***
Он накаркал. Работали поздней ночью, почти под утро. Пришла информация, что группа недоумков численностью «будущие двадцать мешков корма для рыб» под новогодний шумок захотела обчистить один из наркоскладов портовой мафии. Огай решил показательно вызвать именно Двойной Чёрный, чтобы другим неповадно было. В общем, глава мафии не прогадал. Со счётом «двенадцать лепёшек» и «восемь решето» выиграл Чуя, чем Дазай был недоволен. Он проспорил и теперь будет вынужден писать отчёты до конца января. Однако кто знал, что эти суки заранее заложат взрывчатку, надеясь замести следы. Пока напарники, по уши в чужой кровище, заранее спорили, кто из них сегодня будет снизу или сверху (Чуе нравилось на спине, а Дазай предлагал ему позу наездницы «для познания всей глубины его чувств»), сработал детонатор. Чуя запоздало среагировал, закрывая их способностью от взрывной волны, и это дорогого стоило. Внизу живота рыжего мафиози прошило острой болью, и если бы не резкий крик Дазая «Не отключайся!», они были уже трупы. Тому повезло побольше, но тоже нехило прилетело: из предплечья справа торчал обломленный кусок арматуры. На белой рубашке стремительно расползалось алое пятно. Сам же Чуя, как в прострации, перевёл взгляд вниз: его левый бок разодран просто… в мясо. Там не было живого места. Удивительно, как он ещё на ногах стоит. С какой-то глупой улыбкой тот поднял свои голубые очи на шокированного напарника. — Чёрт… — ноги всё же подкосились. Он лишь услышал на затворках сознания «Чуя!» и почувствовал, как его мягко подхватывают и несильно трясут. А дальше — ничего.***
— И как долго он будет здесь тусоваться? От громкого возмущения Дазая Чуя неохотно разлепил веки. Почему-то они сейчас были такие тяжёлые. Как и сама голова. Взгляд зафиксировал знакомый интерьер. Он в их с Дазаем кабинете. — Огай сейчас приедет. У него уже заканчивается итоговое совещание. Хирурга тоже вызвали. Кто ж знал… — это был Хироцу. — А надо было знать, блять! — чуть ли не орал Дазай. У него внутри буквально рвало и кипело. Добрый Огай, так как ничего из заданий под Новый Год не планировалось, а пациентов не было, приказом распустил персонал госпиталя на праздник. Даже дежурных отправили по домам. А тут вылезло это дерьмо с наркоскладом. — Прошу, не ори, башка гудит… — тихо послышалось с дивана. — Чуя! Дазай в мгновение ока подлетел к нему. Как оказалось, рыжий мафиози лежал на кожаном диване аккурат возле стола своего партнёра. Под головой было две подушки, и ещё одна под спиной, что давало ему положение полулежа. Сбоку слева было неприятно липко, мокро и холодно. Сфокусировав взгляд, Чуя заметил, что правая рука Дазая была перебинтована в районе плеча до локтя и лежала в повязке через шею. Сразу бросалось в глаза, что сделано всё очень неаккуратно и наспех. Скорее всего, Дазай забинтовал себя сам. На Чуе тоже были бинты, только их практически не видно. Они все пропитались насквозь его кровью. Тот на затворках сознания сообразил, что дело — дрянь. — Как ты себя чувствуешь? — Дазай пальцами свободной руки огладил щёку раненого партнёра. Хироцу, дабы не стоять над их душами, предусмотрительно отошёл к дальнему окну и сделал вид, что любуется новогодним видом Йокогамы. — Как дерьмо на солнцепёке, — хрипло признался Чуя. Сухие губы еле шевелились, а в горле поселились пески Сахары. — Принеси воды. — Сейчас! Ойкнув, Дазай, прижимая травмированную руку к животу, помчался к кулеру. Довольно ловко орудуя левой