Ветер, кровь и серебро

Проснувшись с восьмым ударом колокола, после которого последовало ещё два, она тут же встала, подошла к окну и поняла, что ей пора возвращаться домой. Плотную пелену туч, что сковывали небо долгие дни, наконец прорезали длинные лучи солнца. Они падали на замёрзшую землю, искрясь на талом весеннем снегу, далёком куполе церкви и оконных стёклах. Где-то совсем рядом щебетали птицы, видимо, тоже обрадованные внезапно нахлынувшим теплом. На подоконник плюхнулся растрёпанный маленький воробей, зачем-то стукнул клювом в стекло, словно проверял, является ли оно преградой, а потом расправил крылышки и полетел по своим делам. Натали рассмеялась — негромко, чтобы не разбудить Винсента. Да, пожалуй, пора домой — судя по всему, тёплые деньки пришли надолго и наконец разогнали ледяную ведьму зиму. Но всё-таки было бы опрометчиво не ожидать её возвращения, поэтому нужно поторопиться. Добираться домой сквозь пургу и в колючий, безжалостный мороз будет очень нелегко. Домой… Последние годы она не вполне понимала, что было её домом и где он находился. Вроде бы она жила в небольшом одноэтажном доме, совсем новом, на улице травников в Нижнем городе, из окна которого открывался вид на высокие тонкие башни Эори, а рядом находился небольшой огород. Но, посчитав, Натали осознала, что последние пару лет она проводила в Эдите едва ли не больше времени, чем в Нижнем городе. Всё началось тем холодным васарисским днём четыре года назад, когда она впервые приехала сюда, не очень представляя, зачем. Ей было страшно и одиноко, в груди росла всепоглощающая пустота, которая мешала спокойно дышать. Ещё дико мучила совесть из-за того, что Натали пришлось оставить леди Кристину. Но у неё больше не было сил находиться в Эори, где каждый камень напоминал об Оскаре, и никакого спасения от этой боли не находилось. Девушка пыталась забыться, отвлечься, полностью погрузившись в работу, но всё было бесполезно. Натали выехала зимой, забыв о метелях и морозах, и тут ей будто помог Господь — после студёного саулиса начался довольно тёплый для их земель васарис. Добралась она быстро и легко, преодолевая километры с купеческими обозами, с крестьянскими повозками, на санях и телегах, а иногда и пешком. Пока добиралась, не уставала молиться Господу за леди Кристину, которая дала ей на прощание достаточно большую сумму денег, что можно было потратить на дорогу. Наверняка она бы удивилась, узнав, что её служанка так далеко уехала, да ещё и одна… У ворот замка Натали встретил Винсент, явно заранее знавший, что она приедет, и сразу же отвёл в фамильный склеп Эдитов — он словно лучше её понимал тогда, что ей было нужно. И оказался прав. Потом он пригласил её в замок, и Натали до сих пор помнила, как ей было неуютно под недоумевающими взглядами челяди — она ведь ничем от них не отличалась, но Винсент при этом уделял ей немало внимания и проявлял заботу, разделил с ней ужин и даже позволил остаться переночевать. Тогда ещё был жив старый барон Арнольд, и он лишь снисходительно улыбнулся, узнав о том, что делал его младший сын. С тех пор Натали спокойно оставалась в замке на ночь. С каждым разом её визиты длились всё дольше. Она посещала склеп, чаще всего одна — в первый раз Винсент проводил её, но потом наотрез отказывался и просто ждал у выхода. Дело было даже не в том, что он не мог находиться рядом с могилой брата из-за горечи потери и боли. Просто в склепе обитало множество пауков, которых Винсент боялся до дрожи. Тем временем болезнь всё же сгубила барона Арнольда, и он умер, передав власть своему старшему сыну Джейми. Это случилось года полтора назад, и с тех пор жизнь Натали и Винсента стала куда сложнее. Джейми, видимо, считал, что его новообретённый титул даёт ему право следить за жизнью своего брата и решать за него, как ему будет лучше. Узнав о том, что Натали иногда приезжает, посещает замок, склеп и церковь, он страшно разъярился запретил Винсенту приводить её снова. Тогда ему