Комки шерсти

О том, что за все в жизни приходится платить, я знаю не понаслышке и ни капельки в этом не сомневаюсь. Хоть я и не знаю дословно, что такое "карма", я предполагаю, что это такой вид оплаты за жизнь, если проще говорить. За все, что ты творишь, ты расплачиваешься по разному: настроением, здоровьем, материальными благами, но отдаешь это не конкретно кому-то, а просто всему существу. Ты хандришь, болеешь или теряешь что-либо и на столько много, на сколько ты провинился. Так происходит в большинстве случаев. И я в список таких индивидов не включен. Мое жизненное состояние принимает только авансы - сначала я страдаю, если так угодно сказать, и уже только потом получаю свое счастливое вознаграждение в том размере, какой "наплакал". Я не жалуюсь. Мне уже привыклось жить так - в постоянном ожидании хороших времен. Конечно, я пытался смотреть на все это с другой стороны, но, поверьте - становилось только хуже. "Бьют - подставь другую щеку" для меня оборачивается полным избиением. "Не отвечай грубостью на грубость - промолчи" - смертельный номер, так как за свое молчание я обычно получаю еще сильнее. Я знаю точно одно: если мне плохо сегодня, то завтра будет еще хуже, хотя, послезавтра, вероятно, все изменится. Да, все радости всегда где-то на день впереди меня и как я за ними ни гонюсь, догнать пока получается только в теории. Да я уже и не бегу, так - прохаживаюсь, ведь чем быстрее бежишь ты, тем больше ускоряется все вокруг. Наслаждаться моментом? Пожалуй, можно, ведь все равно спешить некуда - моя жизнь только начинается. Сегодняшнее утро начиналось для меня, да - как всегда необычно. После вчерашней встречи со знакомыми Юмэно, на теле осталось множество памятных синяков, но для меня это стало не главной проблемой. Последние несколько дней меня мучают подозрительные головные боли. Я не думаю, что они как-то связаны с травмами или нагрузками в школе, потому что я явно ощущал новый аспект в жизни, влияющий на интенсивность неприятных ощущений на макушке головы. Ощущение такое, словно мои силы уходят на неизвестное мне действие, которое я делаю, но уже не замечая этого... Короче, говоря не замудрено - башка болит, все болит, что с этим делать знает только один человек в этом доме. Я встал с постели, нехотя переставляя ноги, на скорую руку одел привычную форму (каковой школьная для меня не является), сгреб в рюкзак со стола первые тетради и книги, что валялись на нем и сполз по лестнице вниз на кухню. Как я и ожидал, мой нянь уже ждал меня. Видимо, вчера, удобно присев на диване, предварительно (КАКИМ-ТО ЧУДОМ) приготовив мне (а может и не мне - кто его знает) завтрак на утро, Берт, довольный прошедшей сходкой друзей, уснул лицом на столе, не доходя до спальни. Мои "тихие" шаги не смогли его разбудить. И, даже, когда я с грохотом посуды пытался набрать себе завтрак в школу, Берт только сквозь сон недовольно что-то промычал и повернул голову с одной щеки на другую, после чего продолжил спать, при этом изредка, но конкретно похрапывая. На одной руке, которая свисала с противоположной стороны стола, у него, не смотря на мои надежды, болтался половник, намереваясь в любую секунду упасть и разбудить нерадивого "родителя". А в другой - как раз то, что я так тщетно пытался найти в столь ранние часы. Это был на половину выпитый стакан фирменного "опохмелина" от Берта. Что-то крепкое, на спиртовой основе, отдающее шоколадом и корицей, смешанное с подобием "Алкозельцера", каплей цитрусового сока и энергетика - адская смесь, которой меня всегда грозились споить, если я не буду бодрым по утрам. Мне всегда удавалось избежать зловещего стакана, но сегодня пришел день, когда я сам позарился на него. Выходя из кухни, я, аккуратным движением легко вынул емкость из руки спящего, опустошил ее и оставил на тумбочке у входа. Предвкушая очередной пустой день в школе, я не торопился в нее придти. Утренние картины города доставляли мне куда большее удовольствие, чем четыре стены с потолком, только ограничивающие чувство развития. Люди, собаки, машины - все двигалось поспешно по своим делам, не обращая внимания на меня, как на помеху такого движения. Вдруг я понял, что гулять мне более не дано, так как заметил учеников в школе нашей формы