Разные тела, одна душа

Я люблю Энджу. Так начиналась каждая запись Куроюки. Именно эти слова были самыми важными для парня, боявшегося снова забыть нечто важное. Потому каждый день он кратко записывал события прошедшего дня. Делал он это рано утром, пока Энджу еще спала. Почему-то парню не хотелось, чтобы девушка узнала о его записях. Не хотелось показаться слабым? Но она уже видела его слезы. Стеснялся показать? Он всегда смело заявлял о своих чувствах и не смущался этого. Тогда почему? Куроюки ответа на этот вопрос не знал. Он просто прятал записи под полом в надежде, что Энджу никогда их не прочтет. Ведь почти все записи были о ней. Как она спит, как смеется, что может поднять ей настроение, а что, наоборот, огорчить – все это Куроюки старался навсегда оставить в своей памяти. Любые мелочи были важны. Куроюки не хотел упустить ни единой детали. У него уже был составлен список любимой еды Энджу, любимых цветов, примерно расписание ее тренировок и полный перечень привычек. Все было зашифровано на полях и помечено особыми символами, чтобы не потерялось среди каракулей. Да, почерк у Куроюки оставлял желать лучшего. Порой даже он сам не мог разобрать, что написал часом ранее. Энджу, впервые прочитав его любовное письмо (а на это ушло чуть больше получаса), тогда долго посмеивалась и сказала, что все письма в Когу будет писать сама от них двоих. Куроюки не возражал. Ему нравилось смотреть, как Энджу пишет. Ее плавные движения завораживали, а оставленные после них иероглифы вызывали улыбки. Ведь они были такие изящные, аккуратные, прямо как сама девушка. Все, что делала Энджу, было прекрасно. Даже когда у нее что-то не получалось, это было превосходно. Может, несколько неуклюже, порой нелепо, но все ее действия были пропитаны какой-то неуловимой теплотой. Когда девушка пыталась под присмотром Куроюки научиться обращаться с его косами и порой слишком высоко поднимала руку, оставляя грудь незащищенной, парень всегда указывал на эту ошибку легким тычком палки, которая всегда приводила к потере равновесия неуверенной Энджу. Ей было трудно приспособиться к новому оружию. Она постоянно допускала глупые ошибки, часто падала с легким вскриком, но каждый раз Куроюки ловил ее, слегка посмеиваясь. Но даже после падения в грязь во время очередной тренировки, Энджу была прекрасна, как и ее тихий вскрик и попытки удержать равновесие. Это случилось неделю назад. И каждый день Куроюки посмеивался над девушкой, получая за это слабый тычок в ребро и тихое «дурак». Каждый раз одна и та же интонация. Легкая укоризна в голосе, смущение и раздражение. Удивительное сочетание, заряжающее бодростью. Сегодня она так же ответит? Этот вопрос интересовал парня, сидящего в углу комнате и записывающего на коленях события вчерашнего дня. Я люблю Эджу. Энджу крепко спала до полудня. После вчерашней игры с детьми у нее совсем не осталось сил. Даже на мои шутки она лишь отмахивалась и очень быстро заснула на моем плече. Ее аромат невозможно описать. Это сочетание нежности, легкости, дразнящие нотки запаха, похожего на уносимый ветром аромат цветочной поляны. Когда я утыкаюсь носом в ее шею, чтобы вдохнуть этот аромат, Энджу вздрагивает и отворачивается, а я смеюсь, как всегда. Утром приходится рано уйти на миссию. Мне все еще не доверяют. Каждая миссия как очередная проверка. Все ли я правильно сделаю? Никого не подставлю? Успею в срок? Вернусь в деревню? Они еще не поняли, что ради Энджу я готов на все. И вечером, пробуя приготовленный ею ужин, я дарю кулон в виде свернувшейся в калачик кошки. Энджу улыбается и прижимает его к груди, обещая носить. Ей нравятся кошки. Короткая запись, почти полностью посвященная Энджу. На полях пометка: стоит завести кошку. Она повторяется в четвертый раз, но Куроюки так и не решается завести кошку. Он боится, что внимание Энджу придется с ней делить. Парень так и не забыл ту кошку, что украла его письмо. Столько внимания ей было уделено! Энджу на какой-то миг даже забыла о нем! Нет, кошку пока заводить рано. Куроюки не был готов к этому. Но ему очень хотелось порадовать любимую девушку. Видеть ее счастливую улыбку и знать, что ты являешься ее причиной, - лучшее чувство! Потому, желая снова это испытать, парень пролистывал свои записи, вспоминая все любимые вещи Энджу. Больше всего она любила белые цветы, данго, красивые закаты и рассветы, море, которое девушка видела лишь на картинах, и сюрпризы. Цветы можно было собрать в горах, данго купить в деревне неподалеку. Увидеть рассвет не получится, но к закату Куроюки освободит время, чтобы ничто не помешало им проводить солнце, сидя в обнимку на крыше, специально укрепленной для такого времяпрепровождения. Составив план действий, Куроюки спрятал свои записи, осторожно, чтобы не разбудить, поцеловал Энджу в щеку и ушел, чтобы через три часа вернуться не с пустыми руками. К его возвращению Энджу все еще спала. Но это и неудивительно. Куроюки вставал очень рано, когда же уставшая девушка могла проспать до десяти утра. Последняя неделя выдалась напряженной, а недавняя болезнь и вовсе подкосила здоровье. Так что Энджу требовался сон. А Куроюки нужно было еще немного времени для подготовки. Он заварил чай, поставил цветы в воду, нашел посуду и выложил на нее сладости. К сожалению, готовить парень не умел, так что завтрак приготовить не мог. Но он надеялся, что Энджу не будет разочарована его сюрпризом. Он лег рядом с ней, переплел свои пальцы с ее и стал ждать, когда она проснется.

