Не телефонный разговор

*** Отцовская строительная фирма Такекуры получила выгодный заказ. Особым условием были сжатые сроки, поэтому работали в две смены. Так случилось, что у Танады-сана с ночной смены жена слегла в больницу, и некому стало сидеть с маленьким годовалым сынишкой. Так что Ген предложил его подменить. Днем учился и тренировался со всеми в школе Деймон, а ночью на стройке работал. Спал по четыре часа и иногда опаздывал на первые уроки, пару раз вообще пропускал школу, являясь только на футбольное поле. И так – уже две недели подряд. К вечеру накатывала усталость, но тело с ней уже давно свыклось и воспринимало как данность. Он двигался на автомате, совершая привычные действия, в голове было пусто; монотонная физическая работа странным образом погружала его в состояние какой-то моральной летаргии. И это было хорошо – ни мыслей, ни эмоций. Он всего лишь делал то, что должно было быть сделано. Как всегда, нес ответственность на себе, даже не думая переложить ее на чужие плечи. *** Когда начало темнеть, на стройке загорелись фонари, хотя светлее от этого будто и не стало: темнота сгустилась за резкой границей ярких четко очерченных конусов желтого света. Они как раз закатывали асфальтобетоном будущий паркинг перед зданием, когда в кармане у Такекуры зазвонил сотовый. От запах гудрона и битума нечем было дышать. Из-под катка валил жар. Такекура махнул старшему смены, дав знать, что ему нужно отлучиться, воткнул лопату в насыпь щебня и отошел подальше от шумящей техники. Телефон звонил не переставая; номер был незнакомый. Впрочем, были у Гена некоторые знакомые, которые часто меняли телефоны… Наконец, Такекура отошел достаточно далеко, чтобы звуки машин и крики рабочих не мешали разговору, и нажал клавишу приема вызова. В динамике послышался резкий голос: - Йо, старикашка. Ну, как там ваша стройка века поживает? - Хирума… В трубке язвительно рассмеялись. - Надо же, узнал. Значит, не забыл еще. – Что-то негромко хлопнуло. Такекура поморщился. Жвачка. Он звонит ему, почитай, ночью, язвит и при этом выдувает пузыри из жвачки прямо у него над ухом. - Зачем звонишь? – Надо было бы быстро переговорить и возвращаться к работе. - Да вот, просто узнать хотелось, как у тебя дела. Днем не пообщаться даже. Хирума, который «просто» звонит, чтобы узнать, как у него дела. Хирума, который всегда в курсе всего, кстати. Такекура решил, что ему не верит. «Просто так» Хирума ничего не делает; наверное, ему что-то надо, но пытать демона бесполезно, - не расскажет и не признается. - У меня все нормально, - на всякий случай сообщил Ген. Обернулся и увидел, что мимо идет парнишка на два года старше его самого, Хадао Рицу. Они кивнули друг другу. - А я только что из душа! – сообщил вдруг Хирума, снова хлопая жвачкой. - Из душа? – не выдержав, переспросил Такекура. Рицу удивленно обернулся и понимающе сверкнул улыбочкой, показав ему оттопыренный мизинец. А потом побежал к остальным; видимо торопился рассказать, что сын хозяина завел подружку. Такекура сжал зубы и направился в сторону от людей. Его ботинки гулко прогромыхали по деревянному настилу, проложенному над трубами. - Зачем ты мне это говоришь? Хирума коротко усмехнулся. - А что тут такого? Нельзя? - Да нет, просто… А что «просто», Такекура не знал. Но упоминание о душе вызвало слишком много лишних эмоций, совершенно не относящихся к работе. – Почему нельзя… Можно, конечно... – Ген огляделся. Ноги привели его к тупику, в котором были составлены железные сваи и деревянные панели для лесов. Темно, пусто. Три высокие кирпичные стены, черное небо над головой, свет строительных