Нет более сексуального звука на всей планете,
чем восторженное чавканье твоего любимого
над блинчиками, которые ты для него пожарила…
© Джули Пауэлл, «Джули и Джулия: Готовим счастье по рецепту»
Чоджи в очередной раз стремительно летел в режиме бабочки, не жалея себя и даже не думая о рисках и возможности летального исхода при таких нагрузках, в Кумогакуре но Сато. К той удивительной девушке, весьма откровенной, упрямой и импульсивной. Отношения с ней можно было сравнить разве что с теми детскими отношениями Сакуры и Наруто… Каруи хоть и не взрывается по каждому поводу, но если вдруг перейти черту, мало не покажется… Её прошлые побои красовались на нём до сих пор, он специально не давал никому их лечить, ведь так Каруи будет нежнее. В один из таких моментов Акимичи лишился своей шевелюры, но ему этот стиль даже понравился, впрочем, Каруи тоже, судя по тому, как бурно и громко они мирились… Вспомнив об этом, Чоджи высвободил ещё больше чакры из калорий, чтобы как можно скорее прилететь к любимой. Чоджи полюбил Каруи не сразу. Однажды после войны Какаши направил его с дипломатической миссией в Облако, и кто-то из проходящих мимо девушек шепнул подруге: «Смотри какой жирный! Его же ни одна уважающая себя девушка не полюбит!» Акимичи был одновременно зол и расстроен. Он понимал, что взбеситься тут, как в Конохе, ему нельзя, ведь сейчас он представлял Хокаге, да и в принципе ничего возразить этим девушкам он не мог. Он прекрасно понимал, что его «слегка» излишний вес не привлекает большинство красавиц, но он всё ещё ждал ту, которая полюбит его настоящим. — Значит так вы думаете о тех, кто рисковал своей жизнью ради вас? — раздался громкий голос на площади. Чоджи обернулся и увидел её, девушку с рыжими волосами, схватившую за локоть коротко-стриженную шатенку. Каруи была очень зла. — И ты действительно считаешь, что ни одна уважающая себя девушка его не полюбит? А если я, ученица Киллера Би люблю пухленьких парней с хорошим аппетитом, я тоже себя не уважаю? — Каруи говорила очень громко и четко, так, чтобы все на площади слышали её. И они действительно услышали, все замерли, с любопытством наблюдая за этой сценой. Чоджи приободрился и расправил плечи, а две девушки наоборот — сжались и густо покраснели. — Да ладно тебе, пусть болтают что хотят, — постарался быть крутым Акимичи. — Без этого тела я не смогу использовать ни одну из техник своего клана без урона для здоровья… — Договорить ему не дали. — То есть любой может обзывать кого угодно как захочет?! — Теперь Каруи обратила всю свою ярость на Чоджи, схватив того за грудки. Девушки тут же ретировались, убежав куда-то. — Может быть, поедим? — ничего не смог ответить Акимичи, но на удивление тогда это сработало. Их дружеские встречи очень быстро получили своё продолжение в её квартире, где Каруи давала волю своим чувствам. И сегодня Чоджи тоже хотел довести её до состояния эйфории, хотел услышать её сексуальный голос и наслаждаться им. Чоджи достал из внутреннего кармана на груди коробочку Саншоку но Ганьяку и съел зеленую таблетку, моментально ускорившись. Уже совсем скоро он будет в Кумогакуре. Сейчас только эта мысль завладела его разумом. Каруи тем временем ждала на охранно-пропускном пункте своего пухлячка, обещавшего примчаться к ней на крыльях любви. Над ней уже успели подшутить, что ей бы лучше было перебраться в Коноху, хотя судя по расположению их домов, слышать её будут все. Каруи не любила такие шутки, и горе-шиноби сейчас сидел с запрокинутой вверх головой и ждал, пока носовое кровотечение остановится. — Чоджи! — Подпрыгнула золотоглазая бестия Облака, завидя любимого в ореоле голубой чакры. С каждой секундой очертания Акимичи становилось ближе, его фигура больше, а улыбка Каруи — меньше. Ей совершенно не нравилось то, что её пухлячок превратился в жилистого мальчика с козлиной бородкой. — Моя принцесса, — широко и добродушно прошептал мужчина, подхватывая Каруи на руки, параллельно кивнув двум охранникам на воротах и получив от них знак приветствия. — Почему ты так себя не бережешь? — вздохнула Каруи, кладя ладошку на метку на щеке любимого. — Ты потерял очень много веса, мне это не нравится, — нахмурившись, констатировала факт она, смотря на впалые щеки Акимичи. — Я спешил к тебе, — очень нежно так, как умел только он, признался Чоджи, виновато при этом улыбаясь той, кому готов был отдать последнюю и самую вкусную чипсинку из пачки. — Дома ждут блинчики, — призналась Каруи, задумавшись, как должно сейчас выглядеть тело её парня, возможно, ей даже понравится, если иногда у неё будет секс с таким Акимичи. — Если ты меня ими покормишь… — блаженно прикрыл глаза Чоджи, заставив этим действием улыбнуться Каруи и потрепать его по волосам.***