пришлось быстро и втайне от брата искать ей временное жильё в городке у подножия замка, и в итоге Натали поселилась в небольшом доме вместе со старой прачкой, бездетной вдовой. Вдвоём им правда было легче и веселее, они по мере сил помогали друг другу — Натали иногда разбиралась с бельём, а прачка, Валори, указывала ей места, где можно было обнаружить ту или иную полезную траву, или даже находила для неё какие-то старые, полустёртые записи о лекарственных растениях, которых больше ни у кого не было. А поведение барона Джейми Натали не удивляло — она ведь была никем, простолюдинкой без родителей, семьи и какой-либо поддержки. И в замке, в господской постели ей делать нечего. Но всё же не приезжать она не могла. Когда Джейми не было в замке (а это случалось не так редко), она рисковала оставаться на ночь в комнате Винсента. И в склеп тоже ходила — уже как бы по привычке, будто это было её священным долгом, её обязанностью. В этот раз она приехала поздней осенью и осталась на всю зиму. Валори была рада ей, а уж как рад был Винсент, и описать нельзя. И Натали тоже была счастлива. Счастлива видеться с ним, разговаривать, счастлива наблюдать, как он берёт её за руку и переплетает их пальцы, как касается её щеки и перебирает волосы… Хотя поначалу она приезжала только ради Оскара. Думала, ей хватит одного раза — спуститься в склеп, взглянуть на захоронение, несмело дотронуться до надгробной скульптуры… Но нет, одного раза оказалось мало, она приезжала снова и снова — Винсент ей не отказывал, но всё же после смерти отца старался скрывать от Джейми эти посещения. А стражников, слуг и прочих невольных свидетелей просил молчать: челядь в Эдите любила молодого барона больше, чем настоящего хозяина, исключение составляла лишь стража, сплошь верная Джейми. Со временем Натали поняла, что приезжает не только ради Оскара. Ему-то сейчас всё равно, навещает она его могилу или нет — он мёртв, он не видит её и не слышит. Может, он в раю — испытывает счастье общения с Господом… Или находится в особом чертоге, о котором не было написано в каких-то церковных книгах, но говорилось среди простого народа: там оказываются павшие в битвах воины, герои, что отдали свою жизнь за свободу родной земли. Натали не знала наверняка, какая из этих легенд может оказаться правдой. Но она прекрасно понимала одно: в Эдит её тянет вовсе не могила Оскара. После третьего или четвёртого раза она осознала, что скучает по Винсенту. Ему, кажется, было не всё равно на неё, на её судьбу: он постоянно спрашивал, как она добралась, сильно ли устала, нужно ли ей перекусить или отдохнуть… Он ни в чём ей не отказывал. На прощание он брал её за руку и целовал тыльную сторону ладони, будто она была благородной дамой под стать ему. Натали то и дело обнаруживала, как Винсент внимательно, не отрывая взгляда, смотрел на неё. Она и сама часто ловила себя на том, что любуется им, подолгу изучает его глаза, пытаясь понять замысел затейницы-природы, как будто та не определилась, не решила, что лучше, и сделала его левый глаз глубокого синего цвета, а правый — пронзительного зелёного. Но это было действительно красиво в своей необычности… На дорогу от Эори до Эдита уходило от полутора недель до целой луны, в зависимости от времени года — естественно, зимой добираться было сложнее, чем летом. Однажды Натали приехала прямиком к именинам Винсента, им тогда повезло: Джейми гостил у кого-то из своих вассалов, а потому девушка осталась в замке. Они разговорились, беседа затянулась допоздна, и, когда она вдруг сошла на нет и в комнате повисла тишина, всё случилось будто само собой. Натали первая его поцеловала, а Винсент неловко обнял её, не пытаясь отстраниться и, кажется, не очень понимая, что нужно делать. Но она показала. И не раз. Но всё-таки Натали чувствовала вину — по сей день, когда между ней и Винсентом установились весьма крепкие, прочные отношения. И понимала, что он тоже её чувствует. Это было неправильно — по многим