***
— Моргана со мной согласна, — проговорил Артур, сползая по спинке стула и вытягивая ноги под столом. — Наконец-то кто-то ещё увидел… очевидное. Мерлин хмыкнул. Он знал, что Артура радует, когда признают его правоту, даже если это делает слуга из далёкой деревни. Мага даже немного пугало, какой энтузиазм породил разговор с королевской воспитанницей, принц воспрянул духом, начал снова думать, как убедить Утера. Теперь, когда Моргана тоже стала косо посматривать на гостей, правда они об этом ещё не знали. Их счастье хранится разве что в руках Утера. Никто кроме короля не станет их защищать. По крайней мере, пока не убедится в благонамеренности их мотивов. В глубине души Артур надеялся, что они окажутся вовсе не добрыми и не благородные дамами, но не признавался даже себе. Воспитание не позволяло ему в открытую обвинять женщин в непотребствах, но… что-то заставляло Артура оставаться подозрительным и осторожным. — Надеюсь, леди Моргана не ошиблась, — вздохнул Мерлин, продолжая раскладывать вещи принца на кровати. Несмотря на военное положение, лорда Романкоина было решено встречать в соответствии с его титулом, а посвящение новых рыцарей отметить пышно. Чтобы никто не смел сказать, что король испугался и вызвал армию из страха. Артур принялся объяснять, что за последний месяц у него появилось очень много новых теорий и предположений. Сам Мерлин слушал в пол-уха, он буквально минут тридцать назад изложил Гаюсу свою теорию насчёт слов дракона. Лекарь к предложенной расшифровке отнёсся очень прохладно, пообещал сам подумать и отпустил молодого подопечного к рабочим обязанностям. Почему выводы не понравились Гаюсу, Мерлин не понимал, всё же просто и логично! «Айне деву приведёт в Камелот. Королей чистокровных должен продолжиться род», — ну разве это не про Алису? Род королей должен продолжиться от пришлой девы. Именно это наверное лекаря злило. «…роль, как мнят амбиции», — тут, вроде тоже всё просто. Россказни Якова до него доходили тоже, Маргарет и Алиса что борются за внимание короля. Может быть это про Маргарет и ей светит участь, которая той не понравится. А вот на Алисе Утер даже задумал жениться. Мерлин взглянул на закрытую входную дверь, а Артур знает? Может стоит ему сказать? Он бросил подушку и накрыв её одеялом, начал разглядывать складки. «Камень, что упал со скалы и перекрыл прямую дорогу ручью», — звучало, очевидно, появление в замке гостей нарушило мирное течение дел. Довольный собой Мерлин, не понимал, почему не догадался до этого раньше. Всё ведь так просто! — Ты меня слушаешь? — Артур замер, он немного хмурился. — Да… — Мерлин мысленно прокрутил в голове то, что успел услышать последним и нашел только одно… — Леди Моргана согласна с… тобой.***
— Думаю, ваша леди Алиса постаралась. — Гаюс вышел на ступени замка. Полдень, уставший за вчерашний день, лекарь всё никак не мог найти себе место. В каморке ему становилось тоскливо и в голову сразу лезли мысли о том, сколько всего он не успевает сделать. На воздухе куда лучше, вид более здоровых людей и смех детей успокаивали. — Уверены? — Маргарет повернулась к лекарю. Она сидела на ступеньках, крепко прижимая к себе чертежи Алисы. Гаюс вряд ли станет задавать лишние вопросы, да она и не рассчитывала на компанию. И он, правда, не стал спрашивать, просто опустился рядом, и они вместе стали наблюдать, как дети раскачиваются на новых качелях. — Хорошо, что хоть виселицу убрали. Её вид напрягал селян. — Это она и есть, — усмехнулся Гаюс. — Рационально. — Маргарет покачала головой, оценив ход. Сейчас каждая доска на счету, а это… В двадцать первом это бы назвали переработкой или вторичным использованием. — Мне нравится. Гаюс немного повернул голову, приподнимая бровь. Словно ожидал более эмоциональной реакции. Но потом просто пожал плечами. Пусть так, раз нравится. — Смотрите сюда, леди Алиса. — Утер подвёл девушку к окну, с трудом скрывая довольную улыбку. Он видел, как заботливо она отнеслась к пострадавшим, и был уверен, качели станут гарантом его счастливой семейной жизни. Он всё подготовил! Точнее, подготовился сам. Сейчас она оценит подарок, придёт в восторг, а он предложит ей руку, сердце и трон. На эмоциях Алиса точно не сможет отказать! Осторожно выглянув в окно, Алиса и правда улыбнулась. На освящённой площади царит мир. Взрослых уже приставили к работе, большинство засобирались домой, как и предполагал Эгрейн. Дети же выстроились в очередь, поделившись на группы по трое. Рядом стоял мальчик, громко считал вслух. Когда он два раза подряд доходил до одиннадцати, дети слезали с качели и на длинную доску забирались следующие. Так, подобно ручейку, очередь двигалась. Дети перешёптывались, смеялись, играли в местный аналог ладушек и выглядели счастливыми. От столь прекрасного вида Алиса и правда начала таять. А Утер, решив сильно не растягивать момент, заговорил: — Сегодня на рассвете, я подумал, как можно порадовать наших гостей. — Он специально использовал это слово, дабы случайно не оскорбить крестьян, обидев этим Алису. — И тогда вспомнил своё детство. Это было так давно. — Король облокотился на стену, как делает обычно Артур, и говорил глядя прямо в распахнутые глаза девушки. — Детство принца в изгнании при чужом дворе, кругом враги. И тут я вспомнил то единственное, что дарило мне чувство свободы и полёта. Принц, не имеющий прав на престол, изгнанный из собственного дома, безумно любил самое простое развлечение. Качели. Алиса посмотрела на Утера, пытаясь представить его ребёнком, и не смогла. Для неё было невообразимым увидеть его, к примеру, подростком. Так же невообразимо, как увидеть Артура королём. Словно они появились на свет уже такими, как сейчас, и навсегда останутся. Однако слова короля хоть и не заставили её сердце воспылать любовью или ярким сочувствием, но точно заставили слушать. — …тогда утром, я приказал разобрать виселицу и из досок сколотить качели. Видите, дети счастливы. — Да, Ваше Величество, они… — Пауза, слова скалываются в её разуме, и спокойствие быстро сменяется подавленной паникой. — Простите, вы сказали, из виселицы? А… Но это же… ужасно. Энтузиазм Утера тут же исчезает. Он выпрямился и, набрав воздуха, спросил: — Дорогая, какая разница из чего