Чоджи уплетал уже последнюю порцию, пока Каруи нежно смотрела на него, витая в своих немного пошловатых мыслях, представляя, как любимый смахивает всё со стола и берет её прямо тут, грубо, как голодный зверь, но… Чоджи никогда не позволял себе такого. Он именно любил её, а она добавляла страсти и набрасывалась на него, порой выжимая последние соки. — Очень вкусно! — заверил Чоджи, широко улыбаясь, и для убедительности выставил большой палец вверх. — Я помою. — В гостях у любимой Чоджи старался быть максимально воспитанным и вежливым, он понимал, сколько Каруи уже потратила сил, чтобы приготовить такую порцию мясных блинчиков и блинчиков с вареной сгущенкой. — Тогда я — тебя, — облизнувшись, сообщила хозяйка квартиры и подошла сзади к Акимичи, проводя ладонями по бокам и спускаясь одной на пах, а второй поднимаясь вверх до груди. Чоджи вздрогнул и выронил тарелку в раковину. Так его ещё не соблазняли, сжимая почти до боли и выступивших из глаз слёз. Благо, Каруи ослабила хватку и начала слегка массировать его приобретающее силу достоинство. Оперевшись на кухонный гарнитур, мужчина слегка прикрыл глаза и выдохнул, после чего развернулся и поднял голову будущей супруге за подбородок, глубоко поцеловав. Так, как не позволял себе никогда раньше, до боли сжав её бёдра и притянув к себе. — Ты разделишь со мной всю жизнь? — задал, казалось бы, такой неуместный в данной ситуации, но желанный почти всеми девушками вопрос Чоджи в небольшой перерыв между поцелуями. — Ага, — легко согласилась Каруи. — Только при условии, что ты сегодня будешь самым послушным мальчиком. — Девушка коварно улыбалась, слегка отталкивая от себя Акимичи. — Докажи. — Два шага назад, и вот Каруи уже сидит на столе, широко раздвигая ноги. — Как скажет моя королева, — Чоджи опустился на колени и стал аккуратно целовать протянутую ему ступню, поднимаясь всё выше, до колена, а потом переход на бедро Каруи. Она же продолжала смотреть на него внимательно, словно хищник, выслеживающий свою добычу. Чоджи перешел на другую ногу, аккуратно целуя шелковистую кожу любимой и слегка поглаживая половые губы любимой через трусики большим пальцем. Они становились влажными. От томных влажных поцелуев на внутренней стороне бёдер у Каруи полностью снесло крышу: расслабившись, она позволила тихому стону слететь с её губ. Она ненавидела юбки, всегда одевала шорты даже под них. Но из-за Чоджи перестала это делать. Ей было достаточно и одних порванных, поскольку её кабанчик не сдержался в тот момент, за что потом дико извинялся, а секса у них так и не случилось. Тем временем Чоджи начал аккуратно массировать кончиком языка клитор возлюбленной. У Каруи пробежали мурашки по ногам и пояснице, она слегка вздрогнула всем телом. Акимичи медленно слизнул капельки любовного сока Каруи, отметив для себя, что они похожи на гречишный мёд, после чего снова обвел кончиком языка вокруг клитора любимой и слегка прикусил его, тут же зализывая свою вину. — Давай ещё раз так, — закусив губу, попросила Каруи. Чоджи на секунду опешил, но с превеликим удовольствием снова слегка зажал горошину меж зубов и плавно усилил давление, прикусив. Из Каруи потекли соки. Чоджи сразу же их слизал, проникая языком как можно глубже в неё и массируя кончиком верхнюю стенку влагалища. Каруи обвила ногами шею Акамичи и притянула к себе ещё сильнее, мужчина намёк понял и стал активнее работать языком, доводя её до исступления. Поймав ощущение приближающегося оргазма, Каруи приподняла бедра, как бы насаживаясь на язык и губы своего мужчины, после чего содрогнулась всем телом и застонала. Расслабиться женщине не дали, продолжая ласкать ритмично сжимающиеся складочки губами и языком, периодически (как бы невзначай) задевая и клитор. Эта ласка была настолько мимолетной, что не вызывала чувство неприязни, но именно она продолжала держать Каруи на грани. — Вставь его… — попросила в отчаянии куноичи. — Вставь… Но Чоджи проигнорировал её просьбу и скользнул языком к колечку ануса любимой, большим пальцем продолжая массировать клитор. — Мм… Что ты делаешь? — приподнялась на локтях Каруи, ощущая ноющее чувство пустоты внутри. — Я не готова сегодня там, — предупредила она, чувствуя, как язык парня всё