After

Я тут узнала, что у вас появился выбор какой перевод читать, ну что же, дело ваше) Спасибо всем, xoxo. Гарри выезжает со стоянки, и я просто смотрю в окно, я не хочу начинать разговор. Для начала мне нужно понять, в каком он настроении. Он включает музыку в машине на полную громкость. Я закатываю глаза, пытаясь игнорировать его, но у меня плохо получается. Мне не нравится его вкус в музыке, и у меня мгновенно начинает болеть голова. Не спрашивая его, я выключаю музыку, и он смотрит на меня. - Что? – я огрызаюсь. - Ого, кто-то не в настроении, - он говорит. - Нет, я просто не хотела это слушать, и если кто-то и не в настроении - так это ты. Сначала ты грубишь мне, а потом пишешь, прося остаться на ночь. Я не понимаю. - Я ранее злился, потому что ты подняла тему свадьбы. Теперь когда все решено, и мы не идем, нет причины злиться. - Ничего не решено, мы даже не поговорили об этом. - Нет, мы поговорили. Я сказал, что не иду, закрыли тему, Тереза. - Ну, ты можешь не идти, но я пойду. И на этой неделе я иду в гости к твоему отцу, чтобы учиться выпечке с Карен, - я говорю ему. Он стискивает зубы и смотрит на меня. - Ты не пойдешь на свадьбу, и вы что, теперь с Карен, лучшие друзья? Ты ее едва знаешь. Почему ты вообще так хочешь пойти на эту свадьбу? - Я пойду на свадьбу, и что, что я ее едва знаю? Я едва знаю тебя. Его лицо грустнеет, и мне становится его жаль, но я говорю правду. - Почему ты такая упрямая? – он говорит сквозь зубы. - Потому что ты не будешь мне указывать. Этого не будет. И если я захочу пойти на свадьбу - я пойду, и я действительно хотела бы, чтобы ты пошел со мной. Там действительно может быть весело, и ты даже возможно хорошо проведешь время. Это значило бы многое для твоего отца, хотя, вряд ли тебя это заботит. Он ничего не говорит. Он громко выдыхает, и я снова смотрю в окно. Остальная часть дороги проходит в тишине, мы оба слишком злы, чтобы говорить. Когда мы останавливаемся у дома братства, Гарри берет сумку с заднего сидения и перекидывает ее через плечо. - Почему ты вообще состоишь в братстве? - я спрашиваю его. Мне было интересно узнать это еще с самой первой вечеринки, когда я обнаружила его комнату. Он делает глубокий вдох, потому что мы идем вверх по лестнице. - Потому что, к тому времени, как я согласился сюда переехать, общежития были заняты, а с отцом я не стал бы жить ни за что, так что это было одним из возможных вариантов. - Почему именно здесь? - Потому что я не хочу жить с отцом, и посмотри на этот дом, он неплох, к тому же я получил самую большую комнату, - он ухмыляется. Я рада, что его гнев постепенно сходит. - А почему ты не живешь вне кампуса? - я спрашиваю его, и он пожимает плечами. Может быть, он не хочет устраиваться на работу. Я осторожно следую за ним и жду пока он откроет свою комнату. Откуда у него вообще эта одержимость, чтобы никто не заходил в его комнату? - Почему ты никого не пускаешь в свою комнату? - я спрашиваю, и он закатывает глаза, опуская мою сумку на пол. - Почему ты всегда задаешь столько вопросов? – он стонет, садясь на стул. - Я не знаю, почему ты не можешь ответить на них? – я спрашиваю, но он, естественно, меня игнорирует. - Можно мне повесить свою одежду? Не хочу, чтобы она помялась в сумке. Он, недолго думая, кивает и встает, чтобы дать мне вешалку. Я вешаю на нее блузку и юбку, игнорируя его кислую гримасу на мой наряд. - Завтра мне нужно встать раньше обычного, чтобы успеть на автобус в 8:45, выше, улицы через три есть остановка, оттуда недалеко до Vance, - я сообщаю ему. - Что? Ты завтра туда едешь? Почему ты мне раньше не сказала? - Я сказала бы, но ты был слишком занят, обижаясь на меня, - я говорю в ответ. - Я довезу тебя, тебе не нужно тратить время на автобус, - я думаю отказаться, чтобы пораздражать его, но передумываю. В машине будет гораздо комфортнее, чем в переполненном автобусе. - Я собираюсь взять машину в ближайшее время, я больше не могу без машины. Если я получу стажировку, мне придется ездить на автобусе три раза в неделю. - Я бы мог довозить тебя, - он практически шепчет. - Мне нужна машина, - я говорю ему, - Вот последнее, чего я хочу, так это чтобы ты как-нибудь обиделся и не забрал меня. - Я бы так никогда не сделал, - он говорит серьезным тоном. - Нет, ты бы так сделал. В таком случае, мне пришлось бы судорожно искать подходящий автобус. Спасибо, не надо, - я наполовину шучу. Я правда чувствую, что на него можно положиться, но не хочу лишний раз рисковать, он бывает таким капризным. Гарри включает телевизор и встает, чтобы переодеться. Независимо от того, как сильно я на него злюсь, я никогда не упустила бы возможности посмотреть на то, как он снимает одежду. Он снимает футболку, и я не могу оторвать взгляда от его мышц, которые сокращаются под кожей, когда он стягивает вниз черные штаны. Когда я думаю, что он останется в одних боксерах, он достает пару хлопчатобумажных штанов из комода и надевает их. К счастью для меня, он оставляет торс голым. - Держи. Он бормочет и протягивает мне футболку, что только что снял с себя. Я не могу не улыбнуться, когда понимаю что у меня в руках. Это теперь, должно быть, наша вещь, ему нравится, что я сплю в его футболке настолько же, насколько мне нравится его запах на ткани. Гарри смотрит телевизор, и я надеваю его футболку и штаны для йоги. Они больше похожи на леггинсы, но в них очень удобно. После того как я снимаю лифчик и складываю его одежду, Гарри, наконец, смотрит на меня снова. Он прочищает горло, и его глаза пробегают по моему телу. - Эти эмм..