Немного не в себе

Дикий крик, доносившийся из поместья Сальваторе, принадлежал взбешенной до состояния фурии Кэролайн Форбс. Девушка разъяренно бегала по гостиной, снося все на своём пути, до чего дотягивались руки. А куда не дотягивались, она швыряла Деймона, и уже тот превращал все в груды мусора. И вот теперь старший Сальваторе промелькнул в паре сантиметров от, успевшей отскочить, Бонни и с болезненным "ох" разбил стеклянный столик собственной спиной. Но не успел вампир встать, как на его грудную клетку опустилась нога яростно рычащей Форбс, которая тут же закричала под хруст собственной лодыжки, которую Деймон вывернул под неестественным углом. Брюнет дёрнул девушку на себя, при этом накручивая на кулак растрепанные белокурые волосы, а затем со всей свойственной вампиру силой впечатал её голову в деревянный паркет. Послышался приглушенный мат и треск ломающихся досок. Поверженная вампирша перевернулась на спину, в попытке отдышаться и вытащить из лба торчащие во все стороны щепки и занозы. - Что здесь происходит?! - закричала Бонни, не зная, чью сторону стоит принять и кого спасать в первую очередь. - О, привет, Бон-Бон, - Сальваторе расплылся в самой очаровательный из своих улыбок, при этом выдергивая из подозрительного места (она надеялась, что все же из спины) огромный осколок стекла. - Ты пришла как раз на шоу, а где твой парень-мудозвон? - Что случилось? - повторила девушка, проигнорировав вопрос Деймона, который уже "заливал" раны бурбоном прямо из горла. - Не обращай внимания, просто не сошлись во взглядах. - отмахнулся тот, с тихим шипением садясь на диван. Значит, пострадала явно не спина. - А где Стефан? - спросила Беннет, помогая Кэролайн с одной из самых огромных щепок, торчащей из её лба. - Я тут. - из соседней комнаты послышался усталый голос, а затем в дверном проёме показалась взлохмаченная светлая голова. - Ты уже вернулась? - Да, много вестей для вас, но может для начала хоть ты скажешь, что случилось между этими двумя? - она указала на вампиров, устроивших финальный раунд, но уже взглядами. - Кэролайн привела сюда неудачную жертву маньяка, а Деймон попытался внушить ему рассказать, что тот видел. Парень был дико запуган и не смог сказать ни слова, плюс ко всему, был на вербене. И мой брат не нашёл ничего лучше, чем пустить бедалаге кровь, чтобы поскорее докопаться до правды. - Не нужно на меня так смотреть, я знаю, что ты скажешь, Бонни. Какой я плохой и ужасный вампир, - Деймон закатил глаза и снова отхлебнул алкоголь. - Я нашла его на мосту с высеченой на лбу бесконечностью, но поблизости не было ни одной живой души. Вероятно, убийцу что-то спугнуло, и что-то мне подсказывает, что это была далеко не я. - Кэролайн, наконец, поднялась на ноги и отряхнула испачканную одежду. - Я хотел дать ему своей крови, но эти две святоши решили включить психологов, и, в конечном итоге, довели бедолагу до истерики. Пришлось его вырубить. Как раз выйдет вербена, когда чувак оклемается. - Деймон отсалютовал Бонни бутылкой под презрительным взглядом Кэролайн, и только сейчас, кажется, заметил присутствие постороннего человека в гостиной. - А это у нас кто? - Это Кира, она моя... - начала Бонни, но замерла в нерешительности, уставившись на стоящую рядом девушку. - Консультант по апокалипсису. - закончила за неё та, и взгляды всех присутствующих приковались к ней. *** Кай никогда ещё не чувствовал себя так одновременно паршиво и прекрасно. Его буквально распирало от ощущения могущества, бурлящего по венам, и чувства собственного ничтожества, которым капал на мозги заунывный голос мелкого братца. Тот буквально отчеканивал на его нервах "ты убийца, монстр, изверг, урод" и целый океан других малоприяных эпитетов, которыми его посмертно награждал Лукас. И больше всего Паркера бесил тот факт, что с этим ничего нельзя было поделать. Он просто-напросто не знал, как заставить того замолчать, если не навечно, то хотя бы на пару минут. - Полный пиздец, - пробормотал Кай, когда на кассе вместо пачки сигарет попросил гребанных мармеладных мишек. И куда их теперь засунуть? Он снова ругнулся и забросил в рот несколько сладких вкусняшек, специально громко чавкая, чтобы заглушить в сознании тихий, отчетливый голос, который требовал самобичевания и погружения в себя.  