Лайтрум

Артём понял, что завис, когда невольно посмотрел на часы в углу экрана компьютера. Он тихо ахнул, откинулся назад, безвольно дёргая мышкой в руке. Семь вечера, а он нихрена не успевал. У него скопилась тонна работы: заказы и три ролика. Ещё и несколько фотографий для Дэна, которые он обещал сделать давным-давно. Но он продолжал смотреть на экран, где высвечивался этот намёк на законченный проект. Тинто прекрасно понимал, что работа именно над снимками Шмальца будет самой сложной, потому что он не мог так легко смириться со всем произошедшим. Его как будто посадили на охуительный пляж с кокосами и бананами, сказали, мол, братан, наслаждайся! Но он знал, что за наслаждение придется платить. Да и Шмальц был куда круче любого блядского пляжа. Артём искал нужное фото в папке, случайно открыл старое, совершенно забыв про то, что нужно было изначально. Потому что у Дениса были красивые ступни и щиколотки. Он собрал невообразимую коллекцию прикольных носков, и Артём радовался, что можно было делать вид, что он рассматривал очередные яркие носочки с интересным узором. Дэн таскал дома мягкие штаны, резинка которых немного не дотягивалась до края носков. Артём видел тонкие тёмные волоски над изгибом ступни. Иногда штанины собирались частыми складками, пряча ногу. Иногда Шмальц ходил в шортах, и тогда можно было открыто пялиться на его колени и голени. Артём считал, что будет крайне стрёмно, если он опустится на пол и схватит парня за ногу, сожмет зубы на щиколотке. А так порой хотелось. Сейчас он видел, как Шмальц скривился, сидя на диване. Его голая ступня заняла половину экрана. То была стандартная работа, которую он давно закончил, но Артём смотрел на ногу несколько минут. Он вспомнил, как эти щиколотки соединялись за его спиной, как он сам держал одну из них в своей ладони, сжимая пальцами, как вёл рукой выше, скользя к мягкому бедру. Тогда никаких штанов не было. Тогда на них ничего не было, кроме все тех же носков на Денисе. Они долго неторопливо целовались, и Артём боялся лишний раз пошевелиться. Денис казался неожиданно хрупким, хоть таковым никогда и не являлся, что доказал, громко прося брать его сильнее. Ну, Артём и взял. Он тряхнул головой, решил отвлечься, переключаясь. Теперь на него смотрел Шмальц, но не кривлялся, как обычно, а мягко глядел, расслабив лицо. Артём потянулся рукой к экрану, немного повернул его. Эти фото он будет делать невероятно долго. Хотелось написать Денису и предупредить, что сегодня он уже не закончит — словно ему нужен был предлог, чтобы написать. Но вместо этого он решил быстрее доделать работу. Фото останутся у него в любом случае. Артём знал, что ему не стоило писать Дэну именно сейчас. Они начнут обсуждать работу, и Тинто поймёт, насколько устал, и тогда их беседа затянется. В последний раз они пиздели несколько часов, обсуждая какое-то дерьмо. Артём помнил, как попросил сфотографировать правое ухо, а потом как-то затянулось. Шмальц был немного сонный, но охотно отвечал — даже ждать не приходилось. Тинто сам лёг поздно, забыл про ухо. Шмальц предложил ему сфотографировать ещё что-нибудь, а Артём легко согласился. Это всё можно было бы отнести к какой-то шутке особенно близких друзей, какими они и являлись, однако, Дэн реально скинул фото. Артём лишь под утро понял, в какое дерьмо он влип, ночью же долго смотрел на то, как вздулись вены на руке Дениса, как крепко он держит себя. Тинто помнил, как дрожали руки Шмальца в их сумасшедший первый раз, думал, что дрожали и в этот момент. Сразу захотелось оказаться рядом, взять его ладонь в свою, взглянуть в глаза. Глаза у него всегда лихорадочно блестели, когда они срывались во что-то новое: не так давно они трахнулись прямо в машине, потому что Денис неожиданно возбудился и начал приставать в неудобном месте. Артём хотел бы сказать ему «нет», но не смог. Как же он оставит друга в беде? В машине было сложно, но Денис так смотрел и облизывался… У Артёма было много интересных фото Дэна, и каждое легко можно было пояснить. Это для проекта. Однако, многие черновики он просто удалял, а фотографии Шмальца удалить не мог — рука не поднималась. У него была приличная папка с заготовками, удачными — и откровенно не очень — снимками, но он не мог удалить ни один из них. Некоторые