Самые сокровенные желания

Да уж, за пять тысяч лет я повидал немало человеческих городов, от нескольких кишащих паразитами хижин, обнесенных заборчиком, до гигантских мегаполисов из стекла и хромированной стали, с вычурными домами и взмывающими едва не до стен стихий небоскребами. Но такое извращение, как этот Аркад, видел впервые. Только представьте себе - несколько ярусов с искусственным небосводом на каждом, изуродованные причудливо-бредовыми идеями сумасшедшего [не иначе] архитектора постройки, всевозможные шумящие фонтанчики, прудики, водопады, серебро и золото, золото и серебро, бесконечно переливающееся в диких и слепящих сочетаниях. И розовый. Очень много розового. Все оттенки розового. Розовый, золотой, серебряный. Ну прям куда ни наступи, куда ни плюнь. Жалящий блеск. Кстати, и серебро, и золото - настоящие. Самой лучшей пробы. Уж я имел несчастье убедиться. Проклятое задание настроения мне не прибавило. Мне хотелось бежать. Сбросить надоевшее обличье, расправить свою сущность и взмыть высоко-высоко. До самого белого марева. До не признающих форм непрерывно текущих сгустков энергии. До ласкового дыхания свободы. До исцеляющего прикосновения неопределенности. Короче, я хотел домой. А вынужден был торчать в материальном мире и выполнять приказания подлеца и предателя. Все как всегда. Ничего нового. Встреча была назначена в кафе, в самом центре этого фееричного в своей тошнотворности города. И чего, спрашивается, ненасытному Мэндрейку своего и моего мира, что ли, было мало, что он еще куда-то за грань полез? Придурок чертов! Всего ему мало, сколько ни дай! Я шагал по городу, стараясь не смотреть по сторонам. От избытка серебра мутило. Или дело в чем-то другом? Мне очень хотелось принять облик Птолемея, он всегда был для меня утешением. Но здесь, к сожалению, он был бы неуместен. Поэтому я обернулся запасным вариантом - шумерским юношей. В форме, которую я заприметил тут же, на улицах. Довольно элегантная, с кошачьей мордой на рукаве. Таких молодчиков тут полно ошивалось и затеряться среди них было легче легкого. К тому же, кошки всегда мне нравились. Нужное кафе я нашел легко, оно было единственным на зеленой улочке, втиснутым среди деревьев и многочисленных магазинов с кричащими витринами, заставленными неизвестными мне приспособлениями. Из дверей благоухало приторным запахом сладостей. Меньше всего мне хотелось заходить внутрь. Но кого ж волнуют мои желания? Не Мэндрейка, уж точно! Я переступил порог кафе, вычислил нужный столик и решительно направился к нему. Смысл мяться в дверях? Все равно придется, так уж будем хотя бы держать марку. Стены здесь тоже оказались розовыми. Да что ж такое у этих людей со вкусом?! По словам Мэндрейка процент волшебников в Аркаде невелик. Я готов был не поверить. Очень уж все это в их репертуаре. Знакомый мотивчик. Мэндрейков спекулянт все еще не явился. Я заказал себе чашку кофе для отвода глаз и тоскливо застыл в ожидании. Посетителей, к счастью, было мало. За одним из столиков бесконечно чиркал в блокноте молодой человек неприятной наружности, шумно прихлебывая из чашки. За другим уплетали под кофеек сладости две девчонки. Да и в общем-то все. Со стороны второго столика постоянно доносился звонкий голосок и кокетливое хихиканье. И я против воли обратил на него свое внимание. Смазливая блондинка, губки бантиком, наивно и глупо хлопающая ресничками в другое время могла бы показаться мне хорошенькой. Но сейчас вызвала вспышку раздражения. Она бесконечно жестикулировала, бесконечно накручивала на пальчик с ярким маникюром прядку кудрявых волос, бесконечно то подавалась вперед, то откидывалась назад, не забывая при этом откусывать маленькие кусочки от своего пирожного. Ну хоть платье белое, а не розовое. Смех блондинки бил по несуществующим нервам. Как