Пролог
Мрак. Вокруг лишь дымчатая пустота, а за ней – тьма. Сергалу кажется, что это неправильно, что эти пустота и холод – не для него. Приблизил ладонь к дымке и тутже одернул. «Холодно». Крик. Где-то вдалеке. И вот мимо него что-то разрезает дымку, будто стрелы рвут ткань, и проносится дальше. Снова стало тихо, но ненадолго. Сергал чувствует, как что-то устремилось к нему, и по инерции собрался защищаться… Неожиданно стало жарко, а со всех сторон раздался сначала злобный вой, а потом гневный голос: - Он - мой! Не смей его трогать! Вспышка, после которой разум провалился в черноту…***
Плеск капли в лужу раздался очень громко. - Бинт! Вокруг сыро и темно, но зрение быстро привыкло к мраку. - Приподними его. Да, вот так. Прохладный воздух и холодная сталь доспеха. И новая капля эхом разлетелась по тоннелю. - Ну же, дыши, дыши! Сергала рыжего окраса оторвала бинт и начала завязывать узел на животе сергала-воина, пока серошерстный собрат делает тому искусственное дыхание. Руки дрожат, жжение в ране под рёбрами не дает сконцентрироваться. Адреналин отступает, и на его место приходит боль. Со второй попытки получилось задуманное. «Здесь должно сработать, - думает девушка, наблюдая за свежей повязкой. – Зесс, ничего не ясно, ничего!» Посмотрела туда, где проход в тоннель перегородил завал. По ту сторону уже не слышно ревов и звона стали; Кровавый генерал оставила попытки добраться до дерзких обидчиков. Вновь капля упала в лужу. Вдох. Выдох. Дыхание дрожит, как и тело. В голове образ желтых глаз и картины недавнего боя. Как быстро всё кончилось, хотя, теперь понимает, что думала о более быстрой кончине поединка… - Хассатово отродье, - прохрипел серый и посмотрел на девушку. – Ты всё? Подними его, у него на спине еще рана. - Откуда? – Она отодвинула снятый с сергала доспех и медленно приподняла раненого. - Там арбалетный болт, неудачно вышло. Он теряет воздух… Обломленный снаряд торчит из спины. Серошерстный достал нож. - Жаль, огня нет, - сказал он и принялся выковыривать наконечник. – Элла, гото… - Уже, - ответила девушка, держа в руке обмазанную лекарственной настойкой тряпку. Он одобрительно кивнул и углубил клинок. Сиплое дыхание и очередной звук слетевшей капли, и вот на камень упал наконечник арбалетного болта, а на месте раны уже появилась тряпка. - Давай, я сам, - говорит собрат. - Я сделаю, Зеральт. - О себе позаботься. – Собрат указал на её рану на животе - касательный удар глефы Рейн. – Не перечь, сама все знаешь. - Но… Да. – Она протянула ему моток. – Ты прав. Проследила за его движениями. Руки стрелка тоже слегка дрожат, а нервное дыхание, что он, похоже, пытается утаить, выдает его переживания. - Только выживи, с-с-ся… ух. Только выживи. Мне столько тебе надо сказать… Бирюзовоглазая достала ещё один свернутый кусок бинта и флакончик с раствором. И пока обрабатывает рану, рассуждает: «Трое на одного. Три солдата против воительницы. Расчет был правильным, но все равно достичь нужного не получалось, каждая наша атака… была… бесполезной… - Она заскулила от боли и начала заматывать живот. - Это походило… как песчаная буря бьётся о скалы. Это было так глупо. И после такого называть себя бойцом…» - Чтоб её… - прошипела сергала. - Да не говори. Ещё этот колдун, сожри его Зесс! Ска! Сероглазый завязал бинт и положил собрата, приложил ухо к его груди. Секунда, две, веки серого слегка опустились, а уголки рта приподнялись - Выживет. Выживет, ха! – Он выпрямился и ударил кулаком в камень. – Идиот! – Повернулся к черношерстному и начал кричать на него. – Я бы тебе морду набил, придурок! За твою самоуверенность! Отвагу! И слабоумие! - Зеральт! – крикнула на него южанка. – Успокойся! - Да придется! Эта туша всё равно не слышит меня! – Он задрал голову, приложил к ней ладони и издал короткий стон. – Хвалите Вилоса, что мы сейчас тут, а не там, - указал в сторону недавней битвы, - где