фото Артём не сохранял, оставляя их в переписке, и иногда открывал, когда становилось совсем тяжело. Ощущалось, словно он какой-то маньяк. Иногда он ловил себя на мысли, что сердце бешено колотится, когда экран светится уведомлением о сообщении от Дениса. Вот такие они охуенные друзья. Часов в одиннадцать Тинто сдался. Он переполз на диван, чтобы дать отдохнуть своей одеревеневшей заднице, лёг, раскидав ноги. Дэн был в сети пятнадцать минут назад, и ответил минут через десять, когда Артём начал вырубаться. Артём спросил, чем он занят, на что Денис ответил, что лежит и ждёт еду, что он не выходил из дома четыре дня. Его голос был слегка охрипший, но бодрый. — Осталось одно фото, — признался Артём. — Но сил нет. — Блин, а давай ты сегодня доделаешь, а завтра пойдём меня выгуливать, — предложил Денис. — Я скоро ебанусь. — Так, а что тебе мешало выйти из дома? — рассмеялся Тинто. Он помнил, как Дэн активно скакал по улице, когда они виделись в последний раз. Переусердствовал, что ли? Артём мог лишь наблюдать постепенно удаляющуюся спину. Шмальц широко и тепло улыбался ему, утягивал каким-то дворами, пока они топали до бургерной. Не было ни намёка на то, что его могли затащить в какой-нибудь укромный уголок и зажать там. Всё-таки они были не в таких отношениях, чтобы сосаться на каждом углу. Денис всё казался милым невинным мальчиком, хотя совсем недавно доказал обратное. — Лень, — протянул Шмальц, практически спел эту единственную гласную. — Мне не хватает мотивации. Да и погода говно. — Погода говно, поэтому ты предлагаешь погулять? Во вселенной Дэна Шмальца это звучало вполне логично, но Артём не мог не доебаться. Тинто ждал, что ему ответят, что он — отличная мотивация выползти из дома. Возможно, ему немного не хватало смелости спросить прямо, но Денис всегда отлично его понимал. Точно пришелец. — Ну, у тебя машина, — высоко ответил Денис и тут же рассмеялся. Поганец. — А вообще, если честно, мне реально лень выходить, но у меня уже голова болит сидеть дома. А ещё я скучаю. Под конец он сменил тон, и от этого Тинто не смог сдержать улыбку. Было непонятно, скучает Денис по нему или ему просто скучно, но Артём решил, что они действительно давно не виделись. Он посмотрел на свой компьютер, грустно вздохнул. Артём мог сесть в машину прямо сейчас и поехать к Денису, но нормально бы это было? Вдруг его не настолько и ждут сегодня? Ждут ли вообще? Да и Тинто выпил баночку пива, словно специально, подсознательно зная, что захочет увидеться. Он мог вызвать парню такси, чтобы забрать его к себе прямо сейчас, но Шмальц уже как будто засыпал. Артём часто ловил себя на том, что он мысленно одергивает сам себя же, что ставит какие-то блоки. Боялся. Было бы круто, если бы сонный Денис сейчас валялся где-нибудь под боком и гундел, как он устал и как лень выходить из квартиры. Из квартиры Артёма. Тинто мог бы покивать ему, забить на работу до завтрашнего дня, притянуть Шмальца ближе. Так бы и уснули, а утром могли бы проснуться, немного поактивничать и приступить к работе уже с хорошим настроением. Компьютер перешёл в спящий режим. Артём вымученно застонал. У него и сейчас было отличное настроение, но ровно настолько, чтобы не работать. Однако он вернулся. — Во сколько ты завтра свободен? — спросил Артём, решительно возвращаясь к работе. — Для тебя когда угодно, — ответил Денис. Щёки уже болели столько улыбаться. С Денисом всегда было так. Артём кинул короткое «окей», сел удобнее, когда вспомнил, что не ответил. — Я тоже скучаю, хотя работы много, — он старался говорить ровнее, но голос дрогнул и было ясно, что он улыбался, — потому заеду часов в пять. Дэн скинул какой-то ебанутый стикер. Лично самому Артёму теперь хватало энергии, чтобы сделать вообще всё, а потом придумать, куда сводить Дениса, чтобы погода не мучила. Шмальц иногда напоминал яркую тропическую птичку: активный, крикливый и ебанутый. Это была крайне редкая птичка, которую страшно переморозить или надолго оставить одну. Артём не хотел навязываться, но так сильно соскучился по живому Денису, что уже не вывозил. В голову всё лезли мысли о том дне, когда они оказались так близко, что Артём мог увидеть отражение своих глаз в его зрачках. Они много снимались вместе, и Тинто привык разглядывать чужие