качели? — Это виселица! На ней умирали люди! Как… Как вы не понимаете! Это неправильно. Дети не должны играть на пропитанном кровью дереве! — Она широко раскрыла глаза, словно не веря в услышанное, указав в окно. Не зная, что делать, она громко выдохнула и уперла руки в бока. Даже здесь Утер сделал всё по-своему! — Вот именно. Это дерево, — серьёзно произнёс король. Через секунду уязвлённая гордость подбросила ему новую идею. — Завтра всё разломают и сожгут. Алиса ахнула, сначала от возмущения, а потом и от обиды. Сначала дать детям игрушку, а потом сломать у них же на глазах! Слова снова потерялись, если бы она открыла рот, то оттуда полился бы поток русских сравнений, ругательств и возмущения. Не придумав ничего лучше, чем короткое «Простите», она развернувшись, гордо вскинула голову и чуть ли не сбежала. Она поднялась по лестнице, придерживая подол и перепрыгивая ступеньки. Переступив порог комнаты, Алиса захлопнула дверь и плюхнулась на пол у потухшего камина. Её распирало от возмущения! Если бы она могла высказать всё королю… вдруг, она осела. «Дорогая»? Алиса вскочила с места. До-ро-га-я?! Да как он… Да как… Слов не хватало, воздуха тоже. Она вскинула вверх руки, словно некто невидимый сверху виноват в случившимся и мог ответить за это, и принялась ходить по комнате, в ожидании возвращения Маргарет. Ей хотелось кому-то пожаловаться, рассказать насколько неуважительно отнёсся к ней король. Да как у него язык повернулся? И после этого она должна продолжать изображать дурочку? Ха!***
Свято место пусто не бывает, особенно если ты холостой лорд, владелец лучшей армии в королевстве, а также огромных земель с несколькими деревнями. Так что оставаться затворником в таких условиях просто невозможно. Соблазн будет на каждом твоём шагу, да и вассалы будут косо смотреть, если ты не заведёшь себе хотя бы любовницу. И хоть лорд Грегори дружил с монахом, поддерживая христианские общины Ашдауна, сам в монастырь не торопился. Как и в само христианство. Так что женщин он, так или иначе, повидал немало. Но в любом саду есть роза, которая цветёт ярче и пахнет слаще. Разводить гарем, хоть ему и было можно, Грегори не собирался, как и жениться, но не проводить же столько лет одному. Так что он совмещал приятное с полезным. Позвав брата Тука, он устроил в своей спальне небольшой пир, окна выходили на рабочий двор, там копошились слуги, они выгружали мешки с собранными налогами. Овощи, что успели вырасти к августу, мука на хлеб и, в основном, золото. Оно перенаправлено в специально отведённое место в замке. Со всех налогов процент причитается самому лорду, а остальное отправят в столицу уже завтра, от имени Квинта, разумеется. Как управляющего замком в «отсутствие» хозяина. Сегодня до лорда Грегори дошли вести, что дочь одного из конюхов, что работает на кухне, беременна. Все говорят, что от жениха, свадьба назначена на осень, но на всякий случай Грегори попросил подвести девушку к окнам, он хочет удостовериться, что ребёнок не его. Девушку привёл Квинт, её и ещё повара, указывая ему на телегу с тыквами. Несколько надо отобрать для замка, остальное поедет в столицу. Грегори наклонился чуть ближе к окну, опираясь на стол. Брат Тук, разливающий медовуху по стаканам, поднял на него не слишком довольный взгляд. — Я никогда не осуждал мужчин вроде тебя… — Нет, не она. — Грегори отстранился от окна, в голосе проскочило легкое разочарование. — Что ты говорил? — Говорил, что не в моих правилах осуждать, ибо Господь говорит: «Не суди…», но всё же хочу дать совет. Будет проще, если ты женишься. — А ещё лучше, если покрестишься, — с издёвкой добавил Грегори. Он подвинул к себе тарелку, принюхался к пряностям, потом потянулся за стаканом. — Я не так стар, в реку не полезу. И ты не прав, у меня уже есть любовь всей жизни. — Аверн? — Брат Тук приподнял бровь, рука с мягким кусочком рыбы замерла в воздухе, он какое-то время наблюдал за тем, как Грегори взглядом изучал лицо друга, ища подвох. — Она тебе не сказала? — Не сказала что? — Грегори насторожился, он опустил рыбу на лист салата и тоже замер, глядя на собеседника. В полумраке комнаты образовалась тишина. Телегу с тыквами, судя по звукам, увезли со двора в сарай. Голоса слуг тоже смолкли. — Я крестил её два дня назад. Она собирается покинуть замок, отправиться с паломниками в Мерсию к женскому монастырю. Брат Тук замолчал, понимая, что Грегори ни о чём даже не догадывался. Решив, что ему понадобится некоторое время, монах возвратился к трапезе. Грегори медленно облокотился на высокую деревянную спинку, стул поскрипывал под весом мужчины. Подперев голову левой рукой, Грегори сжал темную прядь кудрявых волос, глядя куда-то вдаль комнаты. Он не заметил, когда успел взять стакан, медовуха мягкая сладковатая шла как сок, а он представлял Аверн. Фантазия больше его не радовала. Он видел эту картину отчётливо, вечер или раннее утро, Квинт с ним на тренировке солдат, а девушка с монахом тайно встречаются у реки или озера. Брат Тук кладёт на её голову руку, и она погружается в темную воду, белокурые волосы чернеют, серые глаза навсегда исчезают во тьме глубин. — Каким именем теперь её называть? — Агата. — Значит, в Мерсию… — Грегори хмыкнул. Он не представляет, чем мог так прогневать женщину, которая приносила богам кровавые жертвы, выпрашивая возможности родить ему наследника. Она перевела на это восемь зайцев и две овцы, умоляя о милости. А теперь она просто ушла. Даже не так, она приняла христианство, выбрала имя и собиралась ускользнуть под крыло врага. В монастырь королевства, солдаты которого, только недавно вырезали большую часть мужского населения Ашдауна. — Не верю, что тебя это так расстроило. — Монах пожал плечами и приложился к кружке, взглядом он искал свечи, если они засидятся, им нужно будет что-то зажечь и разогнать сумерки. — У тебя было столько женщин, что я удивлен, сколько девочка вытерпела. — Не тебе мне говорить. — Грегори поставил кружку и бросил на друга хмурый взгляд. — Тебе они вообще не полагаются, как и медовуха которую ты настаиваешь. Так что помолчи. Когда уходят паломники? — Грегори, такова воля Го… — Не важно, я вспомнил. Это те, что пришли несколько дней назад и заняли все дома вокруг