подохли наши сородичи! Да что же это такое, кто нас надоумил? Кто? Да вот наш друг! Сам почти сдох, и нас чуть с собой не при… Ремуэлле надоела его ругань и она поднялась, да тутже врезала пощечину. - Лучше?! Или ещё добавить?! В ответ Зеральт пару секунд не подавал признаков действия, а после засмеялся. Весело заговорил: - Нам осталось только друг друга поубивать, чтоб вас! - Он спустился на пол и задрал голову. Вдох, выдох. – Реклатс-Реклатс, ну как так? Новая капля издала звук. Боец Реоно присела к черношерстному и осмотрела раны. «Потеря крови, сознания, сил – он будет долго восстанавливаться. Этот бой останется в памяти у него навсегда. Да и у нас тоже». - Мнда, - продолжает арбалетчик. – А я знаю, что он скажет, когда очухается! – Снова поднялся. - Мол, мы выжили при разговоре с Рейн, выжили в драке с Рейн, а значит, мы что-то можем ей противопоставить. О-о-о, я ему завидую. Ха! Верь в лучшее! Готовься к худшему! «Покричи, покричи, того гляди, очухаешься». Девушка посмотрела ниже, на ноги раненного. «Странно, что это… Зесс по твою душу!» - Зеральт, у него перелом! - А потом будет гово… Что ты сказала? Дай посмотрю. Друг присел и уставился на погнутую и окровавленную сталь. Тем временем, Ремуэлла осмотрела рану. - Перелом, да, но рана несильная и уже засохла. Лучше, не тревожить и не снимать защиту. - И как поступим? Время раздумья длиной в расстояние падения капли. - Дай его меч. Сделаем бандаж. Увы, всё равно ничего подходящего нет. Голова полна мыслями о прошедшем, переживания никак не хотят отпускать девушку. «Мы здесь. А в нескольких метрах – Шигу. Очередная захваченная ею деревня, и вместе с тем передвинувшийся фронт войны. – Ей обидно от происходящего. От очередной неудачи. Ей всё больше кажется, что война для Реоно – сплошная череда бед. - Ровьенгур остался в руках северян, Цизин не смог отбить город, потеряв почти всю армию и себя самого. Пара дней, и вот Рейн Сильвес с колдуном и армией в нашей деревне. Я слышала о ней. Но как было страшно увидеть Кровавого генерала. Этого… Зесса воплоти… это не сергала. Это – монстр…» Руки снова задрожали, в груди похолодело. Обмотанный накидкой меч стал тяжелым, и она выронила его. Ей стало очень страшно. - Элла? Эй, сестра? Она обняла себя за плечи, глаза стали влажными. Эти желтые глаза, полные злости и гнева. Их страшно видеть, и жутко вспоминать… Чьи-то руки легли ей на плечи, а потом прижали к себе. Сергала спросила: - Зеральт… тебе… было страшно? - Да. - А ему? Твоему другу было страшно? - Уверен. - Тогда почему… он бросил ей вызов? «Почему он пошел против той, которую боятся все?» - Я не могу сказать точно, но… - Зеральт отодвинул девушку и посмотрел в её глаза, - но мне кажется, что он боится будущего больше, чем её. Он боится, что её победа уничтожит Тали и всех нас. - Значит, он не отступит? Он покачал головой. Элла глубоко вздохнула и на несколько секунд задержала дыхание. На выдохе вытерла слезы и взялась за меч. - Мы поможем ему, да? - О другом я и не думал. Хотя, думал. Ведь он сам как-то говорил, что самое глупое, это сказать: «и в мыслях не было». Они оба улыбнулись на эти слова. «Это так странно, идти за северянином, который хочет тебе помочь. Так странно слышать от него, что он хочет закончить войну, и не привычно видеть, как он выступает против своих братьев и сестер. Но он же и говорил, что мы все братья и сестры. Просто, забыли уже об этом…» Вскоре нога была примотана к мечу, образовав не лучший, но бандаж. - Нам надо выбираться. Неизвестно, сколько Шигу задержится в деревне. Брат, хватай его доспех и придерживай ноги. Ремуэлла перевернула северянина и водрузила себе на спину. Арбалетчик закинул на спину собранную ремнём броню и спросил: - Расскажешь, что за проход и почему вы его заколотили? - Не лучшее время, но, может, что-то расскажу. Капля врезалась в лужу, и сергалы двинулись дальше по тоннелю.