спешащих на занятия, вспомнил вчерашний инцидент с одноклассницей и решил выяснить на сегодняшних занятиях о корнях проблемы. "Мама Касато обещала, что та придет сегодня на занятия... Хм, она неважно выглядела вчера. Надо что ли подбодрить". Проходя мимо ближайшей клумбы с цветами, я не поленился сорвать тот, что покрасивше, чтобы хоть немного поднять настроение "персональному решебнику", как я иногда в шутку называю Касато. Но, как позже выяснилось, "маман" меня напрасно обнадежила - место Касато за моей партой до конца этого дня так и осталось пустующим. Однако я не так теперь волновался, поскольку знал, что с этой девчонкой все будет в порядке, ведь я знаю где она и в любую минуту могу ее проведать. "Так и надо сделать. Зайду вечером, цветочек что ли занесу, домашку там...". А после занятий меня снова ждала прогулка с ненаглядной Юмэно. Может от счастья у меня крыша ехала, может все всегда так и было, просто я не замечал, но факт остается фактом. Чем больше времени я провожу с девушкой своей мечты, тем хуже я ощущаю себя после. Хотя каждая встреча с Юмэно всегда лучше, чем предыдущая. И, даже предупреждение "мускульных скал" меня не остановит. Я буду провожать Юмэно до тех пор, пока она сама не попросит оставить это дело. И никакие невзгоды или стихийные явления не будут мне помехой. А уж тем более какие-то там мелкие странности вроде голосов. Ведь, когда я иду рядом с Юмэно, я чувствую себя нужным и в какой-то степени любимым. Она, со второй нашей прогулки, всегда держалась за мою руку, не отпуская, до самого ее дома. И тогда мне казалось, что все окружающее словно утихало - ни шорохов, ни писков, разве что мелодии города тихо звучали сопровождающим фоном. Проще говоря, когда я с Юмэно - я счастлив, что живу именно так, как есть. Ведь, будь что-то по-другому, мы могли бы и вовсе не встретиться... Честно сказать, мне стыдно. В тот день я так и не навестил Касато. Цветочек, обещанный ей, так и остался лежать в моем рюкзаке, ожидая момента, когда я пересилю лень (или какое то ни было оправдание откладывать встречу) и навещу ее. Однако, я дал себе "честное пионерское", что, если девушки не будет на занятиях и завтра, я непременно приду к ней сам. Но и на следующий день я обещания не сдержал - Юмэно предложила прогуляться длинным путем, и я , очарованный ее гипнотическим голосом, согласился, напрочь забыв обо всем остальном на свете. Как бы я себя ни корил, и через два дня, и через неделю - я не пришел к Касато, так же как и она не объявлялась в школе. Для меня были странным во всем этом пара вещей. Первое, что никто не обсуждал, что именно с одноклассницей произошло. По всей видимости, все, кроме меня, просто давно знали об этом, а я не удосуживался спросить... И второе, это как я позволял себе быть столь попустительным, когда я с Юмэно или даже просто думаю о ней. Конечно существует еще один момент, волнующий мое сознание. Спустя какое-то время, дни после сопровождений Юмэно начали становиться спокойнее. И громилы, дав обещание закопать меня заживо, приблизься я хоть на сантиметр к Бьёку-тян, как будто испарились. На мой взгляд, жизнь начала налаживаться. Но "живым органом предчувствующим аварию" я действительно ощущал, что мои улыбочки мне обойдутся в очень дорогую цену... Что ж, я жду. И каждый день как испытание на моральную выносливость, до тех пор, пока ласковое, успокаивающее прикосновение Юмэно не постигнет меня. Прошло около месяца. Вроде цел, вроде жив. Все спокойно. Подозрительно спокойно. Берт не ворчит по поводу моих поздних возвращений. Может понимает, что я наконец-то нашел достойную им причину. И эта причина Юмэно. С каждым днем она все больше меня понимает. Мне-то ее понимать нет смысла – я все о ней знаю. Все это время она как будто изучала меня. Ее запас вопросов обо мне не имел конца. Я даже не думал, что существует столько пунктов, чего нового и интересного можно узнать о человеке. И из этих вопросов я многое узнал о себе сам. Вообще, как я теперь думаю, люди лучше всего могут познать себя только в разговоре с близкими. Потому что в такие моменты наконец-то получается взглянуть на себя со стороны. И вот очередной вечер, когда мы вместе с моей Ю-тян гуляем. Сегодня уже она рассказывала мне о себе. Но меня ничто не удивляло, кроме тех ее слов, где она рассказывала о себе как о самой неуклюжей, глупой неудачливой и т.