Reiss Asylum

      Сегодня Т/и будет проводить свои сеансы в одиночку – Зик был занят другими пациентами, с которыми Т/и не нужно было ему помогать, а Эрвин был занят встречами. Так что молодой помощник остался совсем один, но нельзя сказать, что он жаловался. Он знал, что эти двое мужчин не будут с ним всё время, и он достаточно хорошо изучил это место.       Однако сеанс должен был начаться через час, и у него оставалось ещё несколько свободных минут. Теперь, когда он подумал об этом… Было ли ещё с чем работать?.. Конечно, у него были кое-какие бумаги, которые нужно было изучить. Не долго думая, молодой человек направился в свой кабинет, приветствуя и кивая работникам, с которыми он сталкивался.       Войдя в кабинет, Т/и выдвинул ящик стола, достал папки и бумаги. Усевшись на одно из кресел, которое Зик принёс специально для своего помощника, он начал внимательно читать бумаги. Однако юноша с волосами т/ц/в не мог перестать думать об одной вещи – о наручниках, которые были на руках Жана.       На данный момент он был единственным пациентом, у которого они были, и Зик не объяснил, почему. Это было чем-то, что не давало ему покоя – если у кого-то с прошлым Бертольда их не было, то почему были у Жана? На первом сеансе он ни в коем случае не был резок, как и Бертольд, за исключением поцелуя и объятий, очевидно, и Т/и не смог остановить свои мысли, чтобы спросить, почему его босс не объяснил этого. И хорошо, что он этого не сделал…       Молодой человек покачал головой.       — Перестань думать о ненужных вещах! Может быть, это вообще ничего не значит, а ты слишком много думаешь об этом, Т/и…       Вздохнув, он вернулся к своей работе, наконец-то решив оставить эту тему на потом. Даже если ситуация казалась немного странной, он верил, что Зик объяснит, когда захочет.       Взяв досье пациента, Т/и принялся внимательно его изучать.       Конни Спрингер.       Пациент становится агрессивным, когда медсёстры пытаются приблизиться к нему с лекарствами – при таком развитии событий вспышки насилия гарантированы. Странно, но по отношению к некоторым докторам его поведение кажется более спокойным. Однако первые встречи не гарантируют доверия и спокойствия со стороны пациента.       Он скрывал свою неуверенность в себе ложной уверенностью – эта черта характера, к сожалению, проявилась у него ещё в юности. Недостаток внимания со стороны родителей с детства сказался на нём. Чрезмерная критика, бесчувственное воспитание были обычным поведением родителей по отношению к нему, развивая нарциссическое расстройство личности и пограничное личностное поведение.       К сожалению, его школьный опыт тоже не был хорошим. Школьники часто вредили ему физически и морально – ситуация, которая негативно сказывалась на его доверии к окружающим.       Всё это в совокупности заставило мистера Спрингера сойти с ума и совершить немыслимое – убить всю свою семью.       «Убить?..».       Широко раскрыв глаза и сжав губы в тонкую линию, Т/и пришлось прочитать последнее предложение ещё несколько раз, чтобы поверить в это. Он был весьма удивлён этим – да, он встречался с Бертольдом, который был вынужден совершать насильственные действия, которые ухудшили его психическое состояние. Т/ц/г помощник сочувствовал Конни – убийство можно было предотвратить, но он так и не получил помощи. Что-то внутри Т/и сдвинулось в гневе – и даже прочитав о том, что этот пациент убил всю свою семью, что было довольно шокирующе, он не мог оградить себя… от грусти за него.       Дверь внезапно открывается, отрывая его внимание от того, что он только что прочёл.       — Эй, придурок, Роман сказал мне… – голос резко обрывается, когда он замечает того, кого не искал, и Леви, моргнув, хмурится. – Ты не придурок.       — Придурок?.. – недоумённо моргает Т/и, думая, кого он мог иметь в виду. – В-вы говорите о докторе Йегере?..       — Да, я говорю о четырёхглазом, – раздражённо фыркает темноволосый. – И вообще, где он?       — Он сказал мне, что собирается встретиться с другими пациентами, но не сказал точно, где и с кем, извините.       