причинам. Для Джейми такое вообще было совершенно непонятно, поэтому он и пригрозил им… Но он не знал о большинстве того, что происходило между ними. Он, наверное, решил, что для Винсента это развлечение на один раз. Сегодня Джейми снова не было дома — он со свитой отправился на охоту, отъехал довольно далеко от замка, и Винсент рассчитывал, что он вернётся не раньше завтрашнего дня. Поэтому он посмел привести Натали в замок, чтобы хоть раз побыть с ней не в маленьком домике, в котором почти невозможно добиться уединения, а в собственной спальне, где тихо, светло, спокойно, где стоит большая кровать с хорошей белой постелью, а пол укрыт дорогим пушистым ковром, по которому так приятно ходить босиком… Сейчас Натали как раз в этой комнате и находилась. Быстро расчесалась и оделась — её синее шерстяное платье каким-то образом оказалось на прикроватном столике, накрыв собой пустой тазик и кувшин. С одной стороны, хорошо, что воды там не было — иначе бы платье намокло, а с другой… Натали хотела умыться, оказалось, что нечем, а приказывать прислуге она не могла. Придётся ждать, когда Винсент проснётся. Впрочем, ей было чем себя занять. Она взяла свою сумку, лежащую в глубоком старом кресле у окна, достала оттуда маленький флакончик, завёрнутый в серую тряпицу, и, стараясь не обращать внимания на горький противный вкус, быстро выпила всё его содержимое. Она сама делала этот отвар и пила его после каждой их с Винсентом ночи, прекрасно понимая, что сейчас беременность ей ничего хорошего не принесёт. Правда, тогда, четыре года назад, перед битвой Натали этого делать не стала и потом, уже после гибели Оскара, в глубине души надеялась, что не напрасно. Но лунная кровь приходила в ожидаемые сроки, и про беременность пришлось забыть. А может, если бы у неё от Оскара остался ребёнок, всё было бы иначе… Солнечные лучи тем временем засветили ещё ярче, проникли в комнату, отчего выбеленные стены, казалось, заискрились. Винсент поморщился во сне, перевернулся с бока на спину, сжимая одеяло, и резко открыл глаза. Может, он и не спал всё это время… Увидев, что Натали стоит возле его кровати, он улыбнулся. — Я и забыл, что мы здесь, — голос его звучал тихо. — Думал, случайно заснул у Валори, и уже представлял себе, что буду врать Джейми… — Здесь очень светло, — кивнула Натали и присела на край кровати. — Почти слепит. — Наверное, это сделано нарочно, чтобы благородные господа не задерживались в своих мягких постелях до полудня, а вставали пораньше и шли делать дела, — усмехнулся Винсент. Он осторожно приподнялся, придерживая одеяло, сел, свесив ноги с кровати, и обнял девушку за плечи. Она улыбнулась. — Думаю, мне пора ехать, — сказала Натали и сглотнула — голос неожиданно зазвучал слишком уж печально. — Я с осени в Эори не была. За домом следят соседи, конечно, но мало ли… — А… да, разумеется, поезжай, — отозвался Винсент, не глядя ей в глаза. — Если хочешь, провожу тебя до тракта. Не хотелось прощаться с ним, и Натали уже чувствовала, как будет скучать, думать о нём, представлять их следующие встречи… Она могла бы остаться в Эдите навсегда, продать свой дом в Нижнем городе и переехать сюда, но что-то не отпускало её из Эори. Там раньше жила её мать, бабушка и все остальные предки, чьи могилы находились на обширном кладбище на окраине города, возле небольшой деревянной церквушки. Ещё в Эори живёт её подруга… Бывшая подруга, если быть точнее, но всё ещё госпожа — леди Кристина. Они ни разу не виделись за все эти годы, точнее, Натали видела её иногда издалека и делала всё, чтобы госпожа её не заметила. У неё теперь сын, муж, зачем ей водиться с какой-то полуграмотной крестьянкой? Натали больше не чувствовала себя нужной, поэтому и ушла. А Винсенту она была нужна — это ощущалось буквально кожей. Он не хотел её отпускать. И она тоже не хотела. — Может, я вернусь сюда раньше, чем обычно, — сказала Натали, кладя голову на его обнажённое плечо и проводя рукой по чуть сгорбленной