фонарей в проеме между зданиями, голос Хирумы над ухом. Такекура рассеянно почесал затылок и поправил бандану. - Это хорошо, что можно, - пробормотал демон. – Я как раз об этом подумал… - О чем? – Такекура понял, что со своей беготней по стройке в поисках тихого «пятого угла» упустил нить разговора. – Эй, ты там? Хирума? Молчание в трубке, только еле слышный вздох, какое-то шуршание. - Да, - наконец ответили ему. – Отвлекся. - Ты… чем там занят? – с подозрением спросил Ген. С очень странным таким подозрением, хотя, зная Хируму, подозревать его можно было во всех смертных грехах, больших и малых. Легкий смешок опрокинул ему за шиворот волну мурашек: - А как ты думаешь? Такекура подумал и сглотнул. - Ты… Э-э-э… В смысле, ты там… э-э-э… - Чего-о-о? – взвыл Хирума, не дослушав, но правильно догадавшись, куда тот клонит. У Такекуры зазвенело в ухе. – Придурок, я ствол полирую! – Щелкнул передернутый затвор винтовки. – Ты, тупой озабоченный старый идиот! Да чтобы я тебе звонил и… и… дрочил?! Слишком много тебе чести, понял? Трубка замолчала. Такекура посмотрел на дисплей. «Ваш вызов завершен, конец разговора», - значилось там. Надо же, какой нервный. И с полуслова догадался, о чем речь шла. У них часто получалось думать об одном и том же. Правда, общение с Хирумой от этого легче не становилось. Ген хмыкнул. Можно подумать, такая уж щекотливая тема. Но если демон так всполошился, то значит, рыльце в пушку. Он набрал его номер заново, но Хирума нажал «отбой». Набрал снова. На этот раз в трубке раздалось… Молчание. Слушает, значит… - Хирума, послушай… - черт, наверное, надо извиниться, а он же никогда не умел извиняться… - Иди на хер! – и снова «отбой». Такекура медленно выдохнул через ноздри. Захотелось дурацкий телефон швырнуть об стену. Вместо этого он выждал пару минут и набрал номер Хирумы еще раз. - Ну, чего тебе? – и это еще он спрашивает! Хотя сам вообще-то первым позвонил. Хируму на «слабо» надо брать. То есть, он, конечно, не поведется, но… - А что в этом, собственно, такого? – А вот так вот и сказал, да. И будь что будет, пусть попробует доказать обратное! Да чтобы Хирума, да чего-то стеснялся? Он же скорее свою жвачку проглотит, чем позволит себе слабость проявить. - Нет, ты рехнулся, чертов кикер? - Я вполне серьезно! – с апломбом заявил Такекура, невольно копируя Хирумову манеру выражаться, с эдакой язвительной ноткой непрошибаемой стопроцентной уверенности. - Как ты себе это представляешь? – процедил сквозь зубы демон, будто случайно давая слабину. - Как-как… Просто. – Такекура понадеялся, что секундное замешательство в его голосе осталось незаметным. Почему-то разговор превращался во что-то совершенно непонятное. Вот только прерывать его уже не хотелось. Сердце непонятно отчего забилось сильнее. Хотелось узнать, к чему все это приведет. И как далеко Хирума решит зайти. Такекура облизнул пересохшие губы. - Что на тебе сейчас одето? - Это тебе не паршивый секс по телефону, понял? – мгновенно в ответ зарычал демон. Такекура уж подумал, что снова ляпнул что-то не то, и трубку снова повесят, но вместо этого услышал, как Еичи смягчившимся голосом задумчиво произнес: - Я в полотенце. На кровати лежу. С жвачкой и винтовкой на кровати, только в одном полотенце. Такекура представил картинку, заулыбался, а потом оглянулся за спину, чтоб удостовериться, что его никто посторонний не слышит и идиотских улыбочек его тоже не замечает. Хирума, как всегда, в своем репертуаре. А раньше наверняка и собаку с собой в кровать тащил. Хотя теперь Цербер отправлен на пмж в школьную будку. - Винтовку убери, жвачку выплюнь, - скомандовал