Коротышка снова фыркает, думая о чём-то своём.       — Значит, ты сегодня один?       «Впечатляет, что он до сих пор цел и невредим».       Помощник кивает, и Леви замечает его нервозность, проявившуюся при этом замечании.       «Теперь, когда я думаю об этом, очкарик всегда с ним».       Леви не был идиотом – Зик проявлял некоторые… странности в поведении, когда он был со своим помощником, даже если белокурый доктор пытался это скрыть. Например, во время их первой встречи с Т/и Леви мог уловить, как раздражённо мужчина смотрел на Майка, который был очень близко к помощнику, а также он не мог подавить ухмылку, видя, как он заволновался, когда увидел Т/и с отвратительным соусом во рту.       Он сдерживал смех, думая об истинных чувствах блондина к его помощнику. Не секрет, что Леви не слишком любил Зика. Сам доктор и все остальные абсолютно точно знают – темноволосый лично позаботился о том, чтобы они знали.       Опершись плечом о дверной косяк, коротышка внимательно оглядел молчаливого помощника. Леви не знал, что именно нравилось Зику в этом новичке – его поведение казалось застенчивым и слабым. Помощник был довольно вежлив… Может, всё дело было в его внешности?       — Ну и как тебе здесь работается? Есть ли какие-нибудь проблемы? – спросил Леви, всё ещё думая о внимании своего коллеги к юноше, сидящему перед ним.       Может быть, очкарика пленил его мягкий взгляд?       — Вовсе нет! Хм… ну…       Т/и резко замолчал, потому что он вспомнил о небольшой… «сцене» с Бертольдом не так давно. Он почувствовал, как его собственное лицо потеплело при мысли об этом. И темноволосый заметил это.       — Что? – прищурившись, спросил Леви. – Кто-то сделал тебе больно?       Он точно не видел повреждений на теле Т/и – по крайней мере, в видимых местах.       Бровь темноволосого удивлённо приподнялась, стоило его собеседнику немедленно начать это отрицать, махая перед собой руками.       — Нет, нет! Вовсе нет! Это был просто… близкий контакт. Это всё.       Т/и не думал, что было бы лучше сказать правду. Было немного неловко говорить, что пациент поцеловал его в губы. Он ни за что не расскажет об этом! Это было профессиональной ошибкой с его стороны.       — Никто не был агрессивен по отношению ко мне! – поспешил он успокоить своего собеседника.       Леви это позабавило. Юноша был уже на трёх сеансах с пациентами, которых он знал, и не пострадал, в отличие от других врачей и медсестёр, которые впервые пришли сюда, точно так же, как Т/и. Темноволосый сделал вывод, что он был в некотором роде талантлив или просто очень удачлив.       — Ты встречался с пациентами с верхних этажей?       — С верхних этажей?.. Хм... – Т/и моргнул, пытаясь вспомнить этажи, на которых он встречался со своими пациентами.       Армин жил на нижнем этаже, Жан на верхнем, Бертольд тоже на верхнем…       — С двумя. Но почему это так важно?       «Он действительно ничего не знает об этом месте».       — Ни почему, – отвечает он, пытаясь сменить тему. – Когда и с кем у тебя следующий сеанс?       — Через пятнадцать минут, – ответил Т/и, взглянув на часы. – С Конни Спрингером.       Спрингер…       — Тогда тебе пора идти. Убери всё своё дерьмо на столе, это выглядит мерзко, – приказал он и услышал заикающееся «д-да, мистер Аккерман» от помощника.       Темноволосый просто стоял, наблюдая за неуклюжими движениями Т/и, пытаясь угадать его прежние мысли. И что же этот говнобородый разглядел в этом мальчишке?       — Пойдём уже.       Т/и замер, прекратив все свои действия.       — Так вы… будете сопровождать меня?       — Ты что, не слышал меня? – закатив глаза, фыркнул Леви. – Я сказал, что пора идти. Наверх, я полагаю?       Кивнув, Т/и всё так же молчит и не двигается с места, не зная, что делать.       — Чего ты ждёшь? Давай.       Они вышли из кабинета и молча пошли на верхний этаж, пока не остановились перед дверью с двумя охранниками. Леви кивает им и уходит, говоря «увидимся через несколько минут».