п. Зная, что людям свойственно себя принижать, я как мог старался ее переубедить: -Ю-тян, не нужно так о себе говорить. Твои слова о себе не совместимы с тем, что ты спортсменка, умница, да еще и красавица, - как ни странно, я уже не боялся говорить это ей прямо в глаза. Но она по-прежнему наивно удивлялась моим комплиментам. -Ты правда так считаешь? -Ну конечно! Никому не сравниться с тобой по успеваемости и красоте, - я немного увлекся, нахваливая спутницу, что заставило ее смутиться. Ее щеки слегка покрылись розоватым оттенком, а в глазах блеснул неведомый мне ранее огонек. Она чуть крепче сжала мою руку и впилась своими ноготками в локоть. -Ай! Ты чего?, - мы остановись посреди аллеи с миндальными деревьями. Вечерний свет сквозь листья падал на лицо Юмэно, отчего ее голубые глаза сверкали как сапфиры. Только теперь в них ютилось какое-то сомнение. Она встала напротив и взглянула на меня исподлобья. -Хантэн, можно тебя еще спросить кое о чем?, - я был немного озадачен такой реакцией, но, не говоря ни слова, словно соглашаясь, присел на лавку, что стояла рядом и потянул за собой Юмэно. Своими лучами солнце согревало наши спины, а легкий ветер доносил с деревьев приятный аромат миндаля, вызывая где-то в глубине души чувство умиротворения. Немного помявшись, теребя край своей юбки, Юмэно глубоко вздохнула и начала говорить: -Хантэн… Я вообще не то что бы спросить хотела, а даже сказать. -Ну так говори. И если тебе будет проще, можешь по-прежнему называть меня Нэко. -Ой, спасибо) Я… вот чего… Все, те недели, что ты меня провожаешь со школы… Я думаю ты заметил уже…, - интересно, чего то я должен был заметить?, - Ну, я… Первый день, как мы были в кошачьем приюте, с тобой я почувствовала себя как-то по другому, - Неужели она хочет сказать, что влюбилась с первого взгляда? Не верю счастью!, - До тебя, меня всегда окружали люди. Мне не понять, что такое быть одной. И я вижу почему... Мальчикам я нравлюсь из-за своих форм. Ну, вряд ли уж можно сказать, что они в восторге от моего «блестящего» ума… -Ю-тян, не надо так… -Подожди. А девочки крутятся вокруг только по причине мальчиков, чтобы как и я быть всегда у них на виду. Мне это не важно, поскольку они не вредят мне. Но, мне кажется, что все-таки в них тоже есть немного от моей проблемы, - после этой ее фразы я немного потерял связь ее слов, - Ну, как тебе сказать. До тебя, я постоянно ощущала, что за мной как будто кто-то следит. Где бы я ни была – постоянное чувство чьего-то присутствия. И оно не было похоже на человеческое. Среди всех глаз моих почитателей я всегда чувствовала чей-то чужой, пристальный взгляд. А как в тот день ты был со мной, я ощутила… защиту, - тут я понял, что Юмэно имела в виду. «Значит не мерещилось мне – она тоже чувствует какую-то хрень, происходящую с ней. Стоп! Но почему же тогда она говорит, что ей стало спокойней со мной, ведь на следующий день все было только страшнее… Надо с этим разобраться», - так я только подумал, но сказать не решил, чтобы не пугать Юмэно с ее подозрениями. -И, знаешь, мне это так понравилось. Я уже давно не чувствовала такого спокойствия. Поэтому-то и просила провожать меня еще… Нэко…, - вдруг Юмэно наклонилась вперед и сильно смяла края юбки в кулаках, - Прости, если я причиняла тебе неудобства, потому что мне кажется, что я тебя… использовала. Мне… так… стыдно, - теперь через каждое ее слово слышались тихие всхлипы. -Ю-тян… Ну, не нужно так корить себя!, - я придвинулся ближе к ней и обнял. Почему-то сейчас мой извращенный мог не наполняли соответствующие мысли, я действительно почувствовал как страшно было Юмэно до этого, - Мне даже нравилось тебя провожать – был уважительный повод поздно возвращаться домой. Ты ни в чем не виновата., - я повернул Юмэно к себе и заглянул ей в глаза, - Слышишь? Все в порядке. Я готов и дальше ходить с тобой, лишь бы только ты чувствовала себя в безопасности. Я не ожидал от себя такой чувственной речи, и уж тем боле не ожидал, что скажу ее вслух. Но сейчас я об этом не задумался. Сейчас мои мысли радовались тому, что я нахожусь так близко к моей дорогой Ю-тян. Я тонул, глядя в ее