спине. — Наверное, мне стоит продать дом в Нижнем городе, чтобы здесь было на что жить. — Это было бы очень здорово, правда, — оживился Винсент и взглянул на неё с улыбкой, — но… ты уверена? Там же твоя родина, твои знакомые… — Не до конца, но, думаю, так будет лучше, — отозвалась девушка. Чуть надавила пальцем на его позвоночник, отчего молодой человек негромко рассмеялся, и провела вниз. — У тебя спина кривая, — обнаружила она. — Ты только заметила? — хмыкнул Винсент. — Лекари говорят, что к старости будет больно от этого. Но пока это меня не очень беспокоит. Главное — не сутулиться, но я часто об этом забываю. — Уж не забывай, пожалуйста. Не хочу, чтобы тебе было больно. — И она на мгновение коснулась губами его виска. — Ты не мог бы попросить кого-нибудь принести воды? Мне нужно хотя бы лицо ополоснуть. — А, конечно. Он поднялся, позвонил в колокольчик, что стоял на небольшой тумбочке у кровати, и принялся выбирать одежду, как обычно, долго и тщательно. Натали всегда было очень смешно от этого — не каждая благородная леди так долго возилась с нарядами, как он. Особенно много времени занял подбор верхней одежды, и в итоге Винсент остановился на чёрном камзоле с белыми вставками на плечах и золочёными пуговицами. На самом деле этот камзол выглядел как-то зловеще, особенно в сочетании с чёрным как смоль плащом, но Винсенту, видимо, нравилось. Он хорошенько расчесал свои чёрные волосы, прямые и длинные, почти до лопаток, чуть сбрызнул их какой-то прозрачной, пахнущей травами жидкостью и убрал в хвост, закрепив лентой чёрного бархата. Через несколько минут в комнате появился молодой слуга (кажется, его звали Кэри) с наполненным водой кувшином, полотенцами, зубным порошком и щётками. Он взглянул сначала на Натали, а потом на Винсента как-то встревоженно, испуганно, словно хотел что-то сказать, но боялся. Видимо, Винсент поймал этот взгляд и вопросительно наклонил голову, усаживаясь в кресло у окна. — Его светлость Джейми обещал сегодня к полудню вернуться, — процедил Кэри. — Вам бы… это… — В смысле сегодня? — громче, чем обычно, сказал Винсент, нервно стукнув пальцами по подлокотнику кресла. Натали тоже оторвалась от умывания, бросив резкий взгляд на Кэри. Тот пожал плечами, подавая господину зубной порошок и щётку. — Мне что управляющий сказал, то я и передаю. — Но мне Джейми сказал, что вернётся завтра… — протянул Винсент, округлив глаза. Про чистку зубов он, кажется, напрочь забыл. — Видимо, решил меня подловить… — Вдруг он зажмурился, будто у него резко заболела голова. — И правда… Впрочем, неважно. Иди. — Он кивнул Кэри и встал. — Натали, собирайся быстрее, пожалуйста, я выведу тебя через чёрный ход. Девушка положила полотенце на стол, убрала в сумку все вещи, что у неё были с собой, глянула в зеркало, чтобы поправить платье и надеть плащ… Винсент тоже быстро умылся, всё это время нетерпеливо и тревожно озираясь, будто Джейми мог появиться прямо здесь, в его комнате, из ниоткуда. Потом, словно спохватившись, вдруг бросился к сундуку в изножье кровати. Достал оттуда ножны с кинжалом и прикрепил к поясу — Натали взглянула на него вопросительно. — Это мой собственный. На всякий случай, — отчеканил Винсент. Натали знала, что он не владел оружием, но кинжалы порой носили даже женщины: дворянки — украшенные камнями, блестящие, что были скорее безделушкой вроде ожерелья или браслета, а не оружием, но и такую безделушку можно было бы пустить в ход для самообороны; простолюдинки же обычно привязывали к поясу небольшие кожаные ножны с крошечными хозяйственными ножами с костяными и деревянными ручками, кои не нуждались ни в камнях, ни в узорах. У Натали, конечно, тоже был такой нож, но сегодня она его с собой не взяла, зато Винсент решил позаботиться об оружии. На лишние вопросы времени не было. Он быстро схватил её за руку, вывел из комнаты и запер дверь. Повернул не направо, к главному входу, как она успела запомнить, а налево. Раньше Натали думала, что там тупик, но