лица, но тогда он смотрел иначе. Денис в его руках дышал медленно, но сопел носом, смотрел совсем обдолбанно. Его огромные зрачки затягивали. Артём заметил, как дернулся его кадык, а потом тяжело вздымалась грудь. Он работал минут тридцать, всё отвлекался, когда ему пришло новое сообщение от Дениса. Артём думал, что тот давно спит, но оказалось иначе. Снова в груди что-то оборвалось. Голодный, что ли? — Хочу в кино, — застонал Денис. — Я даже фильм выбрал. На шесть сеанс есть. Артём удивился, подумав, что всё это время Шмальц решал, куда они пойдут. Голос стал совсем бодрый. — А на последнем ряду места есть? — пошутил Артём. — Естественно, я забронирую последний ряд! Ты за кого меня держишь? Им всегда нужно было время для того, чтобы разогнать беседу. Сейчас они невинно шутили и перебрасывались милыми фразами, а вот через час полетят откровенные фото и пойдёт совсем отбитый диалог. Артём начнет думать, что как-то особенно сильно скучает, что ему этого мало, но просить о большем он не имеет право. Денис же разойдётся: он никогда не стеснялся, будто именно он и вёл в их странных отношениях. Артём и не сопротивлялся. Ему нравилось следить за тем, как Денис раскрывался для него, как показывал новые степени своей ебанутости. Возможно, сейчас все шло к тому же, пока Шмальц затухал дома, а Тинто — от скуки и желания ощутить его тепло. Артёму всегда говорили, что не стоит работать через силу. Он предпочитал ломать себя и добивать любое дело, но сейчас хотел бросить всё и вызвать такси. Денис рассказывал, что хочет отучиться на права. Как бы им сейчас это было на руку. Оставалось только поднять Шмальца, что практически нереально при любых условиях. У Тинто ещё утром треснула нижняя губа. Он подумал, что, наверное, целоваться с таким неудобно и не настолько приятно, как с нежными губами. У Дениса почему-то всегда были мягкие. — Так я бронирую? — спросил Денис. Артём совсем забылся: прочитал и не ответил. — Бери, — кивнул Артём, даже не смотря, что за фильм. Он почти крикнул вдогонку, чтоб Шмальц одевался прямо сейчас, но успел отпустить запись. Если Денис приедет, то они и в кино не пойдут. Шмальцу ничего не стоило зависнуть на те же три-четыре дня у него дома. О, это были бы прекрасные дни, но при условии, что Артёма не пошлют ещё до того, как он успеет что-либо сказать. Оказалось довольно занимательно болтать с Денисом, параллельно редактируя его лицо. Когда у Артёма дрогнула рука, у Шмальца поплыла щека. Он отправил ему скрин. Дэн поржал. Через динамик телефона звучало не так круто, как вживую. Настоящий Денис был круче всем: из плоти и крови, горячий, живой; желательно в шаговой доступности. В идеале нужно было, чтобы до него можно было рукой дотянуться, потрогать. Тинто поставил себе установку: сдержаться. Нужно было постараться сейчас, чтобы по-настоящему насладиться завтра, но Денис всё болтал и смеялся. Артём гладил его лицо курсором, едва не хныча. Шмальц на время пропал, и Тинто решил, что тот доел и наконец-то лег спать, но парень вернулся. — Тебе там много осталось, нет? — спросил Денис, шурша чем-то. Возможно, укладывался, либо опять жрал. — До-хе-ра, — потянул Артём по слогам. — Я отвлекаюсь и ебланю. — Не понимаю, как вообще можно работать в таких условиях! — наигранно удивился Шмальц. Но он оказался прав — работать было невозможно. Артёму нравилось общаться вот так, но этого было ощутимо недостаточно. Им даже необязательно было трахаться — хватило бы простого присутствия. Денис бы улыбался ему, молча залипал в телефон. Может быть, он бы наконец лёг спать, и Артём мог смотреть на него, иногда отрываясь от экрана. Но, скорее всего, Денис полез бы к нему, и тогда ясно, чем всё могло закончиться. Артём терял силу воли и силу духа, проигрывал ему каждый раз. Он слишком хорошо знал запах и вкус его кожи, чтобы сдержаться. Уже перевалило за двенадцать, и мозг продолжал превращаться в склизкую жижу, которой нереально думать. Денис вновь пропал, и за эти пятнадцать минут Артём сделал больше, чем за прошлый час. Тинто понял, что, по сути, весь вечер занимался тем, что думал о Дэне. Он не знал, в какой момент их отношения стали такими, потому что раньше ему хватало пары голосовых, а сейчас и нескольких часов стало мало. Завтра они могли спокойно