бил по нервам Мэндрейк, придавленный к креслу пышными телесами своей белобрысой помощницы. Жарко, судорожно шарящий руками по ее спине. И чавкающий звук поцелуя ударил по нервам не меньше. И бес меня дернул зайти к нему в кабинет без вызова. Соскучился... Да, африт меня подери, соскучился! В кои-то-веки за все эти тысячелетия! Позволил себе снова привязаться к кому-то. Очень хотел заглянуть в темные глаза и увидеть в них ту капельку теплоты... Да все мне привиделось, не было этой теплоты никогда. Волшебник просто... Да просто использовал меня, пока не подвернулась пышная сисястая блондинка. Может, даже сам верил, когда говорил "люблю". Я не исключаю этого. Волшебники до того изоврались, что с легкостью врут уже сами себе. И сами себя умудряются обводить вокруг пальца. Блондинка продолжала хихикать, спекулянт продолжал опаздывать. А я продолжал вспоминать. Чего стоило твое "люблю", Мэндрейк, если уже через четверть часа ты спокойно смотрел мне в глаза, ни вины, ни даже легкого смущения, отправляя меня на очередное задание? А я смотрел на тебя и до последнего надеялся хотя бы на простое "извини"... Эта блондинка не была похожа на ту, на Мэндрейкову проклятую помощницу. Куда скромнее в формах, да и на лицо скорее глупая куколка, нежели наглая хищница. Просто настроение у меня сегодня было такое. Паршивое было настроение. Блондинку мне хотелось сожрать. Я сегодня был определенно настроен против блондинок. Я машинально взглянул на ее собеседницу, отвел глаза. И вернулся взглядом снова. И почувствовал, как отступает раздражение, заменяясь заинтересованностью. Что-то было в этой девушке. Что-то такое... Особенное. Гордая осанка, прямая спина, вскинутый подбородок. Отстраненный взгляд синих глаз. При взгляде на нее мне отчего-то вспомнилась давно погибшая девчонка Асмира. И еще дальше в воспоминания - прекрасная Нефертити. В этой девушке смешались редкая холодная красота и ощущение колоссальной внутренней силы, я и не надеялся увидеть подобное снова, тем более в провонявшем моральным разложением Аркаде. Царицу чужеземного [или вернее сказать, инопланетного] мира внезапно заслонила от меня туча в лице жирного волшебника. Спекулянт Мэндрейков приперся! И века не прошло! - Деньги вперед... - пропыхтел он. И плюхнулся напротив. Я тяжело вздохнул, возвращаясь в грешный Аркад. - Не раньше, чем смогу убедиться, что ваше приспособление работает. Волшебник скривился, что-то процедил через губу. Мне послышалось "зарвавшийся демон", но я не реагировал. На волшебника мне было глубоко плевать. Пусть шипит под нос, сколько влезет. Дела это не меняет. Тот запыхтел еще пуще прежнего, засунул пятерню куда-то под пиджак. И, настороженно озираясь, извлек на свет тряпицу грязно-розового [да что ж такое?!] цвета. Быстро развернул. Я узнал портативный транспозитатор по характерному молочно-белому мерцанию колоссального заряда энергии где-то внутри этой штуки. Штука рабочая, можно было даже не проверять, я видел это отчетливо на всех планах, кроме первого, разумеется. Однако промолчал. Пусть демонстрирует, жирный хмырь. На первом плане приспособление напоминало обычную металлическую зажигалку глубокого темного цвета. [Коих я немало насмотрелся за время моих путешествий в угоду чьим-то непомерным амбициям.] Волшебник склонился над ним, закрывая собой от посторонних глаз. Довольно успешно, стоит заметить. Я расслабленно ждал с легкой улыбкой на губах. Транспозитатор ловко перевернулся в толстых пальцах и завис над столешницей лучевым стволом вниз. Волшебник снял ограничитель, нажал рычажок активации. Из ствола ударил тонкий перламутровый луч. На столике в опасной близости от чашки возникла голубовато-белая точка. Я отодвинул кофе подальше. Еще не хватало потом объясняться с администрацией кафе, куда подевалась