрожает! – обратилась к трактирщику, цепляя его под руку.       Он подозрительно покосился и накрыл мою ладонь своей.       – А где же тогда довакин и… – нерешительно спросил Вилхельм.       – Они там, исследуют, – безмятежно выпалила я, уводя мужчину из кургана. – Скоро вернутся и всё расскажут, я думаю.       Трактирщик не стал противиться тому, что его буквально выталкивают из опасного места, назад в тепло таверны, а меня будоражил страх за Эрандура. Что если довакин посчитает жреца угрозой и голову ему оторвёт? Может быть, он уже его убил? Что в таком случае я буду делать?       – Вилхельм, мне нужно побольше вина, – поглядев на мужчину, поняла, что в вопросе выпивки он со мной солидарен.       – В погребе есть бочка, – прохрипел трясущийся трактирщик, впервые почувствовавший себя искателем приключений.       До крыльца «Вайлмира» мы почти добежали. Дверь таверны для меня была всё равно, что маяк для потерявшегося в океане фрегата. А очаг и тепло стали той самой тихой гаванью, в которую я вернулась после неистового шторма.       Мы с Вилхельмом сели на ближайшую лавку – за тот стол, где ещё осталась отбивная, поданная Эдриану и Лидии. Некоторое время я безучастно пялилась в очаг, силясь разъяснить произошедшее для себя самой.       Довакин должен быть спасителем от драконов, если я правильно поняла нордские легенды. И в противоположность вспоминалось его перекошенное лицо и пустой, как у мертвой рыбины, взгляд за мутной пеленой содеянного зверства. На что же ещё способен этот человек?       Линли несмело подошла к нашему столу и остановилась рядом, не решаясь говорить.       – Так, ну ладно, – прокашлялся Вилхельм, хлопнул по коленям и пошел к стойке. – Надо выпить и... столешницы протереть.       Я зажмурилась, сделала глубокий вдох и мысленно оставила произошедшее позади.       – Линли, – обратилась я к барду. Женщина не переставала беспокойно глядеть на меня. – А призрак, которого ты видела, он нападал на жителей деревни?       – Хм, – пухлые губы нордки сжались в линию, – не думаю. Просто появлялся вечерами у кургана, выл и пугал всех. Мы боялись подходить ближе, думали, что прогневали дух какого-то предка.       – А призрака-то, похоже, и не было, – горько усмехнулась я, пытаясь не думать о запечатлевшемся в памяти лице убитого.       – Как не было? – Вилхельм замер за стойкой с откупоренной бутылкой пряного вина. – А что же тогда произошло…       – Некромант, – почему я так сказала, не знаю. В голове за время путешествий сложилась упорядоченная схема: происходит что-то необычное – виноваты некроманты. После этого ответа никто не задавал лишних вопросов. Обычно местные ужасались или начинали понимающе кивать и скоро успокаивались. Вилхельм тоже воспроизвел ожидаемые движения.       – Теперь всё ясно, – высказал он. – Понятно, почему злодей поселился среди мертвецов… Это он тебя так напугал, Джулия?       – Да, такие чары. Заклятие страха. Попало в меня, – я поднялась с лавки, поглядела на обескураженную Линли, прикрывшую рот ладонью, и поплелась к стойке.       Вилхельм подрагивающей рукой разливал вино в жестяные кружки из-под эля. Самый оптимальный объем, чтобы прийти в себя. Бард присоединилась к нам и попросила кубок.       Мы выпили. Я осушила целую кружку вина в несколько крупных глотков, и меня повело в сторону. Терпкая вяжущая сладость вперемешку с крепким душком обволокла горло. Разговор между мной и Вилхельмом в присутствии Линли не клеился. Я даже не знала, с чего начать, и не понимала, почему выгораживаю Эдриана. Помнила, какая надежда вспыхнула в глазах барда, когда она узнала, кем является пришлый норд.       Дверь «Вайлмира» распахнулась, слабо стукнула о косяк и резко скрипнула расшатавшейся за день петлей. Эрандур и Лидия ввели внутрь довакина, поддерживая его под руки. Мужчина бормотал что-то несвязное и еле переставлял ноги.       – Дай ключ от свободной комнаты, – попросила я Вилхельма, и он медленно, не спуская глаз с вернувшейся в таверну троицы, выложил на стойку ключ.       – Первая дверь, – безжизненно выговорил хозяин. Я подхватилась и побежала открывать дверь.       – Уйди, – зашипел на меня Эрандур, но был проигнорирован.       Отперев дверь оставшейся свободной комнаты, я отошла в сторону, пропуская довакина вперед.       Данмер вышел, отобрал у меня ключ и положил на стол.       – Что происходит? – шепотом спросила я у друга и получила, как всегда неоднозначный ответ:       – Тебе лучше держаться подальше. Он сейчас опасен, – Эрандур наклонился ко мне так близко, что его колючая борода скользнула по моей щеке, словно он собрался меня целовать. – Отвлеки Вилхельма для его же безопасности. Я попробую разузнать у Лидии все подробности. Эдриан не в себе. Это как-то связано с его растущей силой, – быстро зашептал жрец.       – Как я должна отвлекать? – растерялась я, едва разобрав сказанное.       – Сама придумай, – короткий ответ не оставлял мне никакого выбора, потому что в нетрезвом рассудке крутилась только одна мысль.       Данмер отступил назад, уселся на лавку и, забрав со стола ключ, принялся нетерпеливо вертеть его в руках. Эрандур явно нервничал. Я прокашлялась:       – Бард! – нарочито пьяный голос удался как нельзя лучше. – Песню в честь героя, пораженного некромантским заклятием!       Линли ахнула, достала лютню из-за стойки и повесила её на плечо. Ловкие пальчики женщины пробежались по струнам, ударили пару раз, и она запела. Томный, приятный, но чуть подрагивающий голос полился по залу «Вайлмира», ведомый медленным перебором лютни.       – Герой он бесстрашный, он непобедим...       Я направилась к стойке, ловя на себе вопросительный взгляд Вилхельма.       – Так слушайте, норды, о славе его!       Покосившись на Линли, заметила, что глаза её плотно закрыты, а ресницы подрагивают, словно бард пыталась прочувствовать всё величие момента.       – Лишь кинешь ты клич, и придёт довакин…       Ох, знала бы она истину! Придёт и мокрого места не оставит.       – В ком вера сильна, а честь прежде всего!       Честь – быть безжалостным зверем и терять контроль?       – Изгонит он зло и врагов победит…       Огибая стойку, я только и думала о том, как бы этого героя самого не пришлось изгонять, чтобы спасти мир.       – И даже сквозь пекло пройдет невредим!       Или нам устроит Обливион в Нирне? Вилхельм хмурился, видя, что я становлюсь всё ближе и ближе.       – И доблесть его небеса озарит!       Мои руки нежно легли на плечи трактирщика, ладони скользнули вверх по шее, тревожа короткие волосы, Вилхельм прикрыл глаза, подаваясь вперед, прижимаясь ко мне.       – Наш герой, наш защитник, о довакин!       Перебор лютни набирал скорость, мои губы соприкоснулись с губами трактирщика, ощутили жесткую короткую щетину и вкус недавно выпитого вина. Несколько ударов по струнам лютни, последний аккорд песни и поцелуй стал глубоким и жадным. Я повлекла Вилхельма за собой в комнату. Напоследок скосилась на жреца, уронившего лицо в ладони.       Руки Вилхельма спустились вдоль моей спины и властно стиснули мои ягодицы до того, как мы успели скрыться в комнате. В тишине внезапно завершившейся песни, я простонала слишком громко. Не хотелось даже глаза открывать лишний раз, чтобы не почувствовать неуместного стыда. Надо было сначала уйти к себе, переодеться обратно в платье и уже после приступать к соблазнению, а не действовать напролом.       Я на ходу отстегнула пояс с ножнами и кошелем, бросила вещи на пол, через голову быстро стянула верхнюю рубаху, ослабив только шнуровку у горловины. Вилхельм тоже скинул одежду, обнажив волосатый крепкий торс. От штанов и сапог я быстро избавилась, оставшись в нижней рубахе и исподнем, и упала на кровать, маняще раздвинув ноги. Мужчина навалился сверху, принявшись покрывать горячими поцелуями мою шею. Чувствовалось, как сильно он возбужден. Вилхельм задрал мою рубаху и жарко поцеловал грудь, слегка укусив за сосок. Глубоко дыша в предвкушении первой в своей жизни случайной связи, я впилась ногтями в широкую спину Вилхельма и ничуть не жалела, что мне в голову пришел такой превосходный план. И даже хорошо, что жрец не предложил никакой альтернативы…       – Да… Эрандур… – в сладострастном запале выдохнула я, и на этой ноте всё сладострастие закончилось. Наступила гробовая тишина, мир вокруг буквально замер. Горячие ласки прекратились.       Вилхельм спрыгнул с меня так резво, словно внезапно осознал, что лежит верхом на корусе. Первые несколько мгновений я даже не поняла, в чём именно дело, но оскорблённое лицо норда, которого в постели обозвали именем другого мужчины, говорило красноречивее слов.       – Извини, я не… – попыталась невинно похлопать глазами, смутиться, но Вилхельм быстро оделся, подтянул штаны и почти выбежал из комнаты, так громко хлопнув дверью напоследок, что со стены свалился приколоченный гобелен.       Одернув рубаху, я рухнула на кровать, закрыв пылающее лицо прохладными ладонями.       Из зала таверны донёсся быстрый перебор струн…