***

Первое, что увидела Энджу, открыв глаза, было безмятежное лицо Куроюки. Он внимательно смотрел на нее с загадочной улыбкой. Смутившись от такого пристального внимания, девушка прикрыла глаза, пробормотала «с добрым утром» и встала, расцепив их с Куроюки пальцы. Парень недовольно поджал губы на это действие, но промолчал. Он встал следом за девушкой и с хитрой улыбкой наблюдал за ее замешательством. Футон был окружен ее любимым цветами, стоящими в воде. Казалось, что девушка стояла посреди острова в цветущем море белоснежных лепестков, которые трепал легкий ветер из открытого окна. - Ты это сделал? – повернувшись к Куроюки, Энджу с горящими от восторга глазами улыбнулась и крепко обняла его в благодарность. - Это еще не все. Я принес твои любимые данго, - из-за спины парня появилась тарелка с любимыми сладостями девушки. - Ты что-то натворил? – помня о всех детских шалостях Куроюки, Энджу было сложно поверить, что сейчас он не пыталась за что-то загладить перед ней вину. - Эй! Почему сразу натворил? – возмущенно и несколько обиженно спросил Куроюки, на что девушка лишь рассмеялась. – Смеешься надо мной? С коварной усмешкой, парень крепко обнял ее и стал щекотать. Из крепкой хватки шиноби было не вырваться, так что вскоре Энджу пришлось просить пощады и в качестве компенсации даже угостила его данго. Утро началось чудесно. - Ты запомнил все, что я люблю? – спустя некоторое время, сидя на крыльце дома спросила Энджу, подставляя лицо солнцу. - Я больше никогда ничего не забуду, - рука Куроюки сжала ладонь девушка. Хоть она и не смотрела на парня, но могла с уверенностью сказать, что Куроюки был серьезен. Боль от потери воспоминаний так и не прошла. Энджу знала это и всеми силами пыталась, как и хотел Куроюки, создать множество новых воспоминаний. Сегодняшнее утро – одно из них. Энджу и представить себе не могла, что в шаловливом ребенке, каким был Куроюки, может скрываться романтик. А Куроюки думал, что еще ему сделать, чтобы снова увидеть чудесную улыбку девушки. - Давай, как-нибудь отправимся к морю? Я закончу свои миссии, докажу, что заслуживаю доверия, и мы с тобой отправимся куда-нибудь к морю? – внезапно предложил Куроюки. Энджу удивленно взглянула на него и смогла только кивнуть. Море – это замечательная идея! Я люблю Энджу. Сегодня она была рада белым цветам и данго. Она улыбалась и смеялась почти целый день. Ее руки невероятно теплые и нежные. Стоит купить ей браслет и привезти еще сладостей. Когда она ест то, что ей очень нравится, она прикрывает глаза и сильно смущается, если пристально на нее смотреть. Ей нравятся закаты. Когда мы провожали солнце, она держала меня за руку и не отводила взгляда от горизонта, пока солнце не взошло. Все это время мы молчали. А потом она сказала спасибо и положила голову мне на плечо, почти мгновенно уснув. Пришлось относить ее на футон. Эта та еще пытка. Она милая, невинная, красивая. И моя. Я дал ей обещание свозить ее к морю. Надо постараться исполнить его в ближайшее время.