чашка. Волшебник уверенным движением завращал кистью руки. Точка принялась расти, захватывая все больше пространства. Пока не заняла почти весь стол. - Достаточно? - презрительным тоном поинтересовался он. - Останови, проверю, - распорядился я. Медленно, с предосторожностями, погрузил два пальца в светлое пятно, готовый, в случае чего, отдернуть руку. И почувствовал знакомый холодок и покалывание, которые всегда сопровождают перемещение через портал. Качественная штука. Да уж, прав Мэндрейк. Эта подпольная лаборатория в горах Меркурия действительно работает на совесть. По крайней мере, в том, что касается производства транспозитаторов. - Вот теперь достаточно, - важно кивнул я. - Сойдет. Беру. Волшебник отключил устройство. Снова оглянулся через плечо. Скатал обратно свою тряпицу. И выжидательно уставился на меня. Я усмехнулся. И извлек шкатулку с деньгами. - Как договаривались. В фунтах стерлингов. Наших. Крышка распахнулась, повинуясь легким движениям моих пальцев. Тусклые заплывшие глазки жадно уставились на содержимое. Волосатая рука потянулась к шкатулке. Я захлопнул крышку и улыбнулся, кивнув на тряпицу. Волшебник опомнился, дернул головой. Устройство медленно передвинулось на мой край стола. Я сделал то же самое со шкатулкой. Обмен состоялся. - Салют господину Мэндрейку, демон, - приторно скривился волшебник. - Передай, рады будем иметь с ним дело снова. И он поспешно, насколько позволяли габариты, поднялся, стремясь как можно скорее покинуть кафе. Я его понимал. Мне тоже следовало быстрее уйти. Однако я отчего-то медлил. Сидел и смотрел в чашку с остывшим кофе. Наверное, просто не хотел так быстро радовать Мэндрейка. Подождет. Не знаю отчего, я снова взглянул в сторону девчонок. Блондинка все так же щебетала, теперь заговорщицки понизив голос. Красавица задумчиво смотрела на нее, и было совершенно неясно, слушает она блондинку или размышляет о чем-то своем. Я заметил нечто знакомое в ее ауре. Какая-то нотка, которая то едва ощутимо пульсировала, то вдруг вспыхивала, охватывая все ее внутреннее пространство. Я был озадачен. У кого-то я такое уже видел. Но у кого? Неприятное чувство узнавания, когда кажется, что вот-вот вспомнишь, ухватишь мысль за хвост, но в последний момент она ускользает. Девушка заметила мой взгляд, посмотрела в ответ. И вид у нее был отчего-то недовольный. Я отвернулся. Надо возвращаться к Мэндрейку. Хотя... можно и не торопиться. Наверняка он сейчас занят, развлекает пышнотелую блондинку. Обнимаются, лижутся, шепчут друг другу всякие приторные глупости. Аж думать противно! И я бы с радостью не думал. Но мысли все, как нарочно, лезли и лезли в голову. Как бы было хорошо, если бы он отпустил меня навсегда. Ну вот зачем я ему? Теперь-то тем более... И других рабов полно, посильней меня найдутся. Правда, тупые они до невозможности... А мне самому теперь от этой мерзости не сбежать. За соседним столиком что-то происходило, и это привлекло мое внимание, дало возможность отвлечься от тяжелых мыслей. К девчонкам подошел парень, тоже в какой-то форме. Бестолковой и без кошки. Блондинка потянулась к нему за поцелуем. Я приложил усилия, чтобы не скривиться. Парень усаживался за столик. А моя королева, наоборот, поднялась. Вымученно улыбнулась [И неудивительно. Видать, достала ее блондинка-то.], что-то негромко им сказала. И направилась к выходу. Я продолжал сидеть, глядя ей вслед. Почему-то мне было тоскливо. Хотелось пойти за ней. Хотя бы заговорить. Хотя бы мимолетно коснуться ее тайны, даже если ни шанса не будет разгадать. Я подумал о Мэндрейке. О том, как он сидит сейчас где-нибудь на террасе, на столике вино, которое я принес ему из самой Италии, а на коленях елозит объемной задницей помощница... А может и вовсе уже в спальню переместились. Перед глазами ярко вспыхнула