***

      — Привет, – с улыбкой здоровается он, открывая дверь, мгновенно привлекая внимание молодого человека, выражение лица которого не слишком радостное, и помощник замечает наручники, которые у него на руках. – Я Т/и, помощник доктора…       — Мне всё равно, – перебил он и, свирепо взглянув на помощника, продолжил. – И я знаю, что тебе тоже.       «Не очень хорошее начало, а? Так, не волнуйся».       — Конечно же, не всё равно. Я здесь, чтобы помочь вам, мистер Спрингер.       Он садится и улыбается. Хотя, похоже, Конни это не успокаивает.       — Это всего лишь первая встреча, чтобы узнать друг друга!       — Я не хочу тебя знать.       — Что ж, а я действительно хочу узнать тебя! – улыбается Т/и. – Может быть, мы даже сможем поговорить о чём угодно, Конни.       — Мне никто не нужен! – вдруг кричит Конни, хлопая ладонями по столу.       Т/и подпрыгивает от громкого шума и быстрого движения.       — Мне никто никогда не был нужен, и ты мне не нужен!       Закрыв глаза, Т/и мягко улыбается. Что ж…       — Мы нужны друг другу.       Внезапное заявление успокаивает пациента, и он смотрит на Т/и в замешательстве от его спокойного поведения.       — Я нуждаюсь в тебе, и ты нуждаешься во мне. В конце концов, всё наладится, если мы будем помогать друг другу, мистер Спрингер.       Дверь медленно открывается, и в комнату входит охранник.       — Вам нужна помощь, доктор? Мы слышали громкий шум.       — Нет необходимости, спасибо, – покачав головой, отвечает помощник.       Охранник кивает, закрывая дверь. Т/и поворачивает голову и видит Конни, который задумчиво молчит. Он хмурится, но, похоже, обдумывает это замечание.       — Я сделал то, что должен был сделать. Они не могли видеть, насколько я велик, – шепчет он. – Никто этого не видел, но я вижу. Я не жалею об этом.       — Я знаю, что нет, – Т/и старается не показывать этого, но от заявления пациента у него по позвоночнику прошёлся неприятный холодок, что помощник попытался скрыть, оставаясь неподвижным и невозмутимым, не зная, удалось ли ему это. – Могу я спросить, почему?       — Нет, не можешь, – фыркнул пациент, ухмыльнувшись. – Мы должны больше говорить обо мне, а не о них.       — Тогда ладно. Давай поговорим о мистере Спрингере.       — Наконец-то хоть кто-то в этом дурацком месте оценил моё величие! – смеётся он. – Может быть, вы на самом деле не так уж и плохи, доктор.       Разговор был не так уж плох – Конни успокоился, стоило сменить тему. Наблюдая за ним, Т/и почти сразу сделал вывод, что пациент любит говорить о себе и своих достижениях, точно так же, как другой пациент Т/и, встреченный им не так давно. Помощник задал несколько вопросов о его семье, чтобы убедиться, что поведение пациента изменится, и, конечно же, гнев Конни мгновенно проявился при упоминании о его прошлых действиях.       Помощник понятия не имел, о чём думает Конни. Да, он говорил о себе, как о могущественном человеке, но его разум был занят помощником. Наконец-то появился кто-то, кто не был таким скучным, как старые доктора, которые были у него в прошлом. Этот выглядел достаточно компетентным, чтобы иметь к нему интерес, и, как он сказал, он был ему нужен.       Он был нужен.       Помощник смотрит на часы и замечает, что его время истекло.       — Кажется, сеанс окончен, мистер Спрингер, – обращается он к пациенту, который всё это время продолжал говорить. – Это был замечательный разговор.       Юноша с т/ц/в волосами встаёт и дарит пациенту улыбку, которая была воспринята им не очень хорошо.       — Что? Я не хочу, чтобы ты уходил! – голос Конни становится громче. – Ты нуждаешься во мне, помнишь?       У Конни мысли разбегаются – он ведь нужен доктору, верно?!       Глаза Т/и расширяются, а рот слегка приоткрывается, но он мгновенно вспоминает истинные чувства пациента и успокаивается.       — Я сказал, что мы нужны друг другу, Конни, – откашлявшись, говорит помощник, пытаясь успокоить его. – Я обещаю, что скоро вернусь. Раньше, чем ты думаешь.       Конни выглядит неуверенным – губы сжаты, на лице хмурое выражение. Очевидно, он не хочет, чтобы доктор уходил. Т/и терпеливо ждёт ответа.       — Неважно. Ты вернёшься рано или поздно, ведь ты во мне заинтересован, – ухмыляется Конни, и Т/и тихо смеётся.       — Конечно, мистер Спрингер.       «Я буду ждать. В конце концов, ты же сказал, что я тебе нужен».