увидеться, но, конечно же, хотелось уже сейчас, а это так ебано. Почему он вообще должен был думать о том, чтобы сдерживать себя, когда можно было написать и попросить приехать, взять Дэна прямо на кухне, потом — в ванной и ещё раз уже на диване? Он был взрослым человеком. С Денисом не пришлось бы и долго договариваться — тот и сам был куда инициативнее. Он не умел смущаться, и это было правильно. В этом плане может было ему завидовать, но Артём радовался, что хотя бы один из них способен выразить всё, что хочется, даже с учётом того, что они вообще не были парой. Шмальц сказал, что сон пропал, а еда закончилась. Артём слышал, что тот курил в форточку. — Может, нафиг кино? — спросил он и с опозданием понял, как это звучало. Пришлось пояснить: — приезжай. Дэн прослушал его, но долго не отвечал. Тинто замер. Неужели, ошибся? Артём вообще долго не решался показывать всё, что думал о Денисе. В его голове было много всего, и он также не думал, что начнет засматриваться на друга. В комментариях так часто писали, что Тинто похож на пидора, и в какой-то момент он задался вопросом — в каком это месте. А потом понял. Да, у него была шикарная девушка, с которой они мирно разбежались, но конкретно в случае с Денисом ощущал себя именно пидором, и не из-за своеобразной близости. Казалось, он предаёт их дружбу. Поначалу Дэн казался странным, как по поведению, так и внешне. Понадобилось немного времени, чтобы привыкнуть к ебанутости и понять, насколько он красив. Шмальц в его глазах стал приятным и даже милым, и этот контраст словно ударил чем-то тяжёлым. Артём начал смотреть на него совершенно по-другому. После обработки нескольких фото он изучил Шмальца ещё лучше. Ебанутость осталась приятной изюминкой, а вот настоящее лицо Дениса Тинто часто вспоминал, ожидая, когда у них нарисуется новый совместный проект. С ним было приятно работать. Денис долго не отвечал, а потом просто спросил адрес. Артём сел ровнее, прикидывая, за сколько Шмальц до него доедет. Нужно было немного прибраться и сгонять в душ, найти что-нибудь съедобное. И доделать работу. Удивительно было и то, что Денис ему ответил. Он сказал, что хочет в этой жизни попробовать всё. Артём понял это, как «почему бы и нет?», но без какой-то привязки к чувствам или желанию начать другие отношения. Казалось, они трахнулись, продолжая оставаться друзьями, потом ещё раз трахнулись, но не давали своим отношениям другое название. Дружить и спать — почти идеально. Артём решил, что верно его понял, подумал, что и сам не против. У него было всё то же самое, но теперь появился классный секс с классным парнем. Он даже не думал о том, что Денис парень, потому что это терялось на фоне того, как круто с ним было и чем это всё могло закончиться. Шмальц никак не комментировал происходящее, все улыбался и иногда лез к нему, но чаще вёл себя, как обычно. Артём понимал, что им стоит нормально поговорить и установить границы, но всё не мог решиться. Дома был страшный хламовник, но Артём не торопился убираться, решил, что Дэну явно будет всё равно. Лучше было доделать фото. Когда Дэн приехал, он почти закончил. Артём понял, что его руки немного подрагивали. — Двадцать минут поездки, а мой мозг уже выебан. Самый изматывающий секс в моей жизни, причём даже без каких-либо прелюдий, — пробубнил Шмальц вместо приветствия. — Это ноль Дэнов Шмальцев. Минус десять! — И тебе привет, — кивнул Тинто. — Мы несколько часов пиздели до этого, камон! Дэн смотрел куда сквозь него, но вскоре сфокусировал взгляд и криво улыбнулся. Видимо, всё было действительно плохо. Артём закрыл за ним дверь, и через мгновение уже был затянут в крепкие объятия. — Успокой меня, — пробубнил Денис куда-то в шею. Он не снял куртку, продолжал держать в своих руках и шумно дышать. Как же Артём скучал. — Таксист все мозги вытрахал. — Самый изматывающий секс, говоришь? Артём попытался пошутить, решил, что вышло так себе. Денис сразу же отпрянул, посмотрел, хитро сощурившись. — Я сегодня полдня читал статьи на Космополитен, — неожиданно признался Денис. — Для ролика надо было. Но потом понял, что зачитался. — Для ролика? — тихо рассмеялся Артём. Он прекрасно знал, что писали в этом журнале, что-то читал и сам. Он вспомнил, как нашёл один выпуск на кухне за батареей, подзавис, удивляясь, какая