пятернёй, набрал в пластиковый стакан чуть больше половины живительной влаги. Лучше он несколько раз сбегает. Целый он точно до Чуи не донёсет. Свободная рука дрожала, а боль от плеча была невыносимой. Без Огая, как оказалось, никто им даже обезболивающее ввести не может, а медперсонала пока нет. Но ничего, Дазай потерпит. Чуе ещё хуже. Огай по телефону сообщил, что он прибудет в течение сорока минут. Хирург появится следом. Даже с учётом символики мафии, новогодние пробки никто не отменял. Хорошо ещё, что Дазая с Чуей доставили к зданию мафии на вертолёте. Но Огай сейчас в загруженном центре и приземлиться было некуда. Поэтому оставалось только ждать. Рыжий мафиози хотел протянуть руку за поданым стаканом, но она не слушалась. То же самое со второй. Только пальцами слегка мог пошевелить. При этом, всё сопровождалось сильной болью при малейшей попытке напрячь мышцы. Он хотел призвать способность, чтобы с её помощью заставить руки работать, но она не отозвалась. Чуя испуганно посмотрел на нависшего над ним Дазая. Тот вздохнул. — Не старайся, у тебя шок. Давай я сам. Аккуратно поднеся стакан к иссушенным губам партнёра, Дазай контролировал, как Чуя маленькими глотками утоляет жажду. Даже от такого процесса было очень больно. Поэтому от ещё одного стакана раненый юноша отказался. — Полегчало? — Дазай любовно погладил Чую по волосам. — Нет, — честно просипел Чуя. — По ощущением, меня танк переехал, но одного раза ему оказалось мало, и он дал задний ход. — Ха-ха, языком работаешь, и то ладушки, — горестно хмыкнул Дазай. Им обломилось с Чуей всё что можно на ближайшие дни, если не на месяц. — Его бы прыткость да в нужное русло… — Заткнись, сучёныш, — простонал сдавленно Чуя. Уши Хироцу у окна слегка покраснели. — Что за пиздец вообще со мной? Терпеть невозможно… — в подтверждение своих слов он сильно сжал зубы и исказил лицо в болезненной гримасе. Дазай в успокоительном жесте погладил его щеку. Холодная. — Где этот чертов Огай! — разъярился было Дазай, резко встав, но тут же упал на колени. Его самого прошило болью. Казалось, он больше не сможет подняться с пола. Всё-таки из него без обезболивающего вытащили кусок железа. Так себе удовольствие, и организм охуевал. Хироцу обеспокоенно подошёл к ним. Выглядели оба плохо: бледные и часто дышащие участники Двойного Чёрного ходили на грани сознания. — Я выйду ненадолго, позвоню ему. Постараюсь заодно найти обезболивающее. Не подыхайте тут, — с этими словами Хироцу вылетел из комнаты, в которой стоял стойкий запах железа. — Вот мы и остались с тобой одни, слизень. Не желаешь потрахаться напоследок в старом году? — пытался шутить Дазай, но как-то неудачно. — Как ты это представляешь, придурок? — Чуя с усилием повернул к нему голову. — Вот подохну раньше тебя, будешь пищать-верещать, что ты не первый отвалил на тот свет. — Какой же ты злой, коротышка, — протянул Дазай, но тут же замолк: Чуя зашёлся в кровавом кашле. Мышцы живота у него сжалились в болезненном спазме, и тот перешёл на крик. На диване под ним скопилась уже просто лужа крови. Она по каплям спускалась вниз на ковер. Дазай не знал, что делать. Помощь должна уже была вот-вот прийти, но Чуя мог банально умереть от болевого шока. Да и сам Дазай с удовольствием бы ушёл в нирвану, только он не мог бросить своего малыша один на один с его болью. Хотелось выть от собственной беспомощности. Как облегчить страдания своего мальчика? Если только… — Смотри, Чу, — Дазай дрожащей рукой