Кай просто не мог этого допустить. Он зарулил за угол магазина, где в тусклом свете фонарей стояла молодая красивая девушка со светлыми, волнистыми, чуть ниже плеч, волосами. Она держала в зубах сигарету, которую отчаянно пыталась прикурить, но зажигалка никак не слушалась, то и дело потухая. Кай задумчиво улыбнулся и протянул незнакомке собственную, которая сразу вспыхнула ярким пляшущим огоньком посреди вечернего сумрака улиц. Незнакомка подняла на него удивлённый изумрудный взгляд, но приняла помощь, одаривая парня тёплой усталой улыбкой. После первой глубокой затяжки она оперлась спиной о пыльную стену и задумчиво посмотрела на загорающиеся в небе звезды. Кай последовал её примеру, но рот противно слипался от мармеладного привкуса. Он вновь посмотрел на девушку, которая, не глядя, протянула ему начатую сигарету. - Последняя. - пояснила она, пока Кай с наслаждением запускал в лёгкие отравляющий никотин. Это показалось спасением. Голос Люка стал на несколько тонов тише, а собственные мысли прояснились. - Хреновый день? - спросила незнакомка, убирая за ухо прядь вьющихся волос, возвращая себе зажатую меж длинных пальцев наполовину скуренную сигарету. - Хреновая жизнь, - усмехнулся Кай, заметив, как от его слов уголки её губ дрогнули в полуулыбке. Они молча докурили, и девушка окинула Паркера беглым взглядом, словно в небрежной попытке уцепиться за что-то, но тут же отвела взгляд, когда он вопросительно изогнул бровь. Кай не любил, когда на него смотрели так. Точнее, ему нравилось внимание, обожание и прочая дребедень, но не когда его разглядывали будто под микроскопом. Пара секунд, а уже казалось, что они силятся найти что-то, чего в нем никогда не было и не будет. Серьёзность? Доброта? Магия? Что-то делающее его таким, как все. А он меньше всего хотел быть похожим на это стадо идиотов, у которых вместо мозга радужный микс из несбыточных надежд и целое море амбиций с уверенностью в собственном превосходстве. Так на него смотрел каждый из его долбанной семейки - с превосходством, надменностью и презрением. Кай поморщился от воспоминаний. Он вновь поймал на себе взгляд незнакомки - пристальный, задумчивый и испытующий, но не нашёл в нем ни следа из того, что так сильно ненавидел во взглядах окружающих. В глазах девушки было всеобъемлющая тоска и понимание. Словно Кай заглянул в самого себя. От этой мысли стало в тысячи раз спокойнее, и он не заметил, как улыбнулся. Возможно, одной из самых искренних улыбок за всю свою жизнь. Наполненной печалью и тоской, но настоящей и живой. Незнакомка бросила к ногам окурок, и улыбнулась в ответ. Было удивительно понимать кого-то настолько, что никакие слова не требовались. Он вытянул руку и приподнял брови, намекая той сделать то же самое. Девушка посмотрела на протянутый кулак и выставила ладонь вверх, с интересом наблюдая за его дальнейшим действиями. Кай молча опустил на разжатые пальцы несколько мармеладных мишек. Её пухлых губ коснулась очередная лёгкая улыбка, на которую Кай просто физически не мог не ответить. Было в этой девушке что-то вызывающее внутри странное тепло и спокойствие. Она небрежно забросила в рот сразу всех сладких зверей и принялась сосредоточенно жевать, при этом смешно чмокая губами. Кай засмеялся и, затушив ботинком брошенный окурок, направился прочь, по пути рассуждая о том, как сильно незнакомка напоминала его самого. *** - Ну что, давай найдём Кая? - спросила Кира, когда все было практически готово к ритуалу поиска. - Постой, нам необходима связанная с ним вещь. - Бонни завертелась в поисках подходящего предмета. - Это ни к чему, у нас есть моя кровь. - Кира уселась над расстеленной на полу картой и вытащила из-за пояса обоюдоострый нож. - Может быть хотя бы сейчас ты поверишь в наше родство. Бонни молча кивнула, ощущая себя не в своей тарелке. Конечно, был вариант, что Кай нагулял девчонку с кем-то другим, но внутренний голос буквально вопил о том, как нелепо подобное предположение, когда сама ведьма чувствовала что-то близкое в этой юной колдунье, которая сейчас резала ладонь, роняя алые капли на, испещренный линиями окраин Мистик Фоллс, пергамент. Тем более, после той сумасшедшей вечеринки в доме Локвудов у Бонни не было полной уверенности, что она не отдалась Паркеру под действием какого-то мощного зелья Эйфории, снесшего крышу всем и каждому.  