моего замка? Мне сообщали, что они уйдут. — Грегори на секунду задумался, проводя пальцем по усам. — Завтра утром. Что же, твой Бог забрал у меня прекрасную женщину, теперь по всем правилам должен подарить новую. Надеюсь, она не сказала брату, Квинт искалечит её раньше, чем паломники успеют покинуть деревню. — Думаю, она умнее, чем кажется. — Брат Тук не слишком беспокоился о сохранности своей новой духовной дочери. В первую очередь, потому что провёл в Ашдауне много времени и знал, что Аверн отличалась хитростью и умом, она не была горделива или амбициозна сверх меры, но глупить точно бы не стала. — Так ты позвал меня просто поесть? — Нет, на самом деле, хотел узнать одну вещь, — продолжая копаться в пряной рыбе под медовый запах, заговорил Грегори. Сейчас чуть тише. — Мне уже давно снится один сон. Я сейчас расскажу, а ты скажи, как твоя религия его растолкует. Лорд Грегори, будучи выращенным в традициях старой религии, с детства придавал значение многому. Его учили владеть мечом, ездить на лошади, управлять землями и… подмечать знаки. Сны, шорохи; для него не существовало слова «показалось». И он не раз думал, что может значит преследующий его сон. Лицо хоть и расплывалось, голос изменялся от шума, но зелёное платье он ни с чем не спутает. Леди Маргарет оставила о себе довольно приятные впечатление, но Грегори не отпускала мысль, что она готовит ему ловушку. О чём ещё может говорить лес, колючие ветви и вязкая земля? И он прекрасно знал, сон не сулит ничего приятного. Но хотелось подарить себе надежду. Она бежала по мокрым городским улочкам в рассветной дымке, придерживая длинную развевающуюся юбку. Шлейфом за ней стелился изумрудный туман из запаха мяты и вереска. Тёмные, почти чёрные волосы растрепались, закрывая лицо, оставляя только эхо звонкого смеха. Она обернулась всего на секунду, позвала за собой и побежала дальше. Город растворился, начался лес, подол зелёного платья гладил высокую траву, длинные рукава цеплялись за ветки, но это не мешало ей бежать, словно паря в воздухе. Её ноги оплетал плющ, деревья уступили дорогу и смыкались, словно охраняя от чужих глаз. Она остановилась, обернулась снова, позвала. Лицо размыто среди зелени леса, но он слышал голос и идёт на него. Из ночи в ночь Грегори пытался протиснуться сквозь ширму ветвей деревьев, топтал дикую крапиву и колючий репейник. Он чувствовал как на ладонях появлялись порезы, ноги вязли в траве, как в болоте, и он просыпался. Видение возвращалось к нему, сколько бы он не выпил, сколько бы не спал. А утром сон отзывался зудом в руках, словно он и правда ломал ветки. — Я бы сказал, — вновь наполнив стаканы, начал брат Тук, — что по людским поверьям это к беде. Ты сбился с пути, друг мой. — Монах заглянул в кувшин, сверяя сколько осталось, в комнате становилось заметно темнее. — Но как христианин я отказываюсь участвовать в подобной ереси. Всё из-за женщины. Я, правда, не знаю какой, у тебя их… как у меня пчёл. Но тут каждому своё. Кстати о пчёлах. Напомни, какую роль я играю в твоей государственной измене? Грегори подтолкнул пустой стакан к кувшину, наблюдал, как тот снова наполняется сладковатой жидкостью. Сейчас ему казалось, что эту медовуху сделали из утренних лучей солнца. Но Тук вовсе не колдун, простой человек с пчёлами. — Ты ждёшь моей смерти, не иначе. — Грегори потянулся к общей тарелке, его рыба уже закончилась. — Ты мой корабельный священник, делаешь вид, что молишься за наше плавание два раза в день. Пока я задабриваю своих богов. — То есть, — монах поднял взгляд в потолок, изображая будто рассуждает, — по твоей просьбе я совершу грех, дав ложные сведения Его Величеству, а ты взамен этого выделишь поле, на котором я смогу разбить пасеку. — И поставлю там дом… Знаешь, та женщина из сна. — Сжав кружку, Грегори вальяжно вытянул ноги, немного сползая по спинке стула. — Я знаю, кто она. И, если честно, я думаю, она способна меня предать. Мы почти не знакомы. Если король на неё хотя бы рыкнет, она расскажет ему всё и меня казнят. — И как давно она владеет такой опасной информацией? — Уже месяц, — опустив взгляд на кружку, Грегори слегка прищурился. Он знал, на что брат Тук намекает. Они дружат слишком давно, чтобы понимать. Мол, если она так давно знает и в твои ворота ещё не стучатся красные плащи, значит, страхи напрасны. Значит ей можно верить. Но Грегори не мог не ожидать подвоха. Сначала война, потом Романкоин с его подначиванием, пропажа мирного договора, эта ссылка в неизвестные дали, а теперь вот Аверн… нет, Агата. Он должен привыкнуть думать о ней по-другому. И эти сны. Его размеренной жизни больше нет, она висит на волоске. Его судьба покоится на кончике языка леди Маргарет. И если боги будут к нему благосклонны, то не дадут этой женщине раскрыть рот. — Утром подготовлю святую воду и пойду освящать поле для благого дела. — Довольный монах уже представлял, как новые ульи будут красоваться среди высокой травы и цветов. Не в этом году, так в следующем точно. — Ты только скажи какое, друг мой. Повернувшись к монаху, Грегори смерил его соловеющим взглядом. Нет, пусть ещё подождёт. Сейчас ему хотелось выгнать всех христиан из Ашдауна, даже Тука. Мысли в голове меркли так же, как полумрак в комнате. А там даже не зажжёшь свечи. Ухмыльнувшись, Грегори снова поднял взгляд куда-то вверх. — Пой, моя лира. Пусть ветром ворвётся во тьму… — Грегори, ты обещал. — К той, чьей любовью моё сердце дышит…. — Гре… эх. Ты совсем не похож на отца. — Тук выдохнул и опустил голову на стол. Теперь он не добьётся ничего, осталось ждать завтрашнего утра и поднимать эту тему снова. А он поднимет! Он припомнит обязательно! Он хорошо знает Грегори, если не сделал сразу, его надо заклевать. Монаху не оставалось больше ничего, чем самому зажечь свечи и вернуться к остывшему ужину под протяжное пение.***