теперь поняла, что Винсент вёл её к чёрному ходу. Они быстро, едва касаясь перил, спустились по тёмной винтовой лестнице, почти бегом пересекли длинный коридор, деревянный пол которого отчаянно скрипел, а на стенах не было даже держателей для факелов… Зато под потолком красовались лоскуты паутины — глянув на них, Винсент на мгновение замер, нервно сглотнул и ускорил шаг. Вдруг вдалеке что-то слабо засветилось. Когда они дошли до поворота, Натали с облегчением увидела единственный чадящий факел. Идти в полной темноте по почти заброшенной, забытой части замка было сложно и даже страшно. Они спустились по ещё одной лестнице — прямой и крутой, с неровными ступеньками, поэтому пришлось замедлиться. Перил здесь не было, Винсент крепко сжимал пальцы Натали, а свободной рукой прижимался к стене, словно она могла спасти его от падения. Когда они наконец спустились, девушка выдохнула с облегчением. Впереди она увидела небольшую деревянную дверь, на которой висел огромный замок. Винсент воровато оглянулся, отцепил от пояса связку многочисленных ключей и, наверное, лишь с помощью магии выбрал нужный. Ключей было действительно много, и искать один-единственный просто подбором заняло бы слишком много времени, а у них на счету была каждая минута — полдень приближался неумолимо. — Ты не мог как-то узнать о его прибытии раньше? — тихо, почти шёпотом спросила Натали. — Может, видение или… — Нет, ничего не было, — покачал головой Винсент. — Да я и не задумывался, если честно. Иногда мне удаётся отгородиться, отстраниться от всего этого. Потому что иногда это затягивает… А ещё это бы отняло время. Или заклинание могло бы сорваться. Ненадёжно действовать с помощью магии в такой напряжённой ситуации. Он замолчал и принялся быстро отпирать дверь, и вскоре они вышли на свежий воздух. Внезапно пробудившееся весеннее солнце на миг ослепило их, но задерживаться было нельзя. Впереди маячила крепостная стена с потайной калиткой. — Там очень крутой спуск, — сказал вдруг Винсент. — Будь осторожна, держись за меня, если что, падать будем вместе. Эти слова заставили Натали улыбнуться. Они быстро пересекли покрытое прошлогодней травой, грязью и почти растаявшим снегом пространство, отделяющее их от калитки. Девушка почувствовала, что её ботинки начали промокать, но иного, более сухого и безопасного пути не было. — Если Джейми увидит, плохо может быть в первую очередь тебе, — заметил Винсент, будто прочитав её мысли. — Поверь, я не хочу тебя прогонять, но Джейми… он, мягко говоря, не рад тебя видеть. — Я понимаю… — Он считает, что я должен во всём ему подчиняться, и хочет сам выбрать мне жену. — В голосе Винсента зазвучало презрение и неприязнь. Он резко выдернул ключ из скважины и приоткрыл дверь. — Желательно из рода побогаче, с большим приданым и внушительной родословной… Как будто это что-то значит. — Вообще-то значит, — вдруг послышался грубый голос откуда-то слева. Натали вздрогнула и обернулась, Винсент — за ней. Ключи выпали из его дрожащих пальцев, ударились о разбитый булыжник у калитки и сползли в небольшую мутную лужу. К ним приближался Джейми, барон Эдит, старший брат Винсента и Оскара и наследник барона Арнольда, собственно, недавно вступивший в свои права наследования. Он был на восемь лет старше и куда выше своего младшего брата, да и внешне тоже очень отличался. Той утончённой, аристократической красоты в нём не было ни капли. Глаза у него были синими, но ни глубины, ни игры мысли в них не плескалось. Одежду он носил в основном серую и жёлтую, как того требовал их герб, но то ли она вечно была ему велика, то ли он нарочно одевался в мешковатые, грубые рубашки и бесформенные плащи, чтобы скрыть далеко не идеальную фигуру. По всей видимости, тренировки с оружием его почти не привлекали, несмотря на то, что он, в отличие от Винсента, был посвящён в рыцари. Он приближался к ним, ведя под уздцы своего коня и довольно усмехаясь. Его извечная щетина превратилась в небольшую