картина - приглушенный свет, два тесно переплетенных тела, стоны, звуки поцелуев... Я хлопнул ладонями по столу, прогоняя непрошеные видения. Решительно поднялся, кинул на скатерку местную купюру за нетронутый кофе. И поспешил наружу, догонять девушку. К счастью, далеко она не ушла. Стояла в нескольких метрах от кафе и, облокотившись на заграждение, наблюдала за чем-то ярусом ниже. Я подошел и тоже взглянул. Там распускались яркие огни фейерверков. Я был приятно удивлен, не заметив там ни следа порабощенных существ. - Очень даже неплохо, - почти искренне прокомментировал я, стремясь завязать разговор. Красавица вздрогнула, видно, полностью ушла в свои мысли, а я отвлек. Вскользь посмотрела на меня. И вздохнула. - Да... Неплохо... - Какой-то праздник? Она пожала плечами. - У нас тут каждый день праздник. Видите, как все вокруг ярко и празднично? И люди сплошь счастливые и довольные ходят... Сказала она это настолько язвительно, что я преисполнился к ней еще большего расположения. Значит, не одного меня передергивает от этого города. - Я заметил, - ответил с усмешкой. Девушка снова искоса на меня взглянула. На рукав с кошачьей мордой. С заметной неприязнью. - Что вам надо? Я привык к грубости и презрению, но все равно растерялся. Может, оттого, что и сам не понимал, чего именно хочу от этой девушки. А может, потому что от нее не хотел принимать такого обращения. Однако игру я продолжил. Было в ней нечто притягательное для меня. - Заметил, что вам скучно. И решил составить компанию. Такая красавица не должна скучать, - и я обворожительно улыбнулся. Девушка осталась все такой же холодно-отстраненной. - Вы на меня смотрели еще в кафе. Я кивнул. - Именно там и заметил. Она насмешливо фыркнула. И снова уставилась на вспыхивающие яркими цветами огоньки. - Еще один новенький? Я раньше вас не встречала. - А вы всех здесь знаете? Я огляделся. Народу вокруг сновала уйма. Знать всех было невозможно для такого примитивного существа, как человек. - Нет, конечно. Вас здесь слишком много. Слишком... Она снова недобрым взглядом посмотрела на кошку на моем рукаве. - Не любите кошек? - полюбопытствовал я. - Люблю, - тихо ответила она со странной интонацией, которую я не понял. И снова отвернулась. Фейерверк на нижнем ярусе набирал силу. И теперь прекрасный профиль девушки то и дело озаряли то красные, то зеленые, то золотые вспышки. В этом свете мне показалось, что глаза ее слишком ярко блестят. Как-то неправильно ярко. - Меркьюри рейнджерс? - неожиданно спросила девушка. Я не сразу понял, о чем она вообще. И ответил наугад: - Нет. Она развернулась ко мне, удивленно приподняв бровь. Я вгляделся ей в глаза. Яркий блеск не пропал. - Странно. Обычно здесь ошиваются космодесантники именно из Меркьюри рейнджерс. Тогда?.. Она замолкла и уставилась мне куда-то в район груди. Я поспешно проследил за ее взглядом. Не сущность ли начала расплываться от избытка серебра? И увидел слева на форме надпись "Космодесантный отряд Меркьюри рейнджерс". [Вот же блин!!!] Я поднял голову, взглянул на возмущенно уставившуюся на меня девушку. И улыбнулся самой невинной улыбкой, которую только смог изобразить, приложив все свое обаяние. - А я вообще не космодесантник, - признался я. [Истинная правда, между прочим.] - Я джинн. Интерес девушки ко мне тут же угас. Как и возмущение, к счастью. - Я так и подумала, - заявила она. И повела плечами, словно ей было холодно. Каким-то чутьем я уловил, что сейчас она соберется уходить. Поспешно сказал: - Я действительно джинн. Древний и всемогущий. Мне ведомы все тайны Мироздания. Мне известны ответы на все существующие вопросы. Я всесилен и вездесущ. Я могу исполнить любое желание. Я... - Любое? - неприязненно переспросила красавица. Я вскинул руки во всеохватывающем жесте. - Абсолютно. Чего