С кухни тянуло жаром, можно было вставать у дверей и греться, наслаждаясь парами готовящегося в пряностях мяса. Яков говорил, охотникам удалось загнать и убить огромного дикого кабана. Они специально искали подходящую для праздника дичь. Сейчас, перемазанные в крови кухарки, разделали его тушу сразу для нескольких блюд. А если бы кто-то оказался у дверей чуть раньше, могли бы услышать, как топором разрубали грудину. Маргарет и Алиса оказались там именно в нужный момент. Маргарет подумала, неужели кости человека переломать так же трудно, что нужно аж три человека? После чего ушла, боясь испачкать новое платье и пропахнуть кровью. Алиса, увлечённая разделыванием туши, почти сразу же оказалась в самом эпицентре. На охоте она никогда не бывала и уж тем более не видела в близи такого размера кабанов. Рассматривая действия кухарок, что не один год разделывают мясо, Алиса пыталась запомнить каждый этап. Если и не пригодиться в жизни, то будет ярким воспоминанием. Считай, историческая реконструкция. Под строгим взглядом старшей кухарки, что не понимала, для чего гостья находиться на кухне в самый разгар готовки, Алиса, задирая юбку платья, заглядывала в каждую тару. Новость о ссоре Алисы и короля ещё не успела достигнуть кухни, так что старшая кухарка, хоть и не радовалась самовольству, но уже воспринимала её как избранницу Его Величества, а значит, даму благородную и высокопоставленную. Разве дамы её статуса не должны заканчивать свои приготовления к празднику? Однако выгнать она Алису не могла. Радовало кухарку лишь то, что сейчас леди не лезла под руку со своими советами, местами с неясными комментариями по готовке. Пропахнуть сырым и варёным мясом она не стремилась, потому, удовлетворив своё любопытство, девушка собиралась уйти с намерением заскочить к конюхам с новостями и, конечно же, обновить духи. На праздник Алиса не торопилась. Собрав в корзинку несколько кусочков ещё горячего пирога, варёной картошки и яблок, Алиса улыбнулась недовольным кухаркам. Они смотрели, как Яков хмурится, провожая взглядом самые спелые красные яблоки. А потом его взгляд просиял, Алиса выпорхнула с кухни на задний двор и вальяжной походкой проследовала по рабочим дорожкам. Будто вальсируя между слугами и загонами для животных. Яков хмыкнул и шагнул за ней. Алиса шла, придерживая корзинку обеими руками, на дне, под яблоками и пирогами, лежали перерисованные планы замка. Услышав легкие шорохи за спиной, Алиса сразу поняла, кто сегодня служит её хвостом и мысленно запаниковала. Необходимо было срочно что-то придумать, так что она остановилась и начала рассматривать животных за низенькой оградкой. Вы знали, какие гуси красивые! — Здесь живут лесные тролли, неприкаянные души. — Алиса облокотилась на оградку, гуси удивлённо смотрели на странную поющую гостью. — Порождения Самайна, обитатели трясин. Кровь стекает незаметно, руки стали непослушны… — Леди Алиса, моё почтение. — Яков демонстративно поклонился, растягивая губы в улыбке. Гуси переключили на него своё внимание, кто-то выдал угрожающее «га!». — Решили прогуляться? Не самое подобающее место для леди. Алиса молчала, вспоминая, что когда-то Маргарет советовала поступать именно так. Однако повернула голову к слуге. Яков тоже облокотился на оградку, но после ещё нескольких громких «га» отстранился, бросив на собравшихся рядом птиц недовольный взгляд. Алиса немного прищурилась, она не собирается говорить ему хоть чего-то, ибо это сразу станет достоянием всего замка. — Его Величество, как я видел, радует будущую королеву подарками. В этот момент один гусь вытянул шею, пытаясь схватить Якова за ногу, но умудрился только ущипнуть за башмак. Парень фыркнул и дернул ногой, гусь увернулся от пинка, и вся толпа взорвалась негодованием. Алиса хмыкнула, вот оно. Изобразив удивление, она смотрит на парня, медленно ведя рукой по оградке к калитке. Яков замер, проговорился. Лицо его спокойно, но в мыслях он уже трижды проклял сам себя. Его вздёрнут, если Алиса расскажет. Она наклонилась чуть ближе, одной рукой крепче сжала корзинку, другую опустила на засов. Парень чуть попятился, снова улыбнулся, собирался с мыслями, но вдруг девушка сделала к нему уверенный шаг. — Хочешь знать, что будет дальше? Не боишься — так спроси! Калитка распахнулась, оскорблённые гуси с диким криком вывалились на дорогу белым облаком. Яков успел только отпрыгнуть в сторону и броситься обратно в кухню. Алиса выпрямилась, глядя вслед убегающему королевскому слуге. Утер довольно усмехнулся, вчерашняя обида уже не кажется ему такой серьёзной, женщины впечатлительны, ранимы и, разумеется, слабы перед любым волнением. Он должен был это помнить. Надо попытаться снова. Чуть позже, когда будет время. В окне замка его почти не разглядеть, зато двор как на ладони. — …сможете провести смотр солдат в любой момент, я приказал им стоять у главной площади и ждать. — Романкоин посмотрел в окно, туда же куда и Утер. Ему любопытно, до Саунтгемптона долетали слухи о «двух леди из Цинтры» и было интересно, что эти женщины успели натворить. — Ваше Величество, если пожелаете, может пройти прямо сейчас. — Нет, сейчас не пожелаю. — Утер отвел взгляд от окна сразу, как Алиса пропала из виду и по-дружески улыбнувшись Романкоину, положил руку ему на плечо. — Сейчас у нас нет времени, идём Роберт, ты приехал к празднику. — Не сочтите за наглость, Ваше Величество, но я восхищён! Устроить пир прямо на пороге опасности. Великая смелость. — Позвольте мне не согласится с вашим восхищением. — Маргарет возникла перед ними как призрак, как каменная статуя, словно она всегда здесь была. Но как только король обратил своё внимание, она опустилась в приветственном поклоне. — Ваше Величество. Лорд Романкоин, добро пожаловать. Дорога была легкой? — Подождите, — Утер жестом остановил Роберта, чтобы тот не продолжил этот странный обмен любезностями, — с чем вы хотели, не согласиться, леди Маргарет? — Он заинтересован, правда. Они давно не разговаривали, нет, он не начал скучать. — Со словами Его Милости о празднике в честь рыцарей. Я согласна лишь с тем, что это великая смелость, в остальном, огромный риск. Напоить большую часть горожан, рыцарей и новобранцев, при условии, что в любую минуту на замок может напасть… грифон. — Грифон? — Романкоин удивлённо поднимает брови, ах… ему не сказали. — Ваше Величество, детские сказки ожили? — Они и не умирали, — в глазах Утер сверкает легкое отвращение, — магическая выходка сумасшедшего колдуна, не более. Идите к залу, друг мой. — Король похлопал лорда по плечу и убрал руку. — Я присоединюсь позже. Раскланявшись, Романкоин