Кривое зеркало судьбы. Часть 1

      Гермиона вышла из гостиной Гриффиндора и двинулась в сторону Выручай-комнаты. Конечно, разговор с Роном вышел немного… не таким, как она себе его представляла, но недосказанности ей уже надоели. Девушка устала жить в мечтах и иллюзиях. Есть реальность. Смысл пытаться ухватиться за то, чего нет? То же самое было с Малфоем. Этот поцелуй вышел спонтанно. Конечно, они смогли сосуществовать в одной гостиной, но не больше. То, что он написал, что не жалеет, было мягко говоря странно. Гермиона даже подумала, а не будет ли в Выручай-комнате засады, но потом решила, что, даже если и так, то она сможет повернуть всю ситуацию против самого Малфоя. В конце концов это она здесь самая выдающаяся магглорожденная ведьма.       Остановившись на перекрестке у стены на восьмом этаже, Грейнджер посмотрела на наручные часы. Ровно семь. Хмыкнув, она вспомнила, что ей написал слизеринец, и три раза прошла мимо стены. Вдруг в холодном камне появилась дубовая дверь с железными витиеватыми узорами и резной круглой ручкой. Секунду гриффиндорка разглядывала резьбу, а потом толкнула дверь. Та на удивление легко поддалась, пропуская гостью вперед. Проскользнув внутрь, Гермиона поспешила закрыть дверь, которая сразу исчезла. Все существо девушки напряглось. Она не понаслышке знала, как работает комната. Что-то было не так… — Это мое маленькое нововведение, — усмехнулся до боли знакомый голос. — Ты, как и всегда, пунктуальна.       Гермиона обернулась и осмотрела помещение. Надо сказать, что обставлена комната была… Это вообще была не комната! Сад, а точнее розарий, закрытый в четырех стенах. Где-то в другом конце слышно было журчание воды, а откуда-то сверху лился мягкий солнечный свет. Бутоны цветов были чуть опущены, не выдерживая собственной тяжести. Здесь было свежо, но не холодно, будто меж кустов блуждал ветерок с улицы. Да, она должна была отметить, что Малфой умеет выбирать места для встреч. — Не люблю запускать что-то, — хмыкнула гриффиндорка, находя старосту мальчиков глазами.       Он был в одной рубашке, мантия накинута на кованый стул, а волосы все так же собраны в тугой хвост. Оказалось, что в этом маленьком саду еще был и железный столик с двумя стульями, выкрашенный в белый цвет. — Сядешь? — он кивнул на место напротив. — А у нас будет столь долгий разговор? — усмехнулась Гермиона, садясь напротив. — Малфой, зачем ты позвал меня сюда? В чем проблема поговорить в башне старост? — А вчера я, вроде, был Драко? — хмыкнул блондин, а на дне его серых глаз плескалось веселье. — Хорошо, Драко, — она выделила его имя, заставляя его еще раз усмехнуться, — зачем позвал меня сюда? Уверена, та несчастная записка стоила тебе допроса от Паркинсон. — Сколь проницательно, — фыркнул слизеринец. От воспоминания об однокурснице он скривился. — У меня для тебя новость, Гермиона, — Малфой расплылся в довольной ухмылке, когда заметил, как она дернулась от собственного имени. — Тебе не нужно искать кавалера на время бала. — Вот как? — чем-то девушка, так ехидно жмурясь, походила на кошку. — И почему же? — Ты идешь со мной, — сказал Драко, расплываясь в довольной ухмылке.       Гермиона в миг перестала улыбаться. Несколько секунд она пристально смотрела в эти усмехающиеся и опасно блестящие серые глаза, а потом звонко рассмеялась. У нее был чистый, серебристый, как его волосы, смех, напоминавший звон хрусталиков, висевших на люстре. Малфой довольно хмыкнул, стараясь скрыть улыбку. — Ты спятил? — наконец успокоившись спросила Грейнджер, продолжая улыбаться. — Малфой… — он изогнул левую бровь. — Да, прости, Драко, — поправила себя девушка, еле сдерживая новый приступ веселья, — ты смеешься? Я? С тобой? На бал? Ты знаешь, твоя компания мне даже приятна, — призналась гриффиндорка. Брови Малфоя удивленно взметнулись вверх, но он промолчал, — но, думаю, остальные, я имею в виду и твой, и мой факультеты, не будут в таком восторге. — Я не спятил, — Драко поднялся со стула, предлагая ей руку. Девушка скептически посмотрела на него, встала и первая пошла вперед. Он усмехнулся, но ничего не сказал. — Дело в том, что никто ничего не сможет возразить. Сегодня, мой любознательный друг, Блейз Забини, напомнил мне одну старую традицию — на все мероприятия старосты идут вместе. — Чудесно, — усмехнулась Гермиона, скрестив руки на груди. — Что-то еще? Ты мог сказать это и в гостиной. — Вчера ты ошиблась, — Малфой остановился в метре