достал из кармана небольшой прозрачный пузырёк с таблетками. Ему удалось обратить затуманенный взор напарника на себя. Крик перешёл обратно в стон. — Стащил со склада, пока мы с тобой мило языками чесали. Наркота с порта. — Чем это поможет… — Чуя уже просто говорил, чтобы оставаться в сознании. — Насколько я знаю, это может заглушить боль попутно с эйфорией, — уверенно говорил Дазай. Он просто хотел убедить себя, что это поможет Чуе. Это был поистине сумасшедший план испуганного подростка. — От одного раза ничего же не будет, верно? — Я… я не знаю… — Чуя прикрыл глаза. Мир кружился, и смотреть было больше нет сил. — Вот сейчас и проверим, — с этими словами Дазай быстро открутил крышку и закинул одну таблетку себе в рот. — Что ты творишь, придурок… — Чуя всё же заметил, как напарник вкинулся, приоткрыв слегка свои голубые сапфиры. — Надо же на ком-то проверить, — как-то странно заулыбался Дазай. Как ни странно, ему быстро стало хорошо. Боль никуда не делась, но отошла на второй план. Дазай пошевелил пальцами травмированной руки. Больно, но терпимо. А ещё у него поднялось настроение и уверенность, что у него сейчас получится абсолютно всё. — Работает, малыш, — Дазай даже смог подняться с пола. Чуя же лежал никакущий. Глаза то и дело закатывались. — Я сейчас, секунду, — Дазай довольно прытко добежал до кулера, набрал воды и быстро вернулся к напарнику. — Давай две, чтобы наверняка. — Дазай, подожди… — Что ждать, Чу? Пока ты сдохнешь? — Дазай захотел разозлиться, но не вышло. Он как-то странно себя ощущал, словно может решить проблемы всего мира. Чуя же уже просто бредил. Вытряхнув таблетки прямо в стаканчик с водой он наклонился и поднёс его к подрагивающим губам лежащего. Но тот даже глотка сделать не смог, и вода полилась по подбородку. Полурастворенная кашица из таблеток потекла туда же. — Блять, вечно с тобой проблемы, слизняк. — Дазай отбросил почти пустой стакан в сторону, сбегал за ещё одним, и решил действовать наверняка. В этот раз он набрал воды в рот, схватил дрожащие щеки Чуи, заставляя рефлекторно разомкнуть зубы. Дазай тут же закинул ему наркоту на язык и впился в нежную слизистую губ, проталкивая таблетки дальше и попутно вливая воду. Чуя поперхнулся с приглушенным воем, но Дазай не отступил, пока тот всё не проглотил. При этом шатен успокаивающе погладил его по руке. Она потеплела. — Ну и сука ты, скумбрия, — немного вернулся в реальность Чуя, когда под веками стали расплываться радужные круги. И правда, боль уходила, уступая место эйфории. Как-то странно, что так быстро подействовало. К голове стала приливать кровь. Щеки порозовели. Дазаю было уже вовсю кайфово, и он просто лыбился в пространство, но фразу любовника услышал. — Ты что-то попутал, милый. Я же кобель, а моя сучка лежит и что-то вякает, — Дазай неожиданно осознал, что от этих слов у него начало быстро вставать в штанах. Чуя скосил взгляд на оттянутую ткань брюк. — Ох, нихуя себе. Ты что творишь? — огромные глаза Чуи стали ещё больше. Зрачки были расширены до предела. — Не знаю, оно само, — Дазаю было очень хорошо, но быстро возникшее напряжение внизу требовало разрядки. — Давай потрахаемся… — Совсем сбрендил?! — взвыл Чуя. Это бинтованное чучело, похоже, потеряло мозг. — Добить меня хочешь? Однако сам повелитель гравитации понимал, что у него ситуация аналогична. Джинсы оттягивал конкретный стояк, и было очень больно. Он только сейчас смог слегка нагнуться вперёд и рассмотреть себя снизу: железная кнопка была уже растегнута, потому что его забинтовали чуть выше паха. — А сам-то, — протянул, облизнувшись, Дазай. — Однако, ты прав, солнце, на этот раз полноценно не получится… — Посмотри, что ты наделал. Всё от этой дряни, — Чуя начал часто дышать. Ощущал он себя в общем легко, но вот нарастающей возбуждение неприятно тянуло. Стало жарко. — Давай хотя бы так… — Дазай присел к нему в ногах на диван и потянул молнию на чужой одежде, при этом цепляя безымяным пальцем левой руки резинку чуиных боксеров. Выпущенный на волю, член тут же встал колом. Головка уже налитая и темно-бордовая. Во всю сочился предэякулят. — Блять, сейчас Огай или Хироцу вернётся, — Чуе такая перспектива совершенно не нравилась. Хотя желание получить разрядку пересиливало, руки до сих пор не слушались. — Плевать, — хищно улыбнулся Дазай в предвкушении. — Однако рука только одна, придётся дрочить по очереди. Дамы вперёд. — Ах ты… — договорить Чуя не успел. Дазай уже обхватил его ствол ладонью здоровой руки. С блестящим от наркоты взглядом он стал ему медленно надрачивать, периодически оглаживая влажную головку пальцем. Громкий сладостный стон рыжего мафиози, отскочив от стен, грел уши зачинщика данного представления. От ощущения власти над Чуей тот почувствовал, как стал более болезненно ныть собственный член. Отпустив явно во всю кайфующего рыжего напарника под разочарованный возглас последнего, Дазай растегнул ширинку на своих штанах. Он высвободил собственное достоинство из тесного плена, облегчённо вздохнув. Хотя свобода была мнимою и требовала немедленной разрядки. Влажное пятно на боксерах красноречиво говорило само за себя. Чуя недовольно заёрзал ногами, как только его оставили без внимания. — А ты не хотел, — Дазай вернулся к первоначальному занятию, пересилив желание подрочить себе. Только действовал с более быстрым темпом, порой неаккуратно задевая головку. Чуя бессовестно стонал. Просто музыка для дазаевских ушей. Внутренне было так хорошо, что он даже от этой боли кайфовал, не сдерживаясь. Дазай просто следил за выражением лица своего любовника, ускоряя движения пальцев насколько возможно в его положении. Левой рукой было не так удобно, но шатен приноровился. Чуя же забавно хмурил бровки домиком, прикрывая глаза и выкрикивая бессвязные ругательства. Дазай готов кончить только от этой картины. Его прекрасный раскованный ангел. Как жаль, что нельзя сейчас ему полноценно зарядить. Предчувствуя кульминацию под рукой, Дазай напоследок огладил взбухшие вены и уздечку, отчего Чуя закричал: настолько сейчас он был чувствительный. Сделав пару размашистых движений, Дазай восторженно наблюдал за излиянием партнёра. Тот просто хватал воздух как рыба, ловя посторгазменный кайф. Часть спермы запачкала джинсы, но они и так были уже испорчены от натекшей крови. Двойной Чёрный под эйфорией увлёкся, забыв о ранениях. Дазай, чувствуя, что больше не может терпеть сам, дёрнул испачканную руку назад и выпустил из боксеров изнывающий от напряжения член, за пару движений кончая на кожаную обивку дивана. Попробуй тут не кончить, когда перед тобой раскинулось во всей божественной красоте рыжее счастье. Оргазм накрыл мгновенно, и Дазай выпал из реальности минуты на две. Немного отойдя, он тут же быстро размазал ладонью их общий «коктейль» по ширине дивана. Остатки спермы вытер о джинсы Чуи, скрывая от будущих посторонних глаз их маленькое похождение в рай. Тот ещё крупно дрожал. Дазай почувствовал