***
Шу стоял на берегу моря и смотрел на разломанный Бей. Сжав его в руке, он скрыл глаза за чёлкой, а затем прикрыл лицо от резкого порыва ветра. Водная стихия сегодня вела себя достаточно спокойно, солнце плавно снижалось, скрываясь за горизонтом, а в душе царила некая пустота. Снова посмотрев на Спрайзена, альбинос горько усмехнулся. — Я сильно на тебя надавил, — выдохнул. — Борись, — за спиной послышался знакомый голос, который заставил вздрогнуть, — Впереди Мировая лига. У тебя есть время. Шу посмотрел через плечо и столкнулся со взглядом аметистовых глаз. Выдохнув, он снова отвернулся в сторону моря и попытался прийти в себя. Вальт, что наконец нашёл друга, замер на одном месте и сделал несколько шагов назад. Луи встал рядом с Шу и посмотрел на Луинора, что совсем недавно разбил Спрайзена вдребезги. Усмешка на лице и он вытянул в сторону альбиноса свободную руку, тыкая пальцем — он странно посмотрел на соперника. — На Мировой арене мы обязательно столкнёмся, — посмотрел в красные глаза, — И я хочу, чтобы там, меня одолел именно ты. Куренай сначала забыл, как дышать, а потом откинул руку Широсаги и кивнул. Солнце почти зашло за горизонт, ветер из тёплого начал переходить в холодный, от чего альбинос поежился — мало того, что сгорает быстро, так ещё и замерзает. На плечи падает боа Луи, и Шу косо смотрит на парня, который все также продолжал смотреть вперёд. Слабо улыбнувшись, Куренай закрывается носом в перья и прикрывает глаза — тепло. Улыбка также трогает лицо Широсаги, но быстро пропадает — титул Белого тирана необходимо держать при себе. Вдохнув вечернего воздуха, красноглазый краем глаза замечает лучшего друга и кивает ему — Вальт показывает большой палец вверх и уходит. — Я вернусь. — Не сомневаюсь в этом, — Луи усмехнулся и повернулся лицом к Шу, — Я буду ждать. — Смотри, не надорвись, — Куренай посмеялся — Если не заткнешься, Куренай, я тебя утоплю в этом море, — голубоволосый нахмурился и сжал кулаки. — Рискни, — пожал плечами, — Тебе же не с кем сражаться будет. Луи выдохнул. Солнце село окончательно. Упав на песок, Куренай посмотрел на небо — домой идти жутко не хотелось, потому что там итак никто не ждёт. Закрыв глаза сгибом локтя, он погрузился в свои мысли, забыв о том, что рядом с ним стоит Широсаги. Закатив глаза, голубоволосый тоже ложится рядом — дома также никто не ждёт. — Тебе не холодно? — С чего такая забота? — Шу убирает руку с лица и кладёт её под голову, — Есть немного. Тяжело быть бледным, как снег. — Ну, мне не понять, — пожал плечами и тоже положил руку под голову, — Приду домой, буду песок из себя вычищать. — Не ты один, поверь мне, — Шу посмеялся и поднял вторую руку, которая полностью лежала на песке, — Старею. Осыпаюсь. — Спорим, что я сильнее, — Луи берет в руку горсть песка и медленно разжимает кулак. Куренай не узнает Широсаги на данный момент. Такое ощущение, что от Белого тирана не осталось и следа. Хотя, может это и есть та самая сторона, о которой никто не знает. Абсолютно никто. Сам не понимая почему, но альбиносу вдруг стало понятно, что хотел до него когда-то донести Вальт. Повернув голову в сторону Луи, Шу резко дёрнулся — аметистовые глаза смотрели прямо в его красные. — Обещай, что на Мировой арене встретимся, — Широсаги выдохнул, — Потому что если нет, то я тебя найду и заставлю взять реванш. — У меня выбора не остаётся, — тоже выдох и слабая усмешка на губах. Усмехнувшись в ответ, Широсаги кладёт руку на щеку Куреная и стряхивает с неё песок — беловолосый даже мускулом не дрогнул. Проведя большим пальцем по нижней губе, Луи приподнимается и наклоняется над Шу. Короткий взгляд в самые глаза, и тёплые губы голубоволосого касаются холодных губ альбиноса. Из лёгких выбивает весь воздух, рука