желаешь, моя королева? Шелка? Драгоценности? Дворец из чистого золота, полный слуг, готовых выполнить любой твой каприз? Самые плодородные, самые лучшие земли в лучших частях Вселенной? Я брошу к твоим ногам весь мир! Только скажи. Девушка наконец улыбнулась, и это придало мне уверенности. Я создал иллюзию в виде горсти белых лепестков садовой розы. И протянул их на ладони к ее лицу. - Вот. Загадай желание и подуй на лепестки. Сбудется, увидишь... - горячо заговорил я и сам почти искренне верил в это. Наверное, потому что очень хотелось. Красавица вдруг отшатнулась, отступила на шаг. Дальше идти было некуда, дальше было заграждение. Я настаивал. - Ну же! Загадывай! Она подула на лепестки с такой силой, что те слетели с моей ладони и бешено закружились в воздухе, переливаясь в огнях фейерверков. "Пусть сбудется, что бы она там ни загадала". И с грустью подумал, как было бы хорошо, если бы и мое желание сбылось с той же легкостью, с какой тают лепестки в воздухе. Раз - и нет никакой блондинки. И не было никогда этих ее страстных поцелуев с Мэндрейком. И в глубине темных глаз - все та же теплота, как и раньше. И, как и раньше, он мнется, прежде чем смущенно буркнуть мне "люблю"... Я взглянул на девушку. И сам шарахнулся назад в полнейшей растерянности - она смотрела на меня с какой-то безумной, обжигающей ненавистью. - Ээээм... - выдавил я, гадая, что же сделал не так. Но тут она заметила, как исчезают лепестки. - Как вам это удалось? - ненависть сменилась совершенно детским любопытством. И я чуть выдохнул. - Я же сказал, я - джинн. Всемогущий, и все такое... Под моим взглядом иллюзия окончательно растворилась в воздухе. - Фокусы вам неплохо удаются, признаю, - хмуро заявила она. Однако в глазах все еще не утих детский восторг. Я чувствовал в этот момент недоумение и неловкость из-за ее странной реакции. Но невольно залюбовался ею. Сейчас она была особенно хороша. Без того непонятного напряжения... Впрочем, оно тут же вернулось. - Я, пожалуй, пойду, - проговорила она, снова взглянув на искрящиеся огни фейерверка. И застыла на миг. В глазах ее снова появилась отстраненность, которую я заметил еще в кафе. Девушка вздохнула, словно возвращаясь к реальности, посмотрела прямо на меня и грустно улыбнулась. Я понял, что сейчас она уйдет. И некстати вспомнил, что так и не узнал ее имени. [Почему-то я был уверен, что если спрошу, она назовет истинное. И оттого не спросил.] - Могу я проводить вас? - тихо спросил я. Она покачала головой. - Не стоит. Я хочу побыть одна. Меня вдруг охватило неприятное чувство. Смесь разочарования, потерянности и даже обиды. Просто мороз по сущности. Мне так редко бывает действительно интересен кто-то из этих примитивных существ. Так редко встретишь среди них кого-то действительно стоящего. А она так запросто отмахивается от общения со мной. Как это совсем недавно сделал Мэндрейк. И ничего не произойдет. Сейчас я вернусь в Лондон, передам Мэндрейку вожделенный артефакт. И существование мое потечет в прежнем унылом русле. Буду выполнять нудные отвратительные распоряжения. Наблюдать, помимо желания, за тем, как Мэндрейк обретает семейное счастье. Как отводит глаза, увидев меня, словно ничего никогда и не было. Если повезет, через какое-то время он все же меня отпустит. А я сам... Я не смогу не вспоминать. И это все, что у меня будет. Никогда ничего иного и не было. Даже безопасного места, где можно укрыться. Мне вдруг безумно, до боли захотелось, чтобы у меня тоже хоть что-то было. В этот момент я как никогда понял, что чувствовал Факварл, когда мечтал о чем-то своем в этом мире. Пусть даже о закутке с пышущим жаром очагом и кипящими котлами. Но - своем. Глупые, бесплодные мечтания. Но мне и в самом деле захотелось стать просто парнем из Меркьюри рейнджерс, у которого есть такая