Доверься сердцу

- Кю-а, почему ты никогда не говорил мне, что любишь меня? – начал Сонмин, выплыв из своих мыслей, когда Кюхен вернулся в спальню, вытирая голову полотенцем после принятого только что вечернего душа. Этот разговор был не случайным. Накануне Мину приснился сон, где у его парня есть кто-то другой, тот, которому он отдает всего себя, свою любовь, свою душу… «Сны – это воплощение реальных страхов», и Мин это прекрасно знал. В последнее время он перестал быть уверенным, что тот, кому принадлежит его сердце, действительно любит его. С момента начала их отношений и по сегодняшний день он не припоминал случая, чтобы Кюхен хоть раз признался ему в любви. - Минни, опять ты об этом? А разве мои чувства к тебе неочевидны? – его любимый не первый раз поднимал этот вопрос, но каждый раз Кю удавалось перевести разговор в другое русло. - Нет, Кю-а, я хочу знать это наверняка. Я хочу услышать от тебя эти три простых слова. Всего три, Кю-а, - Мин встал с кровати и подошел вплотную к Кюхену, а затем, тесно прижавшись к нему, обвил шею руками и подарил ему кроткий поцелуй. - Скажи, - глаза в глаза, горячее дыхание, опаляющее тонкую кожу губ, находившихся сейчас так близко. - Мин, - затягивая парня в долгий и мучительно приятный поцелуй, промычал Кю, медленно водя ладонями по спине Мина. - Скажи, - оторвавшись от любимых губ, прошептал Сонмин. Он жаждал это услышать, жаждал почувствовать тепло любимого, слиться с ним воедино, чтобы забыть тот неприятный сон и продолжить доверять самому дорогому для него человечку. Но ответа не последовало, лишь тишина сменилась чмокающими звуками и тяжелым прерывистым дыханием двоих. - Ну скажи же, - кусая со всей страстью губы младшего, уже стянувшего с него футболку, томно выдохнул Мин, все еще ожидая ответа и уже почти сдаваясь плавящим ласкам его горячих ладоней. - Малыш, ну сколько можно? – вымученно, но со всей нежностью произнес Кюхен, надеясь отойти от этого разговора и при этом не выводить из себя старшего. - Кю-а. Почему? Почему ты не можешь? – Сонмин начинал раздражаться, но все же не выпускал макнэ из объятий. - Это слишком сложно для меня, - сказанные Кюхеном слова удивили Мина. - Что тут сложного? Я люблю тебя! - И я тебя. - Что ты меня? - Мин, прекрати это ребячество, - Кю устало опустил руки, покоившиеся до этого на талии старшего, и отстранился от него, не желая больше продолжать этот разговор. - Что значит ребячество? Почему ты не можешь сказать мне три простых слова? Я ведь могу! – Сонмин уже еле сдерживался. Он никак не мог понять, почему Кюхен так себя ведет. Ему уже начало казаться, что тот что-то от него скрывает. - Я не ты… - Да иди ты! – сорвался Мин и вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью. Обессилено опустившись на кровать, Кюхен спрятал лицо в ладонях: - Прости. Прости, что не могу сказать тебе самое сокровенное, то, что у меня на сердце. Сколько он себя помнил, он никому и никогда не признавался в своих чувствах. Хотя нет, это было всего лишь раз, в старшей школе. Тогда он был безумно влюблен в свою одноклассницу. Она, как и он, любила заниматься музыкой и петь. У нее был очень красивый мелодичный и звонкий голос, милые черты лица и искрящиеся жизнью глаза. Кюхену нравилось наблюдать за ней. Сначала издалека, а затем судьба распорядилась так, что их таланты разглядел преподаватель музыкального института, побывавший на их школьном мероприятии, посвященном празднику весны, и предложил им вместе посещать его занятия по вокалу. Тогда Кюхен был безмерно счастлив – мало того, что он занимался любимым делом, так еще и вместе с девушкой, которую боготворил. В один из теплых весенних дней он решил признаться ей в любви и, к его величайшей радости, она согласилась. Но как оказалось, она была неискренней. Он твердил ей слова любви каждый день, а она прошлась по его гордости, закрутив отношения с другим прямо у него за спиной, оставив глубочайший шрам на его сердце. С тех пор Кюхен никогда не признавался никому в своих чувствах, боясь снова быть растоптанным. И это вошло в привычку. Он любил Мина, очень любил и любит несмотря ни на что. Сонмин ему очень дорог. И пусть Кю никогда не говорил ему слов любви, но его сердце полностью принадлежит только Мину… Захотелось тут же сорваться с места и догнать любимого, но что он сможет ему сказать? Сможет ли он сказать ему то, что Мин хочет услышать больше всего на свете? Нет, не сможет. Он еще не готов произнести такие простые, но так тяжело дающиеся ему слова - «Я люблю тебя». Вырвав чистый листок из нотной тетради, взятой со стола, за которым он проводил много времени, трудясь над написанием новых песен и музыки, он сел за него, и, взяв карандаш, начал писать. Писать о том, что он чувствует, о том, о чем не смог бы сказать вслух самому дорогому для него человеку – Сонмину. Строчка