хватает за вторую руку Белого тирана — пальцы переплетаются. Языки устраивают дикий танец, песок, который попадал в рот, уже не так сильно и мешает. — Не вернёшься — прибью, а всем скажу, что сам подох, — Луи лишь на секунду оторвался от чужих губ, а затем коснулся снова. — Посмотрим, кто кого ещё прибьет, — успел ответит Шу в перерыве между поцелуями. До глубокой ночи они лежат на пляже, смотрят на небо и угрожают друг другу расправой в перерыве между поцелуями. И если Шу наконец согрелся, то Луи кажется, что он постепенно начинает замерзать. — Надо идти домой, — Шу выдохнул, принял сидячие положение и обнял себя руками — снова замерз. — Но не хочется, потому что никто не ждёт, — Луи обнимает за плечи и прижимает к себе, — Тебе болеть нельзя сейчас. — Без тебя знаю, придурок, — отвернулся. Луи, наверно, впервые искренне смеется и встаёт на ноги, отряхиваясь от песка, а затем протягивая руку Шу. Альбинос принимает помощь, вкладывая свою руку в чужую и поднимаясь на ноги. Из волос выпадает песок и возвращается на землю, где ему самое место — луна поднялась уже достаточно высоко. Глянув ещё раз на водную гладь, Куренай идёт следом за Широсаги, который тащит его в сторону дороги. — Посмеешь нарушить обещание, или с кем-то связаться — спущу шкуру, — потянул на себя и усмехнулся в самые губы, — Понял? — Не знаю, — закусил губу, — Боюсь, что забуду, что вообще что-либо обещал тебе. Широсаги сжимает кисть руки Куреная, а потом резко переплетает пальцы их рук и целует в губы, нежно их сминая. Альбинос выпускает тихий стон и вжимается в чужое тело, ища тепла, которое Белый тиран ему отдаёт, обнимая второй рукой за талию. — Помни данное тобой обещание, — разрыв поцелуя, а потом новое касание, — И никогда не смей забывать, — повтор действий. — Не забуду. Холодные пальцы Шу проходят по чужой шеи, от чего Луи вздрагивает и резко прижимает парня к себе. Куренай ничего не понимает сначала, но потом до него доходит и отпускает свои руки, чувствуя, как его сжимают в объятиях сильнее.***
Дома у Шу тепло, и Широсаги это сразу замечает. Почему они пошли к нему? Не надо ехать на другой конец Японии. Куренай сразу же идёт на кухню и ставит чайник, понимая, что одним чаем точно не согреться — надо идти в душ. Со спины обнимают чужие руки, а на затылке чувствуется горячие дыхание — так действительно стало намного теплее. Слабо улыбнувшись, альбинос вспоминает, что они как бы вообще враги, и что пару часов назад этот человек разбил его Бей. Чайник закипает, а губы на шее заставляют мелко вздрогнуть и зажмурить глаза, мелко вздрогнув. Шу не понимал, почему Луи ведёт себя так, но ему определенно это нравилось, потому что само тело было совсем не против того, что творил Белый тиран. Выключив плиту, парень откидывает голову на плечо голубоволосого и чувствует губы уже на ключице. Дыхание сбивается, руки сжимают столешницу, а тёплые руки пробираются под футболку. Шу не понимал сам себя, и то, что с ним сейчас творилось. Да и не только он — Луи тоже не до конца понимал, что сейчас творит. Положив одну руку на щеку Куреная, Широсаги поворачивает его голову к себе и целует в приоткрытые губы. Альбинос кладёт руку на руку Белого тирана и закрывает глаза, отвечая на поцелуй и ловя чужой язык своим. Сейчас поцелуй не был таким безобидным, каким был на пляже. Сейчас он выражал все желание обоих. Всю страсть, которая спала где-то глубоко в душе, на границе сознания. Боа спадает с плеч Куреная, и Широсаги нисколько не волнует его дальнейшая судьба. По крайней мере сейчас. Галстук Шу развязывается лёгким движением руки и падает на пол, пуговицы плохо поддаются, поэтому тоже отправляются к галстуку, падая с едва уловимым звуком. Шу резко развернулся лицом к Луи и обнял его за шею, всего