же попал внутрь и начал ласкать её. — Мм… Акимичи было всё равно, он уже доставал свой член, поглаживая его и представляя, как ворвется в Каруи. И без разницы куда. Он хотел быть в ней везде. Закончив ласки языком, мужчина поднялся и вставил слегка подрагивающий член одним движением в лоно любимой. — Готова? — тихо спросил он с хрипотцой в голосе, заглядывая в глаза закусившей нижнюю губу от предвкушения Каруи. Легкий кивок, и он начал плавное движение, предвкушая, как совсем скоро сложит печать и… — Мало, — выдохнула женщина. Это было её фатальной ошибкой. Подхватив ненасытную на руки, Чоджи сменил локацию на спальню, буквально завалив Каруи и подмяв под себя, с яростью во взгляде вошёл в неё резко, до боли, и выдохнул: — Бубун Баика но Дзюцу. Каруи буквально расперло изнутри. Не в силах сдерживать стон, она выгнулась, чтобы слегка ослабить напряжение, но ей этого не дали, придавив очередным толчком. Каруи было ужасно больно, хоть она и текла, как последняя сука, но член Акимичи увеличился в разы, надрывая её с каждым движением все больше. Но женщине это нравилось. Такого чувства наполненности она ещё не испытывала. — Ещё? — зло спросил Акимичи, добавляя немного чакры в тело. — Нет, — выдохнула куноичи, обхватывая его голову руками и прижимая к себе. — Нет, — повторила она с примешанным стоном и слезами. Теперь ей действительно было больно, и она понимала, что на этот раз их обычные игры зашли дальше обычного. Ей казалась, что Чоджи стал размером с хорошую бутылку вина. — Это твоё наказание, — сразу же подобрев, Акимичи пошел на попятную, слегка рассеивая технику, поскольку и сам понимал, что при любом движении сейчас причинит невероятную боль обоим. — Лучше? Кивок в ответ, и мужчина начал целовать любимую, снова двигаясь в ней. Он пытался таким способом извиниться, обращаясь с любимой, словно с хрустальной статуэткой, лаская её и целуя сладко и нежно, дразня языком и дыханием. Каруи поняла, что её простили, и резко рванулась, поменяв их положение, благо, была не гражданской. Обычная девушка вряд ли смогла бы провернуть такое в жизни, но тело куноичи — её оружие. — Наказание должно быть обоюдным, — облизнув губки, прищурилась она, насаживаясь на Чоджи. — Уверена? — он улыбнулся в предвкушении, берясь за бёдра женщины. — Да, — прошептала она ему в губы, опираясь в подушку у его головы, уже предвкушая, как в неё будут биться всё глубже и глубже. Но тут у неё будет полный контроль над ситуацией. Резкий рывок, и из груди женщины вырывается стон, сопровождаемый звуком шлепка гениталий. Ещё, ещё, и ещё… Амплитуда тел начала увеличиваться, Чоджи потихоньку добавлял чакру, увеличиваясь в размере и кайфуя от тесноты Каруи и ощущения потоков внутри члена. Его руки сильнее сжимали бедра любимой, снова поднявшейся и скакавшей на нём. Они были близки к разрядке, когда Чоджи снял с себя Каруи, уже начавшую слишком сильно сжимать его. Слегка разочарованный вздох сменился охом. Акимичи невероятно вытянутыми руками поставил Каруи на колени перед собой и уткнулся уже пришедшим в норму членом в губки. — Пососи, — прохрипел он, слегка усиливая напор и в то же время проникая двумя пальцами всё ещё увеличенной руки в лоно любимой. Куноичи улыбнулась и лизнула головку, перехватывая пенис ладошкой, прошлась язычком по стволу до основания, чувствуя, как в лоне оказался большой палец, после чего начала посасывать головку. Чоджи застонал, снова возвращая в киску куноичи указательный со среднем пальцем, а большой резко пропихнув в попку любимой. Каруи чуть ли не подавилась, ощутив достаточно резкое и неожиданное проникновение, но плавные движения пальцев внутри её успокоили, и она продолжила посасывать любимого, вторя его движениям в такт и сильнее заглатывая член. Чоджи готов был сойти с ума, чувствуя то легкий нажим зубами на ствол, то ласковый язык на головке. Он положил вторую руку на голову Каруи, усиливая напор. Добавив скорости движения пальцами и ещё увеличив их размер в любимой, Акимичи добился того, что Каруи взяла его полностью. Несколько особо резких движений, и мужчина замер, изливаясь в рот куноичи. — Спасибо, — прошептал он, аккуратно отстраняясь от девушки, проведшей указательным пальцем по губе и облизавшей с него капельки спермы. — Всегда пожалуйста, любимый, — проворковала она, ложась рядом. Чоджи уже засыпал, обнимая Каруи, когда услышал: — И всё же, мало… — Бубун Баика но Дзюцу! — выкрикнул с гневом он, снова готовый наказывать свою ненасытную крошку.