за строчкой ложились на бумагу, выплескивая вместе с написанным чувства самого парня, все эмоции, поселившиеся сейчас в нем. Закончив письмо, он свернул лист вчетверо, и, оставив его на кровати Мина, схватил висящую на стуле ветровку и вышел из комнаты. - Кю-а, - Мин, заметив, что его парень переступил порог общежития с еще мокрыми волосами, не бросив даже слова, пулей полетел в комнату, чтобы захватить свою куртку и побежать за ним следом. Обида на Кюхена быстро прошла, а на смену ей пришло беспокойство, ведь ссорились они довольно редко, но, если такое происходило, младший мог уйти и наделать глупостей. Последний раз он сильно напился и продрог холодным морозным вечером, а Мин всю ночь просидел рядом с его кроватью, держа его за руку и сжимая ее каждый раз, когда тот бредил. Влетев в комнату, он вытащил из шкафа куртку, на ходу накидывая ее на себя и уже было направился к выходу, как краем глаза заметил на своей постели аккуратно сложенный листок. Развернув его, он увидел строчки знакомого почерка. Сердце зашлось бешеным стуком, норовя выпрыгнуть из груди и отдаваясь гулом в висках, когда он начал читать: «Знаешь, ты мне очень дорог. Без тебя нет смысла жить. Тело сотнями иголок Чувство снова бередит. Не хочу тебя оставить, Не могу, не по душе – Сердце сотнями осколков Разлетится по Земле. Думаешь, легко даются Те слова, что о любви? Люди, те, что признаются, Что сказать, смелы они. Я не смел, но чувства эти В сердце бережно храню, Знай, что больше всех на свете, Как никто тебя люблю. Так люблю, что ночью темной, Когда звезды за окном, Не могу я спать спокойно Если нет тебя со мной. Я люблю тебя, послушай, Слова искренни мои, А не веришь – сердце слушай, И себя не обмани…» - Кю… - парень осел на пол, держа письмо трясущимися руками и еще раз пробегая влажными от слез глазами по аккуратным строчкам почерка. Он был искренне счастлив. И пусть эти слова были лишь написаны на бумаге, а не произнесены вслух, но они настолько тронули его сердце, что другого подтверждения любви и не требовалось. Но как только прошел наплыв безмерного счастья, внутри будто что-то щелкнуло, и чувствами парня вновь овладело волнение, ведь Кюхен ушел в неизвестном направлении, на улице холодно, осенний ветер пробирает до костей, да и к тому же тучи собираются, а он без зонта. Сонмин выбежал из дома, плотнее укутываясь в полы куртки, и двинулся в том направлении, где мог находиться его любимый. Их место. Сердце само будто тянуло его туда, где он впервые признался Кюхену в своих чувствах, и откуда началась их история. С замиранием сердца поднимаясь на последний этаж высотного здания в самом центре Сеула, откуда открывался живописнейший вид на блистающий огнями ночной город, он думал о том, а что если он ошибся, и Кюхена здесь нет? Где тогда его искать? Куда бежать? Но все сомнения рассеялись в пух и в прах, когда распахнув дверь на крышу высотки, он заметил такой до боли знакомый родной силуэт. Кю стоял у самого края крыши, огороженного тонкими металлическими перилами, и, сложив руки за спиной, наблюдал за ночным пейзажем. Время от времени парень поднимал голову к небу, разглядывая белые точки-звезды на небе, излучающие тусклый свет сквозь пасмурную дымку. «Люблю…» - пронеслось в голове Мина, когда он завороженно смотрел на своего парня в сиянии выплывшей из-за тучи луны. С каждым шагом в сторону любимого сердце пропускало удар, глухо ударяясь о грудную клетку своего хозяина, заставляя учащенно дышать. Кюхен ощущал присутствие любимого рядом, он заметил его, но не смел обернуться. Несколько почти бесшумных шагов, и старший заключил его в объятия, прижимаясь всем телом к его спине, сцепив руки на его животе в замочек. - Кю-а, - уткнувшись носом в плечо любимого, облегченно выдохнул Мин. Кюхен накрыл холодные руки хёна своими теплыми ладонями и несильно сжал, а затем, собравшись с мыслями, развернулся лицом к нему. - Минни, я… Сонмин уже понял, что хотел сказать ему Кюхен, он увидел решительность в его глазах, но, зная и понимая, как тяжело дается ему признание, он не хотел, чтобы любимый боролся с собой. Когда-нибудь Кю скажет эти слова, но не сейчас… Сейчас Мину достаточно было того, что говорили глаза младшего, и о чем говорило его собственное сердце. - Подожди, не говори ничего, я все знаю, Кю-а. - Минни, - едва уловимая дрожь в голосе, - Прости, что никогда не говорил тебе, насколько сильно ты мне дорог. Минни, я люблю тебя, очень сильно люблю… Безумно… - Замолчи, - Мин заткнул любимого поцелуем, зарываясь пальцами в его волосы. Он целовал так неупиваемо, будто пытался отдать любимому все нерастраченные чувства. - Ммм, - промычал Кюхен, разрывая тягучий поцелуй, - Люблю… - мягкое касание губ, - Люблю… - теплое прикосновение к холодной щеке, - Люблю тебя, мой малыш. - И я тебя. - Что ты меня? - Люблю, дурачок.