Исповедь

Когда угольно-чёрное небо над Городом Ангелов расчертила комета, никто из смертных её не заметил. Бесконечная суета большого города уже давно поглотила людей, словно морское чудовище. Они никогда не поднимали глаз выше вывески бара или витрины магазина. Им это было не нужно и не интересно. Небо раз и навсегда осиротело, оставшись одиноким. И всё же, был и тот, кто заметил светлую «дорожку» в небе. Он вышел из бара скверной, вихляющей походкой, а потом, зайдя за угол, выпрямился, стряхнул с плеча белоснежного пиджака несуществующую пылинку и поправил его полы. Увязавшиеся за «лёгкой» жертвой воришки замерли, как вкопанные. – Что-то не так, парни? - мужчина обернулся. Все признаки опьянения в его облике моментально исчезли. Голубые глаза с красными жилками лопнувших сосудов и мешками под ними, способными поместить в себя весь мир, смотрели насмешливо и злобно. – Нет-нет, всё в порядке, - парни замешкались, но стали потихоньку отступать. Прямо на проезжую часть. – Вы уверены? – на лице мужчины проявился жуткий оскал. Половина его лица превратилась в месиво, кишащее трупными червями. Посреди гниющего мяса выделялся лишь глаз, оставшийся невредимым. – Господи Иисусе! – в унисон завизжали парни и бросились бежать, не разбирая дороги. – Воровство – грех, - мягко проговорил мужчина, гибко, но сильно, до хруста в костях, потягиваясь. Он вернул себе свой прежний облик и усмехнулся, услышав визг тормозов, а секундой позже - звук бьющегося стекла и металла. Оба вора попали под мощный внедорожник, несущийся на огромной скорости. Сатана театрально поднял глаза к небу и заметил тот самый след в небе. Он не мог его ни с чем спутать… Слишком свежи были воспоминания о том, как и он сам пал, такой же яркой, сияющей в небе звездой. И было неважно, что прошло уже несколько тысячелетий с того момента. Его ярость и боль не становились слабей. – Что ж, Габриэль… Добро пожаловать в Ад! Сатана радостно ощерился. Ещё один ангел пал, а это значило только одно – Константин снова в немилости у Высших сил. Тот забавный курьез, что абсолютно все ангелы, присматривающие за Джоном, имели одно и то же имя, тоже изрядно поднимал настроение. Как и то, что появилась возможность заполучить ещё одного союзника в этой извечной борьбе Добра и Зла. Павшие ангелы, как правило, бывали очень и очень злы на своего бывшего работодателя. Джон. Джон Константин. Вечная заноза в заднице… – В Аду поговаривают, что эта заноза тебе очень даже понравилась. – И кто же тебе приносит все адские сплетни, Балтазар? Ты же никогда не был в Аду, полукровка! В полосу света, исходящего от неоновой вывески, вышел мужчина. Его можно было описать с макушки до пяток одним лишь словом – скользкий. Это был лощеный шатен, который вёл себя так, будто идёт по красной ковровой дорожке. Он весь буквально сочился ядом, несмотря на холеную внешность. Идеальный костюм, маникюр, зачесанные с гелем волосы… Весь этот облик был нарочито фальшивым, предназначенным лишь для того, чтобы вводить окружающих в заблуждение. Настоящими были лишь саркастичная ухмылка и агрессивный взгляд. – Я тебя не узнаю, хозяин, - Балтазар скривился. Он по инерции перекатывал свою излюбленную монету по костяшкам пальцев. – Раньше Константин привлекал тебя только в качестве дров для растопки костра… – Мне показалось или ты ревнуешь? - хмыкнул Сатана. – Да брось, неужели я так популярен? Балтазар засунул монетку в карман. Его трясло и одно только это выдавало его с головой. Полукровка был в бешенстве. Он действительно ревновал своего… Бывшего любовника. И это было удивительно наивно и смешно. – Ты даже не представляешь, насколько, - мрачно отозвался Балтазар. – И это действительно так сильно тебя заботит? - опасно оскалился Сатана. – Ты решил предъявить права на своего хозяина? Балтазара с ужасающей силой швырнуло в сторону, приложив спиной о бетонную стену. На