это, застегивая его ширинку липкой рукой. Проделал ту же манипуляцию со своими брюками. — Зашло, малыш? — выровнив дыхание, чуть ли не пропел Дазай. Он смотрел вниз, водя пальцем по крупно подрагивающей ладони Чуи. Но тот не отвечал. Дазай поднял голову и застыл: лицо Чуи окрасилось цветом спелого помидора, а искусанные губы пытались ловить воздух. Но у него не выходило. Он не мог… вдохнуть. — Чуя! Дазай подскочил в попытке рвануть к другому концу дивана, но голова внезапно закружилась, и он упал на колени. Ноги не слушались, а в груди распирало чувство давления. Стало трудно дышать. Мелькнула мысль, что это всё от наркотиков. С усилием подняв голову, он поймал лицо Чуи. Тот уже начал синеть. Глаза закатились. — Держись, слизень, сейчас помощь придёт… Хотя Дазай уже в это не верил. Он потерялся во времени с тех пор, как вкинулся наркотой. По медленным тягучим ощущениям, прошёл час с момента, как вышел Хироцу. Хотя мозг понимал, что это невозможно, и времени прошло минут пятнадцать от силы. Огай за час уже давно бы примчался на спасение своих любимцев. У Дазая хватило сил только протянуть дрожащую руку и схватить Чую за ладонь. Она стремительно снова холодела под его пальцами. Младший эспер прямо ощущал, как утекает жизнь из любимого тела. Оно уже не дрожало. Из раненого бока кровь текла уже ручейком. Затуманенный взгляд Дазая уловил отсутствие движения грудной клетки и уже закрытые глаза напарника. Чуя совершенно точно… не дышал. Коньячные глаза стремительно наполнились влагой. — Знаешь, малыш. Если мы сейчас… ха… подохнем вместе, — слова давались с трудом, через силу, но Дазай продолжал, — это будет считаться за двойной… суицид? Слезы катились градом по раскрасневшему лицу, но шатен не пытался их остановить. Он был виноват в смерти Чуи и никто другой. Задыхаясь, перед глазами Дазая пронеслась вся их совместная жизнь: от первой встречи на территории Овец и до сегодняшнего момента, когда Чуя уговаривал его закончить отчёты. Это было прекрасное время… Отпуская холодную ладонь, Дазай упал на пол и начал отключаться от нехватки кислорода. Закрывая глаза, он уловил звук открывающейся двери.***
Пробуждение было резким. Дазай вскочил и тут же согнулся пополам, жадно дыша. Внутренности как будто слиплись в одну кучу. Глаза бешено бегали, но вокруг всё белое и расплывчатое. Вдоволь надышавшись, он наконец-то смог сфокусировать взгляд. Он находился в огромной белой комнате. Знакомый интерьер и цвет стен подсказывали, что это была больничная палата госпиталя портовой мафии. Рядом стояло несколько широко раставленных ширм. Одет Дазай был в серую чистую робу. Его плечо крепко перебинтовано, а рука зафиксирована на груди. Немного подташнивало, но желудок был совершенно пуст. Поднеся пальцы здоровой руки лицу, он заметил, как они сильно дрожат. Осознание с треском опустилось в голову, и Дазай взвыл, обхватывая ладонью свои глаза. Сквозь промежутки на ней снова потекли слёзы. Он убил Чую. Зато сам, сука, остался жив. Дверь в палату открылась, и вошёл Огай в медицинском халате. Пробегающая мимо медсестра услышала шум и углядела сквозь щель в двери очнувшегося пациента. Далее по цепочке информация дошла к главе мафии. Он всё это время сидел, потягивая виски в кабинете главврача. Дазай даже не обратил на него внимание. Он был сосредоточен только на своих эмоциях, уже беззвучно рыдая. Плакать было больше нечем. — Что, отходняк словил? — голос Огая звучал ровно, будто он сейчас планируют