Безусловный рефлекс

Виктор берёт Макса за руку и тянет на себя. Волк не сопротивляется и послушно приближается к вампиру, позволяет поцеловать себя и впускает проворный язык в свой рот. Он тихо стонет, а Виктор в это время холоден и спокоен. По крайней мере, так кажется со стороны — его выдаёт затвердевший член, упирающийся в бедро Фолла. Ван Арт ласкает тело Макса руками, постепенно избавляя от одежды, прокладывает поцелуями мокрую дорожку от уха до ключиц, и Макс, хоть он и оборотень, тает от осознания близости вампирских клыков и собственной шеи. А потом Виктор надавливает на плечи волка, отчего тот издаёт тихий гортанный рык, но поддаётся. Виктор обожает эти животные повадки, а ещё он обожает приручать Фолла, усмирять его пыл. Макс расстегивает брюки Виктора, трется щекой об разгоряченную плоть, а потом резко освобождает её от ткани дорогих боксеров и берет в свой заполнившийся влагой рот. Он водит по члену губами, сладко облизывает его, посасывает головку. Вампир откидывает голову назад и прикрывает глаза, и Макс ухмыляется про себя, ведь он сумел вывести того на хоть какие-то эмоции. Но Ван Арт не планирует поддаваться на провокации волка. Он кладёт руку на его затылок и насаживает на свой член до упора. Фолл податлив и невероятно хорош в минете: он то и дело причмокивает и сладко постанывает, слюна течёт с уголков его губ, и вампир сходит с ума от этого. Виктор резко дергает Макса вверх и впивается в его губы жадным поцелуем. — Смотри не укуси случайно, — хрипло язвит Макс, ненадолго оторвавшись от сладких губ. Ван Арт не обращает внимания на его слова, хватает за руку и тянет за собой на кровать. Фолл упирается коленями по бокам его бёдер, и в этот же момент чужие пальцы требовательно толкаются ему в рот. Он с удовольствием посасывает их, обильно смачивает слюной, вытворяет языком такое, что Виктор спешит вытащить пальцы и проталкивает один в анус Фолла. Волк рычит уже совсем не как человек, и вампиру это нравится. Он быстро разрабатывает зад Макса одним пальцем, добавляет второй, а вскоре и третий. Когда Фолл начинает сам насаживаться на пальцы Виктора, он вытаскивает их и входит по головку. Фолл изнывает от желания и ерзает бёдрами, но Виктор — сукин сын! — придерживает его, не позволяет опуститься ниже. Он выходит и снова входит только по головку, и так, наверное, тысячу раз, пока Макс не начинает умолять. — Прошу, Вик, пожалуйста... — Что? «Уебок.» — Виктор... — Да? — Выеби меня... Виктор разжимает руки на бёдрах Фолла, и тот опускается на член до упора, отчего весь воздух выбивает из легких. Этим жестом Ван Арт дает понять, что Макс наконец-то волен в своих действиях, и это не может не радовать. Макс чувствует себя течной сукой, но ему на это наплевать. Он скачет на члене Виктора, двигает бёдрами вперёд назад, громко стонет и рычит каждый раз, когда головка задевает простату. Ван Арт и сам еле сдерживается, чтобы не застонать, но это будет означать, что он сдался. Виктор откровенно любуется своей пассией. Нечеловеческая красота Макса завораживает. Его тело точёное, словно греческая статуя, а сам он ужасно... понятный. Понятный, как безусловный рефлекс, как природный инстинкт, и осознание этого кружит голову. — Фолл... какой же ты горячий... — шепчет вампир , и этот звук задевает триггер в голове волка. Он запрокидывает голову и кончает без единого прикосновения. Сперма долетает до его подбородка, остаётся на рельефном прессе, стекает на ровный живот Виктора. — О боже... Ван Арт резким движением подминает Макса под себя, утыкая лицом в подушку, и усмехается от того, что трахает волка по-собачьи. Он впивается ногтями в ягодицы Фолла и ему хватает нескольких яростных толчков, чтобы излиться в его горячий затраханный зад. Виктор замирает на пару секунд, а потом делает последний резкий толчок, чтобы задеть простату Фолла. — Садист... — стонет Макс, и Виктор падает рядом с ним.