буйная у дам фантазия. Зачастую писали несусветную дичь или совсем очевидные вещи, но порой проскакивало что-то интересное. — И что читал? — спросил Артём. Денис в ответ улыбнулся шире и принялся разуваться. Класс. Шмальц сказал, что он вообще не голоден, сразу двинул в комнату, падая на разложенный диван. Он подобрал ноги под себя, полез в телефон. Артём вернулся к компьютеру, наблюдая за тем, как Денис поправляет взлохмаченные волосы. — Я ждал, что ты меня позовешь, но в кино мы всё равно пойдём, — вдруг заявил Денис. Артём и не думал спорить. Шмальц совершал простые, свойственные ему действия. Тинто не мог оторваться от его фото, а тут сидел настоящий, чуть прохладный с улицы, но всё равно горячий на вид Денис и всё пытался поправить чёлку. Наконец, он выкинул телефон в сторону, посмотрел на Артёма. Тинто смотрел в ответ. Они играли в такие гляделки, пока не поняли, что оба улыбаются, как идиоты. — Мне надо пятнадцать минут, а потом я тебе сразу всё покажу, — сказал Артём. — Можешь… А делай, что хочешь. Денис кивнул, подвинул старое компьютерное кресло, которое стояло в углу вместо вешалки, и сел рядом. Вновь подогнул ноги, почти касался плечом чужого плеча. Артём пораженно качнул головой. — Я ради тебя приехал вообще-то, — ответил Дэн. — Одевался. Надел парадные штаны. — Парадные носки, — продолжил за него Артём. А сам с ума сходил от восторга. Дэн активно закивал, указал на носки с непонятными мультяшками. Хотелось схватить его за ступню и потянуть на себя, а потом просто снять носок, который прятал тонкие длинные пальцы. Хотелось сжать щиколотку, погладить ее большим пальцем, пощекотать вокруг выпирающей косточки. Артём с трудом поднял взгляд. Денис сидел так близко и улыбался. — Пятнадцать минут, — протянул Артём. Не хотел он работать, да надо было уже добить, чтобы забить. Денис кивнул, устроился удобнее. Они сидели в полной тишине. Артём слышал его прерывистое дыхание и тиканье часов, слышал и ощущал свое сердце, которое билось так быстро и сильно. Присутствие Дениса опьяняло, как и мысль о том, чем всё-таки мог закончиться сегодняшний день. Мысли совсем не собирались в кучу. Осталось поменять локацию. Присутствие Дениса затягивало работу. Шмальц подался вперёд, становясь ещё ближе. — Ты так мило выпячиваешь нижнюю губу, когда работаешь, — заметил он. Артём пожал плечами. Тинто не торопился отключать компьютер, но уже готовился к этому. — Не нравится — не смотри, — хмыкнул Артём, вспомнив про ранку, но ощутил горячее дыхание ухом. — Тём, не собираюсь тебя отвлекать, но я просто обязан сказать, как хочу облизать твои губы. Артём медленно посмотрел на него, на автомате сохраняя работу. Денис уже не улыбался. Он кусал собственный палец, сидя в полоборота, будто хотел оторвать заусенец. Палец блестел там, где его касались губы. — Ты сам меня позвал, — просто ответил Денис. Глупо было отрицать это. Глупее казалось сопротивляться. Артём отключил компьютер, сразу опустил ладонь на длинную ступню и потянулся вперёд, ловя чужие губы своими. От Шмальца всё ещё пахло улицей, но больше — им самим. Нога оказалась холодной даже в носке. Пальцы мягко смяли ступню, массируя, пробежались по ней. Денис тихо застонал, когда Артём с нажимом провёл по своду стопы и попытался оттянуть мизинец. — Ногофетишист? — хихикнул Дэн, быстро стянул оба носка, закидывая ноги Артёму на бёдра. Они сидели ужасно неудобно, но это не мешало им неторопливо целоваться. Артём откинулся назад, тихонько перебирая пальцы ноги Дениса, пока тот с напором отвечал, гладил затылок и шею, путал волосы. Он оттягивал их, скользил языком по языку Артёма, вздрагивал, опаляя губы горячим дыханием. Артём ощущал, что тонет, что его глубоко затягивает, и мотнул головой, вытряхивая одну ненужную мысль. Тинто вспомнил про тот же злосчастный Космополитен, когда гладил уже вторую ступню. Он несильно сжал и покрутил каждый палец, дошёл до большого, ощутимо стискивая вторую фалангу, тут же отпустил, хватая за щиколотку. Денис странно промычал, укусил его за язык и сильно оттянул волосы, ощутимо дёрнулся, из-за чего чуть не наебнулся с давно поломанного кресла. До дивана было недалеко, что не могло не радовать, однако пришлось отпустить разогретую докрасна ногу, отпустить самого Дениса. Артём