Парадокс Локи

Локи не был уверен, что виноват в произошедшем. Быть может, он допустил ошибку в заклинании или еще в чем-то? Можно только гадать о причинах этого непредвиденного обстоятельства, этой… аномалии! Ничего подобного не должно было произойти, но… Они были здесь. Локи наблюдал сверху, как троица воинов, Сиф, Тор и он сам, еще совсем юный, сражаются против призванных им чудовищ. Бывшие друзья, Мстители и Тор из настоящего времени совместными усилиями поражали одного врага за другим.       Ошибка. Их не должно быть здесь. Досадная оплошность!       Локи сжал руки в кулаки, когда увидел, как зеленый монстр разорвал одного солдата, как Сиф пронзила копьем другого. Каким образом исправить ошибку? Как прогнать собственное прошлое, которое сейчас сражается против него?       Он бросил взгляд на себя: воина с храбрым сердцем и чистой душой. Он молча наблюдал, как молодой Локи бросился под дротик, предназначавшийся его брату. Шаг вправо — оружие падает на землю, но кровь хлещет из раны, а поле боя оглашается пронзительным криком боли. Брат, жертвующий собой ради брата. Но почему Локи всегда должен быть тем, кто подставляется? Тем, кто жертвует, кто терпит? Какая ирония судьбы!       «Река течет вверх ногами. Насколько глубоки её воды?»       Локи вытянул руки вперед, растопырил пальцы, и его солдаты, чудовища, резко остановились. Послышался пронизывающий до костей нечеловеческий крик: монстры обратились в тени и вернулись обратно в небытие через дыру в пространстве. Локи дотронулся до металлических стен, окружавших Мстителей, а потом медленно сжал руки в кулаки. Трубы, провода, металлические пластины сорвались со своих мест и связали ноги и руки защитников мира.       Только когда все они были полностью обездвижены, Локи ступил на землю рядом со своим юным Я, которое, превозмогая боль, пыталось исцелить рану и испуганно смотрело на него.       — О вау, — послышался из костюма полный сарказма голос Тони Старка. — Он может выполнять трюки Магнето. Я… В восторге!       Локи уже привык пропускать слова Старка мимо ушей. Он слишком ценил свое время.       — Локи! — Тор из настоящего выкрикнул его имя. Ничего больше, только имя. Как будто оно должно в себе самом содержать все то, что Тор хочет сказать.       Прекрати. Это не ты. Вернись домой. Брат, брат, брат…       Локи вонзил кинжал в бетон у горла Тора.       - Молчи, Тор. Ты болтаешь… И болтаешь… — он зарылся руками в длинные светлые волосы, точно не зная, хочет ли причинить боль или мягко погладить. Локи криво ухмыльнулся, покачал головой.       — Я вырву твое сердце, Брат. Голыми руками…       — Что за бред? Почему Локи — наш враг? — младший Тор, наивный, глупый Тор не мог понять. Зато Локи понимал и грустно улыбался.       — Вы им ничего не сказали? Не сказали, что это я тот, кого вы жаждете поймать и судить? — он нагнулся к своему младшему Я. — Чтобы он остался на вашей стороне?       Кровь текла меж бледных пальцев, которые безуспешно пытались закрыть рану. Локи встал на колени перед двойником и заметил, как подобрался юный Локи. Подобная реакция даже гнева не вызвала… Он бы в такой ситуации тоже себя боялся.       — Чтобы он за вас… сражался.       — Локи!       — Нет, молчи! — он гневно посмотрел на Стива. — Вы все… Не стоите меня.       Зеленый монстр будто почувствовал его секундную слабость, отчаянно дернулся. Но у него ничего не вышло: мгновение — и между трубами висит безвольное тело Брюса.       Локи протянул руку к затылку юного Я, провел кончиками пальцев по щекам.       — Ты такой…. такой чистый и невинный… Настолько ничего не понимаешь… — он грубо схватил подбородок младшего Локи и притянул ближе к себе.       — Такой отвратительно слабый… Кто должен любить тебя, твое холодное сердце?.. Твой брат? Твоя мать? Твой отец?.. Они ведь любят тебя, не так ли? Потому что они твоя семья, а ты их плоть и кровь… О… О, если бы я был в этом уверен, то мог бы вновь стать тобой… Но… Я должен поведать тебе одну тайну.       — Локи! Не надо!       Но Локи не слушал. Наклонился, чтобы нашептать юному Я на ухо правду. Он узнает её так же, как его старшее воплощение. Всю правду: о себе, о своей жизни, о своем происхождении. Быть может, этому Локи будет также больно. Может, даже больнее, ведь если слезы не текут по щекам, они горят огнем в глазах. Локи только улыбнулся своему двойнику.       — Теперь я вижу, как легко меня сломать. Уничтожить. Но не бойся, — сказал он и почувствовал, как другой Локи дрожит. Из раны все еще текла кровь.       — Шшш, боль ужасна, не так ли? Я дам тебе упокоение. Нам обоим. Я спасу тебя от боли. Не только от той, которая приходит извне. Но и от той, которая затаилась под твоей кожей, — рука, до этого сжимавшая лицо, медленно опустилась вниз, к тонкой шее. Вторая все еще лежала на затылке. Локи медленно надавил, заставляя юное Я опуститься на землю. И только после этого начал душить.       Он видел, как сминается нежная кожа под грубыми пальцами. Руки, прикрывавшие кровоточащую рану, схватили запястье, несущее смерть.       — Локи! Локи! Нет! — кричал юный Тор. Он еще любил своего брата, и ему не было дела до того, что весь мир думает о нем. Он не мог понять, что это единственно верное решение, что это необходимо сделать… И Локи из настоящего был единственным, кто мог это сделать. Ноги и руки юного Локи еще боролись за жизнь, но это был не более чем рефлекс, неконтролируемый сознанием. Локи видел горькие слезы, сосуды, лопающиеся в глазах от недостатка кислорода.       Его друзья кричали и умоляли пощадить их Локи. Почему они хотят спасти его прошлое Я, а не теперешнее? Потому что они его предали. Локи вздрогнул, услышав отчаянный вопль Тора:       — Нет, пожалуйста, не надо! Брат, нет!       Но было слишком поздно. Тело замерло, руки безвольно упали на землю, а глаза остекленели. Так легко и просто? Так неотвратимо быстро приходит смерть?       Локи улыбнулся и медленно разжал пальцы: на шее остались красные разводы. Он дрожал всем телом и не мог понять, почему. Он только что убил себя. И он не жалел.       — Ты умер героем… Ты защищал тех, кого любил, — прошептал Локи и нагнулся к собственному мертвому лицу. — Ты будешь вечно сидеть за столом Одина и поднимать один бокал за другим, прославляя собственные подвиги. Тебя будут чествовать. Ты найдешь мой покой.       Локи встал, и в тот же миг оковы исчезли. Чего ему теперь бояться? Он видел, как Тор, не его Тор, упал на колени и прижал к себе тело мертвого брата. Он плакал и кричал от боли, умолял холодеющий труп не умирать и открыть глаза.       — Я бы хотел, чтобы и со мной так… — он посмотрел на своего брата из настоящего. — Но все, что вы пытались сделать, — это превратить меня в кого-то другого, кем я не являюсь. Я не то, что лежит сейчас здесь мертвое.       — Да, ты не это, — ответил Тор на удивление спокойно и посмотрел на руки Локи. Тот проследил за его взглядом и обнаружил, что кончики пальцев исчезли. Вместо них остался только воздух. Будто их никогда не было… Будто он уничтожил всю боль, одним махом исправил все ошибки. Один не проявил милосердия, не убил младенца, чтобы избавить от будущих страданий. Пришлось все делать самому.       — Вот, значит, как, — промурлыкал Локи, наблюдая за исчезновением рук в голубом сиянии.       — Ты будешь страдать и скорбеть? — спросил он своего Тора. Тот закрыл глаза и опустил голову.       — Я уже…       — Когда думал, что я сгинул в бездне? — его колени могли бы подогнуться, если бы еще существовали.       — Нет. Когда власть и боль стали значить для тебя больше, чем я.       Локи бросил на Тора последний, прощальный взгляд, а потом закрыл глаза.       — Всего этого никогда не было.       Единственное, что осталось от Локи, было мертвое тело асгардского принца, остывающее на руках брата.