Безусловный рефлекс

Чем больше срок, тем тяжелее что-либо делать. Живот уже большой и страшно представить, насколько огромным тот будет на последних неделях. Все же, это двойня. Джей старается не думать об родах. Но иногда – особенно, когда Эд уходит на работу – тревоги просачиваются. Ему страшно, что что-то пойдет не так. Что он упадет, ударится, что с детьми что-нибудь да случится. Папа пояснил, что это нормально: мол, большинство омег в положении переживают за детей. Так же папа сказал, что переживания после родов не окончатся: их станет побольше. Быть родителем непросто. Но Джея не пугают будущие бессонные ночи. Его волнует только здоровье нерожденных еще малышей. Только физический труд и отвлекает. Теперь, когда Джей перевелся на заочную форму учебы в университете, свободного времени – хоть отбавляй. Однако, и по дому работы хватает. Первым делом, с приходом теплой поры, он взялся за сад. Клумбы перед домом, деревья позади. Ему нравится часами рыхлить землю, сажать новые сорта, избавлять почву от сорняков. В последнее время делать это становится все тяжелее. Спина часто ноет и долго так не посидишь. Однако, внутренний трудоголик требует активности. Хорошо, попались дружелюбные соседи – пожилая пара. Старший омега часто наведывается на чай, рассказывает истории из своей молодости. Не заскучаешь. Джею нравится такая жизнь. Нравится засыпать и просыпаться с Эдом, нравится наблюдать его заспанное лицо и трогательную улыбку, когда тот прикасается к животу. Эд счастлив рядом с ним, а от этого счастлив Джей. Встречать мужа с работы – традиция. Он даже готовить научился. Пусть, пока получается не идеально – особенно новые блюда – Джей прилежно тренируется. В этом ему помогает тот же сосед-омега. Но помимо хлопот по дому, у него есть и другие обязанности: он был и остается наследником Фахо. Пока не родились альфочки, старший из которых станет главой клана. Когда Джей впервые узнал, что он носит не одно дитя, то обрадовался – чудо! Но после понял, что это явление вполне обосновано. У них в роду были близнецы: у папы был брат-альфа, погибший в молодости. Да и Робертс с Релом тоже одну утробу делили. Так забавно получилось. Помнится ему, Эдди когда-то шутил про их будущих детей. Мол будут это альфы-близнецы. И имена им придумал. В итоге, так оно и получилось. Совпадение ли? Джей так боялся, что у него не будет детей, что отгородил себя от мыслей о них, заставил думать: дети – это сущая проблема. От чужих отворачивался, хотя в груди все равно зарождался неприятный огонь зависти. Теперь же… мог ли он подумать, что его мечта о ребенке осуществиться в двойном размере? И главное, дети эти от любимого человека. Джей думает о том, что счастлив, что его мечта сбылась. Он беременный двойней, как когда-то пошутил (или нет?) Эд. Настоящий альфа – сказал, сделал. С новостью об отцовстве Эдди каплю остепенился, стал менее эксцентричным. Спокойнее будто. Надежнее. Он прекратил даже соблазнять омежек, хотя, те все равно липли, не обращая внимания на брачный браслет, и порою даже на беременного Джея рядом. Наглый народ Окавы. Джей вспоминает реакцию Эда на новость о беременности, как тот обнимал его, смеялся глухо, а потом ходил, носом шмыгал и говорил, что это простуда. Ага, и глаза красные, потому, что температура. Пусть, они оба еще молоды, без опыта. Пусть, страшно сделать что-то не то, навредить. Страшно, что не справятся. В любом случае, они не одни. Им помогут родные. Внезапное жужжание и резкий удар, колкостью, в щеку отвлекает от воспоминаний. Джей отгоняет жука, взмахнув рукою, и потирает лицо. Поднимается осторожно. Разминает затекшую спину. Всего час-несколько поработал, а уже устал. Не то, что до беременности, мог целый день скакать и ничего. Он оглядывает желтые цветы, только распустившиеся кустарники. Надо будет окропить от паразитов. Вон, у соседей такие