брюки очень сексуальные, - он говорит, и я краснею. - Спасибо. - Намного лучше чем те махровые, - он дразнит и я смеюсь, садясь на пол. Я чувствую себя, как ни странно, комфортно в этой безликой комнате. Может быть, это из-за книг, или из-за Гарри, я не знаю. Из-за Гарри. - Ты тогда честно в машине сказала про то, что совсем не знаешь меня? – он тихо спрашивает. Я не ожидала от него такого вопроса. - Да, вроде того. Ты не самый открытый человек, - я признаюсь. - Мне кажется, что я знаю тебя, - он говорит, встречаясь со мной взглядами. - Да, потому что я рассказываю тебе о себе. - Я тоже тебе рассказываю. Может это так не смотрится, но ты знаешь меня лучше других, - он смотрит в пол, а затем обратно мне в глаза. Он кажется грустным и уязвимым, не как обычно, но все таким же завораживающим. Я не знаю что сказать в ответ на его признание. Я чувствую, что знаю его на личном уровне, но мне хотелось бы знать больше. - Ты тоже знаешь меня лучше других, - я говорю ему. Он знает настоящую Тессу. Не ту Тессу, которой мне приходится притворяться с мамой или с Ноа. Я рассказала Гарри о том, как ушел отец, о том, как критикует меня мать, и о тех страхах, которые не знал никто. Он улыбается от того, что я сказала ему, затем садится рядом со мной и берет мои руки в свои. - Что ты хочешь узнать, Тесс? – он спрашивает, и мои глаза моментально расширяются. Гарри, наконец, готов рассказать мне больше о себе. Теперь я гораздо ближе к тому, чтобы понять этого сложного, озлобленного, но, все же, милого человека. Мы лежим опираясь на кровать, смотря в потолок, пока я задаю ему по меньшей мере сто вопросов. Он рассказывает о месте, где он вырос, Хэмпстеде, и как приятно было жить там. Он рассказывает о шраме на колене, он получил его, когда первый раз поехал на велосипеде без страховки, тогда его мать потеряла сознание от вида крови. Его отец был тогда в баре, поэтому его учила мама. Он рассказывает мне о начальной школе и как он провел большую часть своего времени за чтением. Он никогда не был очень общительным, и когда он стал старше, его отец пил все больше и больше, и его родители ругались больше и больше. Он рассказывает мне о том, как его выгнали из средней школы за драку, но его мать умоляла, чтобы ему позволили вернуться. Он начал делать татуировки в шестнадцать, его друг делал их в подвале своего дома. Звезда была его первой татуировкой, и как только он сделал одну, он захотел еще и еще. Он говорит, что нет причины почему он оставил спину чистой, просто не нашел для нее время. Он ненавидит птиц и любит классические автомобили. Самый лучший день в его жизни был, когда он научился водить, а худший, когда его родители развелись. Его отец перестал пить, когда ему было четырнадцать, и хочет восполнить те годы, которые он провел в алкогольном опьянении, но Гарри и слышать об этом не хочет. Моя голова гудит от всей новой информации, и я чувствую, что я, наконец, начинаю его понимать. Есть еще много вещей, которые я хотела бы знать о нем, но он засыпает, рассказывая мне о домике, который мать сделала для него из картонных коробок, когда ему было восемь. Во сне он кажется моложе , особенно теперь, когда я знаю о его детстве. В основном это были счастливые годы, пока его отец не начал пить, создавая Гарри сегодняшнего. Я наклоняюсь и целую Гарри в щеку, прежде чем устраиваюсь на кровати, чтобы спать. В своих снах я вижу кудрявого мальчика, который падает с велосипеда. - Остановитесь! – я просыпаюсь от голоса Гарри. Он ерзает на полу. Я выскакиваю из кровати и осторожно беру его за плечи. Я помню, как трудно было разбудить его в последний раз, так что я ложусь на него и обнимаю. Он просыпается. - Тесс, - он выдыхает и обнимает меня. Он тяжело дышит, запыхавшись, и его тело липкое от пота. Я хотела бы спросить его о кошмарах, но я не хочу быть назойливой, он и так рассказал мне очень многое. - Я здесь, я здесь, - я его утешаю. Я протягиваю руку, предлагая ему лечь на кровать. Когда его глаза встречаются с моими, путаница и страх медленно исчезают из них. - Я думал, ты ушла, - он шепчет. Мы ложимся, и он притягивает меня настолько близко к себе, насколько это возможно. Я провожу по его мокрым волосам рукой, и он прикрывает глаза. Я ничего не говорю, я просто продолжаю расчесывать его волосы. - Никогда не оставляй меня, Тесс, - шепчет он и проваливается обратно в сон. Мое сердце чуть не взрывается от его просьбы, и я знаю, что до тех пор, пока он хочет, чтобы я была с ним, я буду.