от нее, пристально рассматривая карие глаза, — я не сожалею о том поцелуе. — Да, Драко, я знаю, что Малфои никогда ни о чем не сожалеют, — фыркнула девушка. — Чего ты хочешь? Молодец, поцеловал меня, а что дальше? — он уже открыл рот, но Гермиона не дала ему ничего сказать. — Знаешь, даже если мы оба не сожалеем… Это не имеет смысла. Ты слизеринец, Лорд Малфой, чистокровный и прочее, а я гриффиндорка, подружка Поттера, магглорожденная и так далее по списку. Прости, мне лень перечислять все наши звания. Вывод из всего этого один — это бессмысленно. — Знаешь, Гермиона, ты одна из немногих в этой проклятой школе, кто не вызывает у меня отвращения и раздражения, — задумчиво сказал Драко, делая шаг к ней. — Даже странно, — он убрал с ее лица непослушную прядь, — ведь раньше я тебя на дух не переносил, — девушка сглотнула, но не отошла, продолжая смотреть прямо на него. — Давай каждый останется при своем? — Гермиона даже не попыталась усмехнуться. — Оставь это. — А если я не хочу? — Драко продолжал задумчиво рассматривать ее мягкие черты лица. — Даже все твои колкости лишь забавляют и поднимают настроение, — хмыкнул он, очерчивая пальцами контуры ее скул, подбородка… — Это странно, но ты живая, в отличие от многих других. — Драко, ты ведь не дурак, — он скучающе посмотрел в карие глаза, — ты должен понимать то, что ты поцеловал меня — лишь порыв. Вспомни, кто ты и кто я. — Почему тебе так не нравится мысль того, что ты смогла меня заинтересовать? — он усмехнулся, наклоняясь к ней. — Я не знаю как, Гермиона, но ты смогла. — Я не вещь, чтобы мной интересоваться, — девушка не выдержала и сделала шаг назад. — Прекрати эту игру. Верни дверь и выпусти меня отсюда. Если захочешь поговорить, — она сделала паузу, обдумывая слова, — или стань человеком, или выбери тему, касающуюся обязанностей старост. — И как же мне стать человеком? — Малфой сунул руки в карманы и издевательски усмехнулся. — Вчера ты им был, Драко, — грустно улыбнулась Гермиона, делая шаг в его сторону. — Я не знаю, что с тобой, но сейчас ты другой. Даже наглец, вваливающийся в гостиную, отпускающий колкости — человек, а передо мной сейчас стоит холодный, пустой, неживой… — она пыталась подобрать слово, но никак не могла. — Кукла? Марионетка? — голос слизеринца вдруг стал сухим и ядовитым, а серые глаза потемнели. — Да, — кивнула Гермиона, невольно сглатывая. — Именно. Кукла. Я видела тебя-человека. Возможно, ты будешь жалеть именно о том, что показал мне, что можешь быть живым.       Он не знал, сколько прошло времени. Казалось, что целая вечность. Все внутри кричало и взрывалось. Кто бы мог подумать, что слова Гермио… Грейнджер, произведут на него такой эффект. Душа, если таковая была, а сейчас он был уверен, что она есть, разрывалась на две части. Первая половина — проклинала все на свете за то, что он показал ей, что может быть человеком, что у него тоже есть какие-то эмоции и чувства, а вторая — ликовала, что он может быть живым, и кричала перестать копировать на себя поведение отца. Драко ненавидел Люциуса, презирал его за трусость, слепую жажду власти и жестокость по отношению к единственным людям, которые принимали его всегда — к матери и ему самому. Гермиона продолжала выжидающе смотреть на блондина своими немного уставшими, но живыми карими глазами.       Драко ничего не сказал, просто махнул палочкой в сторону одной из стен и там появилась дверь. Он ждал, когда гриффиндорка двинется с места, уйдет, усмехнется, но она продолжала стоять на месте, будто приросла к земле. Наконец она улыбнулась краем губ и осторожно положила руку ему на плечо. Блондин вздрогнул всем телом и шокировано уставился на нее, но Гермиону это ничуть не смутило. Она улыбнулась ему и только после этого пошла к двери, оставляя его одного со своими мыслями. Малфой проводил ее тяжелым взглядом, но девушка так и не обернулась, тихо прикрыв за собой дверь.       Когда он вернулся в башню старост, Гермиона уже была в своей комнате и, видимо, спала. Сев на свой любимый подоконник, парень закурил, но надоедливые волосы все равно полезли в глаза, выбившись из хвоста. Выругавшись, Драко пообещал себе на выходных сходить в Хогсмид, оттуда трансгрессировать в Лондон и подстричься. Такую прическу от него требовал отец, а сегодня, просидев в Выручай-комнате несколько часов, блондин понял, что не хочет иметь с Люциусом ничего общего: ни характер, ни цели, ни привычки, ни, тем более, прическу.