Яблоко в карамели

      Этот фестиваль так отличался от тех, которые Дима обычно видел в видео блогеров или в сценах аниме, этот фестиваль казался чрезвычайно скучным, будто бог веселья на этот раз устал и решил отдохнуть за ближайшей сакурой. Дима шел между рядов прилавков там, где народу было больше всего, но толпа все равно казалась даже меньше, чем в том фильме про японскую культуру.       Юката была ужасно неудобной для иностранца, слишком много мороки для обычной одежды, тут завяжи, там подтяни, это должно висеть на определенном уровне. Кудрявые белокурые волосы совсем не подходили темно-синему одеянию, которое, к слову, обеспечивало бесплатный проход на фестиваль.       Эван ходил между прилавкам, задумчиво выбирая, что попробовать: поймать рыбку сачком из тазика или может пострелять в тире, а как насчёт попробовать разрисовать маску? Глаза разбегались от разнообразия развлечений и еды.       Дима шел не торопясь, здесь все так ходят, и он решил не отличаться всё-таки иностранец был для местных жителей чем-то необычным. Он не сильно выделялся из толпы, разве что лицом немного, по крайней мере это лучше, чем тот парень-блондин, что собирает все взгляды. Дима был даже благодарен, что незнакомец обращает на себя все внимание и идёт так же медленно, как все, позволяя насладиться жителям своей экзотичностью.       Находиться на фестивале становилось все скучнее, ничего необычного, на прошлых посещённых им фестивалях было насыщеннее. Но стоит дождаться вечера - будет невероятный салют, так было написано на флаере, который вручила ему миниатюрная японочка с красными щеками.       Яблоки на прилавке улыбчивого старичка были красными, будто у великого художника получилось создать краску цвета заката, ярче, такого цвета, казалось должна быть любовь или сердце, как говорят те бабушки-рассказчицы у храма. Старичок улыбается Диме, а на его лице сейчас, как он думает сам, самое нелепое выражение, какое только можно состроить. - Что с тобой? - спрашивает он на японском, Дима лишь вертит головой, как бы говоря, ничего, все нормально, не понимаю я, что вы там говорите. - Можно одно?- спрашивает он на русском, совсем забывает, что на английском эту фразу тоже помнит не плохо. Старичок в свою очередь смотрит в расстерянности. Странная речь у мальчика - не местный. - Уважаемый, можно два яблока в карамели, - слышится приятный голос откуда-то из-за спины Димы.       Мужчина отдает ему два лакомства на палочке и принимает деньги. Дима совсем забыл, что потерял кошелек где-то около храма, когда компания школьников толкнула его. Парень уже собирается уходить, как вдруг ему на плечо ложиться чья-то рука. - Держи, - на родном языке говорит Эван и наблюдает как незнакомец оборачивается.       Черноволосый, высокий, на японца совсем не похож - иностранец, такой же как и сам Эван. Он улыбается ему и незнакомцу не остаётся ничего кроме как улыбнуться ему в ответ. - Окей, - нелепо отвечает Дима и тянется к палочке с яблоком. - Вы Эван Питерс? После этого вопроса они смотрят друг на друга несколько секунд, которые кажется тянуться так же, как мед с ложки. - Да, тебе фотографию? - спрашивает актер, расстроено улыбаясь, узнали, не хотел он сегодня встречать фанатов, хотел отдохнуть в этой глухой деревеньке на фестивале, не вышло. - Нет, рыбку...       Фестиваль вдруг для них обрёл краски, оба рассмеялись от нелепости ситуации, но решили продолжить дальнейшую прогулку вместе. Почему бы и нет, два иностранца, один не знает японского. Другой совсем не знает, как начать разговор с обычным подростком. Он хоть и играл эту роль множество раз, но ему уже за тридцать, не легко понять, чем интересуется этот паренёк.       Время шло и казалось, что они перепробовали все, что можно было. Ловить рыбок - выполнено, тир - выполнено, маски купить, раскрасить - выполнено, даже соленые сиояки попробовали корчась от вкуса мертвого моря на языке.       Вечер пришел быстро, но Эван и Дима совсем не собирались закругляться и бегали от одного прилавка к другому, пробуя самые странные вещи, что были здесь. Наконец, толпа, которая собралась ближе к темноте, пошла куда-то к реке.       Цветастые юкаты уже рябили перед глазами, когда Эван дёрнул Диму, крепко держа его ладонь в своей.       Парень посмотрел на их руки сцепленные в замок, затем в лицо Эвана, который сначала улыбнулся, а затем стал смотреть куда-то вбок, насвистывая странную песенку. Он шел за актером, куда-то, туда, куда он не знал.       Они шли достаточно долго, но это стоило затраченного времени. На холме был отличный вид на реку и небо, усыпанное звёздами, рядом никого не было и только музыка цикад была ответом тишине. Эван продолжал держать димину руку, сам парень был совсем не против. Мягкая ладонь приятно ощущалась на его грубоватой и чуть мозолистой.       Раздались взрывы салюта и яркие, разноцветные цветы стали распускаться на иссиня-черном полотне. Все казалось сказочно и не реалистично. Дима восторженно улыбался, глядя то на небесное шоу, то на счастливого Эвана. Мужчина совсем не скрывал своих чувств, он выглядел как пятилетний ребенок, впервые увидевший салют, в свои тридцать с лишним он умел видеть прекрасное вокруг себя.       Неожиданно, телефон в кармане юкаты завибрировал, мужчина расстроено вздохнул и посмотрел на дисплей, лицо его выражало крайнее недовольство, Дима заметил на экране слово "manager", все стало ясно.       Дима опустил глаза на землю, янтарная дневная трава сейчас выглядела как чёрное болото, в котором сегодня увяз он, кажется с головой. Неожиданно, лёгкое прикосновение пальцев к подбородку и парень уже смотрит в шоколадные глаза актера. Видит в них непонятный для него блеск.       Эван быстро прислоняется к обветренным, сухим губам подростка, и Диме кажется, что гигиеничка мужчины со вкусом клубники, пахнет приятно. - Прости, мне пора, - улыбается Эван, уходя к тропинке, по которой они вместе пришли на холм десять-пятнадцать минут назад. - Но...- молодой человек касается пальцами губ, находится в недоумении от только что произошедшего. - Знаешь, тебе никто не поверит, - по-детски тепло смеётся актер и уходит.       Дима смотри на его спину и до сих пор недоумевает, день с Эваном Питерсом в Японии, скажешь - не поверят, мужчина был прав.       Парень тоже уходит с холма, по этой же тропинке, но уже не видит актера, все для него сейчас как в кино, в котором он не должен был быть актером, так странно, будто только что он был подружкой главного героя, которую он оставил, чтобы продолжить свои путешествия, а она должна ждать его по сюжету. Но Дима не такой, он всё отлично понимает, возможно, произошедшее останется у него в памяти.       Он поворачивает ручку, арендуемой квартиры и... "Стоп! Что? Это же можно назвать сексуальным домогательством?"