уходит топая сапогами. Маргарет удивилась, как с таким грузным телосложением он умудрился дожить до своих лет в средневековье. Ну ладно, в самом его истоке, но всё же. Свои шестьдесят он, скорее всего, точно не увидит. Король смотрел на Маргарет с неким осуждением, он не особо хотел распространяться о том, какая опасность нависла над замком. Его также задевала критика принятых решений, но это хотя бы было обоснованно. — Вы пришли только чтобы указать мне на ошибку? — Нет, на самом деле я искала вас из-за леди Алисы. — Маргарет заметила, как имя подруги тут же смягчает черты его лица. — Она боится, что… обидела вас. Ей не хватает смелости, поэтому я пришла, чтобы передать её извинения. — Что-то мне подсказывает, что леди Алиса не в курсе нашего разговора и вовсе не отправляла вас извиняться. — Утер усмехнулся, Маргарет улыбается и её взгляд становится мягким, чуть стыдливым. — Знайте, я понимаю, почему Баярд так жаждет вашей компании. Точно так же, как я жажду компании леди Алисы. Идёмте, скоро соберутся гости, я должен их встретить. — Ваше Величество, — Маргарет остановилась у лестнице, начала говорить чуть тише, — этот праздник не ошибка, я понимаю, что вы хотите защитить принца от… — Спасибо, а теперь замолчите. — Утер берёт её под руку, и они начинают спускаться, он отпустит сразу, как лестница выведет их на первый этаж. — Можете передать леди Алисе, что я не могу держать на неё обид. Она прекрасная девушка, слишком прекрасная для этого места.***
Пройдя несколько рабочих строений, Алиса остановилась у конюшен. Честно сказать, она не знала, где сейчас могли быть Джон с Джейком. Может, ушли к кузням за новыми сбруями и подковами. А может у местных кобылок спа-день и они резвятся где-нибудь в реке. Алиса взволнованно осматривает стойла. Конюшня полна жизни, большая часть которой происходила наверху. Несколько мужчин складывали сено, от чего в воздухе летало множество сухих стеблей. Запах травы и пыли заполонил всё пространство. Зажав нос, чтобы подавить чих, Алиса прошла вперёд. Заметив краем глаза движение недалеко от себя. Кто-то чистит дальнее стойло. Подойдя ближе, она различила знакомую мальчишескую фигуру. Высокий, худощавый и длинноволосый. Его Алиса видела каждый раз, когда на кухне подходили к концу запасы дров. Он приносил их для печи и смешно смущался, когда она благодарила его за работу. Молодые кухарки бросали на них косые блестящие взгляды, находя данные действия темой для обсуждения. Как, интересно, Яков пережил конкуренцию? Однако из всей толпы кухонных пташек, только одна недовольно корчилась в её сторону. Кэтрин, дочь плотника, явно испытывала чувства к пареньку настолько сильные, что не боялась гнева высокородной особы. Алису это смешило и подбивало на разговор с мальчишкой ещё больше. Так ей удалось его разговорить и узнать не только его имя, но и часть биографии. — Привет, Карл, — звонкий голос Алисы заставил парня резко развернуться и почти сразу же поклониться. — Как дела? — Леди Алиса. Всё хорошо. — Он перехватил лопату, отставляя её в сторону. Присутствие благородной особы хоть и напрягало его, но кажется совсем не удивляло. — Вам нужна помощь? — Да, но это подождёт. Как мама? — Ей намного лучше, спасибо, что просили за нас Гаюса. Не знаю, когда бы я смог подойти к нему сам. Он весь в делах. — Хотя, скорее всего Карл боялся высокой цены, которую не смог бы выплатить. — Пожалуйста. — Довольная своими действиями, распрямила плечи девушка. — А Кэтрин? То, как заблестели глаза у Карла, могло сказать о многом. Довольно склонив голову, парень вежливо улыбнулся. А Алиса лишь радостно рассмеялась, понимая, что у них всё хорошо. И её вмешательство в их бег по кругу вышло положительно. — Понятно. — Значит, в неё не полетит ни один половник. Кэтрин могла бы осмелиться на такое, Алиса повидала не одну ревнивую даму и была готова к подобному повороту. Тем более, что дочь плотника — смелая девушка, как выяснилось. — Леди Алиса? — откуда-то сверху раздался голос Джейка. — Ты! — Девушка задрала голову и увидела как на неё, с сеновала под самой крышей, смотрит конюх. — Нужно поговорить. — О вашем белом коне? Разумеется. — Тонко намекнул о не подходящем времени мужчина. Поняв, что он не хочет обсуждать что-либо при других, особенно, если это касается их маленького заговора, Алиса утвердительно кивнула в ответ. Попрощавшись с Карлом, девушка отошла к лестнице, откуда должен был спуститься Джейк. Ждать он себя не заставил, в два резких прыжка он спустился вниз и они сразу же свернули к белому коню. — Принесли угощений с королевской кухни? Разбалуете, леди, и простой овёс есть перестанет, — хмыкнул мужчина, пропуская Алису вперёд к белой лошади и оглядываясь по сторонам в поиске лишних ушей. — Одно яблоко никому не повредит. — Лошадь заинтересованно водила ушами, внимательно следя за своими гостями. И тихо фырчала, когда Алиса гладила её по носу. Удивительно, но воспоминание об учёбе верховой езде кажутся такими далёкими. Как ныли все мышцы и как сильно были истёрты икры и бёдра от длительной езды. Но это принесло свои результаты. Пусть в скачках они не поучаствуют, но точно смогут чинно и благородно проехать по городу. Поставив корзинку в дальний угол и схватив одно из яблок, Алиса улыбнулась Джейку: «Знак благодарности за обучение». Хоть никто и не говорил что столь ценное животное теперь подарено ей, но Алисе хотелось ухаживать за новым белобрысым другом. И нет, речь не о Джейке. — Ну, конечно, — тихо фыркнул он, в нетерпении оглядываясь. Если она действительно отвлекла его ради лошади… Джейк переступил с ноги на ногу, заглядывая в корзинку и насуплено скрещивая рука на груди. — Ведь именно эта лошадь подсказывала Вам, как держаться в седле. — Что? — Со склонениями у вас беда, леди Алиса. Как и с построением предложений. — Он снова оглядывается. — У тебя есть нож? — Джейк нахмурился ещё больше. Место для обсуждения плана по побегу в свой век, конечно, не лучшее, но если им удалось что-то нарыть, то не лучше ли сказать об этом прямо. Если нет, то не отвлекать его от работы. Ему не платят за красивые глазки. Девушка показывает ему всё то же яблоко. — Точно избалуете. — Схватился он за пояс немного нервно, но всё же вручил небольшой