на секунду разрыва поцелуй, чтоб набрать в лёгкие воздуха. Белый тиран усмехнулся и снова прижался у губам альбиноса, не позволяя больше отстраниться. Языки устраивают дикий танец между собой, руки прижимает ближе, а сердце бешено стучит у обоих. Куренай наконец может сказать точно, что он согрелся, ему даже жарко стало о того, что сейчас над ними висло. Луи даёт Шу шанс вдохнуть воздуха, отрываясь от его губ и прижимаясь к шею. Остаются яркие следы, которые через пару мгновений начинают синеть, с губ слетают тихие стоны, в комнате становится ещё душнее, чем было ранее. — Черт, — Шу включает последние отголоски своего сознания и берет телефон в руки, отвечая на звонок, — Да, Вальт? — Ты в норме? — Да, — закусил костяшки пальцев, чтобы не выпустить очередной стон, когда Луи стянул с плеч рубашку и коснулся языком одного из сосков, — Нет, он взял с меня обещание, что мы встретимся на Мировой арене, и тогда я его одолею. — Точно все нормально? — Да, абсолютно, — прикусил губу, — Вальт, я в душ собирался. Созвонимся завтра. Не дождавшись ответа, Куренай скидывает звонок и стонет в голос от того, что Луи прикусывает сосок, теребя его между зубами. Усмешка озаряет лицо Белого тирана и второй рукой снимает чужую рубашку, кидая её куда-то в сторону. Альбинос откидывает голову назад, понимая то, что происходит прямо сейчас — не лезет ни в какие рамки понимания. Очередной стон и в губы снова прилетает новый поцелуй, сбивающий дыхание ещё сильнее. Руки альбиноса расстегивают пуговки на рубашке голубоволосого и ведут вниз по торсу, замирая на ремне штанов. Широсаги отрывается от чужих губ и смотрит прямо в затуманенные страстью глаза. — Видел бы ты сейчас себя, — усмешка. — Даже знать не хочу, насколько глупо сейчас выгляжу. — Знал бы, какой красивый сейчас. Шу замирает, а потом чувствует на своих губах чужие. Снова. В мыслях он называет Луи чёртовым совратителем, но на поцелуй отвечает, обнимает за шею и подпрыгивает, обхватывая ногами чужую талию. Схватив того под ягодицы, Широсаги прижимает его к ближайшей стене и впивается губами уже к шее, кусая до крови. — Комната на втором этаже, слева самая первая, — выдохнул, уткнувшись в чужую ключицу. — А я уж думал, что ты не оповестишь меня. — Если ты думал, что переспать со мной на диване удобно, то прости, я на это не согласен. Войдя в комнату, Луи снова прижимает Куреная к стене и оставляет засосы на груди. Несколько мгновений и он роняет альбиноса на кровать, нависая сверху и смотря прямо в глаза. Шу стягивает рубашку с тела Луи и кидает её на пол — сейчас одежда явно была лишней. Сейчас для них все было лишним кроме самих себя. Стянув ремень Шу, Луи кидает его в сторону и чувствует на своей груди чужие руки: усмешка озаряет лицо. Почему-то именно сейчас казалось, что все это как раз таки очень правильно, что все последствия будут только завтра, когда ясный ум вернется на свое место. Схватив рукой ремень Луи, Шу стягивает его и отправляет к своему, который спокойно себе лежал на полу. Снова проведя языком вокруг одно из сосков, Широсаги слышит сладостный стон, который приятно режет уши и вызывает слабую улыбку. Между пальцами сжимает второй сосок и выбивает новую порцию стонов, который заглушается укушенной губой и откидыванием головы назад. В штанах достаточно тесно и Шу совсем потерялся где-то в клубке сплошного наслаждения. Луи усмехнулся и положил руку на пах, слегка сжав и заставляя Шу застонать вновь. Он бы никогда не мог подумать, что когда-нибудь будет вот так вот лежать под Широсаги и сдерживать стоны. Остатки одежды летят в сторону, в губы прилетает новый поцелуй, а по члену проходится чужая рука. Новый стон Шу отправляет в губы Луи, обнимает его за шею и чувствует слабые движения на своем