стене здания осталась глубокая выемка, словно от взрыва. Полудемон лишь беспомощно дернулся, не в силах сопротивляться. Его осыпало бетонным крошевом и дернуло вперёд, как марионетку. Теперь он летел вперёд, согнутым пополам, и сшибал урны, мусорные баки. Свой "полёт" беспомощное тело завершило, ударившись о металлический каркас светофора и согнув его под прямым углом. Балтазар сполз по холодному металлу и упал на тротуар. Идеальный облик полудемона был безнадежно испорчен. Его некогда уложенные волосы торчали в разные стороны, холодное породистое лицо было покрыто ссадинами и кровоподтеками, костюм превратился в грязные лохмотья. Маникюр был содран обо все препятствия, за которые Балтазар пытался хвататься. От него пахло так, что вполне можно было подумать, что он явился прямиком из Ада. Во всяком случае, Сатана по достоинству оценил амбре, исходящее от подопечного. – О чем задумался, красавчик? - слащаво ухмыльнулся Сатана, склонившись к своей жертве, пытающейся прийти в себя. – О том, что я не должен лезть не в своё дело и не имею права тебя ревновать, как будто ты моя собственность, - хрипло проговорил Балтазар, выхаркивая на осколки стекла сгусток крови. В такие моменты он просто ненавидел ту человеческую часть себя, которая заставляла его быть таким уязвимым. – Ты умеешь наводить на определенные, довольно правильные, мысли. – Единственное, чем ты мне всегда нравился, Балти, - Сатана издевательски потрепал полудемона по щеке, - так это твоим умом. Понимаешь, буквально, с полуслова. – И я нравился тебе только этим? - Балтазар говорил с огромным трудом. Он медленно встал, с недоумением оглядывая поцарапанные носки своих лаковых туфель. Кажется, произошедшее доходило до него с замедлением. – И почему в прошедшем времени? – Ну почему же? Не только, - Сатана лениво растягивал слова, с явным удовлетворением рассматривая полудемона. – Ты мне нравился и тем, что был милым и послушным "щеночком". Ты готов оставаться таким и сейчас? Очень сомневаюсь! Сатана говорил чистую правду. Он действительно был уверен в том, что Балтазар, издавна славившийся своей гордыней и честолюбием, не вернется на своё прежнее место - место любовника Дьявола. Полудемону не позволили бы так поступить его обида и ревность. Не так уж и трепетны были чувства Балтазара, чтобы ради них "наступать себе на горло". А самому Сатане и вовсе было наплевать... И тут Балтазар медленно, словно задумчиво, опустился на колени. Несколько мгновений он сидел ровно, опустившись на оба колена, а потом так же медленно встал на четвереньки. Было до странности дико наблюдать мужчину, который пусть и растерял свой былой лоск, но всё же оставался самим собой, стоящим в коленно-локтевой позе и ползающим перед Сатаной. Полудемон подполз к самым ногам своего хозяина и униженно замер. Он старался не поднимать глаз. Его взгляд был направлен исключительно на босые ступни Дьявола, испачканные в смоле. – Надо же, какой хороший мальчик, - едко проговорил Сатана. Он потрепал Балтазара по макушке, словно пса по загривку. Полудемон то ли вздохнул, то ли всхлипнул. – Соскучился по своему ошейнику, да? Жилистая рука застегнула на шее полудемона простой кожаный ошейник, который материализовался из воздуха. Сатана почесал Балтазара под подбородком, совсем как собаку. И затем разогнулся, легким шлепком по ноге приглашая того следовать за собой. Он медленно двинулся вдаль, игнорируя хаос, творящийся вокруг - сломанный светофор, осколки стекла, перевернутые урны и контейнеры мусора... Балтазар покорно последовал за хозяином, передвигаясь на четвереньках, словно животное. Он уже давно забыл это сладкое ощущение - униженности и покорности... Он был готов пойти на что угодно, лишь бы хозяин не бросал его, не прогонял от себя. Дьявол целиком и полностью занял все его мысли и уже давно. И лишь Константин всё изменил... Проклятый Джон Константин.