не знал, как удобнее устроиться, поэтому тупо сел, а Дэн уже сам привычно залез на его колени, прижался грудью к груди, сразу целуя в губы. Был выбор: продолжить мучить неожиданно чувствительные ступни или схватить за задницу. Можно было вообще повалить Шмальца на спину, задрать ноги повыше и долго измываться. Артём и сам не понял, когда просто опустил ладони на его пояс, стиснул бока, ища низ футболки. Его рукам было удобно и так, а Шмальц млел от сильных прикосновений и глубокого влажного поцелуя. У Артёма и самого голова слегка кружилась. Дэн был высоким и худым, но бока местами всё-таки оказались мягкими. Невозможно оторваться. Денис поднялся, теперь стоял на коленях, вынуждая запрокинуть голову. Он мило сопел, иногда тихо-тихо стонал, но не торопился, крепко обнимал, будто сильно замёрз. Артём скользнул губами ниже, огладил спину широкими движениями, целовал тонкую шею, чувствуя, как Шмальц вздрагивает в его руках, чувствуя запах. От него пахло чем-то свежим и приятным. Его колени дрожали каждый раз, когда шею задевали зубы или широко мазал язык. Он хватался за плечи, выгнулся, когда руки Артёма оказались под футболкой. Торопиться совсем не хотелось. Денис вскоре осел обратно, вновь полез сосаться, умудрился снять с Артёма футболку. Они спокойно трогали друг друга, постепенно раздевались, когда становилось совсем тяжело. Артём по-прежнему не умел ждать, но этот момент хотел оттянуть максимально. Денис словно не был против. Он позволил уложить себя на спину, снять штаны, которые давно неприятно давили, но потом как-то быстро передумал. — Хочу отсосать тебе, — прошептал он, когда Артём выпрямился и потянулся к своим домашним шортам. Кто же такие вещи так прямо говорит? Возможно, он выглядел нелепо, потому что Шмальц тут же рассмеялся, обнял за плечи и перекатился, оказываясь сверху. Денис уткнулся носом в его ухо, сел на бёдра, потёрся. — По-моему, ты что-то не то читал, — решил Артём, когда Денис зацепил зубами нежную мочку. — Молчи и наслаждайся, блять! — зашипел он в ухо и тут же прикусил хрящ. Артём выругался, крепко вцепился в его бёдра, потянул на себя. Шмальц по жизни любил эксперименты, но Артёму было классно и так. Он недостаточно хорошо успел изучить его, чтобы бросаться во что-то новое, неизведанное. Хотелось продвигаться постепенно, неторопливо, но Шмальц на то и был Шмальц, что переворачивал всё. Он вертел Артёмом, его ощущениями. Если в первый раз они особенно не церемонились, то сегодня словно готовились заранее. Денис следовал какой-то инструкции у себя в голове, и, с одной стороны, это было странно и будто несколько лишне, но с другой, Шмальц старался для него. Артёму было хорошо от мимолётного горячего дыхания на ухо, но Денис усиливал ощущения, кусался и лизался, целовал в самых чувствительных местах, продолжая давить на пах собственным весом. Артём дурел от мысли, что Денис старался для него, словно между ними нечто большее, чем дружба с привилегиями. Ощущений стало так много, что Артём был вынужден сильнее вцепиться в его бёдра и смять их, оттянуть резинку трусов, чтобы коснуться голой горячей кожи. Он вёл руками по сгорбленной спине, пока Денис вылизывал его шею и ключицы. Это всё могло показаться лишним, ведь они были достаточно возбуждены, но Денис оказался слишком голодным, а Артём, видимо, — достаточно вкусным. Но он дошёл до низа. У Артёма был чувствительный низ живота, который Денис так непредусмотрительно обошёл стороной, но вместо этого почти сразу насадился ртом на твёрдый член. Он опустился, насколько позволяла глубина рта. Артём поймал его волосы в кулак, с трудом удерживая бёдра на месте. Шмальц всё-таки читал что-то полезное, либо практиковался ранее. Хотелось думать, что сработали чистый энтузиазм и любопытство. Возможно, Артёма крыло от осознания того, чей рот это был. Денис вылизывал его, помогал себе рукой и словно наслаждался процессом, довольно мыча, когда получилось взять глубже. Он кружил языком вокруг головки, обнимал её опухшими губами, несильно оттянул мошонку. Шустрые пальцы быстро пробежались по внутренней стороне бедра, лаская, едва задев, а затем сильно сжались, сминая кожу у самого паха. Сегодня Артём даже близко ничего такого не планировал. Он думал, что завернётся в своё огромное одеяло и