роскошь - собственная жизнь, которую он строит исходя из своей свободы воли. - Жаль, - грустно улыбнулся я. И вдруг сделал такое, чего совершенно от себя не ожидал. Но... это было как бунт против привычного хода вещей, восстание против закономерности в лице человеческой блондинки, конечно, куда больше подходящей в пару юному волшебнику. Это было только мое, и воспоминание об этом останется со мной навсегда. Мое желание, моя свобода. Я притянул к себе красавицу за плечи. И поцеловал. И в тот миг, когда я коснулся ее губ, отчетливо, до леденеющего ужаса в сущности понял, что же это было такое в ее внутреннем пространстве, что так приковало мое внимание. Ибо та же самая нотка мучительными волнами прокатывалась по моей собственной сущности вот уже более двух тысячелетий. Боль страшной, непоправимой потери. Когда навсегда, когда ничего уже не сделать... Перед глазами яркой удушающей картинкой возник разрушенный храм, истекающий кровью Птолемей на полу... Его прощальный жест и улыбка... Я отшатнулся, не сводя с девушки шокированного взгляда. До меня постепенно дошло, какой жестокой насмешкой оказалась на деле моя невинная шутка с лепестками желаний. Я просто стоял и смотрел... Девушка явно хотела сказать что-то резкое, возможно, даже ударить. Я чувствовал это по изменениям в ее ауре. Но, видимо, тоже заметила что-то такое в моих глазах. Потому что осеклась. Мы молча стояли и смотрели друг на друга. Я силился придумать, что же мне сказать ей. Что со временем пройдет? Чушь. Моя рана не зажила и за две тысячи лет. Что стоит продолжать жить, несмотря ни на что? Еще одна глупость. А стоит ли, в самом деле? Я выбрал из всей этой лжи наиболее безобидную. - Ну... еще увидимся, - пообещал я. - Да... - прошептала она и отвела глаза. Мне сразу стало холодно. Я невесомо коснулся ее руки. И отошел на несколько шагов от ограждения, в густую тень. Было мучительно больно. Джинн... всемогущий... Чего я стоил, если не мог исполнить ничего действительно настоящего, значимого? Ни ее желания, ни своего собственного... И даже боль потери уменьшить был не в силах. Девушка стояла спиной ко мне, держась за заграждение обеими руками, но больше не смотрела на огни. Казалось, она вообще ничего вокруг не замечает. Теперь она выглядела беззащитной, как маленький ребенок. Я запоминал. Ее редкую красоту, это странное сочетание внутренней силы и уязвимости, обжигающее чувство боли, и в то же время чего-то прекрасно-запредельного, как звездная бездна вне времени над пропитанным серебром фальшивым Аркадом... Не отрывая от девушки взгляда, я активировал портал. И в тот момент, когда почти окончательно растворился в воздухе, успел заметить, как она обернулась. Приглушенный вскрик и настоящий шок в глубине синих глаз... Мэндрейк ждал меня в кабинете. Я издевательски деликатно постучался, прежде чем войти и торжественно выложить на стол транспозитатор. Мало ли, каким он там сейчас предается утехам. Утехам он не предавался. И сияющим от счастья тоже не выглядел. С растерянным видом он потирал затылок, словно мучился головной болью. И казался уставшим, голодным и чем-то озабоченным. На транспозитатор взглянул с вялым интересом. - Бартимеус... Как хорошо, что ты здесь. Так долго... Я уже начал волноваться. - С чего это? - фыркнул я. - Боялся, не принесу тебе новую игрушку? Парень вдруг забавно наморщил нос. И просительно взглянул на меня. - Барти, пожалуйста. Давай ты будешь язвить, но не сейчас. У меня был трудный день, и я просто хотел побыть вдвоем. Может, расскажешь мне какую историю из своих приключений? - он устало улыбнулся. - Я попросил Фританга принести мне кофе, он неплохо его готовит. Я весь день без кофе. Я скривился. Над волшебником хотелось издеваться еще больше обычного. [И одновременно - не хотелось. Странное чувство.] - А