же кусты поело. Джей идет дальше, в тень. На солнышке тепло, но перегреваться тоже нежелательно. Теперь дом выглядит почти новым. Крыша в солнечных лучах кажется тепло-коричневой, когда на самом деле она холодно-бордовая. Каменные стены, сделанные под старинный стиль, отреставрировали. Хоть это и влетело в копеечку, результат того стоит. Конечно, внутри из комнат сделаны только кухня, ванная и спальня на втором этаже. Сейчас делают гостиную. Работы и работы еще. К рождению детей дом должен быть комфортным и теплым. Это сейчас жаркая пора – плюс каникулы в университете, которые продлятся месяц – а в холода нужна система отопления. Задумавшись, он снова вздрагивает от жужжания рядом. Надоедливый жук облюбовал его. Все кружит рядом. Виною ли тому легкая цветастая рубашка? Или запах, что стал, по словам Эда, еще больше схожим на цветочный? Джей слышал ранее, что после первых родов аромат омеги расцветает в полной мере. Становится слаще, соблазнительнее. А во время беременности – особенно манит. Это ли причина того, что Эдди к нему так и льнет? Муж не упускает возможности обнять его или поцеловать, игнорируя то, что рядом могут находиться другие люди. – Джейми, – его внимание привлекает сосед, опирающийся на заборчик, разделяющий их дворы. – Помните, вы говорили об удобрении для роз? Можете мне отсыпать немножко? Совсем изовъяли, не ведаю, что с ними делать. Напасть какая... – А-а, сейчас, – Джей улыбается старшему омеге, отмечая, что красная рубаха хорошо сочетается с седыми волосами. Обычно старшее поколение предпочитает сдержанные цвета, но это явно не про Хенди. Он направляется к дому, откуда слышны приглушенные стуки. Ремонт в гостиной идет полным ходом. Уже на пороге Джей улавливает запах лака, которым покрыли двери и оконные рамы из дерева. Этот запах неимоверно ему нравится. Вроде и вредный, дышать им долго нельзя. Но так хочется, что Джей не удерживается и втягивает на полную грудную клетку. – Так-так, я не понял, – к нему выходит Эд, поправляя смешно завязанную повязку на голове. Весь перепачканный, уставший. – Тут лаком воняет, посиди у Хенди, пока не выветрится. – Мне нужно-о, – тянет Джей, призадумавшись. А по что, собственно, он шел? Склероз, не иначе. – Я ненадолго, – все еще пытаясь вспомнить, уверяет он. Но Эд стоит в дверях и не пускает, сложив руки на груди. Усмехается. А позади слышны голоса рабочих и чей-то неразборчивый мат, сопровождаемый стуком. Альфа подходит ближе, обнимая Джея. – Испачкался, – произносит Эд с теплотой и вытирает его щеку рукавом своей рубашки, и без того выпачканной и пыльной. Не поцеловать его сейчас кажется преступлением. Поэтому Джей повинуется порыву и целует. Все равно, что у заборчика все еще стоит сосед и что рабочие могут увидеть. Губы Эда сухие и шершавые, такие привычные, родные. Аромат альфы прорезается сквозь общую смесь запахов цветов и лака. Умиротворяет. Эту идиллию не убить. – Ты такой аппетитный с этим животиком, – Эд гладит его живот, забираясь рукой под садовый фартук. Нежится под солнцем в объятьях мужа – наивысшее наслаждение. Джей жмурится, прижимаясь, и вдыхая феромон у шеи. Кажется, это и есть счастье. – М-м, аппетитный? Докажешь сегодня ночью, – интимным шепотом Джей, ухмыляясь, облизывается нарочито-медленно. С Эдди он может быть самим собой. Может выпускать, без мыслей об осуждении, вторую – извращенную – часть себя. И только крики нанятых ремонтников заставляют их отвлечься друг от друга. По шуму кажется, что-то упало или перевернулось. Эд, немедля, идет туда, напоследок поцеловав его в волосы. А Джей так и остается стоять на месте, где в будущем будет веранда-пристройка. Гладит живот там, где еще недавно были руки альфы, и возвращается к покинутой в саду работе. Но наткнувшись взглядом на улыбающегося Хенди, он останавливается. – Точно, удобрение, – вспоминает Джей, разворачиваясь.