уснёт. Один. Потом он решил, что может позволить себе прижаться к кому-то горячему, а теперь вот его член уже сладко обсасывали. Было так круто, что он мог спустить непозволительно быстро. Денис поглядывал на него, шало улыбался, сжимая себя через бельё. — Иди ко мне, а, — не выдержал Артём, пытаясь притянуть к себе. Денис хихикнул, игриво укусил за бок, но поднялся. Они опять целовались, но теперь Шмальц больше отвечал. Устал, наверное. Артём перевернул его, надеясь, что на сегодня теперь уже окончательно. Денис улыбался ему и облизывался, обнял его бока коленями, чуть приподнимая бёдра. Артём долго смотрел на него. Он знал его лицо так хорошо, что мог рисовать по памяти. Для него Денис стал красивым, а улыбка вынуждала улыбнуться самому. Он звонко чмокнул парня в щёку, нехотя отпуская. Ванная же оказалась далеко. Когда Артём вернулся, Денис уже лежал полностью раздетый, подложил себе под голову подушку. Было приятно смотреть на него такого расслабленного, ничем не прикрытого, улыбчивого, лежащего в постели Артёма. Он сразу потянул руки, принимая в горячие объятия, развёл колени. Денис вновь стал активным, видимо, подзарядился, пока Артём пропадал. Артём не мог оторваться от его губ, будто целовал в первый раз. Шмальцу это тоже нравилось: он мычал и постанывал, сжимал пальцы на плечах, опутывал всё тело руками и ногами. Если бы не колючее возбуждение, Артём мог провести так долгие часы, но сейчас он ощущал всё особенно остро и хотел Дэна до дрожи, до тёмных пятен перед глазами. Шмальц был тугой, и это сносило крышу. Артём не жалел смазки, но Денис всё сжимался, будто хотел сломать ему пальцы. Внутри него было скользко и горячо, но двигаться — невозможно. Артём поцеловал его чуть ниже соска, лизнул, двигаясь выше, оставил аккуратный укус на шее, и тогда Шмальц напряг ещё и ягодицы. Артём выпрямился, просто посмотрел на него. Денис кусал губы и тяжело дышал, но позволил продолжить. Артёму нравились его запах и гибкое тело. Денис начал заниматься, и это уже было заметно. От него было невозможно оторваться: глазами, губами, собственным телом. Артём не думал, что его когда-нибудь так будет возбуждать мужская грудь и абсолютно плоский живот. Он всё гладил его, лаская изнутри. Но больше, конечно, Тинто любовался целой палитрой эмоций на его лице. Шмальц хрипел, закатывая глаза. Он привык и подавался бёдрами сам, напрягал ягодицы, нетерпеливо требуя чего-то большего. — Я украду тебя завтра на весь день, — вдруг заявил Артём. Вырвалось. Но он действительно хотел этого и не знал, как себе отказать. — Да, мой господин, — протянул Шмальц и глупо хихикнул. Ну, это уже не в какие рамки! Артём согнул пальцы и двинул сильнее, от чего Шмальц вскрикнул и протяжно застонал. — Ещё! Артём решил не торопиться, зная, что Денис может долго не протянуть, поэтому больше дразнил его. Подготовка утомляла, и Денис оставался эротично разгорячённым, что не могло не радовать глаз. Артём лизнул его в губы, вышел. Денис тряхнул головой, немного скатился ниже, будто его не могли схватить за задницу и притянуть ближе. Он свёл щиколотки привычным движением прямо за спиной Артёма, когда тот стащил его с подушки, плавно входя. Поначалу было тяжело, но Шмальц больше не напрягался, держался за простыни и сильно кусал губы. Тинто взял его правую руку и уместил у себя на плече. Шмальц царапался и кусался, а ещё бы был очень громким. Артёму в первый раз показалось, что тот пиздит, но он подмахивал бёдрами, насаживаясь, хрипел и стонал, раздирая спину. Артём знал, что-то же самое произойдёт и сейчас. Стоило ему войти до конца, как его туго стиснули внутри, а хватка на плечах усилилась. Сил медлить уже не было. Перед глазами всё плыло, стало так жарко. Артём стиснул его ягодицу и начал двигаться. Шмальц зашипел, откинул голову назад, выгибаясь, но едва заметно вторил ему, хрипло стонал, иногда просил не нежничать. Тинто не удержался — укусил ещё раз и шлёпнул по заднице, начал трахать быстрее. Денис задыхался. Артём ощущал, как его самого накрывает чем-то тёплым и приятным. Он уткнулся лбом в плечо Шмальца, сорвался, но через мгновение остановился, возвращаясь к неспешному темпу. Денис взревел. — Я же почти! — застонал он. Артём опустил ладонь на его член, пару раз провёл по нему, вновь