ножичек ручкой вперёд. Интересно, в прошлый раз он был готов наброситься на них, вероятно с этим же ножом. — Возьми пирог и помоги с… седлом. — Алиса мило улыбнулась в ответ и притворно сахарно похлопала ресницами. — Я нарисовала новое. Оно внизу. Джейк отстранился от деревянной перегородки и присел к корзине. Там, под кусками пирога и картошки, он нашел пару сложенных листов. Ещё раз обернувшись и проверив, что никто из рабочих не слез с сеновала, мужчина развернул их. Им удалось! Они достали чертежи. Сердце ускорило свой ритм, а руки слегка задрожали. Он осторожно провёл пальцами по отмеченным галочкой местам, визуализируя в памяти части замка, пока Алиса, на весу, разрезает фрукт на несколько кусков и осторожно кормит свою лошадку с руки. — Это все места, где вы были? — Джейк поднимает голову на девушку, когда она присаживается рядом. — Двор почти не тронут, да и верхние этажи тоже. — Времени не было, — пожала плечами Алиса. — Это точно, — задумчиво кивнул мужчина, а потом резко поднялся и скложил листы. — Вот что, обсудим это позже, когда всё утихнет, гости разъедутся и… — Джейк! — громкий голос Джона разрушил их уединение. — Карл и Мартин! Вы мне срочно нужны у армии лорда Романкоина. Мы с ребятами не успеваем осмотреть коней. Я должен их сам кормить? — … замок вернётся в своё обычное русло. Сейчас у всех дел по горло, — Договорил мужчина, прежде чем окликнуть друга и жестом подозвать к себе. — Томас, Роберт, займитесь стойлами в соседней конюшне, возможно, нам понадобится временный навес. Коней много, места не хватает. Быстрее! — продолжал отдавать указания Джон. — Что у тебя? — Я, — весело махнула рукой девушка. — Леди Алиса. — Взмыленный и раскрасневшийся от работы мужчина коротко кивнул головой. После чего быстро поправил очки, на другой линзе тоже появилась трещина. — Есть новости? — Да, я рассказала Джейку. План ваш, у меня есть копия, — ответила Алиса и кивнула в сторону корзины со съестным. — И это тоже ваше. Джон хлопнул друга по спине, когда тот, запрятав листы за пазуху, вышел из стойла. Выходя на улицу, он подталкивал других конюхов, переманивая на себя их внимание. Алиса здесь так же задерживаться не собиралась и, разгладив платье, последовала за конюхами. Джон сделал шаг и немного преградил ей дорогу. — Вы пришли одни. Леди Маргарет в порядке? — тихо поинтересовался он, когда девушка поравнялась с ним. — Не уверена, — Алиса ответила честно и сама удивилась, что правда именно такая. — Всё сложно. Что-то происходит, но я не понимаю что.***
В зале пахло цветами, которые слуги разносили по углам в больших вазах, расставляли по столам и между колоннами. Сквозняк гулял по полу, играясь со свисающими углами скатертей. Маргарет казалось, что её мышцы становятся ватными, а мысли туманными, словно она может растаять в последних лучах вечернего солнца. Ноги сами несли её вперед, и она замерла у трона, рассматривая стол предназначенный королевской семье. У них с Алисой место в другой части зала… Постояв немного, она собирала мысли в нечто единое и отходит. Гости ждут начала банкета, ходят, переговариваются. Она останавливается, оглядывается, Алисы нигде не видно. Поправив платок, Маргарет закинула голову и рассмотрела верхушки колонн. Эти каменные цветы, вязь серого плюща и валюты, потрёпанные временем. Их создали ещё при Аврелии. Теперь ей проще ориентироваться, подсмотрев рукописи Джеффри, она может точнее представить себе историю. Трон придвинут к столам, король не может сидеть на обычном стуле даже в праздники. В этот раз гостей посадят иначе, король с семьёй и свитой напротив входа, у той самой парадной стены с барельефами, для остальных четыре стола расставленных в зале, специально отведённая зона для танцев. Алиса всё ещё задерживается, Маргарет постукивает пальцами по пустому бокалу. Эгрейн тоже здесь, стоит в стороне, облюбовав себе место подальше от гостей, музыкантов, но поближе к королю. Он подготовил чернильницы и перья, король захочет, чтобы он записывал, потом в любой момент может спросить. На Маргарет снова красное платье, но на этот раз новое, очередной подарок от короля. Он заказал их, чтобы впечатлить Алису, кто же знал, что она ему откажет. Когда-то Маргарет сама установила правила, одним из которых было: не принимать подарков короля. И вот они уже какой раз одеваются за счёт казны. Эти ткани не такие уж дорогие, возможно, сам Утер считает эти траты копеечными, однако если Его Величество захочет взыскать долг, у них не будет даже таких денег. Чувство безысходности подобного положение охватывает Маргарет каждый раз, когда она думает о истинных мотивах короля. Сегодня Яков вовсе превратил их в театральных актрис, созвав всех желающих посмотреть, как они будут делить подаренные королём платья. Служанки столпились в дверях, пока парень прятался за их спинами, но Маргарет заметила его светлую макушку. Алиса тогда спрыгнула с кровати, громко крикнув: «Синее моё!» Толпа замерла, Маргарет, не отворачиваясь от зеркала, ответила, что красный теперь будет её любимым цветом. Спектакль закончился. Секунда и всё стихает. Яков вбежал в зал с криком, что король, принц и лорд идут сюда. У гостей осталось несколько драгоценных секунд, чтобы разойтись, поклониться и встретить Его Величество. Он шел не один, положив руку на плечо Романкоина, Утер вёл его рядом улыбаясь, как старому другу. Когда-то они точно ими были. Романкоин оглядывал ближайшие ряды гостей, словно все кланяются ему. Артур, серьёзный как никогда, шел следом за отцом. Его красный плащ плавно скользил по полу, простенькая корона поблескивала, отражая дрожащее пламя свечей. Он сохранял спокойствие, вёл себя исключительно по-королевски, но мысленно Маргарет стало неприятно. Утер должен был вести сына вперёд гостя, по её мнению. В дверях мелькнула фигура Алисы. Она скользнула в зал и протиснулась за склонившимися гостями, к стене. — Что я пропустила? — поинтересовалась она шепотом. — Ничего важного, — Маргарет пожала плечами. Гости подняли головы, и громкий голос короля пронёсся по залу. В его короткой речи звучал настоящий боевой дух, словно это не пир, а рота солдат перед боем. — Наслаждайся праздником. — Это сложно, мне неуютно находиться здесь. Ты же