***

      — Закончил? – говорит голос, заставляя Т/и удивлённо обернуться.       Он обнаруживает Леви, прислонившегося спиной к стене, и утвердительно кивает, получая ответ «тогда пошли».       — Как всё прошло? – спрашивает Леви, глядя вперёд.       Т/и на мгновение задумывается – ну, могло быть и хуже, если бы Конни решил позволить своим эмоциям взять верх.       — Всё было в порядке, он даже почти не накричал на меня!       — На этот раз ты принёс еду? – вдруг спрашивает темноволосый.       Юноша молчит и стыдливо отворачивается.       — О-ох…       — Невероятно.

***

      Войдя в кафетерий, они сразу же увидели Майка, который уже ждал их. Он помахал им рукой, и Т/и помахал ему в ответ. Леви сказал помощнику, чтобы тот посидел с ним, пока он возьмёт свою еду и вернётся.       Т/и садится рядом с Майком и улыбается.       — Здравствуйте, мистер Захариас!       — Можно просто Майк, – улыбается более высокий мужчина, делая глоток кофе. – Рад снова тебя видеть. Как всё прошло?       — Всё просто замечательно! Доктор Йегер оказывает мне огромную поддержку. И мистер Смит тоже.       — Готов поспорить, – ухмыляется Майк, закрывая глаза.       Помощник удивлённо моргает, склонив голову в ответ. Прежде чем он успевает что-то сказать, Леви возвращается с едой и ставит её на стол.       — Хреново для тебя, если ты не ешь бекон.       Тот, что повыше, приподнимает бровь.       — Ты опять не захватил с собой обед?       Этот вопрос заставляет молодого человека покраснеть, он качает головой и стыдливо опускает глаза.       — Этот сопляк ничего не понимает. Не жди, что мы будем каждый день делить с тобой наши обеды, болван.       — Мне очень жаль! Это ни в коем случае не входит в мои намерения! – говорит Т/и, отрицательно тряся перед собой руками, в то время как глаза его расширяются, а щёки трогательно краснеют.       Видя эти жесты, Леви ухмыляется, а Майк смеётся.       — Он просто шутит, Т/и. Мы не возражаем.       — Говори за себя.       Леви откусывает от своего бутерброда и, конечно, ловит себя на том, что пристально наблюдает за помощником. Он пытается скрыть ухмылку во время еды, и ему это удаётся.       — Я не часто вижу, как ты ешь бутерброды. Ты его сделал? – спрашивает Майк, поворачиваясь к Леви.       — Петра сделала его для меня. Я собирался попросить Моблита приготовить мне что-нибудь, но она появилась из ниоткуда и настояла. Хотя и неплохо.       — Я вижу, она пытается с помощью еды заполучить последние новости, – ухмыляется Майк, на что в ответ получает лишь молчаливое фырканье от темноволосого.       Т/и выглядит немного смущенным, но пытается не совать нос и не спрашивать, но Майк видит потерянное выражение лица юноши.       — Петра работает в той же области, что и Леви, и она часто помогает ему, хоть и не является его помощницей.       — Понятно, – кивнув, проронил Т/и. – Наверное, я ещё не встречался с ней.       Темноволосый берёт половину своего бутерброда и протягивает помощнику.       — Держи.       Тот краснеет и заикается, плохо себя чувствуя.       — Я… я не хочу его брать, спасибо! – пытается сказать он, но, похоже, темноволосый на это не купится.       — Разве я не один из твоих начальников? Чёрт, этот сопляк ещё непослушнее, чем я думал. Интересно, как очкарик работает с тобой?       Т/и мгновенно берёт еду, взволнованный и смущённый.       — Я возьму её! Спасибо, мистер Аккерман! – воскликнул он и тут же занялся едой, вызвав ухмылку Леви и смех Майка.       — Да, именно так я и думал.       — В любом случае, Т/и, как ты нашёл лечебницу? – спрашивает Майк.       — Я нашёл объявление в газете… – сглотнув, ответил молодой человек. – И, по правде говоря, получил ответ практически сразу же!       — Понимаю, – задумчиво хмыкает высокий мужчина.       Остальная часть разговора проходит спокойно, Леви и Майк мило болтают с Т/и. Они узнают, что помощник живёт довольно далеко от лечебницы в апартаментах, которые находятся почти за городом.       — Там многолюдно? – спрашивает Леви.       — Не совсем так. Просто здание находится… не в самых лучших условиях, ха-ха, – нервно смеётся Т/и. – В этом здании живёт не так много людей, поэтому там тихо.       — Значит, ты не общаешься со своими соседями?       — Я пытаюсь, на самом деле. Только с парнем примерно моего возраста и пожилой дамой, которая живёт сверху, а другие мои соседи не такие… дружелюбные.       — Понимаю.       — Похоже, обед закончился. Мне нужно встретиться с Эрвином прямо сейчас. Было приятно поговорить с тобой, Т/и. Скоро увидимся, – глядя на часы, говорит Майк, и встаёт со своего места, махая на прощание помощнику, который с улыбкой машет ему в ответ.       — Мне тоже нужно идти. У меня сейчас нет свободного времени. Увидимся позже, – говорит Леви, махнув один раз, а потом уходит.       Помощник улыбается – похоже, находиться здесь не так уж и плохо. Он выходит из кафетерия и тратит всё оставшееся время на бумажную работу.