половом органе. Разорвав поцелуй, альбинос утыкается лбом в чужую ключицу и тяжело дышит, сдерживая в себе стоны, которые так и хотели вырваться наружу. — Не сдерживайся, — голубоволосый наклонился к чужому уху и прикусил мочку, — Тебя никто не услышит, мы одни. — Тебе…аххх…легко говорить, — прикусил ключицу Белого тирана, а затем сладостно простонал, когда Луи снова двинул рукой, — Хватит, пожалуйста. В уголках глаз появляются слезы — терпеть сладостную пытку становится почти невозможно. Широсаги слизывая языком капли, который побежали вниз по щекам и коротко целует в губы. Куренай сглатывает, а потом теряет доступ к воздуху, потому что Луи коснулся языком головки. Новые стоны слетают с губ. Опустив голову, Белый тиран проводит языком по венкам и слушает музыку для ушей, которая слетает с губ альбиноса. Несколько движения и он резко поднимается, кладя руку на член Шу и не позволяя кончить — стон разочарования и новые слезы в уголках глаз. — Это ты сделаешь только со мной, — поцелуй в губы. Куренай отвечает и царапает чужую спину, когда в него входит два пальца. Широсаги начинает медленно его растягивать и чувствовать при этом слабую боль от того, что Шу царапает его. Двинув пальцами, Луи продолжает целовать опухшие и искусанные губы. Новые стоны влетают в губы — поцелуй разрывается. — Потерпи, — Луи поднимает ногу Шу за колено и вытаскивает пальцы, — Будет больно. — Давай. Голубоволосый усмехнулся и резко вошел в чужое тело на длину. Вскрикнув от боли, альбинос царапает спину соперника в кровь и по его щекам текут слезы. Луи проводит пальцем по щеке и стирает соленые дорожки. Куренай слабо выдыхает и кивает. Первый толчок отдает адской болью, однако последующие приносят вслед за собой незабываемое удовольствие, из-за которого у Шу темнеет в глазах. Попав по простате, Луи усмехается и убирает с бледного лица белые волосы, чтобы не мешали — песка в них осталось не мало. Прикусив ключицу Луи, Шу чувствует, как внутри разливается что-то теплое, а само он кончает себе на живот. — Завтра бы встать с кровати, — Куренай лег на чужую грудь, чувствуя поцелуй в макушку.***
Утром Луи раскрывает глаза и понимает, что явно что-то не так — рядом нет Шу. Взвыв от отчаяния, он резко вспоминает о том, что они у альбиноса дома. Оглядев комнату, Широсаги не находит свою рубашку, поэтому надевает только нижнюю часть и выходит из комнаты. С кухни слышится тихие шаги и запах свежего кофе. Усмешка озаряет лицо. Бесшумно оказавшись на кухне, Луи оценивающе смотрит на то, как на Шу смотрится его рубашка, подходит к нему и обнимает со спины, целуя в шею. — Придурок, напугал ведь, — альбинос ударяет парня ложкой по лбу. — А воровать чужие рубашки не хорошо, — усмешка, и вырывает ложку из рук, набирая варенье и пробуя. — А рвать их можно? — буркнул и вернул себе ложку, разливая кофе по кружкам, — Садись. — Ты помнишь, что мне обещал вчера? — прижал к себе и укусил за мочку уха. — Помню, — покраснел и слабо простонал, — Вернуться и встретиться на Мировой арене. А теперь садись, иначе завтрак превратится не в завтрак, а в кое-что другое. — А я совсем не против. — Иди к черту, — ударил ладонью по лицу. Луи закатывает глаза, разворачивает парня к себе, коротко целует в губы и садится за стол, глядя на красное лицо альбиноса.***
— Я думал, что мы встретимся на арене, — Луи усмехнулся, глядя в красные глаза. — Я нашёл тебя раньше, — Шу наклонил голову набок, — Готов к поражению? — А ты? Вопросы риторические, они оба знают, что не проиграют. Но победитель все равно один. И кто сильнее — они решать прямо здесь и сейчас, а закрепят все во время Мировой лиги. Притянув парня к себе за талию, Луи касается его губ своими, откинув Беи куда-то в сторону. Сейчас они не столь важны.