Жан и Жанно

Тусклый свет лампы в квартире приятно ложится на бежевые стены, на которых картины художников, портреты писателей и других деятелей висят уже много лет. В этом тусклом свете на кровати средних размеров умещаются двое мужчин. Один - неопытный юноша , другой - зрелый мастер. Тот, что постарше в полголоса читает своему другу новую пьесу. Идея внезапно озарила гения, и он, не думая ни секунды, пожелал её написать. Не поделиться ею со своей любовью он не мог. Поэтому, сейчас в тусклом свете прикроватной лампы, мужчины лежат почти что в обнимку и мелодичный дрожащий тихий голос - единственное, что нарушает тишину в квартире. Окончив, Кокто откладывает последний лист и обращается в Маре. Тот лежит на его груди, его золотые кудри волнами рассыпались на ней. Он выглядит так невинно и порочно одновременно, что невольно возникает желание коснуться его, проверить реальность происходящего. - Как ты, любовь моя? Ты что то притих ближе к концу. - У меня нет слов, кроме как "это было гениально". - Ты мне льстишь. - Вовсе нет. Хотел бы, сказал бы это по другому. - И как же? - ,ухмыльнулся Кокто. Жан нехотя поднялся с его груди, посмотрел в самый глаза и, сжав его морщинистую руку, томным голосом произнес: - Дорогой мой... Это...Было........Гениально.......аххх - Ну всё, ладно, прекращай. - Знаю, ты никогда не признаешься, но тебе это нравится. Мой милый мальчик, ты не представляешь себе как. - Можешь потешить себя фантазиями, я не стану возражать. - Больно нужно, у тебя всё на лице написано, - ,сказав это, Маре коснулся его щеки своей ладонью и немного погладил. - Ничего не знаю. - Ой да ладно вам, маэстро. Вашы пьесы гениальны как и всегда. Вновь привалившись на грудь мужчины, он нашел его руку и стал вгялываться в неё так, будто могу обнаружить там что то сокровенное. - Особенно под конец. - Думаешь? - Твоя мысль о том, что несмотря ни на что нужно быть честным не только с другими, но и с собой кажется банальной, но порой такой необходимой. - Мой Жанно... Жанно будто бы смотрел сквозь, не замечал обращённого на него взгляда драматурга. Его лицо в какой то момент нахмурилось, он сразу помрачнел, черты его лица стали острее. Не заметить этого Жан не мог. - Мальчик мой, тебя гложит что то? Что то, что ты от меня скрыл? - Я бы так не сказал. - А как же? - Оно мучает меня уже несколько месяцев. И если честно, то я даже не знаю как начать. Я не силен в подобных разговорах. - Для этого у тебя есть я. Начинай, а я тебе помогу, в этом нет ничего страшного, мы с тобой взрослые люди. Маре поднял взгляд на Кокто и, вздохнув, заговорил: - Я хотел сказать тебе это ещё давно, но меня это настолько пугало, я думал, ты сразу же отвернешься от меня и я даже не смогу тебе объясниться. Кокто немного приподнялся, чтобы быть с Жанно лицом к лицу, и внимательно слушал. Заметив, что его мальчик не может продолжить, он сказал: - Мой милый Жанно, поверь, даже если ты сейчас скажешь, что убил человека, мы с тобой вместе пойдем закапывать труп. Не бойся меня. - Я боюсь не тебя. А последствий. - Нет ничего в этом мире, с чем нельзя было бы разобраться, Жанно. Помнишь? Маре вновь опустил свой взгляд и стал рассматривать кремовые простыни, водя по ним кончиками пальцев. Прошло несколько минут, и Кокто уж подумал, что ничего от своего возлюбленного не добьется. - Я соврал тебе тогда, - ,сказал Жан, не поднимая взгляда на драматурга. Кокто мгновенно повернулся к нему и застыл. - Тогда? - Когда ты объяснился мне. - О. Этого он не ожидал. - Я тогда ответил, что тоже люблю тебя. - Помню. - Но это была ложь. Теперь настала очередь Кокто опустить голову, не давая шанса Маре взглянуть ему в глаза. - Ты хочешь уйти? - ,подняв, наконец, взгляд полный скрываемой печали, Кокто сделался холодным, будто на его груди никогда и не лежал чудо-мальчик с золотыми кудрями. - Нет. Потому что эта ложь стала для меня правдой. Напряжённые плечи Жана тут же расслабились. - Я полюбил тебя, Жан. Не так скоро, как ты, но полюбил. Мне было страшно, ведь я мог потерять и работу и тебя, если бы тогда не солгал. Позже это съедало меня, нигде мне не было покоя. Только в твоих объятиях я его обрел и понял, что да, моя ложь была лишь скрытой правдой. Я люблю тебя, Жан Кокто. Правда люблю. - Мой мальчик. Никто из них больше не мог терпеть и, поддавшись желанию, они слились в поцелуе, выражая их общую боль и любовь. - Обещаю, тебе больше не придется врать мне. Я пойму и приму всё, что ты мне расскажешь, знай это. - Я понял это, Жан. Мне было просто необходимо тебе это рассказать. И вновь припав к его губам, Маре повалил его на кровать, на которой лежали листы с новой пьесой.