как же твоя распрекрасная блондинка-помощница? Секс-мечта любого мальчишки? Чего она тебе кофе не принесла? Это же, вроде, входит в ее обязанности. Мэндрейк неожиданно сморщился, словно откусил лимон. Притом, червивый. - Мисс Роджерс? Она уволена. - О как! - я даже не нашелся, чего бы язвительного сказать в ответ. Что там приключилось у сладкой парочки? Или Натти оказался несостоятелен, и она рискнула высказать ему свои претензии? Удивительно, но я не выложил эти предположения Нату вслух. - Чем же она не устроила наше величество? Нат замялся. И снова посмотрел на меня непривычно просительно. - Слушай, ты даже не представляешь... что она устроила... - доверительным тоном прошептал он. - Я, конечно, понимаю, что ты не удержишься и будешь долго издеваться надо мной по этому поводу. Ну и ладно. Только, пожалуйста, не рассказывай никому. - Он помолчал какое-то время. Я растерянно ждал. - Представляешь, накинулась на меня с поцелуями. Я серьезно, прям напрыгнула. Зажала в кресле, своими этими формами... Я уж и пинал ее, и щипал, и щекотал - все без толку. Хорошо хоть не увидел никто... Я молча смотрел на этого придурка. И мне хотелось самому вжать его в кресло. Только Фританг, который вот-вот с кофем заявится, и останавливал. - Не смеешься? - настороженно переспросил Нат. - Что-то случилось? Я покачал головой. - Отхожу от шока, - сообщил ему честно. - Сейчас начну. Натаниэль все так же недоверчиво посмотрел на меня. Но ничего не сказал. Позже мы переместились с ним в спальню. Я очень старался снять его сегодняшнее напряжение и даже сделал отменный массаж, которому когда-то давно, еще в Эламе, научила меня моя подруга Лиаша, [она с его помощью выбивала из хозяев наилучшие условия призыва, однако у меня так ни разу и не получилось этим способом добиться чего-то полезнее, чем вопли и Иглы]. Зато сегодня мне повезло - Натаниэль отлично расслабился и под мою историю о том, как я распылил по всей пустыне золото, что вез Факварл, сладко заснул. Я подождал, не пробудится ли, тихонько выбрался из постели и перебрался на подоконник. Отсюда, с высоты третьего этажа, открывался прекрасный вид на сад. Виноватым перед парнем я себя не чувствовал. Сам нанял на работу эту блондинку. А то не видел, кого в дом пускает. А теперь, из-за его безалаберности, еще и я пострадал. Так что это он мне должен, компенсацию за моральную травму. И попозже я ему обязательно припомню. А сейчас... Сейчас я грустил. За окном лил скучный, размеренный дождь. С той стороны стекла змейками сбегали вниз капли, оставляя водяные дорожки. И я рассеянно водил по ним пальцем, иногда слегка нагревая стекло, отчего капли исчезали, а стекло ненадолго запотевало. Глупое развлечение... - Бартимеус... - позвал меня тихий шепот. - А ты чего делаешь? Я обернулся. Натаниэль сидел на кровати и выглядел очаровательно, заспанный и в уютной хлопковой пижамке. Пробудился-таки. - Грущу, - ответил я ему, снова возвращаясь взглядом в насквозь промокшую полутьму за окном. - Грустишь? - растерянно переспросил Нат. - Почему? - Потому что я не всемогущий джинн. И не могу исполнять любые, самые сокровенные, желания... - А... - было слышно, как парнишка шумно перевел дыхание. Голос его слегка дрогнул. - А что бы ты тогда?.. Сделал бы так, чтобы никто тебя больше никогда не вызвал? Ни усмехаться, ни язвить настроения не было. Я медленно развернул руку ладонью вверх, в ней снежно белели невесомые лепестки. Поднес к лицу и подул. Яркий чистейший вихрь взвился в воздух и, казалось, даже тьма за окном отступила в испуге. Лепестки кружились и таяли. - Ты... что это ты сделал?.. - раздался за спиной шепот Ната. - Загадал желание, - проговорил я. И грустно улыбнулся растерянному парнишке. - А вдруг... - голос пропал, и я продолжил едва слышно. - Вдруг да сбудется...