Может быть она уже сейчас беременна? Бонни вздрогнула от этой мысли и инстинктивно опустила пальцы на плоский живот, словно оттуда вот-вот выскользнет инапрешелец (что?). Она одернула себя за глупость и сжала кулаки, ожидая, пока алая капля крови начнёт движение по карте. Но та не двигалась. Она, наоборот, сжалась из разбрызганной кляксы в одну круглую точку, а затем вспыхнула ярким пламенем. - Какого черта?! - воскликнула Кира, отскакивая прочь, когда вся карта была целиком объята пламенем. - Не меня ищите, девочки? - за их спинами раздался знакомый ироничный голос, а затем показался и сам его обладатель. - Где тебя носило? Почему ты сбежал? И в следующий раз я отрублю тебе руки, чтобы не воровал мою магию! - набросились на него с вопросами и обвинениями Бонни, а Кай лишь расплылся в довольной улыбке, словно не было ничего прекраснее на свете, чем этот серьёзный и озлобленный комок нервов с пылающими ярко-изумрудными глазами. - Я тоже по тебе соскучился, Бон-Бон, но не буду сейчас рассказывать, как ты пожалеешь, оттяпав мне руки. - Кай скосился на стоящую рядом Киру, а затем наклонился к уху Бонни и добавил уже шёпотом. - Я ими много чего могу. Он пошевелил пальцами перед её носом, от чего та скривилась и имитировала рвотный позыв. Ну, в самом деле, только пошлых шуточек ей не хватало для полного "счастья". Кай, кажется, был вполне доволен собой, и удивлён, что его "тонкий" намёк был так грубо отвергнут. - Что ты натворил на этот раз? - спросила Бонни, заметив на футболке Кая выступающие капли крови. Она опустила воротник и увидела залепленную пластырем вновь открывшуюся рану. - На меня напал чухуахуа, и мы сражались не на жизнь, а на смерть. И, в итоге, я пустил его на шаурму, так что можешь мной гордиться. Парень у тебя герой. - С большой буквы Г. - фыркнула Бонни. - И ты мне не парень. Серьёзно, Кай, что случилось? - Ты ведь сделал это, да? - внезапно спросила Кира, оказываясь рядом с Паркером и заглядывая в глубину его глаз идентичными своими. - Да, сожрал пёселя. - Кай кивнул, до последнего не снимая маски безалаберности, но серьёзность во взгляде Киры заставила его стереть с лица ухмылку. Неужели она знает? - И правда сделал. Мне жаль. - она опустила взгляд и отошла в сторону. - Что сделал? - все ещё недоумевала Бонни, переводя взгляд с Кая на Киру, абсолютно сбитая с толку. - Почему тебе жаль? - Скажи ей сам. - Скажи что? - Бонни начинала терять терпение, почему эти двое знают больше, чем она? Кай продолжал молчать. Его бесконечно бесило это щемящее чувство между рёбер. Оно вызывало дискомфорт и желание избавиться поскорее. Но он не мог. Сидящий в сознании Люк снова и снова заставлял прокручивать в голове, словно старую пластинку в раздолбанном проигрывателе, сцену слияния, за которой раз за разом следовала смерть. Его чёртова смерть. Которая ни капли не должна была задевать, но тем не менее заставляла чувствать глубокое чувство вины и опустошения. Браво, Лукас, призрачных баллов тебе за умение доводить брата, даже сдохнув. Когда это, черт возьми, кончится?! - Ладно, чтоб тебя! Я слился с Люком, а значит, теперь я глава Клана Близнецов. Можешь меня поздравить. - он наиграно-широко улыбнулся и зло посмотрел на Киру, которая до сих пор стояла с поникшей головой. - Боже... Ты и правда сделал это? - Бонни потеряла дар речи. - Не нужно оваций, хотя...можешь мне похлопать, ну или хотя бы порадоваться, что любовь всей твоей жизни не умерла при этом. - Ты убил собственного брата...- от озвучивания вслух стало лишь хуже. - Мне...мне нужно выйти. Не дожидаясь ответа, Бонни бросилась прочь из дома бабушки на спасительный воздух. Как она вообще могла подумать, что между ней и подобным чудовищем что-то возможно? Никакая дочь... Да никакое проклятье в мире не заставит её больше прикоснуться к Паркеру, и уж тем более построить крепкие (да любые!) отношения! Он не заслуживает ничего хорошего. Сцены недавних поцелуев настойчиво прогонялись из сознания, заменяясь сценами кровавых расправ и всего ужасного, что совершил это человек. Да и можно ли его так называть? Волк в овечьей шкуре! Дьявол в ангельском обличии! - Я понимаю. - тихо прошептала Кира, опускаясь рядом на ступеньки. - Понимаю. Бонни молча кивнула в пустоту, пытаясь не думать, как больно отозвался на ней поступок Паркера. Она впервые за долгое время допустила мысль, что, если им удалось произвести на свет нечто светлое и прекрасное (а именно такой и казалась Кира), то ещё не все потеряно. Но, вероятно, она ошиблась. Ошиблась в нем. И ошиблась в себе. Всё это казалось одной сплошной ошибкой. Кира не стала оправдывать его, защищать, или же, наоборот, обвинять. Она просто была свидетельницей того, как единственная ниточка, связывающая их и, соответственно, шанс на хоть какое-то будущее разрушались прямо у неё на глазах. Молча. Обречённо. Безвозвратно. Неизвестно сколько времени прошло, но внезапно тишину, царящую вокруг, нарушил раздражающий до скрежета зубов голос: - Ну все, надышались воздухом? А теперь покажите папочке, как вы умеете задерживать дыхание.