чаепитие на природе. — Поздравляю с первым и, надеюсь, последним знакомством с экстази. — Я… — Дазая совершенно не колыхало, что он слышит голос босса. Ладонь всё ещё лежала на лице, скрывая глаза. — Это я виноват… — Так это было твоей идеей? — Огай присел на край кровати и протянул руку, отрывая подрагивающую ладонь от глаз. Так странно смотреть на Дазая, когда нет лишних бинтов на его лице. На главу мафии уставились безжизненные коньячные глаза. Они словно смотрели сквозь него. — Я и не сомневался, что это твоя инициатива. Чуя бы такой херни не сотворил. О чем только ты думал? — подняв его голову за подбородок, Огай твёрдо заглянул в самую душу подростка. Тот наконец-то сфокусировал взгляд на боссе. — Я хотел облегчить его боль, а в итоге… — Чуть не угробил, да-да. Когда же ты перестанешь его подвергать опасности? — Огай отпустил его и встал, развернувшись и сцепив руки за спиной. — Тоже мне, Двойной Чёрный. Сборище несмышленых подростков с отсутствующим инстинктом самосохранения. Чуя жив. Дазай стремительно спрыгнул с кровати на пол, пересиливая мандраж и боль, обогнул Огая и снова посмотрел ему в лицо, крепко схватив за воротник халата. — Где он?.. Что с ним?.. — голос дрожал, выдавая колоссальное волнение за напарника. — Давай начнём с последнего вопроса, — Огай осторожно оторвал руку Дазая и усадил его на край кровати. Тот еле стоял на ногах. — Сколько ты ему сунул экстази? — Две таблетки… — Ещё небось запить дал? — хмыкнул Огай. Дазай еле заметно кивнул. — Неудивительно, что Чуя словил апноэ, а с учётом кровопотери и выброса адреналина… Это ударная доза, он же ещё подросток. Дазай молчал. Огай сделал небольшой перерыв и продолжил. — А ты ещё водой растворил их в желудке. Не буду говорить «на будущее», но, вообще, их под языком рассасывают, — Огай тяжело вздохнул. — Из тебя мы вымыли одну полурастворенную таблетку. Видимо, застряла в пищеводе. Себе водички ты, видимо, не предложил. — Я не знал дозировку и как правильно принимать эти таблетки… — сердце Дазая бешено ухало, всё ещё не осознав, что Чуя остался в живых. — И не нужно знать. Вам это совершенно точно не нужно вообще, — холодно взглянул Огай. — Я чуть не опоздал. Ещё пришлось вызвать весь медперсонал из-за вас. Ни себе, ни людям. — Простите… — О нет, одним словесным извинением вы оба не отделаетесь, но об этом позже, — Огай сказал это как можно твёрже, но внутренне был удовлетворён и таким ответом. Редко увидишь такого покорного Дазая. — Недельку здесь посидите, на капельницах и промываниях. А потом… посмотрим, — неопределённо пожал плечами Огай. — Где он? — повторил интересующий в первую очередь его вопрос Дазай. — О, Чуя ближе чем ты думаешь, — улыбнулся Огай. — Он очухался первым, ну это неудивительно. В него мы вложили больше усердий по вытаскиванию с того света. — Так где он? — Дазай начал терять терпение. Он почти вернул себе самообладание. — Да пожалуйста, вот твой драгоценный Чуя, — Огай отодвинул ширму. Тот мирно посапывал под мягким больничным пледом. На нём была такая же серая роба, как у Дазая. На лице закреплена маска с кислородом на резинке. Он дышал настолько тихо, что Дазай понял, почему не осознал сначала, что он не один в палате. — К нему в реанимацию заходила Кое, — тепло улыбнулся Огай. — Это была музыка для моих ушей. Как она на него орала… Я за дверью стоял. Он взял всю вину на себя. Сказал, что сам забрал экстази со склада и тебе предложил. У Дазая глаза на лоб полезли. Огай готов