знаешь, мы с королём повздорили, и теперь быть один на один с ним. — Алиса специально отвернулась чуть в сторону, её волосы затянуты в тугую косу, маленькая прядка свисала на лоб, но девушка пока не заметила. — Рит, я не смогу. Он заставил детей играть на окровавленных качелях, а потом такой: «Тогда утром я приказал разобрать виселицу и из досок сколотить качели». Как! Скажи мне, как можно было из этого сделать качели? Я не смогу с этим смириться! И не смогу снова быть с ним один на один. Пожалуйста. Мало ли, что ещё он захочет поменять. — Ты не будешь один на один, обещаю. Посмотри сколько здесь людей. — Маргарет пододвинула к подруге свою тарелку, на которую слуги уже нарезали мясо, хотя она не просила. — Ты просто посмотри на него. — Маргарет осторожно толкнула подругу. — Не так страшен чёрт как его малюют. Однажды ты уже с ним обедала и всё прошло хорошо. Может подаришь ему танец? — Танец?! — Она почти подпрыгнула, разворачиваясь к подруге. Стоящая рядом со столом дама недовольно фыркнула в их сторону, но взгляд Маргарет заставляет её отвернуться обратно. — Я не умею танцевать! — В прошлый раз у тебя хорошо получалось. — Маргарет пододвинула к подруге её бокал. — Думай, сделаем, как ты скажешь. А я пойду, поговорю с Эгрейном. И помни, Утер не стал бы долго злиться на такую прекрасную даму. Алиса обернулась, глядя как Маргарет протискивается между гостями. «Ты же сказала, что я не буду одна», — пробегает у неё в голове и тут же исчезает. Вздохнув, она повернулась в сторону короля. Вежливая улыбка, уверенные жесты и непринуждённая беседа, судя по довольному лицу… Романкоина? Алиса замерла, вспоминая имя лорда, но оно никак не приходило. Да и это не так важно. Девушка до боли в костях заламывала пальцы в замке, хаотично двигая ими, пока наблюдала за королём. Его совершенно ничего не тревожило, кажется, что он доволен происходящим. «Сидит почти не заметно», — как-то уж слишком по-детски обиженно проносится в мыслях у Алисы. Когда боль стала ощутимой, она отпустила замок и наконец-то нашла взглядом тарелку и полный бокал. Хорошо. Никакого угрюмого настроения на этом празднике жизни. Алиса принялась за приготовленное блюдо, продолжая посматривать на гостей. Городская знать, парочка богатых торговцев и держателей конных дворов. Все они в лучших своих нарядах и при дамах. Большинство из них в среднем возрасте, кто-то моложе своего супруга, но есть и исключения. Девушка, младше их с Ритой, сейчас медленно идёт под руку с мужчиной, что годится ей в отцы. По крайней мере, визуально всё так и есть. Однодырышник со своей наперсницей, как бы сказали о-о-очень мудрые старушки в их веке. Если подумать, то они с Ритой, или вернее сказать, что только Алиса, подходит под эту самую «наперсницу». Встряхнув головой, отгоняя от себя эти мысли, девушка поняла, что тарелка пуста, а она слишком долго находится у стола. Взяв свой бокал и чуть пригубив, она двинулась в зал. Так она точно не будет одна, а может, удастся найти приятного собеседника из знакомых и слегка посплетничать. Этим же занимаются дамы на балах? Обсуждают платья и кавалеров. — Утер здесь надолго? — Моргана чуть наклонилась к Артуру. — Мне кажется, он не слишком хочет здесь находиться. — Ненадолго, это мой приём, и он не посчитает его слишком важным. — Не понятно, радует это принца или печалит. Мерлин, стоящий за его спиной, тоже чуть наклонился вперёд. — Говорят замок в большой опасности, почему мы устроили пир? — Чтобы ты спрашивал, вероятно. — Артур бросил на Мерлина странный взгляд, словно осуждая его за несообразительность. — Все в городе должны видеть, что король бесстрашен. Кстати, что ты тут делаешь? Разве ты не должен ходить и следить за тем, чтобы бокалы гостей не пустели? — Тогда Утеру лучше не сбегать посреди вечера, — проговорила Моргана, разглаживая платье, но Артур её не услышал. Он переключил своё внимание на Мерлина, ему хотелось докопаться до слуги, поправив своё настроение. Музыка позволяла ему говорить почти в полный голос, не боясь, что услышат посторонние. — Я видел тебя утром, Мерлин, — Артур немного поворнулся в его сторону. — Ты переживал за Ланцелота, я видел, как расстроился моей победе. — Кажется, я говорил, что он — мой друг, и я не мог не переживать за его успех, милорд. — Вот именно, — довольно усмехнулся Артур, — милорд. Наконец-то ты выучил подобающее обращение. Парень растянул губы в улыбке и тут же отступил назад. При всей своей царственности, Артур всё ещё может воткнуть вилку ему в руку или пнуть. Моргана вздохнула и медленно встала из-за стола. В отличии от короля и принца, ей страшно по-настоящему. Рассказы о грифонах её пугают, но она должна улыбаться. Это лучше получается в окружении людей. Взглянув в сторону Гвен, Моргана мысленно сетует, что Амелии рядом нет, её посадили за другие столики, и она вряд ли согласится пойти сплетничать с гостями. — Лорд Романкоин опасен и вам нужно быть осторожнее. — Эгрейн поставил свой бокал на стол, он почти не смотрел на Маргарет, а наблюдал за кем-то в зале. — Вы привели сюда невесту? — Она поинтересовалась просто из любопытства, та женщина на лестнице с морковными губами выглядела настоящей красавицей. Грех было бы не показать её публике. — Нет, ей не нужно тут бывать. — Эгрейн кажется слишком категоричным. — Возвращаясь к Романкоину, что вы конкретно хотели знать? — Кто он? — Маргарет задала очень простой и одновременно сложный вопрос. Эгрейн поймёт, другие нет. Она прекрасно знает, кто он, в библиотеке есть записи о его участиях в военных походах, о завоёванных землях. Она слышала, как Романкоин сказал: «Я не допущу мира», — и подтолкнул Утера к аресту Баярда. А ещё они что-то не поделили с Грегори. Этого ей было мало. — Всё что вам нужно знать, он уже показал. Лучше посмотрите вон туда, — Эгрейн кивнул. — Том со своей сестрёнкой Амелией. Знаете, почему они здесь? — Что-то с её отцом, до меня доходила неполная информация. — Маргарет сделала глоток, и эль на секунду застревает в горле, как рыбья кость, когда она слышит слова «пленница короля». Подавив желание закашляться, она переспросила. Эгрейн начал говорить тише. — Отец Амелии и Томаса, лорд Аберсон, лишился своего титула. Никому не говорите, что я назвал его