он бодро. - Уже, - ответил ему демон нахмуренно. Чего хмурится-то? Ну и что, что они так раньше никогда не разговаривали? - Полотенце… - голос немного охрип, но Такекура прокашлялся и повторил. – Полотенце тоже снимай. В мокром полотенце на кровати лежать, - это как-то, знаешь ли… Простудиться можно. – Предлог был смехотворный, но главное – твердо обосновать. - Снял, - доложил Хирума. Голос его стал еще более отстраненным. Чего же он такой недовольный? Такекура помолчал. Пофантазировал. Представил… - Что ты делаешь? – на пробу спросил он. - Ничего! – с вызовом ответили ему. Практически зарычали. Ага. - Тогда представь… Что моя рука сверху. В трубке раздалось сбитое дыхание, а потом шорох, словно Хирума повернул голову к другому плечу. Шелест волос по подушке. - Придурок, - обвинили его снова. Вот это верно. С таким демоном пообщаешься, - точно придурком заделаешься. - Ну, и чего молчим? – сам окликнул его демон через полминуты. Говорить ему, что он не знает, что сказать дальше – верная гарантия того, что его пошлют далеко и надолго куда-нибудь на Фудзи-сан медведей пугать… Такекура повторно облизнул вновь пересохшие губы, сглотнул. - Помнишь, как ты однажды в школе пальнул из базуки и попал в трубу с холодной водой, которая к душевой проходила? Раздался короткий ломкий смешок. Напоминание о том происшествии, похоже, подняло Хируме настроение на пару градусов. *** Фонтан, ударивший из-под земли, обдал водой и Хируму, и Сену, по вине которого, собственно, Еичи и схватился за базуку. Зачем было палить из ручного противотанкового гранатомета по Айшилду, Такекура не знал; возможно, у Хирумы в тот момент просто других средств убеждения под рукой не оказалось. Но воронка в земле образовалась немаленькая, выбило стекла на первом этаже школы и в их собственной раздевалке (потом все списали на внезапные подземные толчки). Такекура тогда первым бросился к вентилю, благо знал, где тот находится – пока ползал по люкам во время стройки, изучил коммуникации. За минуту перекрыл подачу холодной воды, и фонтан опал, оставив на земле лужу раскисшей земли и сидящих в ней насмерть перепуганного Кобаякаву и прифигевшего Хируму. У Сены была Мамори с полотенцем наготове. Она заставила его переодеться в спортивную форму, прихватила школьный пиджак и брюки с собой и утащила Кобаякаву домой от греха, то есть, Хирумы, подальше. А Хирума, цыкнув зубом, отправился выжимать себя в раздевалку. Взрыв разогнал футболистов по домам, так что было пусто: когда Такекура вошел в клуб, на скамейке только мокрые шмотки Еичи валялись, распахнутая дверца шкафчика болталась, а сам он, по-видимому, в душевой был. Что он там делал, было неясно, уж явно не кипятком мылся, так что Такекура решил полюбопытствовать и глянуть одним глазком. Уж, насколько он знал, в душевую Хирума ходил без огнестрельного оружия и без электрошокера, так что ничего смертельно опасного Гену не грозило. Из дальней кабинки валил пар. Такекура удивился и прошел посмотреть – неужто демон и правда решил искупаться под кипятком? Оказалось, что нет, – просто вытирался влажным полотенцем, смоченным в горячей воде. На вопрос «Чего приперся и пялишься?» Такекура обезоруживающе честно заявил, что «Соскучился». Тогда ему вручили полотенце и подставили спину. И тут уж он и пяти минут не продержался. Кожа у Хирумы была горячая, он стоял, запрокинув голову, и смотрел в потолок, а плечи вздрагивали от каждого прикосновения мокрой горячей ткани. Хотелось отшвырнуть подальше эту махровую тряпку, а самому – руками, раскрытыми ладонями, снизу вверх огладить, медленно, будто статую обнять, развернуть