был расхохотаться от этой картины маслом. — Как Кое-рассказала, он состроил такую милую смазливую моську, что она не могла отказать в его просьбе. Поэтому Чую перевезли к тебе. Любите же вы друг друга… выгораживать, — двусмысленно добавил Огай. — Можешь разбудить его, он в порядке. Об остальном поговорим позже. С этими словами Огай вышел. Дазай потянул стул на колёсиках к соседней кровати и осторожно присел. Чуя выглядел таким умиротворенным. Волосы красиво лежали на подушке, отражая золотистый цвет больничной лампы. Ресницы слегка подрагивали. Весь вид портила только кислородная маска. Кареглазый схватил лежащую поверх пледа руку и крепко сжал, переплетая их пальцы и низко опуская голову. — Прости меня, Чуя… В лоб неожиданно что-то прилетело. Ойкнув, Дазай отпрянул и расцепил замок из пальцев. Поверх пледа лежала резиновая пробка. Такой обычно запечатывали бутылки с физраствором. Подняв взгляд, он столкнулся с весёлыми голубыми глазами, что смотрели прямо в его коньячные. Этот проказник запульнул в него способностью, значит, не всё так плохо. Дазай улыбнулся. Оттянув рукой маску на лице, Чуя чуть хрипло произнёс: — Знаешь, Осаму… Если ты ещё раз меня захочешь спасти, то я, пожалуй, откажусь. Тот искренне засмеялся. — Откуда ты можешь знать точно об этом? Может, я хотел нас специально угробить. Жаль, мечты не сбываются. Сдохнуть на волне оргазма… — Ой не пизди, скумбрия, — поморщился Чуя. — Ты ещё не получил свою порцию праздничного секса. И теперь ещё долго не получишь. Мы проебали весь Новый Год. Сегодня уже первое января. — Мы всё наверстаем, — ласково проворковал Дазай, хватая назад тёплую руку. — Как только ты поправишься. — Я готов всю жизнь здесь провести, лишь бы не видеть твою нависшую рожу, — Чуя устало закрыл глаза и натянул назад маску. Дышать ещё было тяжеловато. — И кто из нас пиздит? Рыжее брехло, — Дазай намеренно провоцировал любовника. Но тот не повёлся, а лишь усмехнулся сквозь медицинский пластик. Накатила такая лень, что захотел продолжить свой сонливый релакс. Дазай решил последовать его примеру, только в свою кровать он не вернулся. Вместо этого просто потеснил напарника справа, при этом специально слегка тыкнув в больной заштопанный бок. Тот перевёл на него недовольный взгляд, но не возразил. — Знаешь, Чуя… — прошептал Дазай, играя пальцами с рыжей прядью. В ответ услышал вопросительное «мм?». — Давай больше никогда не будем принимать наркоту. Мне хватило того, что я тебя чуть не убил. А если узнаю, что когда-нибудь будешь шныряться, я тебя всё же добью. Чуя скосил на него свой пронзительный взгляд. И медленно моргнул в знак согласия. Такой ответ удовлетворил Дазая, и он осторожно обнял напарника здоровой рукой, прикрыв глаза. В мыслях витало, что следующий Новый Год они проведут намного лучше. А эти дни нужно забыть как страшный сон. Нирвана медленно накрыла их обоих.***
Они стоически вытерпели все наказания от Огая и Кое и с лихвой наверстали упущенное. Дазай был прав: эти красные ленты действительно шли Чуе. На глазах, в волосах, на запястьях… Оставалось только бантик завязать, и был готов запоздалый новогодний подарок. Следующий год они встречали по отдельности. Потому что через шесть месяцев после этих событий Дазай ушёл из мафии.***
P. S.: это спешл из прошлого. Кто не читал основную историю «Секунды, проведённые с тобой», дружно читаем. Вам сразу всё станет понятно 😉. Данная часть приурочена к событиям 7 главы «О безмерном спокойствии».