лордом, — он улыбнулся. — Все даже удивились, что это случилось. Его Величество в молодости был очень воинствующим королём, ни одно лето не провёл в замке. Аберсон водил за ним свои войска, лорда Грегори тогда ещё не было и место лучшего «заводчика» солдат принадлежало другому. Но ненадолго, Аберсон решил, что, так как его жена, мать Амелии и Томаса, приходилась дальней родственницей королю Утеру, то он имеет право стать наследником престола. Он требовал, чтобы король объявил его таковым, но его просьбу проигнорировали. Королева была беременна, но ходили слухи, что будет девочка, это вроде послужило поводом. Тогда Аберсон взял своё войско и под предлогом, которого никто не помнит, выдвинулся против короля. Всё произошло очень быстро, войско разбили, его сослали домой. А потом Его Величество приказал отобрать у бывшего друга все владения, а детей забрал в замок. Он сказал, что они не в ответе за действия отца и должны жить в хороших условиях. Вот они здесь. Служанка леди Морганы и оруженосец лорда Романкоина. — Как это связано с яблоками? — В голове Маргарет сложилась цепочка. — И ещё, Амелия очень пуглива, хоть и ходит, задрав нос. Вы сказали она пленница короля. — Да, детей забрали на рассвете и везли на телеге через весь Логрес, говорят, их кормили только яблоками угрожая, что по приезде сразу казнят. Томас плакал несколько дней и с тех пор начал заикаться. Бедный парень, ему обещали, что он станет лордом. А Амелия до сих пор ждет, что отец выкинет глупость, и её убьют ему в назидание. — Эгрейн показательно вздохнул. — Хотя что может выкинуть наместник бедной деревни пропивший последние налоги. Алиса крутилась, растянув подол синего платья. Юбка волнами плывёт по воздуху, под восхищённый взгляд Гвен и милую улыбку Морганы. Она почти попадает в такт музыки. Воспитанница короля выглядела чуть более довольной, она даже решилась на двусмысленный разговор. Её глаза поблёскивали, когда она наклонилась к Алисе и спросила: — Так это и есть платье, которое подарил Утер? — Мне так нравится его цвет, прекрасный синий. — Алиса сделала ещё один оборот, красуясь. — Ещё бы снять платок. — Моргана протянула руки к голове девушки, но та быстро увернулась. — Это же общий этикет, — протестовала Алиса, расправляя белые волны платка. — Посмотрите, все девушки в платках… почти. — Она решила задать так давно мучавший её вопрос: — Почему Гвен не носит его? Про причёски Морганы и так всё было ясно, она официально «самая красивая женщина Камелота» и должна каждым появлением на публике покорять всех присутствующих молодостью и изяществом. Но откуда такая привилегия досталась Гвен? Моргана бросила на Алису лукавый взгляд и пожимает плечами. — Этикет, да, но мне нравится смотреть на её волосы. — Ваш отец тоже любит смотреть на мои волосы, — фыркнула Алиса, еле сдерживая накопившиеся эмоции. — Но я же не распускаю косы. — Мой отец? — Моргана повернулась. Алиса почувствовала холод скользнувший по шее. Она же ещё не знает! Ах да… никто не знает. Гвен и Моргана смотрели на неё как на чумнобольную, кого она назвала отцом? Короля? — Конечно. Его Величество отец для всех нас. Отец всего королевства. — Она сжала губы в улыбке и не понимающе посмотрела на королевскую воспитанницу, словно именно она не поняла весь глубокий смысл сказанного. — Король Утер столько для нас делает, что мы с Маргарет видим в нём настоящего отца для нас и всех жителей Камелота. Знаете, как у нас говорили… Царь-батюшка. Моргана хмуро свела брови, ладно, она никогда не слышала подобных формулировок. Наверное, это имеет смысл, она привыкла думать о родной стране Алисы и Маргарет как о довольно развитой державе. И если там было приемлемо, может, приживётся и в Камелоте. Свечи сверкают, музыка становится громче. Король поднял кубок, радостно поздравив рыцарей. Романкоин встал из-за стола, начал плыть по залу от гостя к гостю, любезничая с большей частью приглашенных. Эгрейн, извинившись, оставил Маргарет одну. — Великолепный бирюзовый. — Артур подошел к Моргане, но смотрел на Алису. Теперь, когда они оба увидели подвох в поведении подруг, принцу хотелось быстрее их на чём-то подловить. — Синий, — любезно исправила Алиса, склоняя голову в приветствии. — Да? — Артур наигранно хмыкнул. — Я вижу бирюзовый. Вздохнув и закатив глаза, Моргана ушла. Ей хотелось отвлечься, но Артур словно специально за ней ходил. Оставшись один на один с принцем, Алиса мысленно молилась чтобы её кто-то спас, Артур может заговорить о чём угодно, и она ляпнет лишнего. Однако через секунду она пожалела что просила себя спасти. Вселенная подослала к ней самого доблестного из рыцарей, первого среди равных. — В чём заключается спор? — Голос Утера звучал за спиной Алисы, и она почувствовала как мурашки бегут по коже. — Может я смогу помочь. — Ничего серьёзного, отец. — Артур ждал, пока Алиса обернётся и уважительно поклонится королю. — Я лишь восхищался бирюзовым платьем леди. Он смотрел на затылок Алисы, представляя, как она сейчас старается держать лицо. Гордость девушки заставила её полностью овладеть эмоциями и улыбнуться Его Величеству. Сейчас ей больше хотелось доказать, что это чёртов синий. Даже путём утирания носа принцу. — А я поправляла Его Высочество, говоря, что платье синее. — Синий, который очень вам идёт, леди Алиса. — Утер протянул ей руку, но сама Алиса не спешила отвечать. — Артур, не усложняй ситуацию. Ты всё же говоришь с придворным портретистом, кто может лучше разбираться в цвете платья. Леди Алиса, подарите мне один танец? Чувство триумфа в Алисе тут же затухло, Артур кашлянув, отошел в сторону. И этот мини-бой он не выиграл. Куда ему, против девичьих глаз. Ему не нравилось, что Утер снова и снова выходит с Алисой на мировую. Он либо действительно очарован, либо… принц оглядывает зал, мельком заметив Маргарет, он знает, чьих рук дело. Фыркнув что-то себе под нос, Артур ушел в сторону окруженного новыми сослуживцами Ланцелота. Сегодня праздник! Все должны радоваться. Алиса ещё несколько секунд смотрела на протянутую руку короля в чёрной перчатке, припоминая их последний разговор, а после подняла взгляд. Король смотрел на неё так по-доброму открыто, с затаённой надеждой. Что будет, если она не согласится?