ускоряясь. Оставалось совсем немного. Денис распахнул глаза и смотрел как безумный, накрыл его ладонь своей, заставляя сжимать пальцы у головки. Тинто подумал, что было бы круто закинуть себе на плечи его длинные ноги, но радовался и этому, огладил бедро, выпрямляясь. Он ощутил, как Денис кончает, и последовал за ним через десяток быстрых движений. Шмальц часто сжимал его и отпускал, зажмурился, больно цепляясь за плечо. Так недолго было и мазохистом стать. Артём даже не вышел, просто кладя свою голову на бледную измученную грудь. Денис лежал, не шевелясь, изредка гладил его затылок, но вскоре очнулся, надавил пяткой на спину. Пришлось подниматься. Он завязал гандон и отправил его на пол, надеясь, что они не наступят на него. Денис обтёрся своей футболкой, сладко зевнул, уронил Артёма на бок, доставая одеяло откуда-то из-за спины. — Душ? — спросил Артём. Денис в ответ промычал: — Похуй. Артём в который раз спросил себя, нормально ли то, что они творят. Ему было так неебически хорошо, словно его обняло огромное тёплое облако, одарило каким-то божественным светом, согрело такого бледного и замёрзшего. Он с трудом открыл глаза, чтобы увидеть всё то же лицо Дениса, его мягкую лёгкую улыбку и чуть подрагивающие ресницы. Шмальц что-то пробормотал, лёг теснее. Это могло показаться странным, но у них считалось нормальным пообниматься после секса. Шмальц любил немного помолчать, глупо улыбаясь, иногда так тепло смотрел на Артёма, что становилось даже больно, будто его всего выворачивало наизнанку. На секунду появлялось неприятное ощущение и колючее жжение где-то под лопатками, но его тут же отпускало, стоило Денису вот так задышать куда-то в ключицы. Он скатывался низко, оплетал, как какая-то дикая лиана, мог лечь сверху, придавить приятной тяжестью, чтобы через минуту встать и свалить, оставив прохладную пустоту. Тинто обожал и ненавидел такие моменты, на что взглянул трезво совсем недавно. Ему было мало. Любой парень мечтал о подобных удобных отношениях, и даже если учесть, что партнёром могла быть девушка, почти всегда всё кончалось одним: кто-то один несомненно влюблялся. Артём не хотел признавать, что смотрит на Дениса не как на друга, поэтому душил это чувство, отчего начинало тошнить. Желчь подкатывала к горлу, не давая сказать это вслух, не давала ни вдохнуть, ни выдохнуть. Он дышал одним и тем же воздухом по кругу, чувствуя запах кожи Шмальца даже тогда, когда снимал кого-нибудь на свежем воздухе в лесу. Он чувствовал Дэна навязчивой мыслью даже тогда, когда они вообще не общались несколько дней. Слышал его голос. Он столько раз пытался спрятаться, но мыслями его всегда затягивало обратно. Сейчас же Денис был непосредственно перед ним, лежал в его объятиях, и, да, им было охуенно, но Артём не мог просто отбросить всё и жить одним моментом, не мог просто взять и прекратить слишком много думать. Ему всегда хотелось знать, что «завтра», строить планы даже, может быть. То, что было у них сейчас, не подразумевало какой-либо определённости и обязательств. Дэн мог прямо послезавтра написать ему короткое сообщение, мол, прости, бро, у меня свидание, сегодня не увидимся, — и Тинто бы определённо огорчился, хотя, по идее, не должен был. Артём открыл рот, чтобы задать логичный вопрос: как дальше? Он хотел спросить, насколько далеко Денис готов зайти с их дружбой и чем пожертвовать, потому что становилось невыносимо. Он перекатился на спину и хотел сесть, аккуратно снять Шмальца со своего плеча, но увидел, как тот совсем никак не реагирует и тихо дышит. Уснул. Артём выругался, посмотрел в потолок. Ещё и свет не выключили. Взглянув на Дэна, он вдруг почувствовал знакомое жжение и злость на самого себя, лёг обратно, невольно касаясь носом взлохмаченных волос. Денис сладко сопел. Артём вспомнил, как тот жаловался на ужасных соседей и тонкие стены, поэтому неудивительно, что Шмальц легко вырубился, ещё и после секса. Он был такой умиротворённо красивый, расслабленный. Едва касаясь, Тинто убрал его попавшую на глаза чёлку, хотел погладить щёку, уже слегка колючую от щетины, но вовремя убрал руку, кладя её за спину парня. Его лицо хотелось без остановки целовать. Артём понимал, что им надо было обсудить происходящее, но решил, что они обязательно поговорят об этом завтра.