***

– При-иветики! – знакомый голос неподалеку. Джей отрывается от работы, откидывая вырванные сорняки к дорожке. Аора закрывает за собой калитку. В желтом комбинезоне и шляпе, из-под которой торчат кудряшки. Омега приближается полубегом, с разгона накидываясь с объятиями. – О-о, как вы тут, мои племянники? – Аора обращается к животу Джея, чем и смешит. Вот Эд тоже любит поговорить вот так с их детьми, будто они и впрямь могут слышать. – Эдди на работе… ты к нему? – Не-а, я пришел делиться новостью, – проговаривает, припевая, омега и выставляет руку, где на среднем пальце две полоски колец. – Так у вас получилось?.. – удивляется Джей. – Еще бы! Совет дал разрешение, представляешь?.. Рой и Стивен три месяца их доставали. Аж не верится… да-да, я пришел вручить вам вот это! – Аора роется в сумочке на тонкой ручке и вскоре достает красивую листовку. – Приглашение на брачную церемонию. Джей принимает листовку, разворачивая. Вспоминается, как когда-то они омежьей компанией гадали перед праздниками. Аоре, кажется, что-то плохое попалось. Одиночество ли? А не сбылось. Потому что Аора не полагается на предсказания, делает по-своему. Вроде на вид и несмышленый, но нет – вон, как в короткие сроки двух альф-близнецов из именитого клана к рукам прибрал. Будет у Аоры не один муж, а два. На подобный брак пришлось долго выпрашивать разрешение. Все же, не положен в Итане такой расклад семьи. Мир меняется. Старые устои и правила отходят в прошлое. Кажется, через несколько десятков лет, клановая система сама падет. И кажется, «кое-кто» добьется-таки своей цели. Будет доволен. Но Джея это уже не касается. – Бъякурон не хватает Эда, но это его решение, заставить его мы не можем, – продолжает болтать Аора, взбираясь по ступенькам на импровизированную веранду, пока что недостроенную. Садится в кресло-качалку и только тогда продолжает. – Из меня никакущий глава клана. Хорошо, что Рой возьмет на себя эту обязанность, а то я бы не знал, что с этим со всем вот делать. – Вы будете жить в особняке? – осторожно опускаясь в соседнее кресло, спрашивает Джей. – Не знаю, не знаю. Может да, а может нет. Мы там прикольный домик на этой улице присмотрели, там короче очень круто, – Аора начинает говорить, в красках описывая дом, который Джей и без того видел тысячи раз, проходя мимо него. Однако, перебивать омегу незачем. Пусть себе выговорится. Да и не выйдет Аору перебить при всем желании. «Повезло» же бедным альфам! Солнце припекает. Полдень всего. Небо красивое. И высокое. Тучи у горизонта серые, будет дождь. В следующий миг гремит. Отдаленно, еле-еле слышно в пении ветра и птиц. И в лепете Аоры, конечно. Первый раскат, второй. Третий – протяжный. Теперь считать для Джея не значит отвлекаться. Нынче считалка не связана с чем-то негативным. Он и вспомнить не может, когда в последний раз чувствовал сильную панику. Приступов больше нет. Все налаживается. Постепенно приходит в норму. Время за разговором летит стремительно. Аора уходит перед самым дождем. Омега побыл бы еще, да за ним приехали женихи. Джею сложно представить, как двое альф могут делить омегу. Разве они не ревнуют друг к другу? А как же свойственное большинству альф собственничество? Однако, всякое бывает. Джей пожимает плечами, направляясь в дом. Четыре ступеньки – а тяжело. Как-никак, срок большой уже. Но это не значит, что он перестанет хоть что-то да делать. Скоро придет Эд с работы, надобно бы сварить ужин, порадовать любимого вкусной едой. Бытовые хлопоты для него намного приятнее, нежели нервотрепка, связанная с кланом. Много всего произошло и многое будет. Только прошлое не имеет значения. Зацикливаться на нем – равно жить воспоминаниями. А это теперь не про него. Джей уверен, что, если в их с Эдом жизни настанет темная полоса, он не пустит все на самотек. Он справится, и не сам – они вместе справятся. Джей наконец понял, что нашел то, чего желал больше всего. Спокойствие. И оно таится в этом маленьком уютном уголке, где их скоро будет не двое, а четверо.