перепутанную бороду из-за того, что Джейми провёл несколько дней на охоте. На его поясе висел небольшой меч, сзади виднелся колчан со стрелами и луком. Приглядевшись, Натали заметила чуть позади него чему-то улыбающихся и смеющихся гвардейцев — его извечных спутников и друзей. Стало страшно. Стало действительно страшно: будто Джейми сейчас, не прекращая так мерзко и самодовольно улыбаться, подойдёт к ним, без лишних слов вынет свой меч и недрогнувшей рукой полоснёт брату по горлу, а её… Сначала потешится сам, а потом отдаст солдатам. Натали казалось, что он вполне был на это способен. Но Винсент заговорил, и звук его голоса чуть успокоил её. — Я не ждал тебя так рано, Джейми, — сказал он с учтивой, сдержанной улыбкой. — Я соскучился, — протянул Джейми, чуть замедлив шаг. — По тебе и твоей… девке. И за каким чёртом ты её сюда притащил? Я же велел тебе — никаких шлюх в этом замке. — Во-первых, — голос Винсента дрогнул, но он всё же говорил негромко, ровно, стараясь не переходить на крик, — это и мой дом тоже. Уж позволь мне приводить к себе того, кого я захочу. А во-вторых, она не… — Он сделал паузу, нервно сглотнул. — Ты же знаешь: леди Кристина запретила всё это. — А, значит, она спит с тобой за так? Здорово! — загоготал Джейми, его свита сзади поддержала смех. Натали скривилась и опустила голову, чтобы барон Эдит не заметил её эмоций — по его мнению, она не имела на них права. — Что ж ты раньше не сказал? А со мной поделишься? Из уважения к старшему брату? — Она уходит, — ответил Винсент, сжимая её пальцы своими — холодными и дрожащими от волнения. — Я обещаю, я больше никогда её сюда не приведу. Прошу, не трогай её. «Да, он боится его, — осознала Натали. — И этот кинжал ему никак не поможет… И я тоже боюсь». Она знала: если бы Винсент мог, он бы давно раскидал их всех каким-нибудь боевым заклинанием, ослепил или ввёл в ступор… Но в том-то и дело, что он не мог. Боевые заклинания, по его словам, — самые сложные, для них нужно много сил и сосредоточения, и сейчас у мага из-за волнения, страха и напряжения, вероятно, не было ни того, ни другого. И хорошо, что он трезво расценил свои силы… Неудачная попытка воспользоваться магией Джейми бы только разозлила. Он подошёл ещё ближе, не выпуская из рук уздечки коня, и внимательнее вгляделся в лицо Натали. Та стояла, глядя на лужи и чахлую траву у себя под ногами. Смотреть в глаза — значит бросить вызов, а она не могла, не смела. Особенно если Винсент не был уверен в себе настолько, чтобы защищаться более открыто. — Я не понимаю, что ты в ней нашёл? — хмыкнул Джейми. — Зачем ты с ней носишься? — Я люблю её, — просто ответил Винсент. — Да уж… А во всём виноват твой брат. — Натали передёрнуло из-за того, что он сказал не «наш брат». — Запудрил девчонке мозги, вот она и возомнила о себе… Что ж, мой тебе совет: забудь об этом. Даже не думай о любви и прочей всей этой ерунде из бабских сказок. Девчонку можешь иметь и дальше, но не под крышей моего дома и ровно до тех пор, пока я не найду тебе жену. Тебе, в конце концов, — Джейми мерзко ухмыльнулся, — нужно поупражняться для первой брачной ночи… А теперь пусть она проваливает. С тобой мы ещё поговорим. — Позволь мне её проводить… — попросил Винсент, но Джейми тут же покачал головой. — Хорошо. Будь осторожна, пожалуйста, — обратился он к Натали. — Помни о крутом спуске. Она хотела спросить у него, как ей теперь быть с возвращением, но не решилась при Джейми. Она всё ещё смотрела вниз, не смея поднять взгляда при его проклятой светлости, но когда почувствовала, как Винсент осторожно сжал её плечи и прижал к себе, то не выдержала и на миг прижалась губами к его щеке. Услышала, как Джейми и его гвардейцы вновь расхохотались, но не обратила на это внимания. Солнце, играя и будто испытывая свои обновлённые силы, ярко светило весь день, и даже закат сегодня был совсем светлым, оранжевым. Отъезжая из Эдита на скрипучей телеге, Натали решила, что это, несмотря ни на что, хороший знак.