***

      Его смена закончилась. Помощник прощается с работниками, которых видит в коридорах, и идёт по тропинке в направлении остановки. Садясь на скамейку, Т/и думает о том, как прошёл его день – это было… несомненно нормально. Сегодня он не мог ни встретиться, ни поговорить со своим боссом, но это не было большой проблемой благодаря помощи Леви и Майка. Он не чувствовал себя одиноким и напряжённым.       Его голова была заполнена мыслями о пациенте, поэтому он не заметил чёрную машину, остановившуюся прямо перед ним, ожидая на автобусной остановке. До тех пор, пока неизвестный не опустил стекло и не посигналил, заставляя Т/и подпрыгнуть от испуга.       Молодой человек поднял глаза, чтобы встретиться с взглядом серебристо-серых глаз, и улыбнулся, мгновенно узнав Леви.       — С-сэр?       Он собирался ему что-то сказать? Он что-нибудь забыл?       — Садись в машину, – прямо приказал темноволосый, ничего не объясняя, но когда он заметил отсутствие реакции со стороны юноши, его бровь приподнялась. – Что? Никогда не подвозили?       — В-всё в порядке, сэр! Я… я могу подождать…       — Садись, я сказал.       Т/и был обеспокоен – мысль о том, чтобы его подвезли, была приятной, но он не хотел беспокоить мужчину. Но ведь именно он решил это сделать, верно? В любом случае, всё не так уж плохо.       — Х-хорошо, – сказал он, неловко садясь в машину.       Салон выглядел безупречно – машина казалась совершенно новой! И ещё пахло мятой.       — Большое спасибо! В-вы не обязаны…       — Это не проблема.       Машина тронулась с места, и воцарилось неловкое молчание.       — Так где ты живёшь? – спрашивает он, получая ответ с адресом.       Т/и занят тем, что смотрит вниз, сложив руки на коленях. Снова тишина, но темноволосый достаточно быстро нарушает её.       — Ты вообще видел очкарика?       — К сожалению, не представилось такой возможности. А вы?       Леви прячет ухмылку, когда вспоминает, каким расстронным выглядел светловолосый доктор, когда он не мог ни на секунду увидеть своего драгоценного помощника. Он даже недовольно хмыкнул, когда Леви сказал, что обедал вместе с ним и Майком, ясно уловив ревность, исходящую от него.       — Да. Выглядел он, как всегда, дерьмово.       — Я… я понимаю.       Машина остановилась перед зданием – оно выглядело старым и не очень чистым.       «Так вот что он имел в виду, говоря «не в лучших условиях»».       Это здание – единственное жилое место здесь, так как оно было окружено магазинами, находящимися неподалёку. Воцаряется абсолютная тишина.       — Спасибо и извините за беспокойство, мистер Аккерман. Я очень ценю вашу помощь, – улыбается помощник и открывает дверь, чтобы уйти.       — Можно просто Леви, – сказал темноволосый. – И я сказал, что это вовсе не проблема. Не забивай себе голову.       — К-конечно, нет! – взволнованно говорит младший.       Он выходит из машины и закрывает дверь.       — Увидимся завтра, Леви, – говорит Т/и, откашлявшись.       — Конечно, – это единственное, что говорит Леви, наблюдая, как Т/и идёт к зданию.       Когда он подходит к двери, помощник оборачивается и машет ему рукой, на что Леви только кивает в ответ. Т/и входит в здание, исчезая из его поля зрения.       Темноволосый остаётся там в течение пяти минут, пристально глядя на дверь, в которую вошёл юноша. Он терпеть не мог, когда кто-то жил в подобных грязных домах – это так отвратительно.       Он начинает отъезжать от здания.       «Что ж, не так уж и плохо. У него определённо есть что-то, чего я не вижу… Пока что».