***
Артем спит в старой акриловой ванне с облупившейся эмалью (уж какую смогли тогда, в эпицентре второго Всемирного Потопа, быстро найти), прикованный к плите инопланетного металла. Голова под водой, светящиеся голубые скобы охватывают шею и запястья. Ноги ниже колен в ванну не поместились, голени лежат на бортике, босые пятки упираются в стиральную машину. Бесшумный и неподвижный, как экзотический предмет мебели. У него не растет борода и ногти на руках и ногах, и дыхания нет, но если опустить ладонь в воду и коснуться его лица, кожа под пальцами будет теплой. «А не задохнется так? Я имею в виду, когда оклемается». Харитон улыбнулся. С каждым разом это у него получалось все более по-человечески. «Не задохнется. Датчики постоянно фиксируют его жизненные показатели. Как только наступит пробуждение, система сдерживания автоматически дезактивируется». «Понятно». «Но я бы не стал ждать этого в ближайшее время». «Я понял». Что значит «ближайшее время» для бессмертного существа, Лебедев тогда не уточнил. Год? Десять лет? Сотня-другая? К Лебедеву не ходят гости. Некоторое время навещал тот смешной друг Юли, Гугл, но он был свой, посвященный и смотрел на акриловую ванну с недотрупом без малейшего удивления, стеклянными от задумчивости глазами. Сбивчиво посоветовал: а вы говорите с ним, Валентин Юрич, как с коматозниками в интенсивной терапии говорят, чтобы они возвращались из своего междумирья назад, к людям. Чтобы не забывали: среди живых их ждут, надеются и верят, а на тот свет торопиться незачем. Лебедев с Артемом здоровается. Потом отворачивается к раковине мыть руки, чистить зубы и бриться. Или стягивает через голову футболку и открывает шире створку душевой кабины. В его квартире нет другой ванной комнаты.***
За могилой Артема Лебедев ухаживает очень тщательно. Гранитный памятник ему поставил за свои, кровные. У Артема нет родственников. В смысле, есть, но настолько дальние, что Лебедев, раскопав их контакты, как-то сразу понял — тупик. Эти люди о существовании Артема даже не знают. Так и оказалось, когда все же позвонил: не знают. Куда он вылезет из своей ванны? Может, и к лучшему, что вылезет нескоро.***
Может, всей оставшейся жизни Лебедева не хватит дождаться, когда это произойдет — и надо бы озаботиться поисками преемника. Создать Братство Хранителей Акриловой Ванны. Клуб Ждунов. Общество Любителей Брать На Себя Бессмысленные Обязательства. Гугла назначить председателем. Артем лежит на светящейся плите, и редкие, потемневшие от воды волосы движутся вокруг его головы как живые змеи, если опустить руку в воду и коснуться щеки, переносицы, сомкнутых век. Он теплый. Он не умирает. Юля со своей новообретенной, действительно пугающей силой, сделала все, чтобы он не умер. Хэкон-Харитон сделал все, чтобы он не умер. Они простили, а значит Лебедев однажды тоже сможет. Юли больше нет. Всегда, до последнего дня, до последнего вздоха Лебедев будет верить, что где-то среди далеких звезд и чужих планет она нашла свое место и счастлива с тем, кого любит. Но у него, у Валентина Лебедева, больше нет дочери. Он один. И Артем один. В каком-то смысле даже хорошо, что именно так сложилось. Лебедев проходит все стадии принятия неизбежного за полтора года. Потом еще хочется выть иногда в подушку по ночам от безысходности, от пустоты, от собственной ненужности, но уже совсем чуть-чуть.***
Для Лебедева это вторник. Артем вылезает из воды, пошатываясь, цепляясь за стены и оставляя на полу мокрые следы бредет по коридору в зал, там находит задремавшего с электронной книгой на диване Лебедева и кладет ледяную ладонь ему на плечо. Трясущийся, с ошалелыми, широко распахнутыми глазами, с дрожащими, непослушными губами и бледной до синевы кожей. Не худшее пробуждение в жизни Лебедева. Нет, правда, в его жизни бывали и хуже. — Ну привет, — говорит он и, привстав навстречу, подхватывает подмышки, помогая устроиться на сиденье рядом. — Ты, наверное, есть хочешь?