небесно голубы глаза, на ресничках которых еще поблескивали слезинки, так и не упавшие вниз. Наши губы были так близко, что было бы грехом не воспользоваться этим моментом и не украсть ее поцелуй. Однако совесть мне не позволяла. Но я не успел опомниться, как за меня все решила Юмэно. Она закрыла глаза и легонько коснулась моих губ своими. Все длилось не долго – около доли секунды, но именно сейчас я ощутил вкус настоящего счастья. Все самые радостные моменты моей жизни промчались перед глазами, да так, что из них чуть искры не посыпались. В следующую же секунду мы услышали какой-то громкий звук сзади. Юмэно тут же подпрыгнула и отскочила в сторону, а я сперва бросился в кусты откуда все доносилось, но, не обнаружив ничего опасного вернулся и снова обнял Юмэно -В-вот видишь? Я же говорила – что-то странное! -Успокойся, все хорошо – я рядом, да и там ничего нет… Все в порядке, все в порядке…, - прижимая Юмэно к себе, я слышал как испуганно бьется ее сердце и мне ни за что не хотелось ее отпускать. -Пойдем скорее отсюда, - попросила она и мы поспешили к ее дому. Стоя у входной двери, прежде чем уйти, я взял Юмэно за руку и от чистого сердца сказал ей то, что так хотел весь оставшийся вечер: -Юмэно, послушай. Я хочу, чтобы ты знала. Я готов защищать тебя до последнего своего вздоха, и я прошу, не бойся больше ничего, ведь я всегда буду рядом. -Хорошо и спасибо, что и сегодня был со мной…, - после этих слов она улыбнулась мне и зашла в дом, а я побрел к себе. Я был счастлив как никогда ранее. Мысли метались как электроны – быстро и хаотично (да я знаю физику!). Я ничего вокруг не осознавал, просто шел и радовался жизни. В голове играла какая-то приятная музыка, но вдруг ее прервала сирена полицейской машины. «Опять у людишек проблемы...», - промелькнуло где-то в моем сознании, и я продолжил спокойно идти. Сейчас я точно знал, что со мной никакая хрень не приключится и поэтому ни торопился, ни волновался… Но вдруг в кармане зажужжал телефон. Я взглянул на экран: «Входящий: Берт», - затем посмотрел на часы «21:59». «Ахтыжгребаныйтанах!!» раздалось на всю улицу, и я как угорелый помчался домой. Почему-то мне казалось, что это был самый длинный путь до дома, который я когда-либо бежал. Запыхавшись, стоя у входа, я перевел дух и вошел, заранее прикрывая голову от половника. Но опасения были напрасными. Берт стоял у тумбочки с телефоном. Боясь, что половник все же где-то спрятан у него, я неуверенно спросил: -Эээ… Бить будут? -Хантэн… -Прости-прости, что так долго! Больше не буду! Последний раз! Но ты не поверишь!, - затараторил я, снова закрываясь от возможного удара, - Хоть и не хотелось бы тебе первому рассказывать, просто больше некому. Ты представляешь, я… -Хантэн!!!, - тут Берт повернулся, и я увидел его выражение лица. Такое было только один раз – когда с его хорошим знакомым случилось несчастье. Я навсегда запомнил эту полную глубокой печали и в некотором смысле скорби мину и начинал предполагать страшное. -Нет… нет-нет-нет-нет-нет! Не надо портить мне настроение! Скажи что все хорошо!!! -Да послушай же ты!... Касато умерла. -… нет, я понимаю, что опоздал, провинился, но это уже не смешно, ты… ты шутишь…, - но даже после моего замечания, Берт не изменился в лице, - н-не шутишь?... -Ее нашли на железно дорожных путях, возле третьей станции два часа назад… -Н-но… ВСЕ – НЕ СМЕШНО! ХВАТИТ! -Хантэн, это не шутки!!! Успокойся! -ДА КАК ТУТ УСПОКОИТЬСЯ!!!!?, - ни секундой более не думая я схватил рюкзак и молнией помчался на третью станцию. Мое сердце бешено колотилось. Я надеялся, что Бэрт все–таки так пошутил и решил меня проучить, но, почему-то я не слышал криков мне в след, типа «вернись» и все такое. С каждым мгновением в груди становилось все холоднее, как будто ее вскрыли и влили жидкий азот… Стало страшно. Я почему-то не думал, куда я бегу, я просто бежал, зная, что прибуду прямо на место. И уже через минуту я был там. Фонари не горели, вокруг было пусто. Я спустился на рельсы и посветил телефоном. Сделав пару шагов вперед, я увидел пятна крови на шпалах. Все тело сковал паралич. Припало дыхание. Затряслись руки. Я отступил назад, упал и стал медленно отползать. В моей голове просто не укладывалось то, что такое могло произойти…