к себе, а потом опуститься вниз и губами… Кафельная стена была холодной, а вода – действительно настоящий кипяток. Уж каково Хируме было стоять под влажным паром, прижимаясь к холоднющему кафелю голыми лопатками, Такекура не знал, да и демону, похоже, было все равно. «Что, так вкусно?», - насмешливо спросил Еичи, глядя на него сверху вниз. В ответ Такекура только обхватил его за бедра и прижал к себе еще ближе, так что Хируме оставалось только в плечи его вцепиться стальной хваткой, чтобы равновесие удержать… С тех пор при любом упоминании о душе у Такекуры в мозгу словно переклин случался и, похоже, Хирума об этом знал. - Помню… - ответил Еичи негромко. - Я бы хотел так еще раз… - Мне снова пальнуть по трубам из базуки? – он еще издевается! - Прямо у стены, как тогда… - и засаживать до упора, впечатывая в кафель… Хирума в ответ только и смог, что простонать от неожиданности; впрочем, он почти сразу опять отвернулся от трубки. Чего прячется? Все равно ему слышно. Еичи, продышавшись, проворчал: - Я всегда говорил, что ты извращенец еще почище меня. - А ты такой гладкий, горячий внутри, горячее кипятка, - так тогда и казалось. – Сжимаешься раз за разом… Хотя это и бесполезно. Молчит, просто дыхание неровное в трубке доносится. Шумное. Так, что легко представить… - Тесный, что в глазах темнеет и, кажется, кончишь в одну секунду, сдерживаться просто сил нет… Такекура перевел дух, с закрытыми глазами ткнулся лбом в покрытую холодной росой кирпичную стену дома. Горло пересохло. Почти шепотом позвал: - Еичи? Ты там? Скажи что-нибудь… Вместо слов послышался низкий протяжный стон. Еичи задохнулся, шумно выдохнул, замер… потом его дыхание, постепенно успокаивающееся, целую долгую минуту было единственным звуком, который Такекура слышал. Все тише и тише… до еле слышного, обычного. Ладони покалывало – так хотелось сейчас сжимать его тело, прикасаться к жестким осветленным волосам, гладить по спине, оглаживать плечи, взмокшие бедра… Ничего этого не было, только дурацкий тупик, стены домов, ночная роса и острый свет фонарей, резко бьющий по расширенным зрачкам. - Мусаши… - … да, - трубка жалобно хрустнула в руках хрупкой пластиковой панелькой. - Когда ты… - запнулся, слова подбирает или дыхание еще не восстановилось? Такекура сам боялся дышать, вслушиваясь изо всех сил в то, что сейчас происходило. – Когда там твой чертов график нормальным будет? Две недели меня уже динамишь… Ах, так вот, в чем дело. А он и не думал, что Хирума из-за этого ему решит позвонить. Чтобы узнать, когда он вернется. Позвать. Такекура почувствовал, как улыбается. - Эй, алё, чертов кикер? - Завтра, - твердо произнес Такекура. В конце концов, он тоже не железный, да и другие ребята обещали помочь со сменами, если что. - Ну, смотри… - в трубке послышалась усмешка, клыкастая и дьявольская, которую непременно бы надо было заткнуть жадным поцелуем… - Тебе еще отрабатывать… - что отрабатывать, Хирума не договорил, да и так было ясно. Вместо этого, он внезапно заразительно зевнул, клацнув челюстями. – Иди уже, работай… Тебя там, небось, потеряли. Завтра поговорим. - До завтра, - легко согласился Такекура. - Да… Опоздаешь на тренировку, - пристрелю… - почти нежно пообещал Еичи, нажимая отбой. Будто признание сделал. Такекура улыбнулся снова. Убрал трубку в карман. Поднял голову к черному небу, укутанному низкими серыми тучами. Надо было возвращаться. Реальность казалась ему туманной, зыбкой. Мыслями его все еще были где-то там, где проходил, между небом и землей, невидимый звук голоса. Тело больше не чувствовало усталости. Было жарко.

Конец. 24.09.2010.