ЗМиМ Замок Дроу

      Камни, большие и маленькие, серые и коричневые, красные и чёрные. Всех форм и размеров: от гигантских валунов величиной с дом до каменной крошки, что так больно впивается в голые ноги. И даже сверху было каменное небо, украшенное острыми сосульками сталактитов, а не эта бесконечная, пустая бездна над головой как на поверхности, бездна, которая будто высасывает из тебя силы, когда ничего не защищает от неё.       Главный исправитель недостойных, начальник Лагеря Рагуш, мастер Гамли наслаждался прогулкой, его роскошная черная борода с проседью струилась по груди, местами даже закрывая добротный пояс из толстой выделанной кожи. Настроение у него было прекрасным: он находился в месте, о котором можно было только мечтать настоящему дварфу. Ещё бы, кругом один крепкий, надёжный камень, нет этой проклятой воды и влажности, от которой ржавеет металл. Нет жуткого ветра, который может высосать тепло из любой, даже самой утеплённой и удобной одежды. Так всё надежно, крепко и основательно, что просто радовалась душа.       Может, для идеала ему не хватало чуть больше огня и камня в жидком его виде — лаве. Но нет и не может быть идеала в этом мире, хоть он и работал над приближением этого мира к совершенству. Нет, он не был мастером, что украшает мир своими творениями, не был воином, что отсекает ненужное. Он занимался тем, чем мог — пытался спасти души погрязших во тьме.       Эти разумные были тёмными да ещё и эльфами с их порочной страстью к магии. Ох, магия эта — ужасный дар коварного Локи миру. Магия давала слишком много власти немногим, обделив дварфов, и это так несправедливо! И он скривился от самой мысли, что такая несправедливость существует на свете.       Он шел, прогуливаясь по краю карьера, его взгляд скользил по тут и там стучащим киркам. Улыбка скользнула по его лицу, как будто осветив его изнутри. Его план исполнился: он смог на совете кланов убедить всех, что дроу можно и нужно перевоспитывать. Ему выделили бывший курорт Рагуш, где многие поколения дварфов отдыхали, ощущая саму суть земли. Лучшие двемерские мастера изготовили неугасимый факел, чтобы свет, ни на секунду не угасая, выжигал тьму из сердец эльфов. Лучшие кузнецы создали антимагические ошейники из особого металла, дабы лишить зловредной силы эльфов и позволить им думать о спасении души.       Вот он миновал несколько тележек с добытым камнем, но нахмурился, когда заметил, что тележка не была заполнена доверху. Эх дроу, как вам тяжело исправиться. Пока только одна женщина начала показывать признаки исправления. Ах, милая Ильфасте, как она тщательно готовит еду в своём котле, как она аккуратно и точно раскладывает порции, стремясь к тому, чтобы всё было справедливо.       Он закрыл глаза на секунду, припомнив её формы, более подходящие дфарве знатного рода, чем тёмной эльфийке. Наверно, она всё-таки на половину дварф. Огладив бороду, он уже собирался поморщиться от привычной боли в руке, но улыбнувшись припомнил, что рука больше не болит. Умница Ильфасте помазала какой-то мазью руку и теперь всё хорошо. Все-таки магия — излишество, когда есть такие средства. Правда, от мази пошла небольшая сыпь, но это пройдет. Надо будет на следующем совете предложить отказаться и от лечебной магии, ведь обычные лекарства помогают и так. И это не ужасная магия — это другое.       Он поприветствовал стражу и пошёл в дальше, обдумывая, как всё-таки приблизить спасение несчастных дроу. Может, не ограничиваться полезной и расслабляющей работой на каменоломнях, а поставить их лить металл? Но тут его взгляд отвлекло невозможное для лагеря Рагуш событие: тень от сталагмита начала двигаться! Но этого не может быть, двемеры установили факел таким образом, чтобы свет никогда не двигался, да они даже крыши у домов не стали делать, чтобы дроу ни на секунду не погружались во тьму, заодно немного сэкономив на освещении. Одного, но громадного источника света хватало на всё селение, к чему было ставить светильники во все дома?       Он оглянулся, и его недоумение сменилось ужасом. Факел, закрепленный навечно падал вниз вместе с куском скалы, на которую он был прибит. Тающий огонь зашипел под градом осколков некогда монолитной скалы и сменил оттенок пламени, будто окрасив его бороду в рыжий цвет. Гамли вышел из оцепенения и со всех сил побежал. Он торопился, совет обязан был узнать о предательстве двемеров, не закрепивших факел. Ему было жаль оставлять лагерь в таком состоянии, но там был его заместитель, он со всем разберется. А вот дела совета не могли ждать — это все-таки политика.